Читать книгу Твоя чужая - Рита Мейз - Страница 8

– Все, твоя машина мертва, – сказал Алекс, заходя в кухню и снимая куртку.

Я подала ему чашечку кофе.

– Знаю. Потому и позвонила тебе.

Он усмехнулся.

– Ты не поняла. Я имею в виду, что твоя машина мертва окончательно и бесповоротно. Честно говоря, я вообще удивлен, что она продержалась так долго. Ее двигатель нуждается в капитальном ремонте, но этот ремонт обойдется дороже, чем покупка новой машины.

– Это что, шутка такая? Господи…

Я не кричала. Наоборот, мой голос был очень тихим. Но вот руки едва не выпустили чашку с горячим кофе. И я поняла: все, моя выдержка достигла предела.

Эта машина была единственной, что еще у меня оставалось. А теперь я потеряла и ее. Я не могу вернуться в колледж и не могу оставаться здесь.

Почему, за какие грехи моя жизнь полетела под откос?

Я села за стол и уронила голову на руки. Отчаянно хотелось разрыдаться, но я кусала губы, чтобы справиться с этим постыдным желанием.

Весь этот месяц я старалась быть сильной. И когда узнала о смерти родителей, и когда узнала о долге. Я держала себя в руках, хотя чувствовала, что разваливаюсь на части.

Но это… это уж слишком. Я не готова…

Внезапно ладонь Алекса опустилась на мою спину. Я почувствовала через одежду ее приятное тепло.

Второй рукой он обвил мою талию. А в следующий момент он подхватил меня и усадил себе на колени. Его руки держали бережно и в то же время надежно. Я чувствовала близость его сильного тела, его тепло и от этого мне захотелось разреветься еще сильнее.

Что я и сделала.

Это так хорошо – не быть одиноким. Но я понимала: объятия Алекса всего лишь проявление жалости к бедной сиротке.

Должно быть, мы оставались в этом положении около часа. Мои слезы лились рекой, будто кто-то открыл плотину. Тело лихорадило от непрерывного плача.

Наконец, слишком измученная, чтобы всхлипывать, я отстранилась от Алекса и посмотрела ему в глаза.

– Извини, – моя попытка улыбнуться провалилась. Я вытерла слезы. – Ты должно быть думаешь, что я истеричка.

– Все в порядке, – ответил Алекс, пробегая пальцами по моим волосам.

Его прикосновение было успокаивающим. Именно то, что мне нужно в этот момент.

Запах его дорогого одеколона опьянял, и вскоре мои заботы начали отходить на задний план. Мысли вновь обратились к мужчине, на чьих коленях я так удобно сидела…

Черт возьми, почему этот человек так увлек меня? Что в нем не так?

– Кристина, чего ты хочешь?

Вопрос был расплывчатым, и я не была уверена, что именно ответить на него.

Все это время я была занята тем, чтобы пережить свое горе и спасти то, что у меня еще оставалось. О будущем я не думала. Не думала, как буду жить дальше. Завтрашний день казался недосягаемым, я все еще цеплялась за прошлое.

И не надеялась ни на что.

– Я не знаю, – еле выдавила из себя.

Но это был не тот ответ, который ждал Алекс.

– Что нужно, чтобы ты перестала страдать?

Я подумала еще немного, пытаясь найти правильные слова.

– Ну… Я думаю… Я хочу найти какой-нибудь способ, который поможет мне сохранить этот дом и имущество моих родителей. Это все, что осталось от них.

– Это все? Все, что тебе нужно? – Алекс спрашивал совсем о другом. Он прощупывал меня, изучал, чего не могла сделать я.

– Ну… Я… Я не знаю. Наверное… – Мои мысли были рассеяны, и я не могла сосредоточиться, чтобы правильно сформулировать их. – Ну, я думаю, что мне нужна определенная безопасность. Я не только хочу сохранить дом, но и быть уверенной, что больше никогда не окажусь в таком положении. Я хочу иметь возможность оплачивать колледж и не брать на это кредиты. Думаю, что хочу вернуть контроль над своей гребаной жизнью.

Алекс посмотрел на меня как-то странно. Слишком проницательно.

– Контроль, да? Ты любишь, когда все под контролем?

Я стушевалась под его взглядом.

– Ну… да… иногда…

Синие глаза Алекса продолжали меня изучать. Я сидела у него на коленях, в его руках и чувствовала себя уязвимой. Мне хотелось сбежать, но я почему-то боялась даже пошевелиться.

Наконец, после паузы, которая длилась вечность, он заговорил:

– Кристина, поскольку твоя машина приказала долго жить, я хочу, чтобы ты осталась здесь еще на одну ночь. Не беспокойся ни о доме, ни о колледже. Завтра я помогу со всем разобраться и сам отвезу тебя туда, куда нужно.

Это последнее предложение бросило меня в жар. Мне показалось, что я неправильно его поняла, ведь ранее он сказал, что сегодня вечером уезжает.

Между тем, Алекс продолжал.

– Я хочу, чтобы ты прекратила пить и хорошенько выспалась этой ночью. Я вернусь завтра утром в десять, и тогда мы поговорим.

Негромкий, но в то же время твердый голос дал ясно понять: это не совет, а приказ.

– Хорошо, – пробормотала я, не желая, чтобы он уходил.

Алекс еще раз взглянул на него. Его взгляд оставался непроницаемым. Затем он наклонился и мягко поцеловал меня в лоб.

Не сказав больше ни слова, он ссадил меня с колен, накинул на плечи куртку и вышел за дверь.

Я осталась сидеть, хватая ртом воздух.

Под окнами раздался шум его автомобиля и через минуту растворился вдали.

Я ошеломленно посмотрела на свои руки.

Что, черт возьми, здесь только что произошло? Я понемногу схожу с ума?

«Хорошенько выспись», – Алекс ушел, но его слова все еще были со мной.

Сопротивляясь соблазну открыть еще одну бутылку вина, я выпила чашку кофе.

Мой красный рюкзак все еще оставался на тумбе для обуви у входной двери, где я оставила его, когда приехала сюда несколько дней назад. Там лежала стопка учебников, ни один из которых я так и не открыла. Однако в переднем кармане была книга, которую я купила, перед тем, как услышать новости о моей семье. С тех пор эта книга валялась в сумке.

Я подошла к рюкзаку и потянула за «молнию». Через отверстие показалась глянцевая обложка, усыпанная лепестками роз и сердечками. Схватив книгу, я вернулась к дивану, села рядом со столиком, на котором дожидался мой кофе и, наконец, погрузилась в рассказ.

На следующее утро я проснулась с ощущением легкости во всем теле. Голова не болела. После месяца бессонных ночей и пьяных отключек я снова почувствовала себя человеком.

Через окно моей спальни был виден кусочек голубого неба. День обещал быть прекрасным. А у меня оставалась пара часов до того момента, как вернется Алекс. И вместо того, чтобы упаковывать вещи или пытаться искать агентов по недвижимости, я провела все утро, сидя перед камином и наблюдая, как огонь танцует вокруг поленьев.

Я чувствовала себя удивительно спокойной. Может быть, я просто устала бороться и наконец сдалась под тяжестью обстоятельств. А может это невозмутимость Алекса подействовала на меня. Но впервые за несколько недель я, наконец, поверила, что все может быть в порядке.

В дверь постучали, и я увидела Алекса, стоящего на крыльце. Он приехал раньше, чем обещал. Я не смогла скрыть глупую улыбку по этому поводу.

Моя реакция меня немного нервировала. Я постаралась взять себя в руки, а потом помахала ему. Он вошел в дом, держа в руках черную кожаную папку для бумаг.

– Как ты себя чувствуешь? – его глаза смотрели серьезно и даже строго.

– Эм-м… хорошо, спасибо. Я не выпила ни капли спиртного и проспала целых двенадцать часов. Четно говоря, давно не чувствовала себя такой отдохнувшей.

– Отлично, – он, похоже, был доволен моим ответом. – Садись за стол.

Я подчинилась и села напротив него, заняв лавку, обитую плюшем. Это была первая мебель, которую мои родители купили в этот дом. Посмотрела на Алекса и невольно насторожилась.

Его лицо изменилось. Замкнулось. На нем появилось холодное выражение, которое я назвала бы «бизнес-режим».

Это меня немного встревожило.

– Кристина, я хочу с тобой серьезно поговорить.

– Да, конечно, – мой голос немного дрогнул.

– Что ты знаешь о моей семье?

Я на мгновение задумалась, желая убедиться, что мои слова не заденут его.

– Ну, честно говоря, я знаю или думаю, что знаю, что твоя мама очень милая, а твоя семья чертовски богата.

Алекс не собирался подсказывать, но на его губах играла ухмылка.

– Ты почти угадала. Мама чудесная и у нас многомиллиардная корпорация.

В моей голове эхом отпечатались эти слова. Сумма, которую он назвал, казалась мне просто невероятной для одной семьи. Особенно для той, что любит проводить лето в Блэквуде за рыбалкой с соседями.

– У меня есть для тебя предложение.