Читать книгу Свет - Рейвен Кеннеди - Страница 14

Слейд

Огромные завитки жидкого золота вырываются, обвиваются вокруг меня веревками, а потом откидывают прочь. Они с такой силой вбивают меня в зазубренную стену, что в глазах темнеет. Я падаю на бок, охнув от боли, но только благодаря бесконечным тренировкам снова вскакиваю.

Меня охватывает чувство дежавю, потому что в двадцати футах от меня стоит Аурен, а за ее спиной позолоченным гребнем вздымается волна. Аурен часто дышит, сжимая кулаки, из которых сочится золото, и внимательно следит за мной прищуренным взглядом.

– Аурен.

Я пытаюсь осторожно шагнуть к ней, но из ее горла вырывается рык. Я провожу оценивающим взглядом по ее телу. Когда делаю шаг, она вытягивает руку и хлыстом бросает в мою сторону веревку клейкого золота. Но оно меня не трогает, потому что пока это всего лишь предупреждение.

Я ухмыляюсь, а она подозрительно прищуривается.

О, Золотая пташка, я тебя вижу.

– Итак, ты наконец-то проснулась, – будничным тоном говорю я, мельком посмотрев на зависший в воздухе золотой хлыст, готовый в любой момент нанести удар. – А ты вовсе не жаворонок, да?

Сквозь стиснутые зубы у нее вырывается еще один рык.

– Я так и думал. Все нормально, Райатт ведет себя еще хуже. Хотя, – задумчиво произношу я, броcив взгляд на темнеющий вход в пещеру, – сейчас все равно ночь.

Медленно и неспешно я делаю шаг влево, обходя ее. Я сохраняю между нами ту же дистанцию, но Аурен двигается вместе со мной. С ее тела больше не сочится золото, но оно собралось вокруг нее.

За ней простирается золото, в котором отражаются ее движения, и оно колышется, как морская волна. Но мое внимание приковано к Аурен и ее ауре, мерцающей вокруг ее силуэта.

– Ты знаешь, сколько дней проспала? – спрашиваю я тем же убеждающим тоном. – Лежала на кровати, не просыпалась, не ела. Готов поспорить, ты, наверное, чувствуешь небольшую слабость.

Как только я произношу «слабость», гнев прорывается сквозь золото, и она с силой швыряет его в меня. Но теперь я готов и успеваю увернуться от липкого хлыста до того, как он наносит удар. Золото ударяется о камень и разлетается брызгами.

Я цокаю языком:

– Не очень-то вежливо.

Ее лицо искажается в злобном оскале.

– А, понимаю, – беззаботно говорю я и стаскиваю испачканное пальто, уронив его на землю, а потом медленно закатываю рукава. – Вежливой ты быть не хочешь. Ты хочешь драться.

От одной этой мысли тело мое меняется: кожу предплечья и позвоночник пронзают черные шипы. Они обрамляют мои брови, и я касаюсь языком клыков, которые теперь торчат изо рта. Аурен пристально следит за моим изменением, как зверь, оценивающий другого хищника. Я с заостренными ушами и полоской серой чешуи на скулах дарю ей улыбку истинного фейри.

Аурен тяжело дышит, а тело ее так напряжено, что кажется, будто она – туго натянутая струна. Аурен не станет слушать мои увещевания вновь стать собой. Нет, она только и ищет повода сорваться.

Вот почему я поднимаю руку и жестом приглашаю ее подойти ближе.

– Если хочешь драться, то дерись со мной.

Большего приглашения ей и не нужно.

Аурен разводит руки в стороны, и золотая волна за ее спиной раскалывается. Потом она хлопает в ладоши, и золото повторяет ее движения, но я падаю на колени и откатываюсь в сторону до того, как оно врезается в меня. Аурен отлично фокусируется на битве. Она не истощает свои силы, как в замке Рэнхолд, и ее аура держится плавно, хотя Аурен не совсем в себе.

Но мне тоже кое-что известно о двойственности характера.

– Это все, на что ты способна? – отскочив назад, провоцирую я.

Она разворачивается ко мне, испепеляя взглядом. Золото двигается вместе с ней, отбрасывая ее волосы назад, закручиваясь перекошенными волнами, и встает рядом в позицию нападающего хищника. Сжав кулак, Аурен направляет его в мою сторону, пытаясь меня изувечить. Я отпрыгиваю, но не слишком быстро, и от силы удара оно брызжет на меня. Вижу, как горят ее глаза, как напряжена челюсть, и в ответ ухмыляюсь.

Аурен снова и снова направляет на меня волны. Но я не только проворен, но и прекрасно ее знаю. У меня получается предугадывать каждое ее движение. Я успеваю понять, что она сделает в следующую секунду, и увернуться от золота до того, как оно в меня врежется.

Каждый раз, как Аурен пытается уложить меня на лопатки, я выскальзываю из ее золотых объятий и, посмеиваясь, кружу вокруг нее. Золото держится наравне, одновременно со мной ударяя о землю и выгибаясь дугой. Аурен явно злится, судя по тому, как она хмурит брови и почти не моргает. Но она так непринужденно владеет своей силой, что выглядит, черт возьми, великолепно.

Увернувшись от еще одного летящего в мою сторону всплеска, я с улыбкой вытираю с щеки брызги.

– Если хочешь нанести удар, нужно быть быстрее, – издеваюсь я.

Она с досадой кричит и меняет тактику. Теперь Аурен разделяет переливающуюся волну на сотню гнущихся канатов и обрушивает их на меня, как хлысты. Я пригибаюсь, но одним хлыстом она попадает мне в живот и впечатывает в камни.

От удара я кряхчу и, сверкая глазами, замечаю ее реакцию. Она довольно приподнимает уголки губ, но, заметив, что я тоже одариваю ее быстрой ухмылкой и вскакиваю на ноги, тут же перестает улыбаться.

– Уже лучше, Золотая пташка. Но, может, оставишь золото и ударишь меня как следует? – вкрадчивым тоном произношу я.

Растерявшись, она недоуменно смотрит, а потом в гневе поджимает губы. Золото по одному щелчку ее пальцев тут же теряет форму и падает на землю, растекаясь под подошвами моих сапог. Золото мгновенно затвердевает, и хотя толщиной оно всего около дюйма, этого хватает, чтобы пригвоздить меня к земле.

Умная девочка.

Теперь, когда я увяз в золоте, Аурен подходит ко мне, довольно покачивая бедрами. Когда она останавливается напротив меня, в ее глазах появляется блеск. Любой, кто оказался бы на моем месте, в штаны бы наделал от страха. Или хотя бы попытался вылезти из сапог и убежать. Ну а я? Я только завелся. И не схожу с места.

– Ты великолепна, когда слетаешь с катушек, – говорю я ей.

И прижимаюсь ртом к ее губам.

Ее рот теплый и податливый, а еще покрыт золотыми каплями, и я, не сдержавшись, пробую их языком. Всего секунду мы касаемся губами, а потом Аурен отпихивает меня, и затвердевшее золото снова становится жидким. От ее силы я отшатываюсь, чувствуя, как золото плещется вокруг моих голеней.

Аурен шумно дышит и кажется еще более сердитой. Она подносит пальцы к губам, и ее золотистые глаза вспыхивают. Мгновение она просто злобно смотрит на меня, пока золото колышется у наших ног.

Ну же, Золотая пташка.

Готовясь к следующему удару, я собран, но держу себя непринужденно. Аурен опускает руку, и я устремляю взгляд вниз, на золото, в ожидании, что оно снова атакует.

Вот почему я совершенно застигнут врасплох, когда Аурен набрасывается на меня. Я напрягаюсь, почувствовав, как с силой она врезается в меня, вынудив сделать шаг назад, чтобы устоять.

Спустя мгновение я понимаю, что это совсем иное нападение. Аурен больше не пытается меня ударить. Она пытается меня поглотить.

Когда она набрасывается на мои губы, я приоткрываю рот и обхватываю ее за бедра, которыми она обвивает мою талию. Но теперь Аурен не отталкивает меня, а запускает руки мне в волосы и, требуя большего, с силой притягивает к себе. Когда я сплетаюсь с ней языком, Аурен стонет, но теперь не от боли или досады, а от истинного восторга и наслаждения.

Черт возьми, как сексуально.

Когда она с такой силой кусает меня за нижнюю губу так, что та трескается, я отстраняюсь и встречаюсь с ее вызывающим взглядом. Аурен снова пытается приникнуть ко мне с поцелуем, но я поднимаю руку и, запустив пальцы в ее волосы, слегка дергаю, удерживая ее на месте. Она рычит в ответ, и я ухмыляюсь.

– Давай поиграем, Золотая пташка, а потом я буду целовать тебя сколько захочешь.

В глазах Аурен вспыхивает предупреждение, и спустя миг она вскакивает на ноги, а я оказываюсь прижатым к стене пещеры ее золотом. Оно не настолько жидкое, чтобы проникнуть под мою одежду, но настолько твердое, что удерживает меня на месте. Аурен стоит напротив, горделиво выражая торжество. Я же будто насекомое, что запуталось в нитях паутины.

– Очень хорошо, – хвалю я.

Она довольно ухмыляется и проводит рукой по моей шее, размазывая золотые полосы по коже. Аурен словно помечает меня, что чертовски нравится моей фейрской сущности.

Проведя пальцем по заостренным шипам над моими бровями, Аурен наклоняется и прижимается губами к моей шее. Я с трудом сдерживаю стон.

– Появись, Золотая пташка.

Она касается моей щеки нежной и теплой рукой и поворачивает мою голову, чтобы я на нее посмотрел.

– Вернись, детка, – мягко говорю я, а потом протягиваю руку и обхватываю пальцами ее подбородок, проводя большим пальцем по щеке. – Вернись ко мне.

В ее глазах что-то мелькает. Будто искорки мерцающего света. А потом Аурен моргает, и внезапно выражение ее лица меняется.

На меня, словно удар кулаком в грудь, обрушивается несомненное и подлинное облегчение.

– А вот и ты.

У нее перехватывает дыхание. Аурен приоткрывает губы, сосредоточив на мне взгляд, а потом шепчет:

– Слейд.

– Я здесь. И ты здесь.

Она неторопливо вдыхает, а затем прижимается своим ртом к моему. В один миг ее хватка над магией как будто разлетается, и золото выплескивается на землю, забрызгав нас обоих.

Но она словно этого не осознает. Аурен пытается залезть на меня, будто не может вынести, что между нами есть сколько-нибудь расстояния. Я прячу шипы под кожу, но все во мне буквально вспыхивает. Волнение и смертельный страх растворяются в скопившемся у наших ног золоте, и их сменяет грубое желание.

Потому что она проснулась. Она жива. Она теплая, извивается и прижимается ко мне телом.

Слава, нахрен, богам.

Аурен отрывается от моих губ и судорожно вздыхает:

– Мне нужно…

– Что тебе нужно, Аурен? – спрашиваю я, царапнув клыком ее шею. Она хватает меня за горло, обвив ногами талию, а я придерживаю ее под бедра, сжимая ягодицы.

– Ты, пожалуйста. Мне нужно. Сейчас мне нужен ты.

Аурен опускает руки к завязкам моих брюк и тут же их развязывает. Эта картина так отличается от нашего первого раза, когда она вела себя смущенно и неуверенно. Однако из головы вылетают все мысли, когда Аурен запускает руку в штаны и сжимает мой член.

– Черт.

Она быстро и исступленно водит по нему ладошкой, словно отчаянно нуждается во мне и отчаянно хочет сбежать.

– Мне нужно, чтобы ты заставил меня чувствовать.

От ее прикосновений в паху появляется напряжение, и в голове только мысли о том, как бы побыстрее войти в Аурен и дать ей то, что нужно.

Я ставлю ее на землю, и золото брызжет вокруг нас.

– Что ты делаешь? – протестующе рычит она.

Я хватаю ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня. Без слов протягиваю другую руку и стягиваю с нее чулки, оставляя рубашку, что едва прикрывает нижнюю часть.

Она ахает, но, когда я обхватываю ее рукой между ног, вздох сменяется стоном.

– Пожалуйста…

– Ты умоляешь, детка.

– Знаю! – кричит Аурен, запрокинув голову, когда я провожу большим пальцем по ее клитору.

Я наклоняюсь вперед и провожу языком по ее шее, вызывая у нее дрожь.

– Мне нравится.

Положив руки на ее попку, я снова приподнимаю Аурен, и от ощущения ее тепла на члене стискиваю в удовольствии зубы.

– Прижмись ко мне, – приказываю я. – Сядь мокрой киской на мой член.

Она делает в точности, как я приказываю, и покачивает бедрами, покрывая меня своей влагой.

– Вот так, – вкрадчиво произношу я. – Именно так…

– Слейд…

Из-за ее голоса дергается член, и я больше ни секунды не могу ждать, желая побыстрее погрузиться в ее ожидающий жар. Я двигаю бедрами, и Аурен опускается на меня.

Я замираю и смотрю ей прямо в глаза, чувствуя, как она дрожит.

– Поспеши, – умоляет она.

Я вскидываю бедра и вхожу в нее до упора.

Аурен прижимается ко мне всем естеством, обхватив руками шею и сжимая своим лоном.

Я хватаю Аурен за попку и приподнимаю ее, а потом с силой опускаю обратно – из нее тут же вырывается страстный крик.

– Это тебе было нужно, Аурен? – говорю я, приподняв ее, а потом снова опустив на себя. Руки напряжены от каждого движения, а шипы снова хотят прорваться сквозь кожу.

– Сильнее.

Ее запыхавшаяся мольба подавляет мое самообладание, и больше всего на свете сейчас мне хочется ей услужить. Я начинаю насаживать ее на член с такой силой, что она напрягается всем телом, оказавшись полностью в моей власти.

– Сильнее, – кричит Аурен и опускает голову мне на плечо. Она впивается зубами мне в кожу, отчего кровь еще сильнее приливает к члену.

Я вхожу сильнее, быстрее, вонзаюсь в нее с чувственным пылом.

– Сильнее, – снова просит она. И снова. И снова.

И снова.

Я запрокидываю голову и вижу, как по ее лицу стекает пот, а губы приоткрыты от участившегося дыхания.

Но замечаю в ее безумных глазах проблеск чего-то еще. Что-то, что вынуждает меня замедлиться.

– Нет! Продолжай, – говорит Аурен и впивается мне в шею ногтями, дергает за волосы. – Давай сильнее. Так сильно, чтобы стало больно. Мне нужна боль.

Я перестаю двигать бедрами и, подняв руку, стискиваю кулаком ее волосы, повернув лицом в сторону. Аурен шипит сквозь зубы, а потом у нее вырывается стон.

– Это тебе нужно? – спрашиваю я, прижимаясь к ней бедрами и запустив в ее волосы пальцы, чтобы она смотрела мне в глаза. – Тебе нужно наказание?

Она сглатывает, и я вижу, как в ее позолоченных омутах что-то мелькает.

– Да…

Я медленно вхожу в нее, и она закатывает глаза.

– А знаешь что? – говорю я напротив ее губ и считаю ее выдохи. – Ты не заслуживаешь наказания, Аурен.

Она замирает в моих объятиях и смотрит круглыми глазами.

– Я тебя вижу. – Начинаю трахать ее в медленном и ровном темпе, а еще отпускаю волосы, чтобы освободившейся рукой нырнуть в маленькое пространство между нами и погладить ее клитор. – Тебе нужно сбежать? Нужно, чтобы я доставил тебе удовольствие? Черт меня подери, это я могу.

В подтверждение своих слов я глажу пальцами, вызывая у нее дрожь, и Аурен прикусывает блестящую губу.

– Послушай меня, – приказываю я, заставляя ее посмотреть на меня. – Ты совершенно точно не заслуживаешь наказания. Ты заслуживаешь награды. – У нее вырывается всхлип, и мне не нужны ее слова, потому что я все вижу в ее взгляде. – Я войду в тебя так глубоко, что ты почувствуешь лишь удовольствие от того, насколько ты великолепна. Но наказания не будет.

По ее щеке стекает золотая слеза и падает мне на грудь, впитавшись в ткань рубашки.

Пока она не успела возразить, я сажусь с ней на землю. Ложусь под ней и вхожу так глубоко, что Аурен стонет. Но теперь за главную она.

– Я коснусь пальцем твоего клитора и заставлю кричать, доказывая, что ты богиня, которая принимает удовольствие, поскольку именно этого ты и заслуживаешь, – рычу я. – А теперь скачи на мне.

Она прижимает ладони к моей груди и, сердито глядя, приподнимается, а потом снова быстро и сильно опускается. Ее темп неумолим, а на лице решительное выражение. Я просто медленно и плавно ласкаю ее клитор, возбуждая и выжидая.

Выжидая.

От расстройства по ее щеке стекает еще одна слеза, и Аурен смотрит на меня, ее щеки пылают от гнева.

– Трахни меня, – говорит она.

– Так я и сделаю, – отвечаю я. – Как только речь пойдет о твоем удовольствии, а не о наказании.

Она с силой хлопает меня по груди.

– Меня нужно наказать! – рычит Аурен, тяжело дыша, и аура вспыхивает.

– Почему?

Это не вопрос, а требование.

Она меняется в лице.

– Потому что я… я…

Я сажусь так быстро, что она удивленно вздыхает, и мой член входит еще глубже.

– Я скажу тебе, что ты сделала. Ты наконец-то вырвалась на свободу и победила.

Она смотрит на меня так, словно я ее спасательный круг. Словно я – единственная надежда на то, что ее не разорвут в клочья. Но я всегда буду придавать ей уверенности в себе. Всегда буду напоминать о том, кто она на самом деле.

Потому что я вижу ее. Черт возьми, я всегда ее видел.

Схватив ее за горло рукой, другой я поглаживаю клитор, чувствуя влажное желание. Я сжимаю ее так крепко, что ей становится труднее дышать. Аурен шумно дышит, а из ее лона сочится еще больше влаги, зрачки расширяются.

– Единственное, за что я могу тебя наказать, – за то, как ты пыталась от меня отказаться.

Кровь бешено стучит в ее венах, и у Аурен вырывается тихий судорожный стон. Я еще крепче сжимаю ее, уткнувшись в нее бедрами, отчего она начинает дрожать и стонать.

– Ты больше никогда так не сдашься, правда, детка? Никогда не позволишь своей силе тебя подавить. – Я снова приподнимаю бедра, заставляя ее выдохнуть мое имя. – Ты вспомнишь, кем являешься, вспомнишь, какая ты, твою мать, могущественная, и больше… никогда… не… сдашься. – Каждое слово я подчеркиваю движением бедер, а каждую букву – более быстрым поглаживанием ее клитора.

– Повтори, – требую я, издав рык у ее уха. Я хочу ее поглотить. Войти в Аурен так глубоко, что она будет чувствовать меня вечно, хочу выжечь свои слова у нее в мыслях.

– Я больше никогда не сдамся, – кричит она. – Слейд, пожалуйста.

Услада для моих ушей.

Я неистово тру пальцами ее клитор. Снова и снова вскидываю бедра, и Аурен приоткрывает рот и издает крик, который эхом разносится по пещере.

– Ну же, детка. Прими удовольствие от моего члена и утопи меня в нем, черт возьми.

Кажется, она вот-вот подойдет к пику.

Чувствую, как Аурен сжимает мышцами мой член, и замедляю движения. Она выкрикивает мое имя, дрожа всем телом, и ее лоно наполняется влажным жаром, который доводит меня до края вместе с ней.

– Чертовски хорошая девочка.

Я кончаю с такой силой, что удивительно, как не потерял сознание, выплескивая в нее горячее семя. Но руку с клитора я не убираю, – а жду, когда ее тела коснется вторая волна удовольствия. Еще мгновение, и Аурен, дрожа, прижимается к моей груди.

Только тогда я глажу ее по руке. Медленно, нежно, водя кончиками пальцев вверх-вниз. Мы сидим так несколько долгих минут, и я ее не тороплю. Не давлю на нее. У моего члена нет причин для недовольства, и у меня тоже. Хотел бы я остаться с ней в этой пещере, хотел бы оберегать, пока она сидит у меня на коленях. Но, несмотря на мои желания, к нам подступает реальность.

Ее податливое теплое тело каменеет, и я буквально слышу, как быстро кружат у нее в голове мысли. Я смотрю, как Аурен приподнимает с моего плеча голову и осматривается в темной пещере, заметив золотую лужицу, растекшуюся по земле в футе от нас.

– Слейд… – говорит она, но на этот раз в ее голосе нет мольбы о наслаждении. Это зов страха.

– Ты в порядке, Аурен, – говорю я, но она уже слезает с меня и поднимает с земли чулки.

Я встаю и, натянув брюки, завязываю их. Смотрю, как она кружит вокруг меня, диким взглядом осматривая пещеру, как хватает себя за волосы, качая головой. Не знаю, может, это изумление от пребывания в незнакомом месте, но от боли в глазах Аурен, когда на нее обрушивается реальность, мне хочется рычать, хочется защищать.

Она спотыкается и вытаращенными глазами поднимает руку, схватив себя за горло над едва заметным шрамом. Аурен смотрит на золото так, словно смотрит на свой истинный крах. Когда золото начинает двигаться, начинает к ней приближаться, она с криком отшатывается:

– Нет, нет, нет, нет, нет!

– Аурен.

Она начинает паниковать и безостановочно трясти головой. Впервые с тех пор, как Аурен пришла в себя, меня охватывает волнение. Раньше, когда она нападала на меня, я был совершенно уверен, что Аурен вырвется из этого состояния и вернется ко мне, был совершенно уверен, что она контролирует свою магию.

Но сейчас…

Она дышит часто и поверхностно, словно ей все равно не хватает воздуха.

– Аурен, взгляни на меня.

Она крутится и озирается по сторонам.

– Я не… Где я? Я не могу отпустить золото. Мне нужно, чтобы оно покинуло меня! Мне нужно, чтобы оно остановилось!

Я делаю шаг вперед, но от стука подошв по расплавленному золоту Аурен вздрагивает.

– Все хорошо, – говорю ей, но она меня не слышит.

– Что я натворила, Слейд? – Она задевает рукой стену пещеры, и золотые брызги прилипают к рукаву, как сироп. Аурен вырывается из объятий золота и съеживается, дрожа всем телом. – О богиня, – выдыхает она, в ужасе зажав рот рукой. – Что я натворила? – Аурен задает этот вопрос шепотом. В своем озарении она напоминает загнанного в угол зверя.

Сделав шаг в сторону, я оказываюсь перед ней и беру ее за руки.

– Посмотри на меня. – Она пытается вырваться, но я крепко держу ее. – Аурен, посмотри на меня.

Она резко переводит на меня взгляд, и я вижу, как расширились от страха ее зрачки, чувствую, как бешено стучит кровь.

– Что я натворила…

– Дыши вместе со мной.

Я делаю глубокий вдох, слегка поджав губы, а потом выдыхаю. Снова и снова повторяю, пока Аурен не начинает мне подражать. Сначала она дышит часто, смотрит обезумевшим взглядом, но постепенно дыхание выравнивается, и она перестает задыхаться.

Как только ее паника начинает стихать, золото перестает двигаться. Я замечаю, в какой момент она ослабляет свою хватку, потому что оно больше не кажется живым. Теперь это просто жидкость, высыхающая на земле.

– Все хорошо, – успокаиваю ее я, гладя ее по рукам. – Ты отлично справляешься. Дыши.

Она прерывисто вздыхает и смотрит на меня полными слез глазами, словно впервые видит.

– Слейд.

– Я с тобой, малышка.

В груди спирает дыхание. Я вне себя от радости, что Аурен проснулась, что стала самой собой, но не хочу, чтобы она испытывала страх и отчаяние.

Она водит взглядом по золотым брызгам на стенах пещеры, по лужице, застывающей на полу.

– Великие боги.

Я наблюдаю за ней – за воспоминаниями, – когда они будто встают на свои места. На ее лице сменяется сотни эмоций, но мне лишь остается взять себя в руки и ждать атаки. Осуждения. Ненависти. Чувства вины.

Думаю, это ранит меня сильнее всего. Она не винит и даже не презирает меня за то, что я отравил ее гнилью, а я этого заслуживаю.

Но чувство вины? Теперь меня удивляет ее чувство вины за то, что она убила Мидаса.

Не знаю, сколько минуло времени, когда Аурен наконец вспоминает случившееся, но вот она встречается со мной взглядом, и у меня чуть не останавливается сердце от скопившихся в ее глазах слез.

– Как? – шепчет она. – Я чувствовала, как на закате меня покидает сила. Это было невозможно, но я… – Аурен останавливается. – Во мне как будто что-то надломилось.

– И, проклятие, это было великолепно.

Она вздрагивает.

– Как ты можешь так говорить? – дрожащим голосом спрашивает она. – Я стала чудовищем.

Но я качаю головой и провожу большими пальцами по ее мокрым щекам.

– Нет, детка. Не чудовищем. Фейри.