Читать книгу Ромовая бабочка - Риша Вольная - Страница 2

Алиса

Нет, я в принципе ненавидела воскресные увеселительные вечера моей дорогой матушки. Вот только сегодня особенно, так как увидела в списке гостей человека, с которым снова встречаться пока не очень- то и хотелось.

Наше ночное пятничне-субботнее знакомство до сих пор напоминало о себе, начиная с проблем ремонта моей девочки и заканчивая воспоминаниями о мужчине. Чёрт, а на самом деле я хотела его увидеть, вот только за последствия этой встречи ручаться не могу. Я вообще не знаю, куда словесный понос занесёт меня в этот раз.

Наверное, в случае с этим снобом срабатывает принцип – нельзя, но так хочется попробовать.… Ну, хоть маленький кусочек! Но я была бы не я, если бы начала таскаться за мужчиной! Мне вон примера Ольги хватает перед глазами: чем больше она угождает своему Лапулику, тем чаще он ее посылает. Мужчины в своём большинстве примитивный народ. Им нужна охота, победы, а потом уровень адреналина падает и требуется новая дичь, а предыдущие сваливаются кучкой с разбитыми сердцами.

Вот и Савельев Роман Николаевич у нас любитель старой дворянской традиции – охоты на лис. Единственное его выдающиеся способности больше связаны с бизнесом, а не вереницей брошенных и несчастных дур. Вернулся он в родной город относительно недавно, а так после заграничного обучения налаживал связи с европейскими и корейскими автодилерами, дабы поднять угасающий семейный бизнес на новый уровень. Потому я, знающая всю верхушку элитного общества и сама рождённая в нём, не признала в лицо его яркого представителя, пока мой хороший друг не просветил. И почему в ту ночь фортуна отвернулась от меня?! Я по жизни везучая, а тут вторую неделю одни неприятности. Согрешила что ли где?

Вот и сегодняшний вечер был результатом этой полосы невезения. Моя мечта – создать с нуля ночной клуб, начала рушиться, так как личные финансовые сбережения таили, а о завершении работ ещё и не было речи. Пришлось обратиться за помощью к родителям, точнее, к маман. Помощь обещали оказать, а взамен месячное посещение всех мероприятий по списку родительницы. Вера Павловна никак не могла принять тот факт, что ее дочь не сторонница жизни светской девицы, поэтому любыми способами пыталась втянуть меня в свой круг общения. Меня же искренне тошнило от их чванства, пренебрежения простыми людьми и глубокой убежденностью, что их задницы самые особенные, которые даже в туалет ходят по – иному.

Конечно, и среди этого высокородия попадались нормальные люди. Моя подруга Селина, которая с восемнадцати лет, наплевав на все прелести роскошной жизни, живёт отдельно, встречаясь с семьёй по мере острой необходимости. Наш общий друг Артём, который постоянно воевал с родными, пока тоже не сбежал от них, подавшись в охрану криминальных авторитетов. Есть ещё пара-тройка знакомых, решивших, что этот мир не для них, но вот я никак не могла вырваться из этого плена окончательно. Я любила и уважала родителей, и пусть наши мнения чаще не совпадали, но и совсем расстаться с ними я не могла.

Так как копить долги не любила, то сегодня пришла честно отрабатывать родительскую помощь. И что-то мне подсказывает, что этим вечером всплывёт ещё один должок.

– Алиса, – нервный шепот мамы, отвлекающий меня от созерцания пирамиды из фужеров с шампанским и моих нелёгких мыслей, прозвучал почти на ухо.

– Да, Вера Павловна, – смиренно ответила ей, наклоняя голову набок, чтобы моя невысокая родительница прекратила тянуть шею, пытаясь изобразить жирафа.

– Ох, не нравится мне твой тон. Я тебя прошу, не забывай, что ты обещала быть леди, а не клубной хабалкой.

– Фи, маман! Какие ужасные слова! Не боитесь себе карму испортить?!

– Алиса, я тебя предупредила! Мне сегодня нужна хорошая и воспитанная дочь, – она похлопала меня по руке, лежавшей на перилах небольшого балкончика, где я старательно пряталась от постоянно пополняющегося общества в большом зале для приемов. – И, пожалуйста, не пей много, дорогая.

– О! А обычно- то я в сопли упиваюсь! – дух бунтарства снова горел во мне, хотя пять минут назад обещала самой себе быть самой сдержанной и воспитанной.

– Алиса!

– Мама! – выдохнула, успокаиваясь. – Я буду стараться держать себя в руках, но если попытаешься сосватать очередного безбашенного женишка, то пеняй на себя. В этот раз шампанским в штаны претендент на мою руку и сердце не отделается.

– Ой! Тебе не угодить! Я хотела как лучше! Специально подготовила повесу Эдика. Его мама утверждала, что он пользуется популярностью среди девушек, – озабоченно поправляя короткий рукав моего платья, оправдывалась женщина.

– Я это заметила, когда он половину танца хватал мою за… попу, а потом вообще предложил уединиться, за что и получил порцию прохладительного и искрящегося напитка. И если твой взгляд, не поднимающийся от пола, говорит об очередной выдумке, то рекомендую заранее выпить корвалола и успокоительного.

– Алиса! Не забудь, ты обещала! – поднимая таки на меня свои голубые глаза.

– Да, я обещала, но предупредила вас, Вера Павловна!

Мама, недовольно качнув головой, подцепила мой локоток и потянула в сторону основного зала. А мне так нравилось моё маленькое убежище. Конечно, среди около ста приглашенных можно затеряться, но алый цвет моего вечернего платья делал меня заметной на фоне пудровых оттенков одежды остальных женщин.

Уже спустя минут тридцать я понимаю, что мама сегодня в ударе. Она таскала меня за собой почти как живую, выдавая мою молчаливость за скромность, а потупленный взор за смущение. От необходимости, постоянно улыбаться, уже болели мимические мышцы, так что желание, послать всё и всех, возрастало с огромной скоростью. Оптимизма не добавляла мысль, что впереди ещё целый месяц этой каторги.

Внимательно слушать я перестала практически сразу, иначе идея, вступить в полемику, грозила меня поглотить. Хотя немного радовало, что людям хватало кивка головы, пары реплик и улыбки. Очередной марш- бросок по залу и снова мамины пальцы, уже кажется вросшие в мой локоть, усилили свой нажим.

– Вот наши хорошие знакомые, важны для папы, не подведи! – краткий экскурс матери мне на ухо очень взбодрил.

Хотелось сразу послать и даже не пытаться разговаривать. Такое дополнительное наставление могло быть только в одном случае: мне сейчас что- то очень сильно не понравится, и мама в курсе этого.

– О, Виктория Викторовна! Добрый вечер! Как приятно, что вы смогли посетить нас сегодня.

Моя мама практически пела. Я знала этот светский тон, приглаженный и припудренный, будто собака на выставке. Подтянула улыбку, закрыла рот на замок и отключила мозг.

Передо мной стояла достаточно высокая темноволосая женщина, от которой за версту веяло глубоким многовековым аристократизмом. Она была им пропитана от кончиков уложенных волос до кончиков классических туфель лодочек на невысокой шпильке. Я собралась открыть рот в приветствии, но стоящий за женским плечом мужчина спутал все мысли. Я же знала, что могу его встретить, но всё равно на секунду растерялась.

Мужское лицо моего ночного приключения было холодным и вежливым, но в глазах стояло удивление вперемешку с чем-то нехорошим. Рот я захлопнула, не проронив ни слова.

– Вера Павловна, добрый вечер! Спасибо за приглашение. Мой супруг сейчас в отъезде, так что я и не планировала вас посетить, но тут мой любимый сын нашёл немного свободного времени. Кстати, познакомьтесь, дорогая, мой сын Роман, – женщина завершила свою бедную на эмоции речь, поворачиваясь в полкорпуса к мужчине.

Савельев бросил сухое «здравствуйте» моей матери и легонько пожал её протянутую ладонь, поворачиваясь в мою сторону. Вот тут-то у меня внутри что- то ёкнуло, хрустнуло и совсем сломалось под холодным и пронизывающим взглядом голубых глаз.

– А это моя дочь Алиса. Ей редко удаётся посетить нас, она так много занимается благотворительностью. Всё время в разъездах, – краем уха я слышала голос родительницы, но безотрывно следила за мужчиной.

– Да вы что?! Алиса, это такая редкость в наши дни. Проще участвовать в организации акций местного уровня, чем мотаться по свету. У меня даже есть парочка на примете, – пропело это гадкое создание мужского пола, а само протянуло мне руку для приветствия.

Тем самым он негласно предлагал разыграть фарс нашего знакомства. Я не хотела играть в эти игры, не хотела прикасаться к нему, но всем телом чувствовала тяжёлый взгляд матери слева и упрямый голубой перед собой. Так что, подправив улыбку на лице до приторно-вежливой, подала свою руку этому любителю закулисных игр.

– Добрый вечер, Роман. Приятно познакомиться, – выдавила из себя, но тут же споткнулась.

Мужчина в одну секунду обхватывает мою руку и переворачивает тыльной стороной вверх, начиная склоняться для поцелуя. Моя попытка, выдернуть руку, тут же терпит фиаско, так как пальцы держат максимально крепко, ещё чуть-чуть и будет больно. Его горячие и сухие губы задержались на моей руке на долю секунды дольше требуемого правилами, обжигая кожу и замедляя дыхание. Но и этого ему показалось мало, так что Роман и мою напряженную руку отпустил не сразу, а ещё успел загладить большим пальцем след от поцелуя.

Девственницей я не была уже давно, прилюдные знаки внимания переносила с лёгкостью, да и проблем с прикосновениями, например, как у моей Сели, у меня никогда не было. Только вот от манипуляций этого аристократического гада с моей несчастной лапкой сбилось дыхание, и низ живота немного стянуло судорогой. Ох, Алиска! Это был плохой знак! Совсем, совсем не тот, на который я изначально рассчитывала.

Освобожденную конечность спрятала подальше за спину и вообще сделала шаг назад ближе к матери. Что-то любвеобильный настрой мужчины, которому ты разбила дорогую тачку, очень настораживает. Тут даже к гадалке ходить не надо, чтобы понять, что дело пахнет, нет, просто воняет керосином.

– Правда, Роман. Может, дадите координаты этих мероприятий. Я уверена, Алисочка с удовольствием поучаствует, – радостно подхватила игру моя драгоценная матушка.

Наш обмен любезностями пропустить она не могла, так что допрос у стены дознания мне обеспечен.

– Конечно, Вера Павловна. Буду счастлив вам помочь, вернуть дочь из дальних путешествий в родной дом,– последовал незамедлительный ответ мужчины, взгляд которого практически неотрывно гулял по моего лицу, считывая все тайные эмоции.

Хотя тайного там было мало! Я закипала, начиная понимать, куда именно клонит этот снобик. Мало того, что я подписалась на «увеселительную» программу матери, так сейчас мне ещё парочку экзекуций припаяют. Ну, нет! В этом шоу, пожалуйста, без меня! Пора валить с этого вечера поля- чудес, где мне сегодня в который раз выпадает говняный сектор- приз.

Стараясь незаметно осмотреться вокруг, продумывала гениальный план спасения. Рассказ Виктории Викторовны, как вчера её дорогой сын по вине безалаберной девицы попал в аварию и чудом остался жив, подстегнул моё желание – поскорее отсюда слинять, пока обсуждения не дошли до подробностей. Так что если между ахами и вздохами моей матушки несчастный пострадавший успеет вставить слово о моей прямой причастности к этому кошмарному случаю, я попала.

И о да! Фортуна меня снова полюбила! Официант, поднос, шампанское и моя туфелька, едва видимая из-под платья в пол, абсолютно «случайно» выдвинутая назад. Та- дам!!! Платью, конечно, пришёл полный писец…такой пушистый и мохнатый лесной зверёк. Зато игристый напиток, стекающий темными ручейками по красному атласу, даёт стопроцентную гарантию моей «вольной» на сегодня.

Всех успокаивая грациозными взмахами руки, утверждая, что это сущий пустяк, я, старательно скрывая радость, ни на кого не глядя, собралась уходить. Вот только незапланированная мужская ладонь, подхватившая мой локоть, и фраза Романа: «Я помогу!» разбили вдребезги мой идеальный план побега.

Хотелось стукнуть мужчину и громко спросить, чем именно он собирается мне помочь?! Задушить, чтобы не мучилась!? Или снять платье? Если насчёт первого варианта я была категорически против, то насчёт второго – часть меня была «за», но я её быстренько заткнула, приказав сидеть тихо и без позволения даже голос не подавать.

Так что одарив любезного из-под ресниц взглядом: «А не пошёл бы ты нахрен?!», попыталась выдернуть руку. В ответ мужские пальцы крепко сжали мой локоть. Да что ж такое?! Посмотрела на выражение лиц наших матерей. Моя родительница стояла с удивлённо восторженным, а мать Романа с презренно недовольной моськой. Сомневаюсь, что это неодобрение я заслужила только из-за своей мнимой неуклюжести. Скорее всего, слухи о моём непослушании и даже распущенности достигли маленьких аристократических ушек госпожи Савельевой, а интерес сыночка к моей персоне стал полным шоком. Хочу заметить, что не только для неё. Я тоже терялась в догадках неожиданного внимания сладкого принца.

Устраивать препирательства посередине зала с многочисленными зрителями я тоже не стала. Мозги у меня снова включились, и последствия рисовались совсем не радужные, так что ушли мы с Романом вместе. Этот снобик по-прежнему меня держал и даже пытался мокрый подол платья помочь нести, пока не огреб в виде маленького хлопка по руке, незаметного для окружающих, но ощутимого для него.

Молча вышли из зала, молча прошли по небольшому коридору и, соблюдая гнетущее молчание, оказались в большой библиотеке. Это было одно из моих любимых мест в родительском доме, здесь была замечательная звукоизоляция. Вырвала свою руку из ослабевшей хватки мужских пальцев, делая пару шагов от Романа для подстраховки. Я начинала закипать! Медленно, как чайник… вот уже и пузырьки пошли.

– Савельев, это что сейчас было? А? Что за рыцарский выпендрёж при всём честном народе!? Ты лицо своей матери видел хоть? Она там, наверное, несчастная в обмороке валяется!

– Ей не повредит, – само спокойствие и невозмутимость, засунув руки в карманы брюк, рассматривало меня, как редкое насекомое. – Тебе бы платье сменить.

Пузырьков стало больше, и водная гладь пошла волнами.

– Да что ты такое говоришь?! Может, мне ещё прямо здесь и сейчас его снять?

– Хороший вариант.

– Нет, Роман Николаевич, это самый дерьмовый вариант из всех дерьмовых. Это относится и к решению использовать меня в качестве инструмента мести своей матери. Я в ваших семейных разборках участвовать отказываюсь! Так что найди в себе хоть каплю смелости и прекрати быть малахольным маменькиным сынком, если тебя вдруг не устраивает такая распрекрасная жизнь. Меня же лучше не трогать, чтобы потом не жаловаться.

Всё, мозг вскипел, и меня понесло. Одно его непрошибаемое спокойствие, если не считать интереса в глазах, заводило меня с полпинка. Хотелось кричать, топать ногами или уже стукнуть малость этого гения самоконтроля, но стереть с лица эту зарождающуюся самодовольную ухмылочку.

– А ты изменилась. Ты и раньше была едва сносной, но с возрастом совсем ушла в разнос. Я вчера даже не сразу тебя вспомнил. Ещё подумал, что ты просто однофамилица семейства Волконских.

– Роман, я не улавливаю ход твоих мыслей. Ты уж будь добр, поясни для неодаренных способностью читать мысли.

Я нервно отдернула прилипшую к ногам и заодно попе мокрую ткань. Мне не нравилась смена темы, и чувство приближающейся расплаты за мои счастливые дни становилось всё ощутимее.

– Да, я бы удивился, если бы ты меня помнила, – делая шаг ко мне, признался мужчина.

– Конечно, таких снобов помнить – это как заразу внутри себя хранить, – сделала снова шаг назад и почувствовала, как упёрлась в мебель.

Сзади меня стоял большой и тяжёлый деревянный стул для чтения с изогнутыми ручками и невысокой спинкой. Мягкий и очень удобный, я любила в детстве посидеть и помечтать, что я королева, а это мой трон.

– Я бы рекомендовал подбирать слова, а то желание, промыть рот с мылом, всё крепчает.

В его тоне слышались едва уловимые нотки недовольства, что совсем не вязалось с озвученной угрозой.

– Не про вашу честь. Я бы тебе вообще не советовала прикасаться ко мне, даже ради высоких благих намерений, – предупредила делающего ещё шаг в мою сторону аристократа.

– А иначе что? Тоже обольешь шампанским? Ещё раз разобьёшь мою машину? Или снова испортишь седло для верховой езды? – иронично изогнув бровь, закончил мужчина, вставая рядом со мной.

Это было слишком близко, чтобы не чувствовать себя в ловушке. Собралась послать его к матери родной, а то женщина, наверное, уже думает, что я её сыночка тут до семяизвержения довела. Вот только упоминание верховой езды неприятно кольнуло в области печени. Явный признак, что буду битая.

Я финт с седлом делала только раз! Мне было пятнадцать, и чувство справедливости внутри меня горело, сжигая всех по периметру. Уж больно сильно бесил один пацан, который обзывал меня курицей на собаке из большого цирка. Я люблю смотреть на лошадей, это очень красивые и гордые животные, но езда на них – это было не моё. Этот чванливый отпрыск богатых родителей донимал меня ежедневно своими изречениями, так ещё и руки распускал.

И всё было бы хорошо, но в день моей мести на показных выступлениях это противное создание, перепив накануне, дружило с белым фаянсовым другом. Его заменили опытным человеком, который благополучно грохнулся с лошади. Я была зла, что не только не смогла отомстить этому говнецу, но и навредила постороннему человеку. Многие знали, как издевается надо мной это уродство, так что насчёт расправы и её организатора было легко догадаться. Я ждала наказания, но резонанс не последовал. Пацан тот ко мне больше не лез, видимо, оценив степень моей мести. Где-то подрался, ходил с фингалом под глазом и разбитой губой, а потом вообще ушёл из нашего конного клуба.

– Вижу, все-таки вспомнила? – прокомментировал Савельев, подметив мою задумчивость.

Я ещё раз окинула взглядом его лицо и рост, понимая, что не могло то мелкое и упитанное чванство вырасти в такого шикарного мужчину.

– Допустим, что я припоминаю такую историю, но ты не можешь быть тем ублюдком! – и, чувствуя сарказм, готовый сорваться с мужских губ, добавила. – Скажем так, что у вас весовые категории не совпадают.

– Ну, что ты, Алиса, бери выше. И правда, сравнение с тем мелким невоспитанным гадёнышем мне как-то не льстит.

Озарение пришло одновременно с чувством прошлого стыда за ошибку.

– Ты упал?! – как-то вопросительно- утвердительно произнесла я.

Я тогда не особо интересовалась, кто занял место того придурка. После происшествия я вообще в клубе неделю не появлялась и даже вопросы задавать боялась. Знание, что, кроме ушибленной задницы и подпорченной самооценки, у того седока ничего не пострадало, успокаивало.

– Представляешь, как я был зол, когда узнал, что причиной моего феерического падения является блондинистая негодница.

– Но я не помню ни тебя, ни твоего ответного слова!

– Правильно, Алиса! Ты тогда была такая ветреная, чтобы помнить. Сегодня с одним, завтра с другим.

– Господи, зачем такие сложные речевые обороты! Ты ещё с аварии все кругом ходишь и ягодичное место мнешь. Назови меня уже шлюхой, и мы разойдёмся по своим делам. Я менять платье, а ты … да мне, в принципе, пофиг, с какой целью ты решил слинять с этого чудесного банкета.

Я сделала шаг в сторону, чтобы обойти мужчину, но его руки перехватили меня за талию, возвращая на прежнее место.

– Не так быстро! Я ещё не закончил! – тихо и предостерегающе произнёс Савельев.

Я сощурила глаза, чувствуя, как меня переполняют эмоции. С одной стороны, я терпеть не могу, когда меня хватают, а особенно если я на взводе, а с другой – я была на взводе и его руки чувствовала слишком остро, слишком горячо. Он весь был чересчур близко, непозволительно и опасно для моей нервной системы. Пытаясь выровнять дыхание, которое в идеальной тишине комнаты звучало тоже слишком громко, медленно выдохнула. Голубые глаза метнулись вниз в область моего глубокого декольте. Под его неспешным осмотром дышать медленнее уже не получалось ,и это тоже бесило. Да что ж такое с этим мужчиной?!

Роман все также неспешно поднял взгляд на меня, и если его лицо ничего не выражало, то кристальная голубизна радужки сменилась на цвет пасмурного неба. Не знаю, какие именно мысли бродили в голове этого аристократа, вот только когда он переключился на разглядывание моих губ, основной мотив поняла бы даже идиотка. Я ей не была!

– Даже не думай! – так же, как он ранее, тихо и угрожающе предупредила я.

Ироничный изгиб мужской красиво очерченной брови, и меня сильнее сжали, впечатывая в спинку стула мокрой попой. Уперлась руками в его грудь, пытаясь отодвинуть. Насчёт «малахольного сыночка» это я просчиталась. При всей внешней статности я сейчас на себе чувствовала силу его тренированного тела. Стальной капкан на моей талии, кажется, даже дышать мешал.

– Я же сказал, что ещё не закончил, – повторил он. – Так что удовлетвори, пожалуйста, моё любопытство.

Я была чуть ниже его, так что Роман лишь слегка наклонился к моим губам. В последнюю секунду отвернулась, и его поцелуй пришёлся в щёку. Мужчина, хмыкнув, скользнул губами вдоль скулы до мочки уха, цепляя зубами серёжку с большим каплевидным бриллиантом в конце длинной золотой цепочки. Дёрнул за него, вызвав водопад мурашек по моей спине. Опаляя дыханием кожу шеи, прошептал на ухо.

– Это ты зря! Я очень целеустремлённый.

Перехватив меня одной рукой, вжимая в своё тело, Савельев свободной рукой поймал мой подбородок, прочно фиксируя. Не давая мне времени опомниться, он тут же впился в мои губы требовательным и жёстким поцелуем. Словно наказывал. Но, чёрт меня побери, мне нравилось! Это полный маразм! Меня практически насильно целовали, лишая малейшей возможности вырваться, а мне хотелось продолжения. Это полный трендец, пора лечиться!

Я немного расслабилась, получая удовольствие и заодно рассеивая внимание борзого снобика.

– Правильно, расслабься, бабочка! Я уверен, тебе понравится. Я лучше многих других, – похвалили меня и снова впились в губы.

Вот же! Ну, подожди!

Также пылко ответила на поцелуй, скользнув одной рукой ему на затылок, притягивая ещё ближе. ООО, этому чёрту из тихого омута очень понравилась моя инициатива. Губы Романа стали менее жёсткими, но такими же требовательными. Прочувствовав миг, когда мужчина сосредоточился только на нашем поцелуе, я резко вскинула колено в его возбуждённый пах.

Вот она я! Настоящая и непокорная!

Мучительный стон и расширенные глаза просто кричали о нечеловеческой боли, но именно он первым перешёл границы. Мой несостоявшийся любовник согнулся пополам, падая на колени, а с его губ срывались совсем нецензурные слова.

О, как! Мы, оказывается, тоже знаем русский матерный, хотя кажемся такими благовоспитанными на первый взгляд! С лёгкостью оттолкнула от себя скрученное тело, понимая, что пора смываться. Пока эффект обездвиживающей боли ещё не прошёл.

– Мне не понравилось! И я тоже очень целеустремлённая, предупредила же, что против. Так что запомни на будущее, если ты кого-то считаешь шлюхой – это только твоё мнение, и оно не всегда верное.

– Волконская, мать твою, ты попала! Заметь, я сейчас тоже тебя предупредил, – прошипел сквозь стиснутые челюсти представитель аристократии.

– Ага! Рот с мылом помыть не забудь, пожалуйста! А то ваша маман сразу унюхает! – выплеснула на него свою злость прежде, чем хлопнуть дверью.