Читать книгу Эволюция - Родион Александрович Вишняков - Страница 6

Часть первая. Перед дорогой
Глава пятая

Оглавление

Свободные земли. Город Калантор


Морской ветер, бьющий волнами с пролива, играл копной светлых отросших волос, обвивал вокруг тела полы длинного плаща. Пел смелому путешественнику свою нехитрую песню, в мелодии которой легко угадывались ноты деревьев и соленой воды, накатывающей на каменистый берег острова.

Тин огляделся. От его зоркого взгляда не укрылась одна незначительная деталь: следы запекшейся крови возле обугленного… Нет! Оплавленного большого камня. Немыслимая сила огненного дыхания древнего чудовища, испепелив жертву, подчинила своему влиянию казавшийся несокрушимым камень.

Тин выбрался из-за поваленного дерева и, пригибаясь, преодолел бегом расстояние до места свершившейся трагедии.

Так и есть: рядом с едва заметными останками человека, не попавшими в пасть дракона только по воле случая, лежит вдавленная в выжженную землю застежка с куском плаща. Бедный Ретар! Смелый и отважный друг, не послушавший совета умного Тина и поспешивший в одиночку спасать Анию.

Один из сильнейших магов человеческих штатов вытащил из ножен меч. Клинок, подаренный Тину самим государем за неоценимую услугу, железной песней мести надломил тишину берега. Пропел ее чудовищу, утащившему куда-то Анию и сожравшему убитого им Ретара.

– Тин!

Великий путешественник моргнул и быстро повернул голову в сторону окликнувшего его голоса. Магистр школы Калантора по имени Слирд за время воображаемых приключений Тина подошел к ученику вплотную и теперь возвышался над ним серой скалой. Тяжелая рука отвесила болезненную затрещину, и учитель продолжил свой путь мимо ойкнувшего ученика.

– Маг никогда не должен терять бдительность, ученик Тин. Тем более, если он собирается по окончании обучения покинуть эти стены и пополнить ряды наймитов. Не сомневаюсь, что вам, как и всем остальным здесь сидящим, хорошо известно, что вне защищенных стен Калантора наймитов подстерегает множество опасностей. – Магистр дошел до своего места и, развернувшись лицом к ученикам, продолжил: – Стоит приучать себя к постоянному контролю за мыслями. Иначе можно не успеть спасти ученицу Анию и не отомстить страшному дракону за смерть ученика Ретара, которого вы так безжалостно скормили этому мифическому созданию.

– Что? – удивленно и сердито воскликнул сидевший рядом с Тином Ретар. – Да я тебя сам дракону сейчас…

Тин закрыл глаза, чувствуя, как заливается краской под грянувший смех учеников и учениц. Магистр Слирд, конечно же, без труда смог прочитать его мысли, и теперь про них знают все сидящие тут. Провалиться ему на этом месте!

– Драконы… – прыснул кто-то из учеников под неумолкающий веселый гомон.

– Тин, их же не существует! – засмеялась еще одна ученица.

– Тихо! – коротко бросил магистр, и все разговоры мгновенно закончились. – Ученица Нава права, Тин. Величайшие магистры Калантора признали в спорах тот факт, что драконы – всего лишь детские сказки. Возможно, – магистр повысил голос, переведя взгляд на двух все еще тихо смеющихся учеников, – что в далекие времена они населяли отдаленные части Йос. О письменных свидетельствах наймита Балеота вам хорошо известно. Но большинство магов, в том числе и я, склонны думать, что все эти рассказы не имеют под собой необходимых вещественных доказательств. Однако мы отвлеклись. Тин, поведайте нам, что мы проходили на прошлом занятии?

– Течение времени, – медленно начал Тин, подбирая слова и вспоминая все тонкости темы. – Мудрый и всемогущий Бог создал устройство нашего мира в системе круга, поскольку ничто с тех пор не имеет начала и конца, но бесконечно перетекает одно в другое, сменяясь в ежедневной череде. Самая малая и неделимая единица времени в нашем мире есть час. В сутках, или дне, два десятка и четыре часа. Смену дней Бог научил узнавать при помощи солнечных часов – простого наземного устройства. Это нарисованный круг с отметками и гномоном в центре, тень от которого благодаря движению солнца указывает нам точное время.

– Но ведь солнце светит не всегда. – Слирд воспользовался паузой и задал наводящий вопрос.

– Раннее утро, ночь и поздний вечер, когда мы не можем видеть время, называются межвременьем. Единственный час, который мы можем узнать, это третий час ночи, названный часом петуха. Потому что в природе сей птицы дальновидным создателем заложено просыпаться и кричать именно в этот час. Десять дней, – продолжил свой ответ Тин, – составляют одну неделю…

– Что по месяцам? – нетерпеливо перебил учитель.

– Первая крупная единица измерения, или год, делится на десять и два месяцев. Каждый из них состоит в большей части из трех недель и отличается от других только количеством дополнительных дней. В году четыре времени года – весна, лето, осень и зима. Каждое из времен состоит из трех месяцев, что делает их равнозначными в своей важности для Йос. Первый месяц весны, с которого начинается новый год, состоит из трех недель и одного дня. Второй месяц весны состоит из трех недель ровно…

– Если ты станешь разбирать каждый месяц, мы все тут уснем, – процедил сквозь зубы Слирд. – Общее количество дней в каждом из времен года?

– Весна длится девять недель и два дня. Лето – точно так же. Осень – девять недель и один день. Зима – ровно девять недель.

– Всегда?

– Нет, – спохватился Тин. – Один раз через три года наступает Холодный год, или Год длинной зимы. В этот год третий месяц зимы становится длиннее на один день и равен двум полным кругам и девяти дням.

– Вопрос, – резко выплюнул магистр. – Почему, при кажущемся равенстве четырех времен года, два теплых времени на два, а зачастую на три дня длиннее, чем два холодных? Это касается всех, – Магистр обвел взглядом помещение. – Кто ответит мне на этот вопрос? – Он подождал несколько мгновений и продолжил презрительным тоном: – Запомните, мудрый Бог при необходимой равности и значимости каждого из времен года сделал весну и лето чуть более длинными с одной целью: дать возможность и достаточное время для того, чтобы рожденные весной люди, народы малых племен, звери, рыбы, птицы, насекомые и растения смогли набраться сил и подготовиться к началу своей первой зимы. Именно она определит, кто сможет жить дальше, а кто оказался настолько слаб, что погибнет, не пережив первое суровое испытание.

– Почему же тогда Бог создал холодные времена года? Почему нельзя было сделать круглый год лето или весну? Ведь тогда можно было бы избежать стольких смертей.

– Потому, ученик Пастин, что именно холодные времена года укрепляют наше тело. Длящееся постоянно тепло изнежило бы наш вид, сделало бы нас слабыми. А постоянная борьба за выживание помогает совершенствовать тело и разум. Именно холод способствует постоянному развитию мастерами своих искусств. Ученица Мелери, – взгляд мага перешел с Пастина на его соседку, – надеюсь, вы в состоянии закончить этот затянувшийся ответ?

– Десять раз по десять лет составляют один малый круг. Десять малых кругов составляют один великий круг лет.

– Надеюсь, ученик Тин, вы запомнили то, что сейчас рассказала нам Мелери. Все быстро, четко и по существу. В отличие от вас. На сегодняшнем занятии единственная ваша заслуга, и та – неосознанная, заключается в прекрасном мысленном образе. Внимание! – Магистр вновь повысил голос. – Камень. Сей природный материал хорошо известен своей твердостью. Даже рудокопы Алевора прикладывают немало усилий для того, чтобы свершить с ним какое-либо действие. Ученик Тин в своих мечтах разрушил форму камня при помощи силы огня дракона. Средство, дающее быстрый результат. Но в природе есть другой способ заставить камень изменить свою форму, не столь быстро, но и не столь чудовищно деформируя его внешность. Сила воды может обточить острые углы камня, делая его гладким и тонким. В некоторых случаях она может даже пробить в камне дыру. Нужно лишь время. Но для таких созданий мира, как камень и вода, время в нашем понимании есть понятие несущественное. Запомните и хорошо обдумайте эту мысль. Какой из двух способов вам будет ближе и почему? Завтра я хочу знать мнение каждого из вас на этот счет. – Учитель окинул смирно сидящих детей пренебрежительным взглядом. – До той поры, пока ваш мозг и тело повзрослеют и вы научитесь применять магию, вам необходимо научиться думать и отвечать за свои действия и принимаемые решения. – Магистр быстро прошагал между рядами столов и, подойдя к одному из учеников, навис над ним. Мальчишка слишком поздно заметил приближение магистра и не успел спрятать небольшую фляжку. – И я жду не дождусь этого момента, чтобы наконец-то снять с себя всякую ответственность. – Слирд отвесил очередную затрещину и забрал флягу себе. – Запомните, ученик Церит: применение сока в столь раннем возрасте запрещено. Если вы хотите узнать, насколько сильны ваши магические способности, то советую не тратить ни свое ни мое время попусту. Потому что они ничтожны, иначе вы не думали бы так громко, что вас, должно быть, услышали даже достопочтенные Первые маги в своих склепах. Если же вы знали, что ваша пустая голова ни на что не способна, и хотели столь необычным способом свести счеты с жизнью, могу предложить открытое окно в Наблюдательной башне. Этот способ менее мучителен, и вам не придется ждать. – Слирд развернулся и направился к своему месту. – Флягу я оставлю себе.

– Отдайте! – воскликнул Церит. – Она не моя!

– Тем более. Я прослежу за тем, чтобы эта вещь попала в руки владельца. А вы уже будете объясняться перед ним. Урок окончен.


– Ай! – вскрикнул Тин, разворачиваясь к Ретару и потирая ушибленное плечо.

– Это тебе за дракона! – сердито буркнул поравнявшийся с другом ученик.

– Хватит! – огрызнулся Тин. – Подумаешь…

– Дракон! – рассмеялись обогнавшие их девчонки. – Тин-дракон! – Они залились звонким смехом и побежали по коридору. Видимо, спешили первыми поделиться интересной новостью.

– Да хватит уже! – Тин ощутил очередной удар локтем в бок и, одернувшись, замахнулся на Ретара. Но тот указывал назад. Тин проследил взглядом и увидел выходящего из дверей класса Церита.

– Так и не отдал? – спросил подошедший Ретар.

Церит молча мотнул головой. И процедил:

– Ненавижу его. Как ему вообще разрешили учить нас? Он же над нами издевается!

– Может, он ни на что другое в Каланторе не сгодился? – предположил Тин. – Оказался самым слабым магом, который только и умеет, что говорить. Подарили ему звание магистра и сослали к нам. И все это знают. И он знает это. И знает, что все об этом знают. Даже ученики. Вот и срывает на нас свою злость.

– А вы заметили, что только он один к нам на «вы» обращается? – понизил голос Ретар. – Я все думал, почему. А теперь понял: это он таким способом старается подальше от нас держаться. Что думаешь?

– Я думаю, – пробубнил Церит, – что мне сегодня влетит от отца. Это же была его фляга. И Слирд об этом теперь прекрасно знает.

– А зачем ты ее принес?

– Хотел попробовать свои магические силы.

– Слирд прав. – Тин посмотрел на огорченного ученика. – Подобное применение магии в нашем возрасте очень опасно.

– Да я же только чуть-чуть! Мне Фелс говорил, что если совсем немного, то ничего не будет. Он сам уже много раз так делал, и все было хорошо. Я потому и самую маленькую флягу взял. У папы там знаете, какие есть? Вот такие! – Мальчишка развел руки в стороны.

– Фелс говорил, что уже пробовал так делать? – с подозрением уточнил Ретар.

– Да.

– И у него получалось?

– Не помню, – пожал плечами Церит. – Видимо, да.

– Что-то не верится, – покачал головой Тин.

– А вот сейчас и проверим. – Ретар посмотрел на ребят. – Идемте.


Из широкого оконного проема через тусклое, давно не мытое стекло в просторную залу учебного помещения лился поток утреннего света. Поднявшееся из-за горизонта светило находилось как раз на половине своего пути от кромки утыканного еловыми лесами горизонта к вершине горы Норгентил. Еще каких-то три часа, и диск звезды укроется за каменистой поверхностью, а город погрузится в спасительную прохладу тени. Тогда с новой силой забурлит в Каланторе жизнь. Улицы наполнятся жителями и приезжими путниками. Люди, орки и гномы будут торопиться по своим делам.

Пожалуй, это единственный недостаток каждого из городов. За день камень и дерево нагреваются столь сильно, что до наступления вечера пышут жаром. Другое дело – спрятанные за деревянными заборами деревушки полуросликов или вообще не имеющие заграждений поселения орков и киносов. Там не чувствуется подобной удушливой жары.

Киносы, кстати, появляются здесь редко. Только если сопровождают заказчиков. Особенно интересно наблюдать, когда на улице они встречаются с хали. Проходят мимо, едва сдерживаясь, чтобы не схватиться тут же на месте. Киносы аж рычат в своей еле сдерживаемой ненависти. А у хали от ярости волосы дыбом становятся. Страшно.

Почему Бог заставил два этих племени ненавидеть друг друга? Правда, такое бывает не всегда. Говорят, что старый боевой кинос никогда не нападет на детей хали. А матерый хали может даже поделиться едой с ребенком киносов. Бывало и такое. Но чаще всего эти два племени люто враждуют и не упускают возможности схватиться на оружие. Порой доходит до того, что взрослые…

Ания задержала дыхание.

Хорошо все-таки то, что наймиты двух этих племен нечасто сталкиваются в Каланторе, в отличие от тех же самых полуросликов. Хотя… тех тоже уже давно не видно. Они и раньше-то, как говорит магистр Марбор, появлялись на здешних улицах не столь часто. Судя по географической карте Йос, их малочисленные племена находятся слишком далеко от Свободных земель, чтобы посещать город каждый день. В таких далеких местах вся надежда лишь на странствующих магов.

– Благодарю за ответ, – раздался голос магистра Марбора. Ания подняла голову и расправила плечи. Все-таки хорошо, что магистр спросил не ее! Тот вопрос она толком не знала, не успела вчера прочитать до нужного места. Теперь можно более не опасаться. Урок скоро закончится, а к завтрашнему дню она точно наверстает упущенное. Сядет сегодня и выучит все, что не успела. Только перед этим сбегает с Тином в Шелковый лес. Говорят, там недавно видели настоящего эльфа! Они с Тином просто обязаны посмотреть.

– Ученица Ания, – плохо видящий из-за своего возраста Марбор подошел ближе к ней. – Расскажи нам, пожалуйста, все, что ты успела выучить о драгоценных камнях. Это один из важнейших атрибутов магической жизни всего нашего мира. Слушаю тебя, дитя. Начинай.

– Драгоценные камни, или самаранты, как называют их гномы, есть порождение внутренностей гор. Сам процесс их возникновения сложен и до конца еще не понят. Но Первые маги нашего города пришли к выводу, что своим появлением камни обязаны горячим и тяжелым процессам, протекающим глубоко под землей.

– Верно, юная ученица, – Марбор сделал одобряющий жест. – Пока могу только добавить, что еще до конца не решен один весьма важный вопрос: проистекают ли в настоящее время сии процессы, или же они есть память далеких и неподвластных нашему разуму времен. Отсюда возникает другой жизненно важный вопрос: конечен ли запас драгоценных камней? Наступит ли день, когда отважные рудокопы Алевора поднимут к сияющему свету последний камень этого мира? Или же природа Йос и здесь соблюдет один из величайших законов, установленных Богом: каждый элемент природы восполняется ею самой в необходимом нашему миру объеме. Некоторые из магистров, впрочем, предполагают, что естественная замена допускает замещение пустот в тех же гномских копях близлежащими породами или массами подземных вод. Об этом свидетельствуют рассказы рабочих Алевора. Но твердой убежденности в том, что так происходит всегда, у нас нет. Поэтому вопрос остается открытым и по сей день. Подумайте об этом. Мне бы очень хотелось услышать мнение каждого из вас.

Марбор окинул взглядом слушающих его детей. Большинство из них задастся целью докопаться до сути вопроса. И многие придут обратно с готовыми ответами. Такие моменты старый магистр очень любил. Они не только укрепляли и углубляли знания будущих магов, но помогали и ему самому находить решения разных задач.

Закостенелость мыслительных процессов иногда чрезвычайно мешает. Пожилые магистры Калантора порой сами себя загоняют в тупик, поскольку в их устоявшихся логических цепочках рассуждений нет места для новых фактов. Они могут появиться, но какого труда это будет стоить, прежде чем будет взломана окаменевшая в сознании цепь! Дети же открыты для фантазии и простора идей, поэтому иногда могут создавать конечные, да и промежуточные звенья своих рассуждений с совершенно невероятной последовательностью и логикой. Зачастую они глупы и наивны, но процесс становления не может быть моментальным.

– Продолжай, Ания. Расскажи нам о видах самарантов.

– Все ограненные самоцветные камни делятся на девять групп по цветам. Черный, красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и прозрачный. Последовательность их расположения в списке зависит от способности каждого из цветов испускать свою энергию.

– Как еще мы можем разделить их?

Ания задумалась. Что-то подобное учитель говорил им на прошлом уроке, и тогда это звучало так просто и естественно, что, казалось, отложится у нее в памяти с первого раза и на всю оставшуюся жизнь. А теперь она стоит и не может…

– А! По силе поглощения этими камнями энергии! Тогда самаранты черного цвета будут стоять в самом конце списка, после прозрачных камней. Они испускают свою энергию весьма скудно, но зато хорошо накапливают ее.

– Именно так. Почему же тогда прозрачные камни идут в этом списке после фиолетовых самарантов, как и в первом случае?

– Потому, что прозрачные камни – уникальные. В них заключены все оттенки цветов других самарантов, от красного до фиолетового, что позволяет им накапливать и отдавать энергию так же, как каждый из камней в списке.

– Верно. Некоторые устные предания, бережно зашитые в книги нашей библиотеки, повествуют о тех далеких временах, когда первые из созданных Богом людей обратили внимание на случайно обнаруженные ими драгоценные камни. В ком-то из них уже тогда была посеяна искра магического умения, и мозг этих воистину Первых магов вступил в чарующее взаимодействие с самарантами. Великое действо не укрылось от взгляда мудрейшего Бога, и он дал нам знание о цветах и силе драгоценных камней. Затем, по прошествии многих малых кругов лет магического совершенствования, были подтверждены и способность черного камня накапливать энергию, и заключенная в прозрачном камне сила всех цветов.

– Почему же в составе прозрачного цвета нет черного оттенка? – подал голос один из учеников.

– Сложный вопрос. Бог не упоминал в своих долгих и мудрых беседах этой странности. Продолжай, Ания.

– Способности камней отдавать накопленную энергию усиливают способности нашего мозга применять магию. Вся она делится на две основных ветви: целительную и разрушающую. И та и другая присущи каждому из носителей магических способностей, но не в равной степени. Кто-то склонен по природе своей к исцелению, кто-то – к разрушению. И равенства между этими направлениями быть не может. Если сильный маг владеет огромной способностью к разрушению, то его целительская сила будет ничтожно мала и никогда не станет равной основному направлению. – Ания сделала небольшую паузу. – Самаранты, в зависимости от своего цвета и чистоты, дают носящему его магу приток энергии для усиления магических способностей. Этим они отличаются от сока деревьев и растений, произрастающих в нашем мире. Драгоценные камни усиливают магию за счет своей собственной энергии и делают это до тех пор, пока имеют собственный запас накопленной внутри энергии. Сок же высвобождает запасы магической энергии в организме самого мага, что дает сильнейший, но краткий приток энергии, из-за чего впоследствии магу приходится долго отдыхать и восстанавливать израсходованные силы. Длительное же использование сока может привести к смерти.

– Какую суть несут в себе оба магических направления?

– Свойства первого заключают в себе способность мага определять малейшие и порой невидимые повреждения в телах людей и прочих малых народов, а также исцелять их, если болезнь поддается воздействию магии. Разрушительная же сила магии дает возможность узнавать мысли других людей и воздействовать на их мозг, погружая его в сон или разрушая. Последнее подвластно только очень сильным магам. Или же тем, кто имеет запас сока катамфе.

– Ты права, дитя. Более подробно о каждом из направлений магии, а также о влиянии каждого из драгоценных камней в обоих случаях мы с вами поговорим в следующий раз.

– Магистр! – слово взял ученик Фелс. – Почему деревья катамфе растут только на земле племени орков? Неужели нельзя выращивать их в Свободных землях?

– К сожалению, и этот вопрос пока остается без ответа. Ученые полагают, что все дело в земле, на которой проживает народ орков. Время покажет. А мы с вами заканчиваем на сегодня наш урок.


– Привет, Фелс! – Ретар возник рядом с идущим по коридору школы учеником. Урок у магистра Марбора закончился с небольшим опозданием, и подошедшему ничего не стоило дождаться открытия дверей класса и заметить в выходящей толпе нужное лицо. – Как дела?

Фелс, не останавливаясь, с опаской покосился на него через плечо.

– Нормально, Ретар. А что?

– Да есть разговор к тебе…

– Я спешу, – торопливо бросил Фелс, ускоряя шаг, что среди потока учеников, выходящих из классов, оказалось затруднительно. Что-то в этом неожиданном разговоре не понравилось ему с самого начала. Он отчетливо уловил не то что бы опасность, но чувство сильной тревоги, не сулившие ему ничего хорошего. Оставаться и выяснять не было никакого желания. – У меня нет времени на разговоры.

– Успеешь. – Путь ему неожиданно преградил выскочивший непонятно откуда Тин. На него тут же налетела пара девочек. – Идем в сторону, – Тин крепко взял за руку Фелса. – Не будем мешать остальным.

– Да что вам от меня надо? – Фелс попытался высвободиться.

– Иди сюда, кому говорят! – Ретар схватил ученика за вторую руку и помог Тину оттащить его в сторону.

– Тин! – сзади раздался удивленный голос Ании. – Вы что делаете?

– Привет! – Мальчишка почувствовал, как его лицо непроизвольно расплывается в улыбке. – Ничего. Просто поговорим.

– Отпустите его!

– Ания, – вмешался Ретар, – мы просто поговорим и отпустим.

Вдвоем с Тином они отволокли сопротивляющегося Фелса к окну, где их молча поджидал Церит.

– Привет.

– Привет, – Фелс, освобожденный от цепкого захвата двух учеников, хмуро смотрел на Церита.

– Дело вот в чем, – продолжил Ретар. – Нам сейчас Церит рассказал, что ты говорил, будто недавно пил сок из фляжки, и предлагал ему самому это сделать.

– Ну, говорил, – Фелс насупился и опустил голову, глядя на него исподлобья.

Тин молча смотрел на него, не в силах понять, куда клонит Ретар. Чего он хочет добиться? То, что Фелс не отказывался от своих слов, уже хорошо. Но что будет дальше? Не мог понять этого и сам Фелс, переводивший настороженный взгляд с одного мальчишки на другого.

– Говорил? – Ретар подступил ближе к Фелсу.

– Да! – воскликнул последний.

– И что, пил сок уже много раз?

– Ну.

– Покажешь? – улыбнулся Ретар.

– Что показать? – Фелс то ли сделал вид, что не понял, то ли действительно не сообразил, к чему клонит юный маг.

– Как ты пьешь сок, – улыбка Ретара сделалась еще шире и ехиднее. Он сунул руку внутрь складок мантии и извлек небольшую флягу. – Покажешь?

– Зачем?

– Хочу увидеть. Думается мне, что ты просто наглый врун, который хотел обмануть Церита и заставить его выпить сок.

– Ничего я не врун!

– Тогда пей, – Ретар протянул флягу Фелсу. Тот отпрянул, но уперся спиной в каменный подоконник. – Пей давай! – Ретар шагнул к нему, продолжая протягивать флягу.

– Отстань от меня!

– Пей, кому говорят! Или скажи, что ты трус и врун! Прямо здесь! При всех!

– Хватит! – решила вмешаться Ания, видя, что дело зашло слишком далеко.

– Подожди, Ания, – Ретар придвинулся к Фелсу почти вплотную и вытащил пробку из горлышка фляги. – Держите его, ребята! Сейчас он во всем сознается.

– Если вы хотите отравить этого никчемного ученика, предлагаю сделать это в лесу, – раздался совсем рядом резкий насмешливый голос. – Так вы избавитесь от необходимости вытаскивать труп за ворота.

В следующую секунду Слирд отвесил обернувшемуся Ретару болезненный подзатыльник, вырвал флягу у него из рук и оттащил ученика от вжавшегося в камень Фелса.

– Обо всем происходящем я доложу магистру Марбору. Он сам решит вашу участь. Я буду настаивать на том, чтобы вас вышвырнули не только из школы, но и из самого Калантора. Ваша необдуманная шутка чуть было не привела к тяжелым последствиям для ученика, если не к его смерти. Возможно, она была спланирована заранее, и тогда вас следует обвинить в попытке убийства. Рекомендую хорошенько обдумать сказанное. Пошел вон.

Фелса словно ветром сдуло. Красный, с широко раскрытыми от ужаса глазами, он бросился бежать по коридору под сочувственные либо осуждающие взгляды целой толпы свидетелей.

– Вас, ученик Ретар, – Слирд перевел надменный взгляд на замершего мальчишку, – ждет новый смотритель библиотеки. Она уже получила от меня мысленное уведомление о вашем неуемном желании помочь ей в наведении порядка. Советую отменить все назначенные на сегодняшний вечер дела. Вашу флягу с водой можете также прихватить. Попробуйте напугать ею кого-нибудь еще.

Не обращая больше внимания на Ретара, Слирд резко развернулся. Сгрудившаяся за его спиной толпа обучающихся прыснула в стороны, создавая живой коридор, по которому магистр, не задержавшись ни на мгновение, быстрым шагом направился прочь.

– Получил? – гневно спросила подошедшая к притихшему Ретару Ания.

– Отстань, – только и буркнул тот в ответ.

– Зачем ты накинулся на Фелса? – не унималась она.

– Он убеждал Церита попробовать сок! – вмешался Тин. – Ты что, не слышала?

– Тин Эксорд, – Ания повернулась к «заступнику», и в него впился разгневанный взгляд, казалось, готовый прожечь дыру. – Я все слышала! И не могу понять только одно: почему у тебя не хватило смелости вмешаться?

– Так я… – Тин раскрыл рот на начале фразы, но закончить ее не смог. Постановка вопроса завела в тупик, оставив его стоять с открытым ртом.

– Тебе должно быть стыдно! Я ухожу.

Ания развернулась и решительным шагом направилась прочь от троицы друзей по опустевшему после окончания стычки коридору.

– Но мы же хотели сегодня посмотреть на эльфа! – красный от смущения и злости Тин все еще не хотел признавать поражение.

– Я тебя не держу! – обернулась на ходу Ания. – Можешь идти куда хочешь!

Какое-то время мальчишки продолжали стоять на месте. Наконец Тин растерянно посмотрел на Ретара:

– Чего это она?

– Девчонка, – махнул рукой тот.

– Нет, ты мне объясни! Что я сделал не так?

– Даже не пытайся понять. Одному Богу известно, что творится у них в головах.

– А у тебя что? – Церит прервал не интересный ему диалог. – Во фляге вода была?

– Конечно, – усмехнулся Ретар. – Я же не такой дурак, как ты.

– А если бы Фелс решил из нее выпить?

– Не решил бы.

– А если бы решил?

– Сказал бы, что это сок катамфе, – пожал плечами Ретар. – Фелс все равно не знает, какой он на вкус.

– Он должен быть чрезвычайно сладким, – Церит с сомнением посмотрел на друга.

– Ты в этом уверен?

– Да.

– Откуда ты знаешь?

– Так ведь… – Церит замялся. – Магическая энергия, дающая сильнейший всплеск внутренних сил, всегда содержится в соке сладких плодов. Вишня там, манго… И остальные.

– Которые произрастают в Свободных землях и в штатах, соседствующих с ними. Так?

– Ну, да.

– И только катамфе растут на земле племени орков. Чтобы привезти их сюда, нужно приготовить на обмен множество дорогих и ценных вещей. Ни мне, ни моей семье, да и никому из нас они не доступны. Их приобретает магистериум и распределяет по необходимости среди магов, если сочтет, что предоставленные ими доводы для употребления столь дорогого и сильного сока обоснованы.

– Тогда откуда он мог взяться у тебя? – не унимался Церит.

– Да что ты пристал? – взвился Ретар. – Не стал бы он рисковать и пить. Он трус и болтун, только и всего.

– Пойдемте со мной, – предложил Тин.

– Куда? На эльфа смотреть?

– Ага.

– Я не пойду. Мне сегодня из-за этого труса идти в библиотеку. Иначе Слирд съест меня, как полурослика.

– А я уже обещал родителям помочь в одном важном деле, – добавил Церит.

«Врет, – подумал Тин. – Специально сказал, что дело важное. А что это за дело, наверное, сейчас усиленно придумывает. Ну и ладно. Не хочет – пусть не идет».

Тин решил, что сбегает сегодня ночью один. Заблудиться в лесу все равно не получится: где начинают жить эльфы, там появляются Следы. А с ними все хорошо видно. По ним, кстати, он эльфа и найдет.

Мальчишку озарила внезапная догадка. Он не просто найдет эльфа, а еще попросит у него что-нибудь для Ании. Что-нибудь невероятно красивое и редкое. Тогда она точно простит его и помирится с ним.

– На вашем месте, – знакомый голос за спиной заставил Тина вздрогнуть и замереть от накатившей волны страха, – я бы не стал искать встречи с эльфами. Их влияние на ваш неокрепший, плохо соображающий мозг может привести к самым пагубным последствиям.

Незаметно вернувшийся Слирд, ускорив шаг, обогнал троицу друзей. Мальчишки, вновь замерев на месте, смотрели вслед его развевающейся мантии. Наконец край плаща растворился в полумраке дальнего конца коридора, примыкающего к винтовой лестнице, ведущей в башню.

– Пойдешь? – спросил Ретар Тина, не глядя на него.

– Попробую. Мне это нужно.

– Я бы не стал, – вставил свое мнение Церит.

– А я тебя больше и не зову.

Эволюция

Подняться наверх