Читать книгу Путь к звёздам – 3. Приговор - Роля Кама - Страница 2

Ну, вот и закончилась прение сторон, которое продолжалась четыре месяца. В течение трех лет мы боролись за свою жизнь, за жизнь своих близких, иначе это не назвать. Потерять долгие годы своей жизни впустую, за то, что не совершала?! Бросить своих детей и старых родителей на выживание, без своего участия и помощи?! Мы доказали свою невиновность, раскрыли незаконные действия следствия, но также понимали, что заинтересованных лиц, в осуждении нас, увеличилось. Так как, в случае нашего оправдания, началось бы служебное расследование по фальсификацию дела. Тем не менее, мы надеялись на справедливость и человечность.

Когда я пришла на оглашение приговора, меня обыскали, прежде такого не было, предчувствие плохое, но я отгоняю плохие мысли.

Нами был выбран суд из трех судей, хотя Андрей предлагал выбрать суд с судебными заседателями, но мы с Аней предполагали, что простых людей легче запугать и подкупить, а трех судей Верховного суда, заказчику подкупить будет посложнее.

Председательствующая судом, Ширимей (изменена), начала, оглашать приговор. Я не хотела верить своим ушам – судья оглашала обвинительный приговор. В мыслях прокрутилась всё, разочарование, разрушилась надежда на справедливость, ненависть, страх за будущее, беспокойство за детей, у меня слёзы навернулись на глазах, не хотелось верить своим ушам. Я посмотрела на рядом стоящую Аню. Она обернулась ко мне, она тоже плакала, и сказала мне:

– Да, Рола, они оглашают обвинительный приговор.

Моя душа кричала. «О Господи, что твориться, они читают обвинительный приговор, мама они нас осуждают, побойтесь Бога. Господи, что они делают, они ведь знают, что мы не виновны. Папа, мама помогите. Господи покарай их. Моими слезами, слезами моих родителей, детей и мужа моего, будет залита ваша жизнь и жизнь всех ваших потомков. Проклинаю всех, участников этого заказного дела, ваш род будет изничтожен в страданиях, горе и в несправедливости»

«Помогите, мне страшно, они нас осуждают, что они делают…» вот такое бессвязное сообщение я отправляю родителям, детям и тебе дорогой мой Саня.

Любимый, ты, наверно, прочувствовал, так как слышу звонок от тебя. Я не принимаю звонок, а ты звонишь ещё и ещё. Судья, все ещё оглашает приговор, нам разрешили сесть. Наконец – то, я решилась принять твой звонок, но говорить не могу, боль в горле застрял.

– Не выключай телефон, пусть слышит.

Сказала мне Аня. После продолжительного прослушивания, ты понял, что твориться тут, и отключился сам.

Все мысли и ощущения не описать словами. Я уверена, что, то же самое, чувствовали люди, пережившие Сталинские репрессии. Весь закон и вся власть фальшива. Всё сознание, чем я жила до 41 года, оказалось обманом, иллюзией. Как дальше жить, а будет ли жизнь, стоит ли жить, когда осудят на 20 лет за преступление, которое не совершала? Хочу кричать во всё горло. Но, надо жить, чтобы бороться, я нужна своим детям, родителям, тебе, я не успокоюсь, пока не добьюсь оправдания. В голову лезут разные мысли, все перемещалось.

«Я обращаюсь ко всем, кто сделал карьеру на наших слезах, слезах наших детей, родителей, на смерти наших близких – будьте вы прокляты, ничего хорошего ни вы, ни ваши дети в этой жизни не увидите»

Сквозь мысли слышу, что оглашение приговора смягчается, отмечают незаконные действия предварительного следствия – это результаты наших судебных жалоб в ходе предварительного следствия и плотной защиты в суде. Но, все равно нас осудили, от 8 до 10 лет. Хорошо, что не 20, успокаиваю я себя, и надеюсь, что Верховный Суд РФ оправдает нас.

Мы опять в тюрьме. В тюрьме боксы забиты, меня с Аней оставили стоять в коридоре. Пока мы в коридоре ожидали освобождения бокса и сотрудниц для обыска, привезли ещё один этап. Один из заключенных мужчин, спросил:

– Вас из банкета задержали?

– Нет, мы из суда приехали.

Ответила я. Мужчина осмотрел нас внимательно с головы до ног.

Я была одета в длинное платье, светло сиреневого света и тёмно сиреневые туфли, обтянутый в тонкий растяжимый материал с цветочным мотивом на высоких каблуках. Аня была одета, в светло зелёный комплект юбки и жакета, в легкой кофточке, и в туфлях.

Такое чувство, что сотрудникам не новость, что мы опять появились в тюрьме. А когда я зашла в камеру, одна из женщин сказала, что в тюрьме нас ждали с нетерпением. Я сдержала, свою нахлынувшую внутри злость. Заключенным нужно было, чтобы мы помогали им по делу, по приговорам. Конечно же, они не знали о силе притяжения мысли, каждый заинтересован в своем освобождении.

В камере прежняя обстановка, из прежних женщин никого нет. Я дома была один год и два месяца, а теперь такое впечатление, что и не выходила из тюрьмы. Потому что, жизни то, практически и не было. Просыпалась в шесть часов, делала пробежку, управлялась по дому сама, так как не могла, как прежде позволить техничку и работников в огороде. Приводила себя в порядок и уходила в суд.. Вечером после суда возвращалась домой, на суд ходила как к себе на работу. Опять домашние дела, до поздней ночи сидела за бумагами, готовилась к суду. Кроме того, нужно было, хоть как то, зарабатывать на жизнь, пенсия мужа хватала, только на продукты. Порой даже на автобус, до суда не хватало денег, потому что с таким распорядком и с постоянными переживаниями по рассмотрению дела, невозможно поддерживать отношения с мужем, не говоря уже о сексе. Только любящий человек может с терпением относиться к такой жизни. Я наивно говорила «Потерпи дорогой мой, нас оправдают и у нас все наладиться».

Последнюю неделю, я попросила свою маму, отправить детей к нам. Мама, каждое лето своих внуков собирала у себя. Наш дом ожил детским смехом, запах жизни появилось в доме. Как же хорошо нам было последнюю неделю – внучка бегает по дому, три племянника от пяти до двенадцати лет и мои взрослые дочери. Эту неделю, я была безумно счастлива. Великое счастье, когда рядом дети, они дают силу жизни, вдохновение, я как будто ожила.

Теперь надежда, на рассмотрение апелляции в Москве. Сила надежды, продлевает жизнь. Невиновный человек, не смотря на все беспредельные преграды, всегда будет бороться, и надеяться на оправдание. По крайней мере, я оказалась из таких натур.

Ночью получила телефон, звоню и успокаиваю тебя, детей говорю, что обжалую приговор, и Верховный суд РФ оправдает. Разве я знала, что сегодня последний раз поцеловала тебя, и сейчас, последний раз слышу твой голос.

Хорошо, что у меня дети, не по возрасту мудрые. Они не задавали, мне вопросы, о моей виновности или не виновности. Мне было обидно, что их сознание о государстве, о справедливости, изменилось, хотя об этом они мне не говорили. Мои дети, как и я, воспитаны в глубокой любви и уважении к государству, к жизни. Сегодня они внимательно прослушали мои слова:

– Я счастлива, что вы у меня такие умные и самые прекрасные. То, что случилось со мною – это страшная не справедливость, это не вина политики государства в целом, это всего лишь поступки отдельных людей. Вы мудрые девочки, я думаю, что вы сделаете, правильные выводы в случившемся.

Дальнейшая жизнь в тюрьме пошла своим обычным темпом. В камере кроме меня, двое, осужденных женщин. Одна, позже со смехом рассказывала, как в ходе распития спиртного убила свою подругу, а её маленький ребёнок плакал испачканный кровью своей матери. Таких, как она, нельзя выпускать в жизнь, она не исправиться. Другая Лена, русская с подельником, убили собутыльницу. Я больше общалась с последней женщиной.

Как-то раз разговорилась по телефону с одним заключённым, который попросил меня помочь по делу, и он мне спрашивает меня:

– Вам не страшно жить в одной камере с каннибалом?

– Не поняла.., вы о чем?

– Вы, что не знаете, с кем сидите в камере?

Откровенно удивился он. Действительно, я не лезла в чужие дела, пока они сами не расскажут или не попросят помочь им.

– О ком и о чем идет речь?

Спросила я, с нетерпением.

– Ваша русская сокамерница, людоед! Рола, тюремные понятия, которых вы не всегда придерживаетесь, они все – таки, предостерегают заключенных от ошибок.

Он имел в виду, что не со всеми нужно сидеть за одним столом, пить с одной кружки или общаться.

– Она, вместе с подельником убила и съела труп женщины.

Продолжал мой собеседник по телефону. Лена в это время, сидела напротив меня, на своей койке, читала книгу. Видимо она интуитивно прочувствовала, что разговаривают о ней, или же мой взгляд на неё, выдал меня. Если бы посмотрели на меня со стороны, то мои глаза с каждым его словом расширялись от услышанного. Лена отложила книгу, вздохнула глубоко и с сожалением на глазах, ждала, когда я закончу разговор по телефону.

– Я же не знала, чем он кормит меня..

Начала она, после того как я закончила разговор и молча уставилась на неё. Через меня прошли много приговоров, с страшными преступлениями, но такого ещё не было. Я думала, что действительно к людям нужно быть осмотрительнее, в голову лезло всякое, а Лена продолжала говорить:

– От сознания того, что я убила человека, меня сводило сума, и я запила, хотела забыться. Смутно помню, что все собутыльники, со временем разбежались, Леха кормил меня мясом, поил боярышником (химическое средство). Разве можно подумать, что человек способен на такое. Леха опять ушёл искать выпивку, через час возвращается и говорит, что Арину ищут дети, и что нужно спрятать труп. Он предложил распилить труп и спустить в прорубь реки. Мы с ним опохмелились и пошли во времянку, куда перетащили труп Арины. И вот, тогда я увидела, что на ногах трупа нет мышечной части. Леха увидев мое изумление, сказал «А ты как думала, откуда мясо?!» Я смутно помню, что происходило дальше. Ночью, мы не смогли сделать прорубь в реке, поэтому части тела запрятали в сугробах льда и снега. Нас задержали на второй день.

Рассказывая все это, она плакала. Душой я понимала, что Лена, запитая и забитая жизнью женщина. Но, разум не хотел воспринимать услышанное признание. Полное признание вины и чистосердечное раскачивание, и ей назначили десять лет лишения свободы.

Всё это преступление было совершено из-за телефона стоимостью одна тысяча рублей. Лена копила эти деньги три месяца, от продажи вязаных вещей. Соседка Арина, украла у неё этот телефон. Через день, Лена нашла её с другими пьяницами, и сама стала пить вместе с ними, когда узнала, что Арина, телефон продала за спиртное. В ходе распития спиртного, другие стали её подговаривать, что нужно наказать Арину за воровство, и Лена одним ножевым ударом в сердце, убила её.