Читать книгу Никогда не поздно - Рия Плага - Страница 2

Около 6 месяцев спустя

– Мне кажется, рука Итона должна быть на красном, а не на жёлтом, – крикнула я, удаляясь на кухню за очередной бутылкой вина. Мы дошли до той стадии алкогольного опьянения, когда можно начать играть в Твистер и не чувствовать себя недостаточно молодыми для этой забавы.

Из гостиной послышались шум и громкий смех, от которого по моему лицу скользнула улыбка. Друзья могут перевернуть квартиру вверх дном за минуту моего отсутствия, всего лишь играя в детскую игру.

Я открыла дверцу винного шкафа и пробежалась глазами по нескольким бутылкам, отыскивая ту самую, что доведёт этот вечер до нужного настроения и понесёт по волне алкогольного опьянения без возможных последствий завтрашним утром.

– Ну, ты долго, красавица? – на кухне показался Дэн, и я закусила губу, обернувшись на него и снова восхищаясь его внешностью, к которой всё ещё не привыкла. На нем обычная белая футболка и низко посаженные джинсы, но даже в простой одежде он выглядит как рок-звезда.

Впрочем, именно рок-звездой он и является, к чему я тоже никак не могу привыкнуть. Как такой талантливый мужчина мог выбрать меня в качестве своей спутницы, всё ещё не укладывается в моей голове.

– У Итона, как всегда, рука оказалась не там, где нужно? – рассмеялась я, наконец делая выбор в пользу бутылки Бароло и хлопая дверцей шкафа.

– Он просто не может долго находиться вдали от попки Грейс.

Я слышу, как Дэн движется по нашей небольшой кухне, и по шее пробегает дрожь, едва я чувствую его близость ко мне. Несмотря на то, что моё тело привыкло к этому мужчине, я всё ещё остро чувствую его приближение, и особенно его прикосновения. Уверена, это показывает, что наши отношения – это нечто большее, чем просто влюблённость. Ведь даже спустя долгие 5 месяцев, я ощущаю романтику в каждом сказанном друг другу слове.

– Я, кстати, его не виню: у Грейс потрясающая попка, – смеюсь я, но едва губы Дэна касаются шеи, оборачиваюсь к нему лицом, отталкивая от себя не понадобившуюся мне бутылку превосходного вина.

– Не лучше твоей, – голос мужчины становится глубже, и я ощущаю, как он возбуждается с каждым прикосновением моих рук к своему телу. Вот только это совсем не тот момент, когда мы можем себе позволить подобные выходки.

Я поднимаюсь на носочки, и целую его в уголок губ, слегка отталкивая от себя.

– Я бы поспорила, – снова разворачиваюсь я, открывая ящики в поисках штопора, которым я умею пользоваться, в отличие от этого новомодного электрического, что подарили нам Итон и Грейс.

– Давай поспорим, потом так приятно мириться, – смеётся Дэн, проводя рукой по коротким волосам, но не делая попытки снова прикоснуться ко мне. Мы оба прекрасно знаем, что уже не сможем остановиться. За это я и ценю так Дэна: он точно знает, когда можно и нужно действовать, а когда стоит остановиться и насладиться этими искрами между нами, ведь мы обязательно найдём момент для того, чтобы показать друг другу наше желание.

– Вы там что, сексом занимаетесь? – послышался смех из гостиной, и я рассмеялась такой простоте наших друзей. Мы знакомы всего несколько месяцев, но уже так свободно чувствуем себя в обществе друг друга.

– Тебе этого не узнать, брат, – кричит Дэн, выходя из кухни и оставляя меня снова одну.

Наконец справившись с непослушной бутылкой обычным штопором, я, довольная, возвращаюсь в гостиную к друзьям, которые снова смешались на разноцветном поле.

– В следующий раз играем в монополию, – кряхтит Грейс, на которую падают оба мужчины, и краснеет от тяжести их тел.

По губам скользит улыбка, и я наполняю наши бокалы, пока друзья пытаются встать с поля и рассаживаются рядом. Я молча наблюдаю за тем, как Итон, Грейс и Дэн берут бокалы в свои руки, рассматривают алую жидкость и делают короткий глоток, наслаждаясь первым вкусом превосходного напитка. Слежу за тем, как Дэн прикрывает глаза от удовольствия, и в это мгновение люблю этого мужчину ещё сильнее. Мне достался самый лучший мужчина, о большем и мечтать нельзя. Дэн раскрывает глаза, смотря на меня, и у меня внутри растекается такое тепло безграничной любви и признательности. Он подмигивает мне, и кажется, что я краснею. Никак не привыкну к нашим отношениям и тому, что могу себя чувствовать в безопасности рядом с мужчиной, не вспоминая о прошлом, а строя только планы на наше счастливое будущее.

Я не слышу никого и ничего, когда смотрю на Дэна, когда вижу, как моё лицо отражается в его зрачках, и убеждаюсь в силе его любви ко мне. У нас не было боли и страданий, мы сошлись быстро, будто так и должно было быть. Может так и было? Эта встреча была предопределена, а я наконец должна была стать счастливой? Кто бы знал, что это произойдёт после того, как я перееду на другой конец земли и разорву все отношения с прошлым.

– Алиса!

Я слышу какой-то шум рядом, но отгоняю от себя эти неприятные звуки, снова концентрируясь на любимом лице мужчины, что сидит напротив. Смотрю в его светлые голубые глаза, влюбляюсь вновь в ямочки, что появляются от его улыбки, представляю, как снова поцелую его щетинистый подбородок и коснусь коротких кудрявых волос, наслаждаясь их мягкостью.

– Алиса!

Я все ещё пытаюсь игнорировать этот шум вокруг, но Дэн оборачивается на наших друзей, и я теряю эту связь с ним, тут же возвращаясь в реальность из мира моей любви к этому мужчине. Любви, которая, я думала, ко мне уже никогда не придёт.

– Алиса, кажется, кто-то стучит в дверь.

До меня наконец долетают слова Итона, изучающего меня так, будто смотрит в первый раз. Он все никак не привыкнет к моей способности отключаться от реальности и пребывать в мире грёз, игнорируя всё, что происходит вокруг.

– А?

– Кто-то стучит в дверь, – снова повторяет он чуть громче, и я поднимаюсь с дивана на автомате, так и не понимая, в каком из миров я сейчас нахожусь.

– Не начинайте без меня, я мигом, – кричу я из коридора, одновременно хватаясь за ручку двери и распахивая её на себя.

В это мгновение глаза моего прошлого оборачиваются на меня у стены напротив, и я теряюсь от ужаса, что сковывает меня против воли. Не уверена, что спустя полгода хочу чувствовать это, смотря в прошлое, но не могу изменить своего отношения, своих эмоций и того, что малая часть меня всё ещё болеет ушедшим из моей жизни.

Мы смотрим друг на друга молча, никто из нас не решается начать первым. Однако, я и не должна ничего говорить, потому что не я своим появлением рушу чью-то жизнь. Секунды, минуты молчания позволяют мне расслабиться от этого взгляда, изучающего меня, словно видящего в первый раз. Впрочем, он практически таким и является. Наши встречи в прошлом не были так значимы, как эта сейчас. Мне нужны слова, чтобы понимать, что это не принесёт мне душевного спокойствия, и сегодня ночью я не буду видеть сказочные розовые сны.

– Алиса, – её голос, в отличие от взгляда, холодный, со стальными нотками. На автомате я скрещиваю на груди руки, стараясь себя защитить. Хотя не уверена, что она способна причинить мне боль специально. Но кто знает причину её появления? Возможно, она искалечит меня, даже не отдавая себе отчёт в том, что совершает.

– Ты можешь выйти? Нам необходимо поговорить, – просит она, но я почему-то читаю в этих словах приказ. Возможно, я и хотела бы не подчиниться, но вместо этого хватаю ключи из вазы рядом с дверью и прикрываю дверь за собой.

На мне всего лишь домашние синие штаны и белая майка, открывающая все мои достоинства и не дающая возможности разыграться фантазии, потому что всё и так слишком хорошо видно. Я чувствую, что выгляжу неподобающе для подобной встречи, но менять не стала бы ничего.

Оказавшись в полумраке коридора, я могу более тщательно рассмотреть непрошеную гостью.

Она немного ниже меня ростом, с короткой стрижкой, и я знаю почему. С трудом сглатываю, зная, через что пришлось пройти этой женщине за последние несколько лет. Но выглядит она не так, как я себе представляла, как запомнила мельком на ненавистной мне свадьбе. Я беззастенчиво разглядываю её кружевную белую юбку чуть ниже коленей, серую кашемировую водолазку. Я даже на расстоянии ощущаю её мягкость, и понимаю, сколько она стоит. На ней красные лаковые туфли без каблука, делающие её образ ярким и запоминающимся. Эта женщина точно знает, как выглядеть великолепно, даже пережив самое ужасное, что может быть в этом мире. Я восхищаюсь ею, и, наверное, она видит это по мне, потому что одаривает слабой улыбкой.

– Я хотела посмотреть на девочку, которая так повлияла на моего сына, – объясняет она своё появление на пороге моего дома, но нисколько не истолковывая его на самом деле.

Мы с Фабианом не общались уже полгода, с того самого дня в аэропорту, когда он улетал со своей женой и её матерью, а я навсегда покидала Штаты, чтобы не встретиться с ним и любым другим человеком, что может связать меня с ним. Было слишком больно возвращаться к нему, даже мысленно, и сейчас, смотря на его мать, эта боль вновь просыпается во мне. Я чувствую, как озноб пробирается под кожу, и не могу остановить себя от того, чтобы не начать дрожать. Нет, мне не холодно. Мне страшно от того, что она может сказать дальше, но больше я боюсь того, что не до конца забыла свои чувства к этому невыносимому мужчине, который разрушил меня до основания.

– С ним все хорошо? – мой голос дрожит против воли, и вопрос разрывает пространство, оглушая меня. Мне не безразлична его судьба, даже спустя столько дней вдали.

– Как посмотреть, – замечает она, рассматривая меня ещё пристальнее, от чего я ещё больше ёжусь и хочу раствориться в этом пространстве, чтобы она не могла проникать под кожу, задевая те струны моей души, что я давно в себе убила ядом любви Фабиана Бойла.

– Что вы имеете в виду?

– Я хотела просить тебя вернуться домой, – её голос снова становится стальным.

– Мой дом здесь. Не понимаю, что вы хотите от меня. Почему вы не объясняете, что с Фабианом?

– Он жив, если ты про это. Физически, во всяком случае, он все ещё жив и находится дома. Но его душевное состояние – повод для того, чтобы ты вернулась домой. Ты нужна моему мальчику, – говорит она это, как заученный текст, что нисколько не объясняет мне того, что происходит на самом деле.

Впрочем, если она здесь, то с Фабианом точно не всё в порядке. Видимо, совершать глупые поступки у него в крови, и от этой привычки он не избавится никогда. Но я не тот человек, что будет решать эти проблемы. Он больше не моя головная боль, да и никогда не должен был ею стать в принципе.

– Боюсь, что я не смогу помочь вашему сыну. Вы зря совершили такое длительное путешествие. Кстати, как вы узнали, где меня найти? – я откинулась на закрытую дверь моей квартиры, стараясь держаться увереннее на её фоне и не выдавать того, как сильно бьётся сердце у меня в груди от одного упоминания имени её сына.

– Оливер выдал твой адрес после того, как я рассказала, насколько всё плохо, – наконец ответила она хоть на один из моих вопросов, но не подарила мне желанного облегчения.

Оливер никогда бы не поступил так без веских оснований. Я знаю, насколько он ненавидит Бойла и как сильно желал того, чтобы я избавилась от этого балласта в моей жизни. Видимо, даже Оливера Шера есть чем задеть так, чтобы он разрешил кому-то вмешиваться в мою жизнь с его племянником.

– Это не заставит меня вернуться к вашему сыну, простите. После того, что он сделал с моей жизнью, я не смогу вернуться к нему. Я даже видеть его не могу, – чуть повышаю я голос, стараясь донести свои чувства до этой женщины, которая всего лишь переживает за своего сына.

Интересно, а он вообще знает, что она здесь и разговаривает со мной? А вдруг это он подослал её ко мне, чтобы разжалобить и заставить вернуться? Но надеюсь, что Фабиан не настолько низкий человек, чтобы подсылать больную мать ради своего задетого эго.

– Я знаю, что он поступил с тобой нехорошо. Он так поступает всегда, когда боится потерять кого-то очень важного в своей жизни. Фабиан очень ранимый мальчик и тяжело справляется с утратами. Но ты делала его лучше, он стал другим человеком. И я хочу такого сына, а не того, во что он сейчас превращается – в своего отца, – я вижу, что у неё на глазах скапливаются слезы, едва она затрагивает тему своего умершего мужа и того, каким он был отцом по отношению к Фабиану, да и, наверное, мужем он был также неважным. Но это не способно изменить моё отношение. Я поклялась себе никогда не возвращаться к тому, что делало меня слабой, безвольной и унижало в собственных глазах. Слишком поздно для раскаяния.

– Я не тот человек, что поможет вашему сыну. Простите меня, но я не стану помогать ему выйти из того состояния, о котором вы говорите. Он не помогал мне справиться со всем этим ужасом в моей жизни, так что и не мне приходить к нему на помощь сейчас.

– Я понимала, что не смогу тебя убедить. Но должна была приехать и попробовать, попросить сама. Знаю, он причинил тебе боль, но мой мальчик не умеет по-другому. Я не смогла показать ему, что любить нужно бескорыстно и искренне, не научила не причинять боль своим близким. Но это не делает его плохим человеком, просто его раны никто не смог залечить, и он стал ожесточён. И единственный человек, разбудивший его истинное я, не смог справиться. Я не виню тебя, дорогая. Жаль, что мы не познакомились при других обстоятельствах. Возможно, объясни я тебе это раньше, мы сейчас не стояли бы в этом холодном коридоре, – женщина пожала плечами, но не двинулась с места.

– Мне жаль. Простите, что я не могу помочь вам. Я слишком долго лечила своё сердце от вашего сына, чтобы сейчас снова окунуться в этот омут. Здесь у меня другая жизни, я наконец счастлива. Простите, – я и сама не знаю, за что извиняюсь. Наверное, не стоило просить прощения за то, что я счастлива, в отличие от её сына. В этом совсем нет моей вины. Каждый сделал свой выбор. Все могло бы быть иначе. Вот только не уверена, что было бы менее больно.

– Ты умная девочка. Жаль, что Фабиан упустил тебя.

– Спасибо, – я потупила взгляд в пол от этого комплимента, которого не заслуживала слышать от этой женщины. Несмотря на то, что я не сделала её сына счастливым, а, возможно, даже напротив, она не держит на меня обиды и даже не считает законченной стервой.

– Хотела бы, чтобы мы ещё увиделись, но вынуждена сказать «Прощай, Алиса». Желаю тебе счастья.

– Спасибо, – вновь повторила я, поднимая голову, чтобы увидеть, как женщина нажимает кнопку лифта, ожидая его прибытия, чтобы навсегда уехать из моей жизни.

– Передайте, – останавливаюсь я прежде, чем продолжить фразу, понимая, что не должна ничего говорить.

– Да? – женщина оборачивается ко мне, и я не могу не видеть в ней черты Фабиана, даже несмотря на то, что она не его родная мать. Но эти глаза, полуулыбка и тепло, что я когда-то чувствовала от него, теперь долетает ко мне через весь коридор от неё.

– Я хотела, чтобы вы передали Фабиану, что, несмотря на то, что для нас уже слишком поздно, он может быть счастлив, если позволит себе любить, а кому-то полюбить его таким, какой он есть, без масок и лжи, – я отвернулась к двери, вставляя слегка дрожащей рукой в замочную скважину ключ, больше не в силах смотреть на эту женщину.

– Пока живёт любовь, Алиса, никогда не поздно, – долетают до меня её последние слова вместе с шумом закрывающихся дверей лифта.

Едва я открываю дверь квартиры, как падаю в объятия открывающего с другой стороны дверь Дэна. Я не заметила, как начала плакать.

– Что случилось? Кто там был? Тебя не было больше получаса.

Дэн сильнее сжимает меня в объятиях, поглаживая по голове, пока я изливаю все слезы, что, видимо, у меня ещё остались из-за моего проклятья и того, что я не смогла до конца выкинуть мужчину с самыми чёрными глазами из своей жизни.

– Мне надо так много тебе рассказать, – смогла выдавить я из себя.

Сегодня мы не будет спать ночью, а столкнёмся с ужасом моего прошлого. Я надеюсь лишь на то, что после услышанного Дэн всё ещё будет рядом со мной. Ведь сейчас только рядом с ним я чувствую себя в безопасности.