Читать книгу Огненный трон - Рик Риордан - Страница 2

Картер

Это я, Картер.

Вот что: времени на длинные предисловия нет. Мне нужно рассказать вам всё как можно быстрее, иначе нам крышка. Мало ли, может, вы не знаете про первую нашу запись и книги не читали. Тогда быстренько расскажу вам, что к чему. В общем, несколько древнеегипетских богов вырвались из заточения… некогда мне рассказывать, почему их заточили. Словом, они попали в современный мир, а это не сулит миру ничего хорошего. Есть такая компания… или сообщество магов – Дом жизни. Они пытаются помешать тем богам окончательно распоясаться. Но маги ненавидят нас с Сейди, как будто мы стоим у них на пути. Это еще не все пакости. Громадный змей вот-вот проглотит солнце и уничтожит наш мир.

[Ой! За что?]

Сестрица меня ущипнула. По ее мнению, я вас слишком пугаю. Она считает, что лучше стереть этот кусок, успокоиться и начать заново.

Можно и заново. Но я считаю, что необходимо напугать вас. Зачем? Сейчас объясню.

Мы хотим рассказать, что случилось на самом деле и почему все пошло наперекосяк. Наверняка вам наговорят про нас кучу разных гадостей, но на нашей с Сейди совести нет гибели ни одного человека. И в появлении змея мы тоже не виноваты. Ну… почти не виноваты. Все маги мира сейчас должны забыть про свои разногласия и действовать вместе. Это единственный наш шанс.

Вот вам наша история. Дочитайте ее до конца и потом сами решайте. А началось все, когда мы подожгли Бруклинский музей.

Задачка намечалась не из сложных: проникнуть в Бруклинский музей, позаимствовать одну древнеегипетскую штучку… артефакт, если выражаться научным языком. В общем, слямзить ее и потихоньку убраться, не попавшись в руки охраны.

Мы не собирались красть артефакт. Потом мы бы тихонечко вернули его на место. Но вид у нас, конечно, был подозрительный. Как вам четверо подростков в черных одеждах ниндзя, забравшихся на крышу музея? Да еще и бабуин в наряде ниндзя! Тут уж подозрений – выше музейной крыши.

Первым делом мы послали Жас и Уолта – наших учеников – открыть боковое окошко. Тем временем мы с Сейди и Хуфу стали разглядывать стеклянный купол в центре крыши. По нашей стратегии через купол мы должны были выйти.

Стратегия оказалась не из лучших.

Когда мы явились в Бруклинский музей, на улице было совсем темно. Мы рассчитывали, что к этому времени музей уже закроется. Но нас сразу ждал первый облом. Купол был ярко освящен. Внутри, в сорока футах под нами, танцевали нарядные люди в смокингах и бальных платьях. Их «танцплощадка» по величине не уступала авиационному ангару. Я видел играющий оркестр, но слышал не музыкантов, а отчаянные завывания ветра. От холода у меня стучали зубы. Легкие полотняные костюмы ниндзя не предназначены для лазанья по крышам в холодную погоду.

Маги традиционно носят полотняную одежду, которая не мешает проведению магических ритуалов. Понимаю, это такая традиция. Но в египетской пустыне сухо и жарко. А в мартовском Бруклине – дождливо, ветрено и холодно.

Сейди как будто не замечала холода. Она возилась с замками на створках стеклянного купола и при этом еще что-то мурлыкала себе под нос, слушая свой айпод. Нет, я не шучу. Такая у меня сестра – ходит на бал со своей музыкой!

Наша с Сейди одежда отличалась лишь одной деталью: на ногах у сестры были армейские ботинки. Кстати, она обожает подкрашивать свои светлые волосы. Но для сегодняшней секретной миссии Сейди обошлась минимумом красных прядок. Добавлю, что мы с ней совершенно не похожи: я пошел в отца, а она – в маму. У нее светлая кожа, синие глаза. Мы оба считаем это большой удачей. Всегда можно сказать, что эта сумасшедшая девчонка – не моя сестра.

– Кто-то утверждал, что в музее будет пусто, – напомнил я.

Сейди не слышала моих слов. Пришлось стащить с нее наушники и повторить.

– Я не утверждала. Я сделала такой вывод.

Сейди, конечно, будет отрицать, но за три месяца жизни в Штатах она начала терять свой британский акцент.

– На сайте музея сказано, что он закрывается в пять. Откуда я знала, что сегодня здесь будут праздновать свадьбу?

Свадьбу? Похоже, Сейди была права. Приглядевшись, я увидел нескольких женщин в платьях персикового цвета. Подруги невесты. На одном из столов возвышался многоярусный свадебный торт. Вместо снега эту сладкую гору покрывала белая глазурь. Пока мы наблюдали за торжеством, несколько крепких мужчин подняли стулья с женихом и невестой и понесли по залу. Остальные гости хлопали в ладоши, что-то кричали и продолжали танцевать. Если носильщики не столкнутся с кем-нибудь и не сбросят новобрачных, это будет чудо.

Хуфу барабанил по стеклу. Даже в темноте и в черной одежде ниндзя он не мог окончательно скрыть свою золотистую шкуру, не говоря уже про его многоцветный нос и колоритный зад.

– Агх! – проворчал бабуин.

Универсальное словечко заменяло ему множество фраз и выражений. Сейчас его «агх!» могло означать: «Смотрите, сколько там еды». Или: «У купола грязные стекла». А может, он, как я, считал глупостью эту затею со стульями.

– Хуфу прав, – перевела с бабуиньего Сейди. – Гости нас обязательно заметят. Может, сделать вид, что мы – ремонтная бригада…

– Замечательная идея, – усмехнулся я. – Так гости и поверили! Появляются четверо подростков, а в середине плывет трехтонная статуя, которую они собираются вытащить через крышу. Осталось только попросить присутствующих, чтобы не обращали на нас внимания.

Сейди выпучила глаза. Потом достала свой жезл – кусок слонового бивня, украшенный изображениями чудовищ. Концом жезла она указала на основание купола. Вспыхнул золотистый иероглиф, и тут же со щелчком открылся последний замок.

– Если мы не будем выходить через купол, зачем я его тогда открывала? – недоуменно спросила Сейди. – Что, нельзя через боковое окно выйти?

– А ты что, не помнишь? Статуя громадная. Ее не протащить через боковое окно. И не забывай о сигнализации и магических ловушках.

– Может, отложим до завтрашнего вечера? – спросила Сейди.

Я покачал головой.

– Завтра всю экспозицию запихнут в ящики и отправят далеко отсюда. В Нью-Йорк она вернется не скоро.

Сейди наморщила лоб. Терпеть не могу, когда она вот так морщится.

– Если бы кое-кто заранее сказал, что нам нужно укр… взять на время эту статую…

– Ладно. Проехали, – угрюмо буркнул я.

Я знал, куда нас заводят подобные разговоры. А главное – они безрезультатны. Хоть всю ночь торчи на крыше и спорь до хрипоты, это не решило бы нашей проблемы. Хуже всего, что в данном случае Сейди была права. Я ничего заранее ей не сказал. Но и мои «источники информации» не отличались надежностью. Я неделями просил о помощи и лишь недавно получил во сне подсказку от друга – бога войны Гора (который с соколиной головой). Он как бы невзначай произнес: «Да, ты спрашивал про артефакт… ну тот, где содержится ключ к спасению планеты. Спрашивал? Так вот, последние тридцать лет он находился в Бруклинском музее. Но завтра его отправляют в Европу. Советую поторопиться! У вас будет пять дней, чтобы понять, как им пользоваться. Иначе мы все обречены. Удачи!»

Конечно, я бы мог наорать на него за то, что он не предупредил меня раньше. Но это ничего не изменило бы. Боги говорят, лишь когда им есть что сказать. И потом, они плохо понимают, как течет время у смертных людей. Я-то знаю это, поскольку несколько месяцев назад Гор обитал в моем мозгу. До сих пор не могу избавиться от некоторых его дрянных привычек. Например, неодолимого желания охотиться на мелких грызунов или спорить напропалую.

– Давайте придерживаться плана, – сказала Сейди. – Проникаем через боковое окно, находим статую и по воздуху транспортируем ее через центральный зал. Со свадьбой будем разбираться, когда окажемся в зале. Может, применим отвлекающий маневр.

– Отвлекающий маневр? – переспросил я и нахмурился.

– Картер, не зацикливайся, – посоветовала Сейди. – Все пройдет великолепно. Или у тебя есть идеи получше?

То-то и оно, что у меня вообще никаких идей не было.

Вы, наверное, думаете: магия все облегчает. На самом деле многое она только усложняет. Найдется миллион причин, почему какое-то заклинание не сработало в нужный момент. К тому же твоей магии противостоит чужая – защитные заклинания вокруг Бруклинского музея.

Трудно сказать, кто ставил эти заклинания. Возможно, кто-то из музейных работников является скрытым магом. Такое встречается довольно часто. Да и наш отец пользовался прикрытием ученого-египтолога, чтобы получать доступ к древним артефактам. К тому же в Бруклинском музее хранится самая значительная коллекция древнеегипетских свитков. По этой причине наш дядя Амос обосновался в Бруклине. Думаю, у многих магов нашлись причины охранять музейные сокровища и ставить вокруг них разные ловушки.

Надо признаться, музейные двери и окна были защищены очень надежно. Нам не удалось открыть магический портал прямо в тот зал, где находилась статуя. И отправить за нею нашего шабти мы тоже не могли. Кто такие шабти? Потом расскажу.

Оставалось единственное: отправиться в музей самим, забрать статую и унести ее, заодно унеся и собственные ноги. Если мы ошибемся, неизвестно, какие беды обрушатся на наши головы. Чудовища-стражники, эпидемии, пожары, взрывающиеся обезьяны (не смейтесь; когда сами увидите, вам будет не до смеха).

Единственным местом, где отсутствовали магические ловушки, и был тот самый стеклянный купол над центральным залом. Музейная охрана не верила, что ворам вздумается с помощью левитации поднять какой-нибудь экспонат на высоту сорока футов и вытащить через купол. А может, ловушки стояли и на куполе, но были искусно замаскированы, и мы их не заметили.

Гадай не гадай, но раз пришли – надо действовать. В нашем распоряжении был единственный вечер, чтобы украсть… простите, на время позаимствовать артефакт. И еще пять дней, чтобы разгадать, как им пользоваться. Обожаю четко указанные конечные сроки.

– Ну что, влезаем и начинаем импровизировать? – спросила Сейди.

Я посмотрел на ничего не подозревающих гостей. Будем надеяться, что мы не испортим им торжество.

– Начинаем.

– Отлично, – обрадовалась Сейди. – Хуфу, ты остаешься здесь на страже. Откроешь купол, когда увидишь нас. Понял?

– Агх! – ответил бабуин.

У меня вдруг закололо в затылке. Нехороший знак. Явное указание на то, что гладко наша затея не пройдет.

– Идем, – сказал я сестре. – Проверим, как ребята справляются.

Мы спустились на карниз третьего этажа – того самого, где располагалась египетская коллекция.

Жас с Уолтом отлично справились с порученной работой. Они успели обмотать клейкой лентой статуи четырех сыновей Гора, находившихся возле окна, и нарисовать на стекле иероглифы, которые снимали магическую защиту и блокировали электронную систему сигнализации.

Когда мы спрыгнули на карниз, Жас и Уолт вели какой-то серьезный разговор. Жас держала Уолта за руки. Меня это удивило, а Сейди… более чем удивило. Она пискнула, словно мышь, на которую наступили.

[Ну что ты щиплешься? Я же собственными ушами слышал.]

Какое дело Сейди до всего этого? Вскоре после Нового года мы съездили в одно укромное местечко и там оставили «джед» – особый амулет, который должен был притянуть к нам учеников с магическими способностями. И не просто способных быть магами, а имеющих отношение к Древнему Египту. Первыми на сигналы нашего «маячка» откликнулись Жас и Уолт. Мы обучали их целых семь недель – больше, чем других ребят. За это время мы успели все про них узнать.

Жас приехала из Нэшвилла. Ее настоящее имя Жасмин, но только не вздумайте ее так называть, если не хотите превратиться в колючий куст. Типичная блондинка из школьной черлидер-команды – не мой типаж, – но очень симпатичная. Спокойная, вежливая со всеми, всегда готовая помочь. Оказалось, у нее явный талант по части целительной магии. Такой человек весьма полезен рядом, если вдруг что-то случится, а у нас с Сейди «что-то» случается почти каждый день.

Сегодня Жас стянула свои волосы черной резинкой, чтобы не мешали. На плече у нее висела сумка мага, украшенная символом египетской богини Сехмет (эту богиню изображали с львиной головой).

– Мы это обязательно поймем, – сказала Жас, обращаясь к Уолту.

Тут-то мы как раз и спрыгнули на карниз.

Уолта наше появление заметно смутило.

Он был… как бы мне получше обрисовать вам этого парня?

[Нет уж, Сейди, спасибо. Я не назову его «клевым». Дождись своей очереди.]

Уолту было четырнадцать – столько же, сколько мне. Правда, он успел вытянуться и вполне мог бы играть в баскетбольной команде старшеклассников. Прирожденный спортсмен: поджарый, мускулистый, с крепкими ногами. Кожа у него цвета хорошо прожаренных кофейных зерен; чуть темнее моей. Волосы он состригает почти наголо, отчего они напоминают тень на его черепе. Несмотря на холодный вечер, Уолт ограничился черной футболкой и старыми шортами. Не сказать, чтобы настоящая одежда магов, но с Уолтом никто не спорит. Он приехал к нам самым первым. Прямо из Сиэтла. Он настоящий сау – изготовитель амулетов, и у него на шее висит несколько золотых цепочек с такими магическими вещицами.

Мне и без магии было понятно, что Сейди влюбилась в Уолта и ревнует его к Жас. Правда, моя сестрица в этом не признавалась, поскольку несколько месяцев сохла по другому парню. Но тот – египетский бог, и к нему просто так в гости не отправишься. Однако втрескалась она в этого бога – будь здоров.

[Договорились, Сейди. Я не буду об этом. А ты, между прочим, сказанного не отрицаешь!]

Наше появление оборвало их разговор. Уолт выпустил руки Жас и отошел. Сейди так и стреляла глазами то на него, то на нее, пытаясь понять, о чем они тут толковали.

– Окно готово, – неуклюже прокашлявшись, сообщил Уолт.

– Превосходно, – ответила Сейди и повернулась к Жас. – Прости за любопытство, но что вы тут собирались понять?

Жас беззвучно шевелила ртом, как рыба, выброшенная на берег.

– Мы говорили о «Книге Ра», – пришел ей на помощь Уолт. – Жас очень хочется ее прочесть.

– Да, – подхватила Жас. – Мы говорили о «Книге Ра».

Похоже, наши ребятишки дружно врали, но это уже не мое дело. Нравятся они друг другу – и на здоровье.

– Понятно, – сказал я, не давая Сейди времени потребовать у ребят более вразумительного объяснения. – Тогда начинаем наши забавы.

Окно легко распахнулось. Никаких магических вспышек. Никакого воя сирен. Я с облегчением вздохнул и спрыгнул внутрь, в царство египетских древностей. Может, нам все-таки удастся протащить статую через это окно?

Египетские древности сразу вызвали у меня множество самых разных воспоминаний. Вплоть до середины декабря прошлого года мы с отцом несколько лет путешествовали по всему миру. Он посещал музеи и читал лекции о Древнем Египте. Я сравнительно недавно узнал, что он – маг. А незадолго до Рождества отец, сам того не желая, выпустил на свободу нескольких египетских богов, и наша с Сейди жизнь сильно осложнилась.

Сейчас я смотрел на экспонаты египетской коллекции и чувствовал свою принадлежность к этому странному, таинственному миру. Когда мы проходили мимо статуи Гора, я невольно вздрогнул. Не далее как в минувшее Рождество бог с головой сокола жил в моем теле. Саркофаг сразу же заставил вспомнить злого бога Сета, заточившего нашего отца в золотой саркофаг (это случилось в Британском музее). Повсюду встречались изображения синекожего Осириса – бога мертвых. Я снова подумал об отце, пожертвовавшем собой, чтобы стать новым хозяином Осириса. Пока мы, крадучись, шли по коридору Бруклинского музея, в магических глубинах Дуата мой отец правил Нижним миром. Даже не передать, какие странные чувства возникали, когда я смотрел на изображения Осириса, которым было не менее пяти тысяч лет, и одновременно думал: «А ведь он мой отец».

Все артефакты казались чем-то вроде семейных реликвий. Жезл на крышке саркофага был похож на жезл Сейди. Чудовищ с телом леопарда и длинными змеиными шеями я несколько месяцев назад видел собственными глазами. Они вломились в наш бруклинский дом. И демонов, запечатленных на странице «Книги мертвых», мы тоже видели живьем. На полках стеклянных витрин дремали многочисленные шабти – магические фигурки, умеющие служить своим хозяевам. В зависимости от назначения шабти могут быть совсем простыми. Но бывают и такие, которых не отличишь от настоящих людей. В конце прошлого года я встретил девочку по имени Зия Рашид и… словом, влюбился в нее. Я думал, она настоящая, а это была шабти.

Первый раз в жизни влюбиться – штука непростая. Но когда девчонка, которая тебе нравится, у тебя на глазах покрывается трещинами и рассыпается в пыль… тогда начинаешь понимать, что выражение «разбить сердце» – не просто красивая фраза.

Мы прошли первый зал, на потолке которого была фреска с изображением египетского зодиака. Из центрального зала сюда долетала музыка и смех гостей.

Во втором зале мы задержались перед каменным фризом величиной с гаражную дверь. Резец неведомого скульптора изобразил чудовище, топчущее людей.

– Это и есть грифон? – спросила Жас.

– Египетская версия, – ответил я.

У чудовища было львиное туловище и голова сокола, однако крылья отличались от традиционных. Я говорю про изображения грифонов в других культурах. Там почти везде вы увидите птичьи крылья. У этого же крылья больше напоминали опрокинутые стальные кисти. Вдобавок они росли прямо из хребта. Должно быть, такой грифон летал наподобие гигантской бабочки. На фризе сохранились красные и золотые пятнышки – следы изначальной росписи, украшавшей спину грифона. Но и без красок грифон выглядел до жути живым. Мне показалось, что бусины его глаз следят за мной.

– Грифоны были защитниками, – сказал я, припомнив отцовские рассказы. – Они стерегли сокровища и прочее имущество.

– Потрясно, – усмехнулась Сейди. – Значит, они нападали на… ну, скажем, на воров, которые влезают в музеи и крадут артефакты?

– Это просто миф. А грифон – произведение древнего искусства.

Я мог говорить что угодно, но сам прекрасно знал: египетская магия жива до сих пор и умеет превращать слова и картинки в реальность.

– Нам туда? – спросил Уолт, указывая в центр зала.

Мы обогнули фриз с грифоном и подошли к статуе.

Статуя бога была вырезана из черного камня и достигала в высоту восьми футов. Внешне она ничем не отличалась от статуй других египетских богов: обнаженный торс, юбочка и сандалии. У этого бога была баранья голова с рогами. Точнее, с остатками рогов (остальное поглотило неумолимое время). Голову венчала корона в виде солнечного диска, обвитого змеями. Напротив бога стоял человечек. Именно человечек, поскольку он значительно уступал богу в росте. Руки бога простерлись над головой смертного. Наверное, он благословлял человечка.

Сейди склонилась над иероглифами. Когда в ее теле жила Изида – владычица магии, сестра вообще читала иероглифические тексты, словно газеты. Но и сейчас у нее сохранились потрясающие способности к пониманию древней письменности.

– Х-н-м, – прочла Сейди. – Так. Гласные опущены, но я чувствую, это слово произносится «Хнум». Что скажет мой ученый брат?

– Ты права. Он-то нам и нужен. Гор говорил, что Хнум знает секрет отыскания «Книги Ра».

К сожалению, Гор не вдавался в подробности. Хорошо, статую мы нашли. Но каким образом это изваяние из черного камня нам поможет? Я вглядывался в иероглифы, надеясь в их цепочках отыскать нечто вроде ключа.

– А кто этот парнишка? – спросил Уолт, указывая на фигурку человека. – Ребенок?

– Нет! – воскликнула Жас и по-детски захлопала в ладоши. – Вспомнила! Хнум делал людей на гончарном круге. Его таким и изобразили. Он лепит человека из глины.

Жас взглянула на меня в поисках подтверждения. Она была права. Я совсем забыл эту историю. Мне стало неловко. Хорош учитель, если ученики подсказывают ему сведения, которые успели выветриться из его головы!

– Все так, – с умным видом подтвердил я. – Человек, созданный из глины.

Сейди хмуро поглядывала на баранью голову Хнума.

– Знаете, кого он мне напоминает? Был такой старый мультик про лося. Как же его звали? А, Бульвинкль. Наверное, он был лосиным богом.

– Хнум никак не мог быть лосиным богом, – возразил я.

– Но если мы ищем «Книгу Ра», а Ра – бог солнца, зачем нам какой-то лось?

Сейди умеет вышибать из колеи. Я вам еще об этом не рассказывал?

– Хнум – одна из ипостасей бога Ра, – сказал я, подражая отцовской манере читать лекции. – У Ра было три ипостаси. Утром он являлся в облике Хепри – бога-скарабея. Днем он был Ра. А на закате, прежде чем сойти в Нижний мир, становился Хнумом – богом с бараньей головой.

– Запутаться можно, – нахмурилась Жас.

– Не запутаешься, – успокоила ее Сейди. – У Картера тоже есть разные личности. Ну, или ипостаси. Утром он сущий зомби. Днем – что-то вроде слизня. А вечером…

– Заткнись! – не выдержал я.

Уолт задумчиво поскреб подбородок.

– А мне кажется, Сейди права. Это не баран, а лось.

– Спасибо, – ответила польщенная Сейди.

Парень натянуто улыбнулся, но вид у него был отрешенный. Чувствовалось, его что-то тревожит. Я поймал обеспокоенный взгляд Жас. Интересно, о чем они все-таки говорили, когда мы их спугнули?

– Предлагаю отложить дебаты, – сказал я, вспомнив о времени. – Наша задача – переместить эту статую в бруклинский дом. Она – ключ к дальнейшим поискам.

– Но как мы найдем «Книгу Ра»? – не унимался Уолт. – Ты до сих пор так и не объяснил, зачем она нам понадобилась.

Я молчал. Мы слишком многое не объясняли нашим ученикам. Даже Жас и Уолту. И прежде всего, что через пять дней мир может исчезнуть. Если рассказывать ребятам обо всех опасностях, у них пропадет желание учиться.

– Дома, в спокойной обстановке, я все вам расскажу, – пообещал я. – А сейчас давайте подумаем, как нам утащить эту статую.

Жас насмешливо сдвинула брови.

– В мою сумку она точно не влезет.

– Все гораздо проще, – тоном заправской колдуньи объявила Сейди. – Мы применим к статуе заклинание, вызывающее левитацию. Затем проведем отвлекающий маневр, чтобы выгнать гостей из центрального зала. А потом…

– Погоди, – перебил ее Уолт.

Он внимательно разглядывал фигурку. Человечек глупо улыбался, будто радовался, что его слепили из глины.

– У него на груди амулет в виде скарабея.

– Ну и что? Скарабей был очень распространенным символом, – сказал я.

– Да… – Уолт рассеянно теребил свои амулеты. – Но скарабей – символ возрождения Ра. Здесь Хнум изображен создающим новую жизнь. Значит… возможно, нам не нужна вся статуя. Что, если ключ скрыт…

– Ого! – восхищенно крикнула Сейди и схватилась за свой жезл. – Гениально!

Я хотел ее остановить, но куда там! Сейди, впавшая в азарт, не слушает никого. Особенно родного брата.

Она дотронулась жезлом до амулета человечка. От рук Хнума заструилось красноватое свечение. Голова человечка раскрылась на четыре створки, словно пусковая шахта баллистической ракеты. А вместо ракеты оттуда торчал пожелтевший папирусный свиток.

– Что и требовалось доказать, – гордо произнесла Сейди.

Сестра убрала жезл в сумку и схватила свиток.

– А вдруг это ловушка? – крикнул я.

Бесполезно. Сейди забыла про все на свете.

Но едва она забрала у статуи свиток, стены зала затряслись. Стекла витрин покрылись трещинами.

Я и ахнуть не успел, как свиток в руке Сейди ярко запылал. Языки пламени не сжигали папирус и не причиняли вреда руке сестры, однако когда она попыталась сбить пламя, оно перекинулось на ближайшую витрину и побежало по залу. Так бывает, если поджечь разлитый бензин. Огонь коснулся окон. На стекле вспыхивали белые иероглифы. Можно было только гадать, сколько всевозможных ловушек и заклятий вот-вот обрушится на наши головы. Призрачный огонь добрался до фриза с грифоном. Фриз вздрогнул, словно живое существо. Я не видел, что творилось с резным изображением, зато услышал странный хриплый крик. Так мог бы кричать гигантский рассерженный попугай.

Уолт поспешно швырнул на пол свой жезл. Сейди лихорадочно трясла рукой, пытаясь освободиться от пылающего свитка, но тот буквально приклеился к ее пальцам.

– Уберите от меня эту штуку! – вопила моя перепуганная сестрица. – Я совсем не виновата!

Жас достала свой жезл.

– Умм! – послышалось у нас за спиной.

– Что это за звук? – насторожилась Жас.

У меня сердце ушло в пятки.

– Кажется, Сейди удался ее отвлекающий маневр, – пробормотал я.