Читать книгу Вечный сон - Рэймонд Чандлер - Страница 12

Она была в бежевом в горошек шерстяном костюме, в рубашке мужского покроя с галстуком и в тупоносых туфлях на низком каблуке. Чулки такие же тонкие, как и накануне, но юбка на этот раз прикрывала колени. Блестящие черные волосы выбивались из-под маленькой шляпки с пером, стоившей никак не меньше пятидесяти долларов, хотя на первый взгляд кажется, что такую шляпку без всякого труда можно соорудить одной рукой из листа бумаги.

– Лучше поздно, чем никогда! – воскликнула она и, брезгливо сморщив нос, оглядела нехитрую обстановку моей приемной: обитая красной полинявшей материей тахта, два не слишком уютных кресла, давно не стиранные тюлевые занавески на окнах и детский столик с серьезными – для вида – журналами. – А я уж решила, что вы работаете в постели – как Марсель Пруст.

– Кто это такой? – Я сунул в рот сигарету, закурил и посмотрел на нее. Лицо бледное, встревоженное, но собой владеет неплохо.

– Французский писатель, живописал пороки. Вы его не знаете.

– Какая жалость, – огорчился я. – Ну-с, прошу в мой будуар.

Она встала.

– Мы с вами вчера не поладили. Возможно, я погорячилась.

– Мы оба погорячились, – откликнулся я, открыл дверь и пропустил миссис Риган внутрь.

Кабинетом я тоже похвастаться не мог: ковер не первой молодости, да еще какого-то бурого цвета; в углу пять зеленых ящиков с картотекой, в основном – по Калифорнии; на стене отрывной календарь, на котором изображены катающиеся по небесно-голубому ковру пятеро малюток-близнецов в розовых платьицах, с каштановыми волосами и живыми черными глазенками величиной со спелую сливу. В кабинете было также три стула под орех, стандартный письменный стол с блокнотом, чернильным прибором, пепельницей и телефоном, а у стола – скрипучий вращающийся стул, тоже стандартный.

– У вас могло бы быть и поуютнее, – изрекла миссис Риган, садясь к столу.

Я подошел к почтовой прорези, извлек шесть конвертов (два письма и четыре рекламных объявления), повесил шляпу на телефон, сел за стол и сказал:

– У Пинкертонов тоже неуютно, не думайте. Нашей профессией много не заработаешь, если, конечно, не жульничать. Когда в кабинете сыщика уютно, это означает, что сыщик богат или же рассчитывает разбогатеть.

– Так вы, значит, не жульничаете? – Она открыла сумочку, достала из французского эмалевого портсигара сигарету, вынула зажигалку, закурила, бросила портсигар и зажигалку обратно в сумку в опустила ее на колени, не закрывая.

– Упаси бог.

– Почему же тогда вы избрали такую нечистоплотную профессию?

– А почему вы вышли замуж за бутлегера?

– Господи, давайте не будем снова ссориться. Я все утро пытаюсь вам дозвониться. И сюда звонила, и на квартиру.

– По поводу Оуэна?

Она нахмурилась и тихим голосом проговорила:

– Бедный Оуэн. Стало быть, вы все знаете?

– Следователь из окружной прокуратуры сегодня утром возил меня в Лидо. Он думал, что я в курсе дела, а оказалось, сам он знает куда больше меня. Например, ему известно, что в свое время Оуэн хотел жениться на вашей сестре.

Миссис Риган молча курила, поедая меня своими пронзительными черными глазами.

– А что, это было бы совсем не так уж плохо, – быстро проговорила она. – Он ведь любил ее, а такое в нашем кругу встречается не часто.

– Да, но он сидел.

– Подумаешь, были бы связи – не сидел бы, – небрежно бросила она, пожав плечами. – В этой бандитской стране связи решают все.

– Ну, это вы, положим, преувеличиваете.

По-прежнему не сводя с меня глаз, она стянула перчатку с правой руки и прикусила палец.

– Я к вам пришла не из-за Оуэна. Скажите, вы по-прежнему отказываетесь рассказать мне, по какой причине вас вызывал отец?

– Только с его разрешения.

– Из-за Кармен?

– Даже этого не могу вам сказать. – Я кончил набивать трубку и поднес к ней спичку.

Некоторое время миссис Риган молча смотрела на дым, а потом опять полезла в сумочку, достала оттуда толстый белый конверт и бросила его на стол.

– Полюбуйтесь.

Я взял конверт в руки. Адрес был напечатан на машинке:

«Миссис Вивьен Риган, 3765, Алта-Бриа-Креснт, Уэст-Голливуд». Отправлено письмо не почтой, а с посыльным. Время отправки: восемь тридцать пять утра. Я открыл конверт и вынул оттуда глянцевую фотографию размером 4,25 x 3,25 дюйма.

Фотографию Кармен. Девушка восседала на возвышении, на гейгеровском стуле из тикового дерева с высокой спинкой. В ушах – нефритовые сережки, одета в костюм Евы, глаза – еще безумнее, чем в жизни. На оборотной стороне ничего не написано.

– И сколько же такая фотография стоит? – спросил я, вкладывая снимок обратно в конверт.

– Пять тысяч – за негатив и за все отпечатанные копии. Деньги она требует сегодня же, в противном случае грозится передать фотографию в какую-нибудь бульварную газетенку.

– Кто «она»?

– Через полчаса после того, как принесли письмо, по телефону позвонила какая-то женщина.

– Насчет бульварной газетенки можете не волноваться. Если эта женщина поместит фотографию, упечь ее за решетку ничего не стоит – сейчас с такими не церемонятся. Еще угрозы были?

– А вам мало?

– Да, мало.

Миссис Риган озадаченно посмотрела на меня: