Читать книгу Стратегия успеха. Как избавиться от навязанных стереотипов и найти свой путь - Ричард Шелл - Страница 5

Я хорошо помню тот самый день, когда мое путешествие претерпело перемены. Дело в том, что я вел дневник своих поездок. Только что завершился довольно изнурительный двухдневный автобусный переезд, когда пришлось вдыхать пыль на пути через весь Афганистан, от Герата до Кандагара и Кабула. Примерно каждые 200 километров, когда автобус переезжал с территории одного вождя на вотчину другого, он останавливался для так называемой смены караула. Все пассажиры выходили, местные жители – мужчины, женщины, и дети, которые ехали на крыше, слезали вниз, а потом прятались в тени под деревом или под навесом у какой-нибудь хижины, чтобы выпить чаю. Человек с винтовкой, который ехал рядом с водителем, куда-то исчезал, и в конечном итоге на его месте обнаруживался очередной гарант нашей защиты, присланный вождем местных племен. По сигналу водителя все устремлялись обратно к автобусу, и мы с грохотом уезжали прочь. Когда въезжали в Кабул, начинался дождь. Я смутно ощущал головокружение, когда сходил с автобуса в уличную грязь.

Потом вспомнил, что это был за день: Сочельник.

– Где здесь гостиница? – справился я у водителя и последовал в направлении его указательного пальца к ряду невысоких зданий, расположенных неподалеку. Изрядно промокший, я добрался до городского «дна» в его кабульском варианте и поселился в дешевой гостинице, получив последнюю оставшуюся кровать за 50 центов за ночь. Это была койка в холле, задернутая грязной простыней.

Я сложил свои шмотки и вернулся на улицу, чтобы пройтись по городу, но головокружение увеличивалось с каждым шагом. Пройдя всего 50 метров, я упал в обморок прямо на тротуаре.

Придя в себя, я обнаружил, что лежу на спине в грязи, а несколько местных со смуглыми лицами стоят вокруг и с любопытством наблюдают за мной. Человек в грязной афганской армейской униформе наклонился, упираясь руками в колени, и всмотрелся в мое лицо. Юноша протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Я был уверен, что меня сейчас вырвет, но все же смог самостоятельно встать на ноги.

Нечасто бывает, когда ты точно – в одну секунду – понимаешь, что дошел до ручки, что ниже уже просто некуда. Но в то утро, когда, шатаясь, добрался до гостиницы, я понял, что подобрался очень близко к собственному «дну». Несколько минут спустя от австралийских путешественников, курящих марихуану в соседней комнате, я узнал, что у моего головокружения есть вполне определенное название. Один из них подвел меня к зеркалу и велел пошире раскрыть глаза. Оба были уныло-желтого цвета.

– Геп, – коротко сказал он.

Иначе говоря, гепатит…

Если бы вы той ночью мне сказали, что я в числе лучших окончу юридическую школу, буду работать в федеральном апелляционном суде в Бостоне и стану профессором права, этики и менеджмента в Школе бизнеса Уортона, я бы ни за что вам не поверил и, более того, усомнился бы в ваших умственных способностях. Но что-то в моей жизни в тот день изменилось. Я довел себя до предела психических и физических сил и оказался больным, в одиночестве, грязи и отнюдь не ближе к обретению смысла жизни, чем годом ранее. Меня охватило глубокое отчаяние.

Иногда такие перемены происходят, только когда текущее положение вещей становится абсолютно невыносимым. Вот когда я лежал в своей койке той ночью, статус-кво моей кочевой жизни стало просто невыносимым. Я не знал, какие именно произошли перемены, но теперь было ясно, что продолжение этих бесцельных блужданий по земному шару отнюдь не решит моих проблем.

Волей судьбы я вовремя свернул с этого пути. Все началось с полуночного визита двух европейских подростков, которые принадлежали к религиозной группе под названием «Дети Бога». Они просунули головы через мою занавеску и передали бумажный пакет с нацарапанными на нем мелом словами «Веселого Рождества». В пакете я обнаружил две свежие булочки и мандарин. Они оставили этот подарок вместе с парой книг, написанных их пророком, человеком по имени Моисей Давид.

Той же ночью я написал в своем дневнике об этих мальчишках. Они тоже оставили яркое впечатление о том, какой бывает жизнь, когда она мотивирована смыслом цели, заложенным в глубокой вере. Надо сказать, апокалиптическое религиозное учение Моисея Давида меня не покорило. Но сила веры двух молодых людей, независимо от ее содержания, навела на размышления. Они проделали такой же путь, проехали по тем же дорогам и так же, как и я, оказались в той же захудалой гостинице на окраине Кабула. Поэтому в Сочельник у нас с ними было кое-что общее. Только я при этом находился на грани отчаяния, а они были веселы, энергичны и щедры. Чего мне не хватало?

Эти два «ангела» (именно такие они у меня вызывали ассоциации) подхватили меня как раз в тот момент, когда я падал в непроглядную и пугающую тьму. Они зажгли во мне искорку надежды, пробудили желание взглянуть на себя изнутри и отыскать там точку зрения, которую я мог бы назвать своей собственной. Физически я был все еще болен, но каждое утро просыпался с ощущением, что новый день будет лучше предыдущего.

Французский романист Марсель Пруст однажды написал: «Истинный путь открытия предполагает не поиск неизведанных горизонтов, а новый взгляд на уже известное». Именно в Кабуле я начал понимать то, что подразумевал Пруст. Я больше не интересовался суровой красотой гор, окружавших город. Вместо этого я старался понять, кто именно и какими глазами глядит на эти горы.