Читать книгу На поле Фарли - Риз Боуэн - Страница 9

Тюрьма Уормвуд-Скрабс Актон, Западный Лондон

Май 1941 г.

Ворота тюрьмы Уормвуд-Скрабс удовлетворенно лязгнули, затворяясь за Беном Крессвеллом. Хотя он уже три месяца ежедневно входил и выходил через эти ворота, на входе его по-прежнему пробирал холодок ужаса, а на выходе накрывало необъяснимое чувство облегчения, как будто ему удалось сбежать незамеченным.

– Что, досрочно освободили за хорошее поведение? – ухмыльнулся полицейский на посту. Шутка была уже старовата, но полицейскому она, судя по всему, еще не надоела.

– Меня? Ничего подобного. Я через стену перепрыгнул. Ты что, не заметил? – серьезно спросил Бен. – Кто же так сторожит!

– Иди уже, – фыркнул полицейский, подталкивая Бена.

Считалось, что перевод МИ5, то есть Национальной службы безопасности, в Уормвуд-Скрабс был страшной тайной, но все, кто имел хоть какое-то отношение к тюрьме, прекрасно знали, чем занимаются люди, недавно переехавшие в одно крыло здания. Да что там, даже некий автобусный кондуктор громогласно объявлял, подкатывая к тюрьме: «МИ5, выходим!» Вот тебе и конспирация, думал Бен, пересекая дорогу напротив автобусной остановки. Тюрьма оказалась на редкость неудачным местом для Главного управления секретной службы. Работать приходилось в сырых промозглых камерах, часть дверей отсутствовала, и сотрудники волей-неволей слышали, что говорилось в соседнем помещении. Да и добираться было неудобнее, чем в старое управление на Кромвель-роуд.

Часть Отдела Б, который занимался контрразведкой, перевели за город, в Бленхеймский дворец в Оксфордшире. Ходили слухи, что условия в этих роскошных хоромах еще хуже, чем в тюрьме. И все же Бен жалел, что его не отправили туда, где он мог бы принести ощутимую пользу своей стране. Вот уже год как его завербовали в МИ5, а охота за шпионами пока ограничивалась проверкой слухов и доносов в Лондоне и пригородах. Слухи почти неизменно оказывались чепухой, чаще всего – либо ложной тревогой, либо поводом свести старые счеты. Любопытная старуха высунула нос за светомаскировочные шторы и увидела, что какой-то мужчина крадется через ее задний двор. Наверняка тайно высадившийся немец! Да только выяснилось, что это любовник соседки, который пробирался к своей подружке, пока ее мужа не было дома. Другая женщина решила, что ее соседи – тайные пособники немцев, поскольку они вечно слушали пластинки Моцарта. Когда Бен заметил, что Моцарт вообще-то австриец, женщина раздраженно фыркнула. «Какая разница? Разве Гитлер не австриец? А они еще и чеснок в еду кладут, за милю несет. Неблагонадежные, как пить дать!»

Бен обернулся на выложенные красным и белым кирпичом нарядные башни, обрамлявшие тюремные ворота. Ох уж эти викторианцы, у них даже тюрьмы выглядели эффектно. Он направился по Дюкейн-роуд к станции метро «Ист-Актон». Была надежда, что метро довезет его в центр Лондона быстрее, чем автобус, но с этим, конечно, не угадаешь. Стоит бомбе упасть ночью на линии, и все застопорится. Он шел слегка неровным, дерганым шагом – жестяная вставка в левом колене не позволяла о себе забыть, – однако же довольно быстро. Но вот играть в регби или запускать мяч в крикете ему больше не доведется.

Бен собирался перейти дорогу к станции метро, когда из табачной лавки вышел мужчина со свернутой газетой под мышкой, уставился на него и нахмурился.

– Эй, малый, а ты почему не в форме? – возмущенно обратился он к Бену, грозя ему пальцем. – Ты что, из проклятых пацифистов?

С начала войны Бен уже не раз подвергался подобным нападкам.

– Да я разбился на самолете, – объяснил он. – Нога вдребезги, вот и не берут никуда.

Мужчина покраснел и стал извиняться:

– Прости, парень. Не сообразил, что ты летчик. Даже не знаю, что на меня нашло. Вы, ребята, молодцы. Благослови тебя Бог.

Бен уже давно никого не переубеждал. Пусть думают, что он был военным летчиком. Он бы и стал им, если бы не то дурацкое крушение в Фарли. А будь он и правда летчиком? Мысли замелькали в голове. Вдруг его бы тоже сбили над Германией и он торчал бы сейчас в лагере для военнопленных, как Джереми? И какой бы он тогда внес вклад в победу? По крайней мере, на своей работе он приносил хоть какую-то пользу. Или принес бы, допусти его начальство до настоящих дел.

Бен вздохнул. Вся страна была на нервах, с минуты на минуту ожидая вторжения.

Он купил билет и проковылял вверх по лестнице на платформу – здесь, на окраине, линия метро выходила на поверхность. На платформе собралась толпа – видимо, поезда не было уже давно. Он протиснулся поближе к краю и стал ждать, надеясь, что поезд вот-вот придет и не будет слишком набит людьми. Бену требовалось срочно добраться до центра Лондона. Наконец-то ему, похоже, выпало важное задание.

– Тебя разыскивало высшее начальство, – торжественно сообщил его сокамерник Гай Харкорт, когда Бен вернулся на место после перерыва на ланч.

– Высшее начальство? – переспросил Бен.

– Сам папаша Рэдисон, не больше и не меньше. Чрезвычайно раздражен, что ты имел наглость отправиться куда-то на ланч, вместо того чтобы быстренько сжевать скромный бутерброд с сыром прямо на рабочем месте.

Гай был одним из тех томных и элегантных молодых людей, которых легко представить на уик-энде в загородном поместье играющими в крокет с Берти Вустером. Веселый парень, но не особо мозговитый. Бен как-то поймал себя на мысли, что из Гая вышел бы отличный шпион, никому и в голову не пришло бы его заподозрить. Они знали друг друга еще с Оксфорда, где Гай ни разу не был замечен в зубрежке и все же каким-то образом выдерживал все экзамены. Друзьями они никогда не были – хотя бы потому, что Бен не входил в круг состоятельного аристократа Харкорта. Так что Бен весьма удивился, когда в начале войны Харкорт его разыскал и предложил работу – как оказалось, в МИ5. Обоих определили на постой в унылую частную гостиницу на Кромвель-роуд. Они вполне сработались.

– Да какой там ланч, одно название, – отмахнулся Бен. – Ты в курсе, что тефтели теперь стряпают из конины? Мне три дня подряд пришлось брать запеканку из цветной капусты, остальное было совсем уж несъедобно.

– Я там никогда не ем, – беззаботно ответил Харкорт, – предпочитаю заскочить в «Голову королевы» на углу. Пиво – субстанция питательная, на нем я и намерен пережить войну. Конина, подумать только. Эти негодники в жизни не ездили на конную охоту, наверное. Скоро доберемся до кошек и собак. Запирай на замок своих лабрадоров, пока не поздно.

– А Рэдисон не говорил, что ему нужно? – сменил тему Бен.

– Дружище, мы же вроде бы секретная служба, не так ли? – ухмыльнулся Харкорт. – Не станет же он мне рассказывать, какое у него дело к другому агенту. Надо как-то поддерживать видимость тайны.

– Тебе не показалось, что он на меня сердится?

– А ты что, где-то напортачил? – осклабился Харкорт.

– Да вроде нет. Ну, может быть, не очень вежливо обошелся с тем типом, который хотел, чтобы мы посадили его соседей-евреев за то, что они якобы нацистские шпионы.

– Тогда поспеши, вот и узнаешь, что ему нужно. Да, а если ты не вернешься, можно я заберу твой стул? Он не так шатается, как мой.

– Очень смешно, – с деланым весельем ответил Бен, но на душе кошки скребли. Вроде бы ничего такого не натворил, но как знать. В подобных отделах все строилось на старых школьных связях, а у него связей не было.

Мистер Рэдисон подозрительно покосился на него, когда Бен, постучавшись, вошел в кабинет.

– На ланч, значит, ходим? – спросил шеф.

– Насколько мне известно, мне положен перерыв, сэр, – ответил Бен. – И я всего лишь сбегал в столовую. Там подавали тефтели из конины.

Рэдисон тогда понимающе кивнул, вспомнилось Бену. А потом шеф сказал:

– Я получил запрос из управления. Вам велено явиться в Долфин-Сквер вот по этому адресу.

– Долфин-Сквер? – удивился Бен.

Об отделе в Долфин-Сквер ходили смутные слухи. Никому, конечно, не положено было знать, что у МИ5 имеется там ведомство и кто именно в нем работает, но Бен не сомневался: там всем заправляет загадочная личность, известная как капитан Кинг, или просто Мистер К. Этот человек стоял вне обычной иерархии отделов и департаментов. Бена охватило оживление, смешанное с тревогой. Зачем он понадобился? Пусть он припадает на одну ногу, но до сих пор ни одно задание и не требовало от него пробежек по пересеченной местности, а со своими несложными задачами, хоть и скучными, он справлялся отлично, не раз продемонстрировал рвение и усердие. Так что, как знать, может, это был хороший знак – наконец-то повышение в должности и дело поинтереснее.