Читать книгу Пять фантазий - Роберт Зильберман - Страница 12

– Дальше события развивались следующим образом, – продолжил свой рассказ Николай Федорович, – буквально на следующий день начались медицинская и психологическая подготовка. Ты, Виктор, наверно, можешь вспомнить, что перед этой так называемой «смертью» я пропал на месяц, сказав, что отбываю в отпуск. Именно в это время я проходил тренировки и обучение. Эти занятия проходили по интенсивной программе, которая не практиковалась ни в одном из специальных НИИ или клиник Москвы, и к концу второй недели я уже был готов отправляться в путь.

Однако этим подготовка не окончилась. Далее в моё сознание закачивались знания по различным отраслям науки и техники, искусства и архитектуры. Даже та информация, которая издавна находилась в голове, была трансформирована на самый современный лад. Самое интересное, что за одну неделю всё это легко разложилось по «разным полочкам мозга» и в любой момент могло быть вызвано для оперативного применения. При всем этом оказалось, что только одна шестая часть таких «полочек» памяти была занята, а остальное пока оставалось свободно.

Последняя неделя прошла в наблюдениях за имитацией собственных похорон и разбором сотрудниками вещей в моей квартире, а также просмотром возможных ландшафтов, людей и животных в параллельном мире. В результате общая подготовка составила около одного месяца вместо обещанных двух недель.

Наконец, настал день, когда меня положили на операционный стол с колпаком, закрывающим всё тело. От стола и колпака шла масса проводов и шлангов в разные стороны, каждый из которых имел свое предназначение. Прошло пару минут и после укола, произведенного механической рукой-автоматом, пространство между колпаком и столом стало заполняться каким-то серо-голубым туманом. В этот момент я как-то сразу спокойно заснул.

Проснулся под тем же колпаком, но мне почему-то показалось, что всё совершенно не так: и стол, и комната, в которой я находился, и окно другой формы. Никого из людей в комнате не было. Через несколько минут послышался шум открывающейся двери, приближающиеся шаги и неразборчивый диалог двух людей. Только после того, как была снята крышка-колпак, послышалась человеческая речь на русском языке:

– Пора его будить, время пришло, – сказал один голос.

– Да, давайте начнем, – ответил другой.

– Но он уже проснулся сам, смотри, как он на нас смотрит.

Тут мое зрение сосредоточилось на людях, стоящих надо мной. Их было двое. Это были обычные люди, такие же, как и мы. Только цвет кожи их был несколько синеватого цвета и разрез глаз какой-то круглый.

– Наверное, выспался за всю свою прошлую жизнь. Конечно, теперь его жизнь – сплошной отдых.

– Николай Федорович! Вы нас слышите?

Я моргнул несколько раз, показывая, что слышу.

– Ну и хорошо. Пора вставать. Мы Вам поможем. Давайте руку.

Первый человек протянул мне свою руку и помог сесть. Я сел и оглянулся: вокруг было так же, как и у нас в НИИ, но окна, двери смотрелись по-другому, а потолок покрашен в голубой цвет. Может быть, поэтому лица этих людей казались мне голубоватого цвета. Да и глаза оказались такими же, как у нас. Я свесил ноги на пол, и мне сразу подали теплые тапочки.

– Как Вы себя чувствуете, ничего не болит?

– Нет, спасибо, всё в порядке. Ничего не болит. Даже общий тонус стал лучше, и я с удовольствием постараюсь включиться в ритм нашей совместной будущей работы.

– Ну, что ж, тогда вставайте. Вот Вам ваша новая одежда, которую надо будет носить первое время постоянно. У нас сейчас здесь немного холоднее, чем у вас, поэтому такая утепленная одежда будет Вам очень кстати. Хотите мы Вам поможем?

– Нет, нет, спасибо, – ответил я и стал быстро переодеваться.

Новая одежда была мне как раз по размеру, и я почувствовал себя в ней очень комфортно. Затем я встал и подошел к окну. Тут я немного обомлел, увидев совсем другие, непохожие на земные, городские ландшафты: дома из стекла и бетона самой различной конфигурации с большими балконами, на которых размещались маленькие сады с деревьями и кустарниками. Что-то здесь было от архитектуры современной Японии или Китая, а что-то от Швейцарии и Австрии. Но дальше я совсем обомлел: дороги небольшие, и по ним ездило мало машин. В основном все летали на маленьких машинках, причем в их движении чувствовалась какая-то организованность: одни летели в одном направлении, а другие параллельно в другом. Никто никого не обгонял, не подрезал – все очень размеренно и степенно. Мне подсказали, что эти машинки называются аэромобили. Самый большой такой аэромобиль мог перевозить не больше шести человек, да и то их было очень мало. Грузовые перевозки осуществлялись по автодорогам на земле, причем трейлеры, осуществляющие междугородние перевозки, ездили вне города. Видно перед городом имелись разгрузочные станции, где весь товар распределялся и перевозился уже на небольших автомобилях или на аэромобилях.

Принципиально их города мало чем отличались от наших мегаполисов, но разница в архитектуре и транспорте поражала.

Один из врачей посоветовал мне долго не смотреть в окно, предложил пройти в другое помещение, где нас уже ждали.

Когда мы вошли туда, я увидел большой лекционный зал, спускающийся амфитеатром к сцене. На сцене сидел президиум из двадцати человек и председательствующий, увидев нас, начал аплодировать. Его поддержали все остальные присутствующие в аудитории. Председатель собрания рукой предложил мне пройти к трибуне и спросил, на каком языке со мной можно разговаривать. Я ответил, что мой родной язык русский, но вполне сносно могу общаться на английском и французском языках. Опять послышались аплодисменты. Оказывается, здесь каждый знал только один какой-нибудь язык, а с иноплеменниками общались только с помощью электронного переводчика, вставляемого при необходимости в ухо. Поэтому мне предложили говорить на русском языке и, соответственно, мне вопросы будут задавать тоже только на русском.

Первый же вопрос поставил меня в тупик: а когда у вас начнется мировая война? Я ответил, что мировая война не предполагается вообще. Надо быть полным идиотом, чтобы погубить планету.

Председатель ответил, что их очень удовлетворяет такой ответ, и они надеются, что так и будет.

Затем последовал ряд вопросов, незначительных по своей сути, но довольно коварных, на которые я быстро ответил. Но, в свою очередь, я попросил председателя закрыть эту «пресс- конференцию», так как мне необходима акклиматизация и предварительное знакомство с новым параллельным миром. В результате повторную встречу назначили через месяц. А пока мне дали двух сопровождающих – мужчину около 60 лет и 45-летнюю женщину, а также выделили однокомнатную квартиру в этом доме для моего постоянного проживания. Там мы втроем и собрались, чтобы выработать дальнейшую программу знакомства с этим миром. После долгого обсуждения и препирательства моих партнеров программу отработали и мужчина, которого звали

Колл, предложил завтра же с утра совершить облет близлежащего района. Этот облет был рассчитан на 6 часов, что представлялось весьма тяжелым, но очень интересным мероприятием. А женщина, которую звали Мина, сказала, что послезавтра они пойдут пешком прогуляться по городу. Это на целый день. Но прогулка будет не тяжелая, так как будет где остановиться и посидеть, перекусить и справить при необходимости нужду. Перед расставанием я задал традиционно некорректный вопрос: а кем вы оба работаете? Оказалось, что Колл был биофизиком и работал в специальном Центре, который занимался вопросами параллельного мира, а Мина работала там же врачом-психологом. Оба они принимали самое активное участие в переброске меня из нашего мира сюда, но не знали, кого послали к нам взамен.

На этом мы и расстались.

Ну, что ж, начало интересное и я, плотно пообедав в своей комнате, решил посмотреть телевизор. Тот стоял на высокой тумбочке и включался с помощью пульта. Нажав на пульт, я включил первый канал. Там шла информационная программа, в которой я увидел себя на трибуне аудитории в тот момент, когда были произнесены слова о том, что в нашем мире война не предполагается.

Местная телевизионная сеть, несмотря на наличие пяти каналов, явно отставала по своей оснащенности от нашей хотя бы тем, что здесь все передачи велись в черно-белом изображении, а экраны были с небольшой диагональю где-то от 12 до 19 дюймов. Я позвонил по телефону Коллу, и тот подтвердил, что до цветного изображения местные специалисты не додумались. Вообще не много людей смотрят телевизоры, так как считается нецелесообразным тратить на это время, да и деньги – ведь просмотр каждой телепрограммы стоит дорого. А смотреть всяких там надоевших певцов и сатириков вообще противно и не нужно. И чем дальше, тем меньше их становится в этом мире. Театры и концерты классической музыки всегда очень популярны, но и они начинают уступать место пластинкам и магнитофонным аудиозаписям.

В конечном итоге ничего интересного и познавательного из телепередач этого дня я не вынес. На улице уже было темно, пора устраиваться спать. Завтра тяжелый день.

С утра сделав легкую зарядку и закончив водные процедуры, я поел и был готов к сегодняшней встрече Колла. Он не заставил себя ждать и вскоре мы отправились на лифте на крышу этого дома. Там в ряд стояли аэромобили, мы выбрали один из них и, сев внутрь, закрыли за собой дверь. Колл нажал какую-то кнопку, машина задрожала и поднялась вертикально вверх на три метра. Нажав ногой на правую педаль и приподняв руль немного вверх, Колл направил аэромобиль прямо вверх. Я понял, что принципиально управление аэромобилем мало чем отличается от управления обычными нашими автомобилями с коробкой- автоматом. Осталось понять, как и на каком топливе они летают. Но это всё впереди.

Развернувшись, Колл направил машину ещё выше и вперед. Одновременно он начал свой рассказ о том, что аэромобили были созданы недавно и внедрены только в крупных городах. Сельские районы пока используют и автомобили, и велосипеды, и даже лошадей, впряженных в телеги. Пока нет необходимости и целесообразности везде внедрять аэромобили, так как в сельской местности количество населения на 1 кв. км очень незначительно, и задача перед ними стоит совершенно другая.

А работают аэромобили на небольших электрогенераторах, и их зарядки хватает на 20 часов постоянной работы. Аэромобили снабжены небольшими крыльями и их вполне хватает для планирования в воздухе. Колл объяснил принципы управления такой машиной и предложил мне сесть за руль. Он не боялся трагических последствий такого предложения, так как машина была снабжена двумя рулями, на случай появления необходимости передачи управления соседу. Как ты, Виктор, знаешь, я хорошо умею водить наши наземные машины, да и спортивные самолеты, и для меня не было проблем быстро научиться управлять аэромобилем. Какое же это удовольствие летать на такой полностью безопасной машине. Это даже не наши самолеты, а намного лучше. Я думаю, что к этому мы тоже скоро придем.

Итак, парим в воздухе, я управляю машиной, а Колл говорит, куда держать направление и заодно рассказывает о том, что мы видим внизу. А внизу красивые дома, полно зелени, много спортивных и игровых площадок. Ближе к окраине видны постройки типа наших коттеджных поселков. «Здесь, – говорит Колл, – проживают неработающие рантье и пенсионеры. У каждой семьи свой домик, автомашина, а продукты им привозят по звонку. Так что ездить в город им не надо – просто не зачем. Молодежь же прилетает к своим престарелым родителям редко, как правило, в день их рождения или на какое-либо семейное торжество. Остальные живут в городе в тех самых высотных домах, которые видны повсюду». Колл, оказывается, живет со своей семьей в большой квартире на 5-м этаже нашего же дома, а Мина в отдельном домике имеет небольшую квартиру. Дело в том, что её муж три года назад погиб при испытаниях одной сложной установки, а у нас не принято выходить замуж повторно – это считается нехорошим поступком по отношению к погибшему мужу. Да и иметь какие-либо сексуальные связи таким женщинам противозаконно.

Облет города продолжался до вечера, но в дальнейшем я ничего нового не увидел, поэтому мы решили где-нибудь перекусить. Для этого Колл взял управление на себя и уверенно направил машину на 2-й этаж соседнего дома. На этом этаже была устроена временная стоянка аэромобилей. Мы поставили машину в ряд с другими, и Колл, нажав на какую-то дополнительную кнопку, заставил загореться на нашей машине надпись «занято». Поднявшись на лифте на 25-й этаж, мы вошли в большой зал, где половина мест была занята. Найдя свободный столик и усевшись за него, мы не стали ждать официанта: на столе лежало электронное меню на пяти языках. Русский язык был легко найден и, прочитав всё там написанное, я по указанию Колла нажал на нужные мне блюда. В тексте меню эти блюда загорелись, и через пять минут нам надо было подойти к раздаточному окну, на котором уже стояли подносы с нашим заказом. Все блюда были необходимой температуры – закуски холодные, супы, второе и чай горячие. За едой у них не разговаривают. Мы вкусно поели и вернулись к нашей машине. Но прежде чем улететь, Колл подошел к кассовому автомату и оплатил стоянку и питание в ресторане. Сев в машину, я попросил его разрешить мне поднять аэромобиль самому. Тот не возражал, и я, легко справившись с управлением, вывел машину на воздух. Дальше наш путь лежал в другую сторону на завод по производству продуктов питания. Последовала повторяющаяся процедура: взлет, передвижение по воздуху, посадка на крыше производственного корпуса завода, спуск на лифте непосредственно в само здание и экскурсия по производственным линиям. На меня это производство произвело определенное впечатление, но у нас почти такое уже существовало. Только некоторые агрегаты были лучше или хуже. Я понял, что совместными усилиями мы могли бы добиться более прогрессивной модели.

Затем я попросил показать мне какую-нибудь современную стройку, и Колл, кивнув головой, повел машину в сторону строящегося высотного здания. Но я предупредил, что хочу посмотреть строительство подземных коммуникаций. Колл не знал, что это такое и на мой вопрос о том, как снабжается отдельное здание электричеством, теплом, газом, водой, как работает канализация, и куда направляются накопленные фекалии, я получил поразительный ответ: никуда ничего не отводится и ничего к зданию не подается. Каждое здание работает в автономном режиме. Электричество вырабатывается мини атомной станцией, от электричества производится выработка тепла. Фекалии сбрасываются в подвал дома и там разлагаются в специальных закрытых емкостях на составляющие, причем полученная вода проходит пять стадий очистки и достигает такой кристальной чистоты, что её можно пить сразу из-под крана. И ни какого запаха. Газ же в домах совсем не нужен, да и нигде не используется. В случае недостачи воды, а такое иногда бывает, в конкретный дом по заявке периодически привозят чистую воду в необходимом объеме и закачивают в систему водообеспечения дома. А вот что касается старой коттеджной застройки, то там коммуникации уже проложены и ведется только периодический их ремонт, для чего налажена аварийная служба, работающая в круглосуточном режиме. Это связано с тем, что пенсионеры со временем умирают, и их дома занимают новые жильцы. Такие дома в наследство не переходят. Так что жилья хватает. Да и квартиры в высотных домах заняты только конкретными жильцами и в случае их переселения (увеличение или уменьшение количества жильцов), эти квартиры передаются другим. Вот так и Мина после смерти мужа была переселена из многокомнатной квартиры в небольшой дом-квартиру.

На этом наше первое путешествие было закончено. Я вернулся домой в свою комнату, легко поужинал и пошел спать.

А наутро у меня было запланировано пешее путешествие по городу с Миной. Ровно в девять часов утра в моей комнате раздался звонок, я открыл дверь и увидел мадам Мину. Она вошла в комнату, элегантно села на стул и спросила, готов ли я совершить путешествие. Я так ей залюбовался, что не смог сразу отреагировать на её вопрос. Она заметила мою заминку и по её лицу пробежала горькая улыбка. Мы вышли на улицу, и она повела меня по тротуару в сторону следующего дома.

– Что же вам рассказать, Николай, – задумчиво спросила она, – ведь Колл, наверное, все вам сверху показал и рассказал.

– Пока мы идем, расскажите о государственном устройстве вашего мира. Хотелось бы знать, сколько стран здесь существует, и какие отношения сложились между ними? У нас, к сожалению, всё очень запутано.

– Видите ли, Николай, я не всё имею право говорить (в этот момент она показала на своё ухо), но что можно расскажу. У нас на всем земном шаре двадцать крупных государств, которые соблюдают паритет во взаимоотношениях между собой. Это Северская Русса, где вы сейчас находитесь, а также Еропия, Северная Амрика, Южная Амрика, Катай, Инд, Желтый Восток, Восточный Океан с Австралом и Зеландом, Страны Магриба, включая Игиппу, Центральный Африк и Южный Африк. Есть несколько стран, которые стоят особняком и не примыкают в силу разных причин к каким-либо государствам и блокам. Это такие страны, как Монгол, Ниппон, Острова, находящиеся южнее Катая, Сраиль, Сверига и другие. Наша Северская Русса, в отличие от других, пошла сначала по коммунистическому пути, но потом с трудом пережив некоторые серьезные волнения и потеряв часть западных территорий на контакте с Еропией, сумела восстановить свой суверенитет и превратилась в крупнейшее по площади социальное государство с развитой промышленностью и сельским хозяйством. У нас почти ни в чем нет проблем, и вы могли вчера в этом частично убедиться. Налажен быт, процветает архитектура и искусство. В общем, вы сами ещё не раз сможете в этом удостовериться. Мы от вас ничего скрывать не собираемся, а только хотим наладить взаимоотношения. Что же касается других мега стран, то они практически в большей или меньшей степени идут по тому же пути, что и мы. А на ваш вопрос, почему же мы тогда не объединяемся, я отвечу так: всё ещё впереди, причем не завтра. Межнациональные конфликты существуют в каждой из этих больших стран, наличие языковых барьеров, степень социальной обеспеченности населения неодинакова. Но самое главное, что уже никто не хочет большой войны и разработки новой военной техники сходят постепенно «на нет».

– Очень интересно, а можно будет съездить куда-нибудь туда и посмотреть всё своими глазами?

– Это не в моей компетенции, но думаю, что это Вам и не потребуется. Задайте такой вопрос на следующей вашей «пресс- конференции» в конце месяца и получите ясный ответ.

– Тогда объясните мне ваш непонятный закон о невозможности развода, и жениться повторно.

– В настоящий момент в Северской Руссе 750 млн человек. Из них женщин 480 млн. Таким образом, мужчин не хватает. Если женщина не смогла родить до сорокапятилетнего возраста, то её мужчина должен найти себе другую жену. Тут она с усилием подняла глаза и горько посмотрела на Николая. Только теперь он всё понял. Никакой аварии на заводе не было, а просто муж Мины, соблюдая закон, вынужден был уйти к другой женщине. Да, что-то в этом мире не вяжется. Но памятуя о руке Мины, показавшей на свое ухо, он ничего не сказал, а только покачал головой.

Они дошли до следующего дома, и Мина показала спортивные и игровые площадки, на которых занимались молодежь и дети. Спортсмены играли в какое-то подобие футбола, волейбола, гандбола. Рядом атлеты поднимали гири и бросали какие- то большие тяжелые шары, дети перетягивали канаты, играли в различные детские незнакомые нам игры. Мамы стояли рядом и следили за своими детками, иногда окрикивая их, чтобы были активнее, но вместе с тем и осторожней.

Мина прошла эти площадки, не поднимая головы и не обращая никакого внимания на смех детей и окрики мамаш. Я, конечно, всё понимал, но что можно тут было сделать.

Наконец, мы прошли этот дом, и нам открылся большой сад, в котором росли многочисленные плодовые деревья, подобие груш, яблок, слив, абрикосов. На земле и кустах росли различные ягоды, а дальше шли огороды с овощами и бахчевыми культурами. В это время никого из обслуживающего персонала не было, но никто не пытался что-то сорвать и съесть. Мина рассказала, что всего обслуживающего персонала пятьсот человек вместе с водителями, которые, помимо повседневной работы, после сбора урожая перевозят его в ближайший перерабатывающий завод. Там все сортируется. Часть идет на питание, часть консервируется, а подгнившая часть превращается в компост. Мина только не объяснила, кто же собирает такое огромное количество овощей и фруктов. Оказалось, что для сбора привлекаются все школьники с первого до последнего класса. Если надо собрать ягоды, то привлекаются младшие, а для плодовых деревьев требуются старшеклассники.

Ну, что ж, это полезная практика. Подобное было и у нас в советское время.

Совсем недалеко от сада находился перерабатывающий комбинат. Мы зашли туда, но в это время сбора урожая не было, и завод не работал. Прошли по цехам, посмотрели стоящее там оборудование, Мина всё подробно объяснила, и здесь больше делать было нечего. Пошли дальше по той же улице и уперлись в небольшой дом с палисадом и единственным входом с маленькой лестницей. Рядом были построены точно такие же дома. Всего я насчитал их около пятидесяти.

– Это мой дом, – сказала Мина, – хотите зайти?

– А почему он здесь, а не в высоком доме.

– У вас что, плохая память?

– А-а-а, понятно. Конечно, мне очень интересно посмотреть, как Вы живете.

Мы вошли в этот домик. Там была одна комната-спальня и кухня, кладовая и туалет. Окно в спальне смотрело в сторону сада, а кухни – на улицу. Всё было очень скромно. Они прошли на кухню, и Мина достала из холодильника съестное и поставила разогреть на электрической сковороде. Затем порезала хлеб, намазала маслом и пригласила гостя за стол. Я тихо показал ей на ухо и жестом предложил избавиться от подслушивающего устройства. Но она отрицательно покачала головой, а потом взяла тонкую палочку и написала бесшумно на брикете масла: «не сегодня». Еда была вкусная, а значит, Мина готовить умела. Я смотрел на эту женщину и понимал, что она мне очень нравится. Но не надо влезать в чужую жизнь, не понимая всех принципов существования другой цивилизации.

Тем не менее мне пора было идти домой. Мы вышли из домика, и она проводила меня немного до сада, а дальше я уже дорогу знал.

– Какая программа будет завтра?

– Колл Вам позвонит, мы где-нибудь соберемся и всё обсудим. Может быть, завтра будет интересней, чем сегодня. Она развела руки в знак извинения, повернулась и пошла, оставив меня одного на дороге.

Так закончился второй день моего пребывания в Северской Руссе, и он совсем не показался мне никчемным. Всё укладывалось в одну общую картину, но в этой картине не хватало ещё достаточно много пазлов.

Утром следующего дня позвонил Колл и сказал, что встреча состоится в десять часов утра у меня дома. Он привезет с собой на аэромобиле Мину, и тогда вместе решим дальнейшую программу на день.

Ровно в 10–00 звонок в дверь предупредил меня о приходе гостей. Мы уселись за столом, и я задал первый вопрос:

– А как называется город, в котором мы находимся, и где он расположен на карте Северской Руссы?

– Это относительно новый город, построенный всего 20 лет назад. Он называется Наукоцентр. Здесь сосредоточены основные научно-исследовательские институты и другие учреждения такого типа. А столицей нашего государства является город Лесноведь, который находится на расстоянии 400 км отсюда. Это старый город и там сосредоточены все властные структуры.

– А как посмотреть на карту вашей страны, и где находится города Москва, Петербург, Волгоград?

Мои гиды переглянулись между собой, и Колл ответил:

– У нас таких городов нет, и никогда не было.