Читать книгу Остров Сокровищ. Перевод Алексея Козлова - Роберт Стивенсон - Страница 7

Конец Слепца

Мое любопытство, в некотором смысле, было сильнее страха, потому что я не мог оставаться под мостом, и быстро выскочил из низины, откуда, из-за кустов, я мог наблюдать за дорогой прямо перед нашей дверью. Едва я успел укрыться, когда мои враги начали прибывать, семь или восемь из них бежали тяжело гремя башмаками по дороге, а человек с фонарем нёсся в нескольких шагах впереди. Три человека бежали вместе, рука об руку; и я увидел, даже сквозь туман, что средний человек этого трио был слепым нищим. В следующий момент его голос продемонстрировал мне, что я прав.

– Ломай дверь! – крикнул он. -Да, да, сэр! – ответили два или три голоса разом. И тут они разом бросились к двери «Адмирала Бенбоу», вслед за фонарщиком. Затем я увидел, как они замолчали, склонились друг к другу и стали шушукаться. Видно было их удивление, когда они увидели открытую дверь. Но пауза была короткой, потому что слепой снова стал выкрикивать свои приказы. Его голос звучал громче и громче, словно он горел от рвения и ярости. -Внутрь! Внутрь! – крикнул он, проклиная их за задержку. Четыре или пять из них ворвались в дом сразу, дое остались на дороге с грозным нищим. Последовала пауза, затем крик удивления, а затем голос, кричавший из дома: «Билл мертв»

–Обыщите его, подлые бездельники, а остальные наверх и найдите сундук! – воскликнул он. Я слышал, как их ноги стучали по нашей старой лестнице, так что дом, должно быть, содрогнулся от грохота их башмаков. Сразу после этого послышались новые звуки изумления, окно комнаты капитана было открыто с хлопком и звоном разбитого стекла, и человек по пояс высунулся на лунный свет и крикнул нищему, стоявшему на дороге прямо под ним:

– Пью! – воскликнул он, – Кто-то был здесь перед нами!

В это мгновение кто-то наверху с грохотом перевернул сундук -Что там?» – проревел Пью, – Там есть деньги?

– Будь прокляты твои деньги – заорал Слепец, – Я имею в виду бумаги Флинта? – воскликнул он.

– Я не вижу никаких бумаг! – ответил голос.

– Эй, ты внизу, посмотри на Билле? – снова воскликнул Слепой. При этом другой человек, вероятно, тот, кто остался внизу, чтобы обыскать тело капитана, подошел к двери гостиницы.

– Билл уже обыскан, – сказал он, – Ничего у него нет!

– Это люди из гостиницы! – крикнул бродяга.

– Вырви мои глаза! – воскликнул Слепой, – Пью, это тот щенок!

– Не теряйте времени – Я пробовал! Они заперли дверь! Ребята, разойдитесь и найдите мне их!

– Они оставили свою свечу здесь! – сказал человек из окна. -Разойдитесь и найдите их! Обыщите весь дом! – повторил Пью, лупя палкой по дороге.

Затем последовал час великих испытаний для всей нашей старой гостиницы, тяжелый топот, шаги, стучащие туда и сюда, перевернутая мебель, вывороченные двери —в доме стоял такой грохот, что, казалось, ему отзывались скалы и холмы, пока наконец люди не стали выходить один за другим на дорогу, заявляя, что нас нигде не найти. И тот же свист, который потревожил мою мать и меня над деньгами мертвого капитана, еще раз отчетливо прозвучал в ночи, повторившись на сей раз дважды. Я думал, что это труба слепого, так сказать, сигнал своей команде к нападению, но тут я обнаружил, что сигнал идёт от склона, за которым была деревушка, как сигнал предупреждающий пиратов о близкой опасности.

– Это Дирк, – сказал один, – Сигнал подан дважды! Товарищи! Нам нужно бежать!

– Бадж, идиот! – воскликнула Пью, – Дирк всегда был дурак и трус! Не слушайте его! Они должны быть где-то рядом; они не могут быть далеко! У вас руки или что? Откуда они у вас растут? Разделитесь и ищите этих собак!

– О, бедная моя душа! – воскликнул Слепец, – О, если бы у меня были глаза! Этот призыв, казалось, дал какой-то эффект, потому что двое из парней стали рыться здесь и там дров и потом разбрелись среди деревьев по холму, но, без преувеличения говоря, делали это в пол-глаза, готовые убежать каждую минуту, когда другие стояли посреди дороги, не зная, что им делать.

– Идиоты! В ваши руки плывут тысячи, а вы мнётесь, как идиоты! Вы были бы богаты, как короли, если бы нашли его, и вы знаете, что он здесь, и стоите на месте! Никто из вас не осмеливался встречаться с Биллом, а я сделал это – слепой! Из-за вас я потеряю всё! Я должен теперь быть нищим, ползающим в грязи ничтожеством, клянчащим ром, когда я мог бы кататься в карете! Если бы в вас было хоть что-то человеческое, вы бы их поймали.

– Пью, рассуди, дублоны-то у нас!» – проворчал один.

– Возможно, они спрятали бесценную вещь – сказал другой.

– Возьмите кружки с Георгом, Пью, и не сходи с ума! А вы шныряйте!

Это только подлило масла в огонь. При этих выкриках гнев Пью поднялся до таких высот, что, наконец, его ярость выплеснулась наружу и он стал наносить дикие удары направо и налево, в результате чего его палка благословила некоторых из пиратов довольно сильно.

Они, в свою очередь, проклинали слепого злодея, ужасно угрожали ему и тщетно пытались поймать летающую палку и вырвать ее из его рук.

Эта ссора была спасением нас, потому что, пока она бушевала, с вершины холма со стороне деревушки раздался еще один звук – топот скачущих лошадей. Почти в то же мгновение из-под изгороди кто-то выстрелил из пистолета и все увидели вспышку. И это было, очевидно, последним сигналом опасности, потому что пираты сразу же повернулись и стали разбегаться во все стороны, один побежал в сторону моря вдоль бухты, один дунул через холм и кусты, так что через полминуты не было признака, что тут вообще кто-то был, кроме Пью. Его бросили, из-за паники или из мести за его жестокие слова и удары, я не знаю, одно верно, он один остался, исступлённо прыгая вверх и вниз, бешено стуча палкой по дороге и призывая помощь своих неверных товарищей. Наконец он окончательно потерял ориентацию, В несколько шагов проскакал мимо меня и устремился по направлению в деревушке, жалобно голося:

– Джонни, Черный Пёс, Дирк! (Он выкрикивал и другие имена, как будто читал святцы в церкви) Вы же не оставите старого Пью, братцы, родненькие, вы же не покинете старину Пью!?

В этот момент шум лошадей уже слышался на подъеме холма, и четыре или пять всадников показались на вершине холма, озарённые ярким лунным светом. Они пронеслись полным ходом по склону.

Тут Пью понял свою катастрофическую ошибку, повернулся на каблуках и с птичьим криком побежал прямо к канаве, в которую недолго думая и свалился. Но через секунду он снова вскочил на ноги и сделал еще один рывок, и совершенно сбитый с толку, куда бежать, оказался прямо под брюхом ближайшей лошади.

Всадник попытался предотвратить наезд, но тщетно. Пью рухнул на землю с отчаянным птичьим криком, который вознёсся до самой глубины безжалостных ночных небес; и четыре копыта растоптали, смяли, отбросили его прочь и пролетели мимо. Он упал на бок, затем медленно перевернулся навзничь и замер.

Я вскочил на ноги и истошно окликнул всадников. Как бы то ни было, перепуганные этим ужасным происшествием, они тотчас же спешились и я узнал их. Один, скакавший сзади, оказался тем самым парнем, который гнал из деревни к доктору Ливси; остальные были налоговыми инспекторами, с которыми он повстречался в пути, и которых догадался прихватить себе на помощь. Некоторые известия о шхуне в Китовой Дыре ещё ранее доходили до таможенного инспектора Данса, и он направился в ту ночь к нашей гостинице, чему моя мать и я были обязаны нашим неожиданным спасением от смерти.

Пью был мертв. Он был мертвее камня на дороге. Что касается моей матери, то когда мы отвезли ее в деревню, немного холодной воды и соли вскоре вернули ее к жизни. Несмотря на весь перенесённый ею ужас, она не переставала сожалеть о потере части причитающихся нам денег. Тем временем налоговый инспектор скакал так быстро, как только мог, в Китову Дыру; но его люди должны были спешиться и спускаться вниз по холму, ведя и иногда поддерживая своих лошадей и постоянно опасаясь засады, так что не удивительно, что, когда они добрались до Дыры, шлюп уже ушел, хотя по всей видимости был все еще близко. Данс окликнул находившихся на судне. Бодрый голос из темноты ответил советом держаться подальше от лунного света, если окто не желает получить гарантированную порцию самого отборного йоркширского свинца, какой ещё есть на свете. И в то же мгновение пуля просвистела у его руки. Вскоре после этого корабль превратился в точку и исчез. Мистер Данс стоял там, как он позднее выразился, «как рыба, вынутая из воды», и все, что он мог сделать, это отправить человека в B -, дабы был выслан одномачтовик для преследования шустрых контрабандистов.

– И это, – сказал он, – Лучше, чем ничего! Они убрались восвояси! Таков конец! Всего лишь! – добавил он, – Но я рад, что наконец прошёлся по любимым мозолям мастера Пью!

К этому времени он уже слышал мою историю. Я вернулся с ним к «Адмиралу Бенбоу», и вы не можете представить себе, в каком состоянии предстал перед нами наш дом: даже часы были сброшены и раздавлены этими парнями в их яростной охоте за мной и моей мамой; и хотя почти ничего на самом деле не было украдено, кроме капитанского денежного мешка и мелких серебряных монет с конторки, я сразу понял, что мы разорены в в пух и прах. С этим не мог сделать ничего даже великий мистер Данс.

– Они взяли деньги, вы говорите? Ну, тогда, Хокинс, в чём причина? Они искали что-то, кроме денег? – спросил он.

– Нет, сэр, – ответил я, – я думаю, они искали не деньги… На самом деле, сэр, я полагаю, они искали предмет, который лежит у меня в нагрудном кармане и, честно говоря, я хотел бы найти для него более безопасное место!

– Конечно, мальчик! Совершенно верно! – сказал он, – дай его мне, если хочешь!

– Я думаю, что, возможно, будет доктор Ливси, – начал я.

– Совершенно верно, – прервал он меня очень весело, – совершенно верно – джентльмен и магистрат. И теперь, когда я думаю об этом, я мог бы сам съездить туда и сообщить ему или сквайру. Мастер Пью мертв, обойдёмся на сей раз без соболезнований, не о чем сожалеть об этом, но он мертв, понимаете, и люди будут разбираться, не виновник ли всего таможенный инспектор его величества. Слушай, Хокинс, если у тебя появится желание, я отвезу тебя!

Я сердечно поблагодарил его за это лестное предложение, и мы вернулись в деревню, где были уже готовые к выезду лошади. К тому времени, как я рассказал матери о цели моей поездки, все уже были в седле.

– Доггер, – заметил мистер Данс, – у тебя хорошая лошадь, посади этого малыша за собой!

Как только я уселся, держась за пояс Доггера, ведущий дал команду, и кампания прыгающей иноходью затрусила по дороге к дому доктора Ливси.