Отрывок из книги
Вот всегда у меня перед броском колотун начинается! Кажется, и стимуляторами напичкали, и гипнодинамику провели – после всего этого должен бы напрочь всяких страхов лишиться, а вот поди ж ты… Наш корабельный психиатр каждую извилину мою прозвонил – загипнотизировал, задал кучу дурацких вопросов, а потом сказал, что нет у меня ничего особенного и вовсе это не от страха. Точно так же, мол, призовые рысаки дрожат на старте.
Тут я ничего не скажу – в жизни не был призовым рысаком, откуда ж мне знать? Однако перед броском всякий раз трясет, будто последнего салажонка. За полчаса до броска нас выстроили в «предбаннике», и командир взвода, сержант Джелал, приступил к осмотру. На самом деле Джелал вовсе не был командиром взвода – просто взводным сержантом. Однако наш лейтенант Расжак из последнего броска не вернулся, и Джелал, как старший по званию, на время его заменил. Джелал наполовину финн, наполовину турок с Искандера (Проксима) и больше всего похож на писаря-недомерка. Но это – только с виду; я однажды сам наблюдал, как он разделался с двумя парнями, которые разбушевались ни с того ни с сего. Джелли до голов-то их едва мог дотянуться, но уж когда дотянулся… Лбы их друг о друга щелкнули звонче спелых кокосов! А сержант еще успел на шаг отступить, прежде чем парни долетели до пола.
.....
Потом его вывели со скованными впереди руками под конвоем двух вооруженных часовых.
Я еще ни разу не видел порки. Когда жил дома, у нас, конечно, бывали публичные наказания – на площади Федерал Билдинг, однако отец строго-настрого велел мне держаться оттуда подальше. Один раз я попытался его ослушаться, но тогда наказание было отсрочено, а больше я не пробовал.
.....
