Читать книгу Искусственный интеллект и экономика. Работа, богатство и благополучие в эпоху мыслящих машин - Роджер Бутл - Страница 13

Четвертая причина того, что технический прогресс долго не приводил к повышению уровня жизни, заключается в том, что пропорционально росту производства росла и численность населения. Исторические данные свидетельствуют о том, что на протяжении, например, всего XVI в. среднегодовой мировой рост ВВП составлял не более 0,3 % в год при том, что прирост населения составлял в среднем 0,2 %, в результате рост ВВП на душу населения составлял всего 0,1 %, почти что ничего. Даже позднее, в XVIII в., уже незадолго до промышленной революции, глобальный рост, судя по известным данным, составлял в среднем около 0,5 % в год, но это опять же сопровождалось значительным увеличением численности населения, а следовательно, реальный рост ВВП на душу населения все равно оставался очень незначительным[29].

Впрочем, следует признать, что однозначной связи здесь нет. В конце концов, увеличение численности населения нельзя считать демографической катастрофой, ложившейся бременем на общество, как это часто ошибочно предполагается. Необходимо понимать, что прирост населения означал появление большего числа рабочих рук и это могло положительно отразиться на общем объеме производства. Однако использование большей рабочей силы к одному и тому же объему капитала, земли и т. п., как правило, приводит лишь к снижению средней производительности труда (экономисты знают это явление под названием «закона убывающей отдачи»). Более того, высокие темпы роста населения могут привести к увеличению доли детей (непродуктивных в экономическом плане) по отношению к взрослым, т. е. экономически продуктивным людям (имейте в виду, что в древних обществах, как и во многих бедных современных обществах, семейные отношения и общественные традиции направлены на то, чтобы дети уже с раннего возраста в той или иной мере были экономически продуктивными).

Ограничения уровня жизни, налагаемые ростом населения, были центральным элементом теории, выдвинутой знаменитым ученым преподобным Томасом Мальтусом – служителем церкви и одновременно одним из первых экономистов. Сегодня его тогдашний пессимизм считается во многом нерациональным. И это правильно: он действительно создал экономистам плохую репутацию, как, впрочем, и всей экономической науке. В своей работе, опубликованной в 1798 г. в Англии, он писал:

«Способность населения к размножению настолько превосходит способность земли производить средства к существованию для человека, что безвременная смерть в том или ином обличье по необходимости приходит на помощь человеческой расе. Пороки человечества – самые преданные и действенные ее служители. Они – глашатаи великой армии разрушения, и часто сами выполняют за нее эту ужасную работу. Буде потерпят они крах в этой войне на истребление – бледная немочь, эпидемии, мор и чума распространятся в ужасающем множестве и сметут людей тысячами и десятками тысяч. А случись, что победа оных сил окажется неполной, неизбежный голод воспоследует за ними и одним могучим ударом прибьет к земле человеческое племя, дабы не смело оно возвыситься над пищей, данной нам в мире»[30].

В одном из тех редких экскурсов, которые экономисты совершали в сферу «плотских утех», он предупреждал, что «страсть между полами», если ее не регулировать, приведет к многочисленным несчастьям и порокам. Он призывал к тому, чтобы «последствия наших естественных страстей» периодически подвергались «проверке на полезность»[31]. Приведенные цитаты – наглядный урок для современных авторов, подвизающихся как в технологической, так и в экономической области, что пишут сейчас баллады, повествующие о тех ужасах, с которыми столкнутся наши потомки в мире будущего, где власть окажется в руках бесчувственных машин. Вы, конечно, имеете право быть настолько мрачными, насколько пожелаете, но если вы хотите не только стать воплощением черного пессимизма, но еще и сохранить свою репутацию, то вам лучше воздержаться от слишком очевидных ошибок.

Бедный старина Мальтус! Если бы существовал конкурс на самую глубокомысленную ошибку в экономической теории, он был бы первым претендентом на награду. За два столетия, истекших со времени выхода его книги – пусть и не сразу после того, как высохли чернила на строках, написанных им, – ВВП на душу населения и уровень жизни резко вырос. С 1798 г., когда Мальтус впервые представил публике свой мрачный фолиант, по сегодняшний день совокупный рост реального ВВП на душу населения в Великобритании превысил 1300 %. Примерно то же самое можно сказать и об уровне жизни, хотя на этот счет у нас нет исчерпывающих данных. (Следует признать, что это улучшение произошло с определенной задержкой, о чем я расскажу чуть позже.) И все это время численность населения неуклонно росла. Не в упрек преподобному Мальтусу отмечу, что такого он попросту не предвидел. А если выразиться совсем без обиняков, то экономические факты полностью противоречат его тезисам.

Мальтус не смог предвидеть двух основных элементов экономического прогресса. Во-первых, он не только недооценил возможности технического прогресса как такового, но, похоже, и целиком неверно истолковал возможности человечества в производстве продуктов питания. В XIX и XX вв. нам удалось резко увеличить сельскохозяйственную продукцию не только за счет возделывания новых земель в Северной и Южной Америке и в других местах, но и благодаря прогрессу в технологиях пищевой промышленности. Иначе говоря, мы смогли значительно повысить количество продукции, производимой с единицы площади сельскохозяйственных угодий.

Во-вторых, благодаря использованию различных методов контроля рождаемости в прошлом веке темпы прироста населения снизились. Это означало, что хотя население и продолжало расти, оно не увеличивалось настолько быстро, чтобы препятствовать повышению уровня жизни.

Однако это не означает, что Мальтус ошибался в отношении всей предшествующей ему истории человечества. В своем описании мировых экономических проблем, преобладавших до промышленной революции, он, кажется, в целом был прав. Как бы то ни было, не стоит слишком горевать по поводу его заблуждений. Посмертно он получил одну из величайших утешительных премий за всю историю: не кто иной, как Чарльз Дарвин, назвал его вдохновителем своей теории эволюции посредством естественного отбора[32].