Читать книгу Ведьмы - Рыцарь-Пилот - Страница 12

– Кажется, дождик кончился, – Ян сложил зонтик, – прогуляемся до офиса? Смотрите, Рыцарь, какая Луна! Сейчас все ведьмы повылазят!

– А что с этим делать? Я кивнул на сгоревшие остовы патрульных машин, и кстати, а где мой Ягуар?

– Забудьте обо всем, Рыцарь! Не беспокойтесь, ну, была авария, пудель перебежал дорогу, водители не справились с управлением, пудель погиб, к сожалению, машины сгорели.

– А моя машина? А стрельба, гильзы, винтовка?

– Ваша машина проходит ТО у официальных дилеров, Вы ее еще вчера туда отогнали, квитанция у вас в бумажнике, стрельбы не было, это при аварии лопнула покрышка, так ведь мой дорогой, – Ян потрепал по лохматой голове черного пуделя, прыгавшего перед ним на задних лапах, – какой же ты хороший, когда не человек!

– А винтовка, гильзы, у меня руки в масле, порохом пахнут, посмотрите – я протянул руки вперед.

– Послушайте, Рыцарь, – Ян начинал раздражаться – оставьте меня в покое, какая всем разница чем от вас там пахнет, – ничего не было! Забудьте! – это главное, смотрите на реку, на небо, видите какого цвета сегодня проказница Луна! Какого черта вы ко мне пристаете. Пойдемте выпьем коньяку и выкурим по сигаре – и вы сразу успокоитесь!

В офисе неизменные Анна и Ли хлопотали, накрывая кофейный столик в кабинете Яна. Дракон облачился в стеганный халат и уселся в глубокое кресло у камина, раскуривая длинную сигару, любезно предложенную Анной из большого полированного хумидора. Ян помахал рукой девицам,

– Спасибо, девочки, все, мы дальше сами справимся.

Что ж, Рыцарь, как Вам сегодняшние события? По-моему, дубль два получился интереснее, не так ли?

А что с Русалкой? Давно я ее не видел!

Что, купили ей ополаскиватель для рта? – Ян расхохотался – я ее уволил, совсем, на молекулы, чтоб не мешалась под ногами, дура.

Так, значит полного повторения не будет!

Конечно, нет! Рыцарь, что вы думаете, так все просто? Конечно, если вы не будете пускать все на самотек.

Ну, поделитесь Рыцарь, мне не терпится услышать мнение участника, как вам весь этот мой Голливуд? Понравилось? – глаза Яна горели алым огнем, и он широко улыбался с сигарой в зубах.

Честно говоря – немного неожиданно…

Ага?

Я бы сказал, если бы вы меня не прижали, самой ситуацией и комплексом обстоятельств против меня, я бы сдался.

Ян приуныл, глаза потеряли яркий оттенок и стали какого-то белесого цвета, как у рыбы.

– И это все? Какая чудовищная неблагодарность! – взревел Дракон, – ничтожество! Я ему даю шанс стать победителем, мужчиной, альфа-самцом, а он – сдаться! Это что такое? Черт побери! – Ян был в бешенстве.

– Я тебе покажу, сдаваться!

От неожиданности, я уронил сигару на пол. Дракона в таком бешенстве я никогда не видел. В кабинете был полумрак и мне пришлось наклониться, чтобы подобрать тлеющую сигару с дорогого персидского ковра. Когда я поднял голову стало совсем темно и почему-то холодно.

– Ян, вы что, свет выключили? Что это за запах и почему так стало холодно?

За моей спиной громыхнуло железо, я обернулся, но в темноте ничего не увидел. Руки и ноги болели и как-то подозрительно потяжелели. Я поднял руки ближе к глазам, но ничего все-равно не увидел в полной темноте, лишь услышал железный скрежет. О ужас! Я вдруг понял, что был скован цепями по рукам и ногам! Где я? Ян, простите, я не хотел Вас разочаровать!

Заскрежетали железные засовы, и темнота разверзлась ослепительно белым дневным светом, проникавшим через проем открывшейся передо мной двери.

– Узник, на выход, ну, что, дождался своего часа, – прозвучал грубый голос. Меня подхватили под руки, ударили чем-то длинным по спине и выволокли на свет. Я лежал лицом вниз в пыли на дороге. Песок скрипел на зубах, рот пересох. Вокруг было много вооруженных копьями и короткими мечами людей, воняло жутко! Повозка, рядом с которой я лежал на земле была запряжена серым мулом, верха не было и посередине был закреплен столб. Охранники переругивались и плевались на землю чем-то очень неприятным. Что они жуют такое? Ужас, как воняет. В этот момент мул помочился и желтый ручеек побежал прямо в мою сторону. Я дернулся, пытаясь увернуться от мочи. Охранники загоготали и сбили меня с ног ударом древка копья прямо в лицо.

Bible black. Темнота, тишина, круги, свет, – все в красном и почему-то сильно трясет. Очнулся я прикованный к столбу в телеге, глаза заливала кровь из раны на лбу, голова разваливалась от боли, глаза резал свет, губы спеклись. Несколько мгновений потребовалось, чтобы сориентироваться на местности. Вокруг толпа, люди что-то кричат, солдаты грубо оттесняют толпу, впереди помост. Из толпы в меня полетели куски земли, навоза, гнилые яблоки. Я с трудом уворачивался от летевших нечистот, многие попадали – толпа бесновалась. Только сейчас я понял, что случилось и куда я попал.

Повозка остановилась у помоста. Толпу оттеснили и к повозке подошли два монаха в рубищах с крестами в руках, головы их прикрывали до глаз капюшоны. Мой взгляд упал на толпу, которую сдерживали солдаты длинными копьями. Люди бесновались, казалось их охватило коллективное безумие, орущие рты с гнилыми зубами, вытаращенные глаза, всклокоченные волосы. Они все меня ненавидели и желали мне мучительной смерти. За что? Я абсолютно не понимал происходящего. Какой-то предмет вылетел из толпы и попал мне в голову – толпа взревела и завыла. Я на миг потерял сознание. Очнувшись от холодного потока воды, которым меня окатили из грязного ведра, я осознал, что лежал щекой на соломе у ног мула, который безучастно жевал солому, рассыпанную по грязной земле. Рядом топтались чьи-то ноги, наконец, меня подняли, и я оказался лицом к лицу с толпой. Прямо передо мной скалился Кац. Одет он был в грязную средневековую одежду, а на боку висел короткий меч. Он разглядывал меня, что-то обсуждая с кем-то еще, показывал на меня пальцем. Руки и ноги у меня были в кандалах, и я не мог даже пошевелиться. Два здоровенных детины подхватили меня под руки и закинули на помост. Толпа ликовала, я лежал лицом вниз и смотрел на землю сквозь щели в помосте. Рядом стояли те, кто тащил меня из повозки. Они махали толпе и скалились. Один делал неприличные жесты какой-то горожанке, от чего толпа валилась со смеху. Я сделал усилие и перевернулся на спину, за что получил сильный удар ногой по ребрам под гром оваций и улюлюкания зрителей. За то я теперь мог видеть НЕБО! Никогда раньше я так не любовался небом, оно было прекрасно и безгранично, синева манила и влекла. Птицы парили в высоте, купаясь в восходящих потоках воздуха, рассекая солнечные лучи. Господи, Творец, я понял, что небо – это синева твоих глаз. Не закрывай глаза, Творец, посмотри на меня в последний раз! Скажи мне, что все вокруг меня – это воля Твоя, Господи!

На эшафот поднялась фигура, укутанная в красный плащ, с капюшоном на голове, и толпа затихла. Из-под капюшона струились длинные рыжие волосы. Палач повернулся к трибуне и поклонился, толпа взревела. Раздались крики, визг, переходящий в хрип. Помощники грубо перевернули меня на живот и потащили под локти по доскам помоста к дубовой колоде. Господь закрыл свои голубые глаза, и я теперь мог видеть только грязные доски эшафота. Да будет воля Твоя! Палач подошел мягкой походкой и скинул капюшон, – Анна! Зеленые глаза! Рыжая копна волос! Нежные руки с длинными пальцами. Помощник палача расстегнул защелки футляра и достал из бархатного лона блестящее на солнце лезвие на длинной черной рукоятке и передал его в нежные тонкие руки Анны. Ее длинные пальцы легко обхватили рукоятку смертельного орудия и она, опершись на левую ногу, легко занесла инструмент смерти над головой. Толпа подавилась своим криком, этот крик, казалось, забил глотки этим ничтожествам, человекоподобным животным, способным только бояться и радоваться чужим страданиям! Господи! Скажи, что все это воля Твоя! Открой же глаза! Скажи, что все эти люди – плоть и кровь Твоя! Я не верю! Господи, Скажи хоть что-нибудь!!!

Лезвие топора со свистом рассекая воздух, не чувствуя ни малейшего сопротивления плоти, по самую рукоять вошло в дубовую колоду, и она треснула пополам. Мир, вдруг завертелся у меня в глазах, а когда он остановился, последнее, что я увидел была мерзкая ухмылка Каца и его золотой зуб.

Чернота и холод. Starless and Bible Black!