Читать книгу Счастье: уроки новой науки - Ричард Лэйард - Страница 63

Часть 1
Проблема
Глава 6
Что не так?
Мораль и духовные ценности

Оглавление

Если говорить о наших ценностях, то на данный момент крупнейшее изменение, произошедшее в XX веке, – это упадок религиозной веры. Он связан главным образом с прогрессом науки. До Дарвина большинство людей на Западе полагали, что Бог создал мир, установил правила морального поведения и что существует загробная жизнь, в которой добродетель будет вознаграждена, а порок наказан. Теперь таких взглядов придерживается меньшинство, по крайней мере в Европе. Большинство принимает теорию эволюции через естественный отбор: люди, как звезды, – продукт основных законов физики. А Земля – планета с ограниченным сроком жизни, которая могла быть разрушена еще до того, как на ней появились люди.

С точки зрения морали люди различаются, но многие из них, если заставить их объяснить свои взгляды, будут рассматривать мораль как ответ человечества на проблемы, возникающие в ходе совместной жизни. Они больше не считают, что у моральных принципов есть божественные санкции, поддерживаемые угрозой вечного наказания. Хотя в Соединенных Штатах традиционные верования и практики оказались более стойкими, чем в Европе, повсюду произошли глубокие изменения.

Они повлияли на наше поведение и отношение к собственной жизни. Они во многих отношениях несут освобождение – от ложного чувства вины. Но они также толкают к распущенности, если только старые религиозные санкции не заменит сильная социальная этика. Некоторое время социальную этику многим людям давала левая мысль (особенно в Европе), согласно которой есть нечто большее, чем мы сами, что мы должны почитать и ради чего работать. В Европе эти идеи продлили жизнь старым религиозным представлениям об общественном долге, и похожие идеи были взяты на вооружение правыми европейскими партиями, известными как «христианские демократы». Между тем в Соединенных Штатах традиционные религиозные идеи сохранялись гораздо дольше и подкреплялись сильной философией совместного действия на местном уровне, которой так знамениты США.

Но за последние двадцать лет левые идеи отошли на задний план, а совместное действие в США свернулось. Необузданный индивид все больше становился нормой.

Источником этого движения стали в основном правые либертарианцы, но незаметно оно слилось с совершенно иной традицией, идущей от левых, – традицией прав человека. Основная идея равных прав во времена модерна берет свое начало в протестантизме, который подчеркивает, что все христиане равны в глазах Бога. Это привело к появлению – через идеи естественного права и естественных прав – демократии на всем Западе и в итоге положило конец преклонению перед Богом, что, в свою очередь, повлекло за собой исчезновение старого порядка, в котором каждый человек занимал положенное место и мог ожидать соответствующего уважения к себе.

Сегодня мы справедливо не желаем преклоняться перед унаследованным положением. Но все больше молодежь отказывает в уважении тем, кому, как правило, она должна его оказывать: учителям, полиции и даже родителям. Когда-то о молодежи сначала заботились родители, а потом она сразу же переходила к взрослым отношениям с работодателем, теперь же она проходит через промежуточную стадию «молодежной культуры», не связанную со взрослым миром и только частично испытывающую влияние взрослых ценностей. Это результат изобилия, раннего пубертатного периода и более длительного образования. Большинство детей выходят из этой ситуации без потерь, но во многих развивается неуверенность относительно их роли в обществе.

Цели самореализации недостаточно. Ни одно общество не сможет функционировать, если его члены не будут осознавать своей ответственности наряду с правами. Отсюда возникает фундаментальный вопрос: «Почему я должен чувствовать ответственность за других людей?» Он совершенно разумен. Пока мы не сможем ответить на него, нам не удастся создать более счастливое общество.

К сожалению, наша нынешняя культура не дает на него ясного ответа. Упадок традиционного христианства, а затем и социальной солидарности оставили после себя моральный вакуум. На Западе сейчас преобладают две идеи: дарвиновский «естественный отбор» и «невидимая рука рынка» Адама Смита. Из дарвиновской теории эволюции многие сделали вывод: для того чтобы выжить, нужно быть эгоистом и подражать лидеру, в противном случае вас поднимут на смех. А из Адама Смита они делают еще один предпочтительный вывод: если все ведут себя как законченные эгоисты, в итоге все обернется к лучшему, поскольку свободный договор между независимыми агентами будет способствовать максимально возможному счастью.

В связи с этим возникает необходимость бросить открытый вызов этим идеям, что я и сделаю в последующих трех главах. Сначала я поспорю с социальным дарвинизмом и продемонстрирую, как люди могут сотрудничать в достижении общего блага. Затем я предложу в качестве концепции общего блага идею «наибольшего счастья». И наконец, докажу, что смитовской политики невмешательства (даже в модифицированном современной экономической наукой виде) недостаточно для достижения этой цели.

Счастье: уроки новой науки

Подняться наверх