Читать книгу World Of Warcraft. Трилогия Войны Древних: Источник Вечности - Ричард Кнаак - Страница 4

На громадном утесе возвышался зловещий дворец, стоявший столь близко к краю обрыва, что казалось, будто он вот-вот рухнет в глубины темных вод у подножия скалы. Это величественное сооружение, обнесенное крепостной стеной, возвели здесь с помощью магии, которая связала дерево и камень в единую, целостную породу, и когда-то от одного его вида у любого зрителя захватывало дух. Башни дворца, с длинными шпилями и высокими открытыми окнами, были ничем иным, как деревьями, укрепленными камнем. Базальтовые стены опутывали вьющиеся стебли и гигантские корни. Сам же центральный дворец состоял более чем из сотни исполинских древних деревьев, сплетенных таинственными чарами. Изогнутые стволы образовывали остов круглого здания с крышей из лозы и камней.

Раньше дворец вызывал восхищение, но теперь он внушал ужас. Той ночью непогода только усиливала гнетущее впечатление, исходившее от него. Немногие, что решались взглянуть на древнее сооружение, тут же отводили глаза.

Однако вид озера у подножия скалы вовсе не унимал их тревог. Темные воды сегодня неистово и яростно бурлили. Огромные буруны вздымались до самых стен замка и с воем падали где-то вдали. Над озером снова и снова сверкали молнии – то золотые, то багровые, то гнилостно-зеленые. Гром ревел, подобно тысяче драконов, и те, кто жил на берегу, укрылись дома, не зная, чего ждать от этой жуткой бури.

На крепостной стене, которая окружала дворец, стояли грозные стражники, облаченные в зеленые доспехи и вооруженные копьями и мечами. Караульные не только высматривали приближавшихся к стене непрошеных гостей, но и время от времени тайком поглядывали во внутренний двор – особенно на главную башню, где явно бушевали какие-то непредсказуемые силы.

В этой башне, в каменной зале, скрытой от посторонних глаз, собрались высокие худые существа в переливающихся бирюзовых мантиях, украшенных серебряным шитьем со стилизованными картинами природы. Все они склонились над начертанной на полу гексаграммой, в центре которой мерцали письмена на полузабытом древнем языке.

Ночные эльфы бормотали заклинание, а из-под капюшонов поблескивали их серебряные, лишенные зрачков глаза. Символ уже набирал магическую силу, и по фиолетовой коже эльфов ручейками стекал пот. Все участники обряда изнемогали от усталости. Все, кроме одного. Глаза у этого эльфа, внимательно наблюдавшего за проведением ритуала, были искусственными – и не серебряными, как у остальных, а черными, с рубиновыми прожилками в центре. Но несмотря на то, что глаза были не настоящие, эльф подмечал каждую мелочь, каждое изменение интонации в голосах чародеев. Он безмолвно поторапливал участников обряда, а его вытянутое, узкое даже для эльфа лицо выражало нетерпеливое предвкушение.

Был здесь еще один зритель, жадно следивший за каждой фразой и жестом, – вернее будет сказать, зрительница, восседавшая на роскошном троне из кожи и слоновой кости. Ее прекрасное лицо обрамляли пышные серебряные волосы, а изящный стан облегало шелковое одеяние – золотое, под цвет ее глаз. Так могла выглядеть лишь королева. Откинувшись на спинку трона, она маленькими глотками пила вино из золотого кубка. Браслеты на тонком запястье звенели при каждом движении ее руки, а диадема у нее на голове сверкала в свете колдовских сил, призываемых эльфами.

Порой ее пристальный взгляд ненадолго перемещался на темноглазого эльфа, и тогда она с легким недоверием поджимала губы. Впрочем, когда тот однажды обернулся на нее, будто почувствовав, что за ним наблюдают, выражение недоверия на ее лице тут же сменилось слабой улыбкой.

Чародеи продолжали читать заклинание, а воды темного озера все клокотали и клокотали…

* * *

Когда-то шла война, и теперь она закончилась.

Крас знал, что по прошествии некоторого времени именно так об этих событиях расскажут хроники. Однако летописи обойдут вниманием бесчисленные истории о сломанных судьбах простых существ, о разоренных землях и о почти полном уничтожении всего смертного мира.

«В такие времена меркнут воспоминания даже у драконов», – подумал он.

Крас понимал это, как никто другой. Окружающим он, бледный, высокий, облаченный в серую мантию, мог показаться кем-то вроде эльфа. Но несмотря на телосложение, ястребиные черты лица, серебристые волосы и три длинных шрама на правой щеке, обычным эльфом Крас не был. Многие считали его магом, и только избранные знали, что на самом деле его зовут Кориалстраз, а такое имя может носить лишь дракон.

Крас был царственным красным драконом, младшим из супругов великой Алекстразы. Она, Хранительница Жизни, была возлюбленной Краса… Однако он снова покинул ее, чтобы изучить судьбы и невзгоды смертных.

Найдя приют в укромной пещере, Крас решил осмотреть разные уголки Азерота в мерцающем изумрудном кристалле, который показывал какие угодно земли, любых существ и вообще все, что только можно пожелать.

Но куда бы ни глядел дракон-маг, он видел одни следы разрушения.

Казалось, будто войска орков – жутких чудищ с зеленой кожей, пришельцев из другого мира – были разбиты всего несколько лет назад. Оставшиеся орки оказались в лагерях для военнопленных, и Крас думал, что, наконец, наступит мир. Однако покой длился недолго. Вскоре Альянс – возглавляемая людьми военная фракция, которая находилась на передовой линии сопротивления, – начал распадаться, потому что его члены не могли поделить власть. В этом отчасти была вина драконов – вернее, одного дракона, Смертокрыла, – но в конечном счете Альянс погубили жадность и корыстолюбие людей, дворфов и эльфов.

Однако и такое можно было бы пережить, если бы не пришествие Пылающего Легиона.

Теперь Крас рассматривал далекий Калимдор, лежащий далеко за морем. Даже по прошествии времени казалось, будто континент пережил ужасное извержение вулкана. Здесь не осталось ни намека на цивилизацию. Однако не стихия опустошила земли Калимдора: это было делом рук Пылающего Легиона, не оставившего после себя ничего, кроме смерти.

Огненные демоны явились откуда-то из-за пределов реальности. Целью их поисков была магия: они пожирали ее. Действуя сообща со своими приспешниками – армией нежити, Плетью, – демоны намеревались уничтожить мир. Они еще не догадывались, что скоро будет заключен весьма неожиданный союз…

Орки, которые еще недавно были марионетками демонов, вдруг подняли бунт. Они присоединились к людям, эльфам, дворфам и драконам, чтобы истребить демонических воинов и их омерзительных соратников, а выживших отправить обратно в адские земли. Тысячи погибли, пытаясь осуществить задуманное, но иной выбор…

Дракон-маг хмыкнул. Честно говоря, иного выбора просто не было.

Крас взмахнул над кристаллом своими длинными, тонкими пальцами, желая увидеть орков. Шар на мгновение помутнел, а затем в его глубине появилось изображение гористой территории, удаленной от моря. Это был суровый, но полный жизни край, готовый принять новых обитателей.

В центре главного поселения, которым правил вождь Тралл, один из героев войны, уже виднелись первые каменные постройки. Высокое круглое сооружение, в котором жил сам Тралл, показалось бы представителям других рас несколько примитивным, но орки ценили простоту. Само наличие постоянного жилья для орка – роскошь. Они слишком долго были кочевниками или пленниками и почти позабыли, что такое дом.

Несколько клыкастых зеленых исполинов работали в поле. Наблюдая за этими грозными созданиями, Крас подивился тому, что орки теперь занимаются земледелием. Впрочем, Тралл был весьма необычным орком и с готовностью принимал идеи, которые могли вернуть былую гармонию его народу.

Гармония требовалась вообще всему миру. Еще одним взмахом руки маг-дракон развеял изображение Калимдора и потребовал показать куда менее отдаленное место – некогда великолепную столицу его любимого королевства Даларан, которым правили могущественные маги, члены Кирин-Тора. Даларан находился на передовой линии войны между Альянсом и Пылающим Легионом в Лордероне и был одной из самых желанных целей для демонов.

Сейчас половина Даларана лежала в руинах. Некогда гордо вздымавшиеся шпили были сломаны, богатые библиотеки – сожжены. Были утеряны знания бессчетных поколений… и бессчетные жизни. Ужасно пострадал и Совет. Несколько его членов, которых Крас считал друзьями или просто уважал как единомышленников, были жестоко убиты. Правящая верхушка пребывала в смятении, и Крас понимал, что должен помочь. Даларану требовалось единение – чтобы попытаться сохранить остатки от расколовшегося Альянса.

И все же, несмотря на прошлые и грядущие потрясения, дракон не терял надежды. Нынешние мировые трудности были разрешимы. Больше не нужно было бояться орков или демонов. Да, Азероту придется нелегко, однако в конечном счете он не только переживет все невзгоды, но и будет процветать. Крас был уверен в этом.

Маг погасил изумрудный кристалл и поднялся на ноги. Его ждет возлюбленная, Алекстраза, Королева Драконов. Она догадывалась, что Крас захочет вернуться и помочь смертным, и, лучше остальных драконов, понимала его желание. Сейчас он вернет свой настоящий облик, попрощается с ней – лишь на время – и отправится в обратный путь. Но поскорее, пока не успел пожалеть о своем решении.

Он выбрал эту пещеру не только потому, что она находилась в укромном месте, а еще и из-за ее внушительных размеров. Выйдя из маленького зала, Крас очутился в огромном зубчатом гроте. Высота потолков напоминала о ныне разрушенных башнях Даларана. Здесь могла разбить лагерь целая армия, и даже тогда осталось бы предостаточно свободного места.

В самый раз для дракона.

Крас раскинул руки, и на его тут же удлинившихся тонких пальцах выросли когти. Спина изогнулась дугой, а едва появившиеся бугры на лопатках через несколько мгновений превратились в два сильных крыла. Узкое лицо вытянулось еще сильнее и стало напоминать змеиное.

Пока происходили эти преображения, менялись и размеры Краса. Он становился все больше и больше – в четыре, пять, а потом и в десять раз. Вскоре он совсем перестал походить на человека или эльфа.

Маг Крас превращался в дракона Кориалстраза.

Однако посреди перевоплощения он вдруг услышал у себя в голове полный отчаяния голос.

«Кор… страз…»

Крас замешкался и вернулся в обличье мага. Он моргнул, а затем принялся оглядывать пещеру, пытаясь понять, откуда донесся голос.

Тишина. Дракон-маг подождал, но ничего не услышал.

Крас решил было, что дело в его собственной неуверенности, и снова приступил к превращению, как вдруг его снова позвали: «Кориалстра…»

Теперь маг узнал этот голос и тут же откликнулся: «Я слышу тебя! Что тебе нужно?»

Ответа не было, но Крас все еще чувствовал витающее в воздухе отчаяние. Он сосредоточился и попытался выйти на связь с тем, кто так нуждался в его помощи, – с тем, кому обычно никакая помощь не требовалась.

«Я здесь! – позвал дракон-маг. – Услышь меня! Дай мне знать, что случилось!»

Он ощутил легкое прикосновение, еле заметный намек на чью-то тревогу. Крас изо всех сил напряг свой разум, стараясь поддержать эту связь и надеясь… надеясь…

Крас едва сумел устоять на ногах, почувствовав присутствие могучего дракона, чьи магические силы в тысячу раз превосходили его собственные. Он ощутил дыхание времени, многих и многих столетий – будто его окружило само Время во всем его ужасающем великолепии.

Нет, это было не само Время… а Аспект Времени.

Хранитель Времени… дракон Ноздорму.

Всего великих драконов, великих Аспектов, было четыре, и возлюбленная Краса, Алекстраза, являлась Аспектом Жизни. Безумец Малигос изучал и защищал Магию, а эфемерная Изера управляла Снами. Все они, вместе с задумчивым Ноздорму, олицетворяли само мироздание.

Крас поморщился. На самом деле был и пятый Аспект. Некогда он носил имя Нелтарион… Страж Земли. Однако давным-давно, в те времена, которые даже Крас мог припомнить с трудом, Нелтарион предал своих союзников. С течением времени Страж Земли обрел новое, более подходящее имя.

Смертокрыл. Разрушитель.

При одной мысли о Смертокрыле Крас сразу очнулся. Он рассеянно дотронулся до трех шрамов на щеке. Неужели Смертокрыл вернулся, чтобы снова наводить ужас на этот мир? Может быть, именно поэтому великий Ноздорму так встревожен?

«Я слышу тебя! – мысленно произнес Крас, теперь напуганный возможной причиной призыва. – Слышу! Неужели… Неужели Разрушитель вернулся?»

Но вместо ответа он лишь снова увидел ряд невероятных образов, которые будто выжигались у него в воображении, так что он никогда не смог бы их забыть.

Какое бы обличье ни принимал Крас, его знания и таланты не шли ни в какое сравнение с беспредельной силой любого Аспекта. Мощь мысли Ноздорму отбросила Краса к стене, и, ударившись, он рухнул на землю.

Красу потребовалось несколько минут, чтобы встать. Голова продолжала кружиться. Его разум наполняли обрывки чужих мыслей. Некоторое время он просто пытался оставаться в сознании.

Однако постепенно он пришел в себя и сумел осмыслить то, что произошло. Ноздорму, Хранитель Времени, отчаянно нуждался в помощи – и просил о ней Краса. Ноздорму обратился именно к нему, куда менее могущественному дракону, а не к своим собратьям.

Но то, что так беспокоит одного из Аспектов, может быть только великой угрозой для всего Азерота. Почему же Ноздорму выбрал в помощники одинокого красного дракона, а не Алекстразу или Изеру?

Крас попробовал вновь связаться с великим драконом, но от этих попыток у него лишь сильнее закружилась голова. Успокоившись, Крас стал думать, что теперь делать. Ему все никак не давал покоя один образ из тех, что показал ему Ноздорму, – заснеженные горы где-то в Калимдоре. Неясно, что именно пытался объяснить великий дракон, но ответ определенно стоит искать в этих опустошенных землях.

Надо отправляться в Калимдор. Но для этого Красу потребуется дельный, сообразительный спутник. Крас гордился собственной сговорчивостью, в то время как большинство его сородичей отличались упрямством и косностью. Ему нужен тот, кто способен внимательно слушать и вместе с тем – быстро принимать решения. В таких непредсказуемых обстоятельствах с этим справится лишь одно существо. Человек.

Если точнее, человек по имени Ронин.

Чародей…

* * *

В диких степях Калимдора старый седой орк наклонился поближе к костру. Бормоча слова, придуманные в другом, давно потерянном мире, зеленый великан подкинул в огонь еще немного листьев, отчего костер стал дымить еще сильнее, чем прежде. Дым наполнил всю его скромную хижину из дерева и глины.

Лысый старик-орк подался вперед и сделал глубокий вдох. Зубы у него были желтые и щербатые, один из клыков-бивней много лет назад откололся. Под покрасневшими от усталости карими глазами висели мешки. Старик с трудом поднимался на ноги без посторонней помощи, а ходил медленно, ссутулившись.

Но его уважали даже самые прославленные воины – ведь он был шаманом.

Щепотка костной пыли, несколько ягод таннара… Все это – часть подлинных, испытанных временем традиций, возрожденных орками. Даже в темные для Орды времена отец учил Калтара всему, что знал сам, – так же, как и его собственный отец до этого.

И теперь, впервые в жизни, морщинистый шаман надеялся, что хорошо усвоил переданные ему знания.

В его голове шелестели голоса – с ним говорили духи этого мира, который орки отныне считали своим домом. Обычно они шептали о чем-то простом и незначительном, но теперь в их голосах слышалось беспокойство, будто они предупреждали о чем-то…

Но о чем? Калтару нужно было узнать ответ.

Он достал из мешочка, висевшего у него на поясе, три сухих черных листика. Это было едва ли не все, что осталось от растения из древнего мира орков. Калтара предупреждали, чтобы он не использовал листья без особой нужды. Ни его отец, ни дед никогда этого не делали.

Шаман бросил листья в огонь.

В то же мгновение дым сгустился, взметнулся и из серого стал синим. Не черным – синим.

Орк нахмурился, увидев такое изменение цвета, а потом наклонился поближе и снова глубоко вдохнул.

Мир преобразился, а вслед за ним и орк. Он превратился в огромную птицу, парящую над горизонтом. Он свободно летел над горами; его острый глаз видел самого маленького зверя и самую далекую реку. Калтара переполняла радость, какой он не чувствовал с юных лет… Но шаман переборол это чувство. Стоит ему поддаться, как он потеряет себя и будет вечно летать в облаках, позабыв о том, кем был когда-то.

Не успел Калтар подумать об этом, как вдруг заметил неладное – то, что могло оказаться причиной беспокойства голосов. То, чего не должно было быть. Он полетел в нужную сторону, и чем ближе он был к цели, тем сильнее становилась его тревога.

И в самой глубине горного хребта шаман наконец обнаружил источник своего беспокойства.

Он был мудр и понимал, что увидел лишь образ, а не реальное явление. Калтару оно представилось в виде водоворота, который одновременно и засасывал, и извергал… но не воду, а дни и ночи, месяцы и годы. Воронка, очевидно, поглощала и порождала само время.

Эта мысль настолько поразила шамана, что он сам едва не угодил в глубь водоворота.

Опомнившись, Калтар захлопал крыльями, напрягая каждый мускул. Мысленно он попытался связаться со своей старой оболочкой, изо всех сил дергая невесомую нить между телом и душой, чтобы выйти из транса.

Но водоворот продолжал тянуть его к себе.

В отчаянии Калтар призвал духов-проводников, моля о том, чтобы они даровали ему силы. Как он и надеялся, духи пришли ему на помощь, однако действовали слишком медленно. Водоворот, готовый поглотить его, был уже совсем рядом…

И тут все заплясало перед глазами шамана… Воронка, горы – все закружилось и перевернулось.

Калтар очнулся, ловя губами воздух.

Испытывая невероятную усталость, он едва удержался от того, чтобы не упасть лицом в костер. Вечный шепот в голове стих. Орк сел на пол своей хижины и попытался убедить себя в том, что он цел, что он снова в смертном мире. Духи спасли его, пусть и едва не опоздали.

Но с этой счастливой мыслью пришло и воспоминание о том, что он видел… и о том, что это означало.

– Нужно сказать Траллу… – пробормотал он, с трудом поднимаясь на ноги. – Скорее… иначе мы потеряем наш дом… снова…