Читать книгу Миссис Калибан - Рейчел Инглз - Страница 3

Добравшись до дому, она вся вспотела. Оказалось позже, чем она думала, и первым делом Дороти принялась замешивать подливу. Машинально включила радио между ходками от плиты к холодильнику, к мойке, а потом кинулась в спальню переодеваться и немного краситься. Когда вбегала обратно в кухню, подхватив фартук и завязывая его сзади, голос из радио произносил: «Полиция еще раз рекомендует жителям района проявлять бдительность к этому крайне опасному животному».

Дороти растрясла и заново сложила кухонную косынку, которой повязывать волосы, чтобы не набирали запахов чеснока и лука. Радио играло Шопена. Она услышала, как закрылась входная дверь и голос Фреда.

С этого мига все ускорилось, и ей пришлось выключить музыку, чтобы отгородиться от внешнего отвлечения. Она гнала мысли потоком: сначала это, потом то, и в то же время то-то и то-то, и не забыть щепоть чабреца, – а рукам не давала покоя. Нечто вроде экзамена или забега. Быть может, как и она, лабораторные крысы гордятся решением головоломок, какие им задают ученые. Наслажденья одержимости. Иначе как еще возможно что-то сделать за такое короткое время? Беда в том, что не получится успокоить ум совсем, потому что если не будешь осторожна – забудешь выключить духовку.

Она выскочила в гостиную поздороваться с Артом Грубером и заскочила обратно с такой прытью, что могла бы оказаться каким-нибудь механическим метеорологом в детском снежном шарике или фигуркой на средневековых часах, которая проскакивает по нижнему балкону, пока циферблат показывает стрелками час. Снова оказавшись в кухне, выложила все составляющие для салата, нарубила моркови и сельдерея своим любимым острым ножом для овощей, разложила чипсы и орешки по вазочкам и сунула сыр на крекерах под гриль. Затем помчалась в ванную запасной комнаты.

Вернулась она в кухню быстро – убедиться, что не прозевала жарящийся сыр. И полпути прошла по клетчатому линолеуму, каким застелен пол ее славной безопасной кухни, когда открылась сетчатая дверь и в дом ввалилась гигантская тварь, похожая на лягушку, ростом шесть футов семь дюймов и неподвижно замерла перед нею, чуть пригнувшись и вперившись ей прямо в лицо.

Она остановилась, еще не зная, что остановилась, и посмотрела, не осознавая, что видит что-то. Ее это удивило и потрясло так же, будто она услышала взрыв и увидела, как по полу летят ее же раздробленные ноги. Между ним и тем местом, где она стояла, было пространство; словно брешь во времени. Она видела, до чего медленно все происходит.

Дороти чувствовала, что он ей хмурится, но он еще не шевельнулся. Рот у нее слегка приоткрылся – она это ощущала, – а по коже побежали волны мурашек. Вспышка жара или льда пронеслась по ее позвоночнику, по шее и через весь череп, так что волосы на голове действительно вроде бы приподнялись. И у нее заболел живот.

Затем среди всех поразительно высвобожденных ароматов ее потрясения и ужаса она уловила слабый запах горения, какой и предупредил ее насчет тостов. Как раз поэтому она изначально и спешила. И, не думая, Дороти метнулась вперед, схватила чапельник, выключила газ, вывалила кусочки тоста на тарелку, выставленную специально для них, и задвинула гриль обратно в духовку.

Существо заворчало, и Дороти пришла в себя. Сделала шаг назад. Ворчание усилилось. Она шагнула еще – и столкнулась со столом. На дальнем его краю лежали сельдерей, морковь и помидоры, кочан латука и ее любимый острый нож, который что угодно вспорет, как бритва.

Дороти медленно вытянула руку; медленно потянулась она еще дальше. Взгляда своего не отрывала от его глаз. Те были огромны и темны, казались гораздо крупнее человеческих – и до крайности глубоки. Голова у него вполне напоминала лягушечью, но круглее, а рот был меньше и располагался скорее по центру лица, как и у человека. Только нос очень плосок, почти отсутствовал, а лоб горбился двумя складками. На ладонях и стопах у него виднелись перепонки, но не до конца пальцев, вообще-то – лишь чуть-чуть заметны, а во всем остальном своем теле он был в точности как человек – хорошо сложенный крупный мужчина, вот только цвета буро-зеленого в темных пятнах и повсюду совершенно безволос. И еще у него были необычайно малы уши, располагались низко, округлые.

Она вытянулась через весь стол, на миг оторвала взгляд от его глаз и взяла длинный стебель сельдерея, лежавший рядом с ножом. Ворчание стихло. Она медленно шагнула вперед и выставила сельдерей перед собой.

Он тоже сделал шаг и протянул руку. Пальцы его сомкнулись на сельдерее. Она выпустила свой конец. Осталась стоять там же, где и была, и посмотрела, как он съел стебель вместе с листьями. Затем повернулась, взяла еще один и вновь протянула ему. На сей раз он подержался за ее руку и общупал ее своими обеими, а сельдерей взял только потом. Касание его было теплым и сухим, но отчего-то более мускулистым, чем у человеческой руки. Дороти оно показалось приятным. Он открыл рот, и губы, словно бы с некоторым трудом, вылепили слово.

– Спасибо, – произнес он.

Дороти удалось ответить:

– Пожалуйста, – и она осознала, что говорит он с легким иностранным акцентом.

– Надо помочь, – произнес он.

Она подумала: тебе надо помочь, боже мой, о боже мой, тебе нужна помощь? Тебе надо помочь – и мне надо.

– Помоги мне, – сказал он. – Они меня убьют. Я уже много страдал.

Она поглубже заглянула ему в глаза и подумала: ну еще б он ни страдал – он же не такой, как все люди, а теперь за ним охотится полиция, и кто знает, что за жуткие эксперименты над ним ставили.

– Ладно, – сказала ему она. – Но подожди тут пока минуточку.