Читать книгу Хруст городской булки - Рома Ежевичкин - Страница 3

Поскольку книга посвящена мифам об СССР, надо вообще определиться с тем, что такое миф. Мы не будем подробно рассматривать суть и значение мифа. Для этого существует достаточно специализированных изданий, нам же стоит просто обрисовать общие черты понятия.

Весьма поэтично в книге «Миф `о Творчество»1 это явление описывает Елисеев А. С.: «Миф похож на цветок яблони. Он распускается и радует весной. Но цветок должен опасть, чтобы породить плод истины». С таким определением сложно согласиться серьёзному исследователю, однако суть передана верно.

Миф – это представление народа о творении, силах, явлениях природы, богах и героях, собственном месте в мире. С высоты нынешних научных знаний мифы кажутся наивными, и сложно представить, что величайший ум Эллады Аристотель мог возносить благодарности Афине или серьёзно рассуждать о лабиринте с Минотавром.

Однако давайте внимательно рассмотрим мир человека до появления научного знания. Долгое время Homo Sapiens рассматривал себя как часть природы, которую никак нельзя от неё отделить. В этом мире быть потомком медведя или орла дело естественное, потому что внешние различия всегда можно объяснить превращением или странным брачным союзом (тут уместно вспомнить серию мифов о Зевсе и его женщинах). Животный предок наделил конкретную группу людей конкретными особенностями – так появились мы. Но откуда взялся мир?

Многообразие и схожесть сюжетов космогонических мифов поражают: яйцо, вода, охотничьи принадлежности, зарождение животного мира из глины и земли или скорлупы первояйца. Иногда сюжетные ходы могут отличаться, но элементы чаще всего будут сходными. Просто человек конструировал зарождение мифа из того, что мог видеть своими глазами и сотворить сам. Если бы у землян 20000 лет назад была бы археология, они могли бы найти нечто похожее на остатки скорлупы первояйца или наконечник стрелы и тем самым подтвердить истинность своего мифа. Но все оказалось сложней и метафоричней, потому сейчас мы оперируем расширением вселенной и «красным смещением», хотя притянуть к теории Большого взрыва любой первобытный миф можно. Но не нужно.

Таким образом миф был необходимой частью познания мира и самой своей сущности, но в условиях крайне ограниченных ресурсов знаний и невысокой продолжительности жизни.

Другой важный момент – сам размер мира, в котором жил человек. Этот мир довольно тесный и ограничен радиусом в 100—150 километров. Такое расстояние можно пройти пешком за неделю или за три дня на коне. У охотника-собирателя, не обремененного посевной, радиус мог быть и побольше, но с появлением сельского хозяйства человек оказался прикован к дому и земле. И в этот радиус входили ближайшие поселения или ярмарки. У кочевника же радиус был намного больше, но и встречать ему было особо некого.

Нет, конечно, человек мог знать о существовании других народов: новости приносили купцы и солдаты, вернувшиеся из далеких краев со щитом. Однако это не самая многочисленная группа мигрантов, хотя информационное значение её велико.

Долгое время, даже после городов, человек в основной массе жил ещё меньшим радиусом, и ему хватало этого знания, потому заботы о хлебе насущном отнимали свободное время, которое мы сейчас тратим на сериалы и социальные сети.

Впрочем жрецы – что египетские, что шумерские – были куда более эрудированными и прекрасно понимали, что границы мира несоизмеримо больше уже хотя бы потому, что благовония идут караванами месяцами. Но опять же – это небольшая часть населения, которая при этом была ответственна за мифы, точнее их обслуживание.

Цивилизация развивалась, а космогонические языческие мифы и не собирались исчезать даже после таких важных открытий, как шарообразная Земля или преставление об атоме. Возможно потому, что миф успешно заполнял лакуны незнания и позволял пока ещё скреплять картину мира воедино. Ко всему прочему греческая цивилизация очень плотно обратилась к самому Человеку и Социуму, а на этом фоне вопрос о возникновении мира или оливы уже вторичен – они просто есть, и слава богам. За греками потянулись римляне, а с них и началась наша нынешняя цивилизация.

Давайте подведем промежуточный итог, в котором определим, что мы будем подразумевать под мифом в этой книге. Миф – это представления о событиях, отдаленных во времени и пространстве, позволяющие объяснить окружающий мир и его отклонения от принятой в данный момент нормы. Важно, что мифические события происходили в прошлом, которое не могло быть определено временными рамками. Проще говоря, миф описывает события в таком глубоком прошлом, что и времени ещё нет.

Теперь пора обратиться к многообразию советской мифологии. Можно выделить следующие направления2:

– Мифы о царской России

– Мифы о Сталинизме

– Мифы о Войне

– Мифы о послевоенном устройстве

– Мифы космической эры

– Мифы Застоя

– Мифы Перестройки

– Мифы бытовые

– Мифы о Гулаге

– Мифы о Западе

– Мифы о Богатстве

– Мифы устрашения

– Мифы конспирологические

Исследователи могут выделить и другие направления или раздробить текущие на более мелкие или конкретные, однако для нашей книги столь общей классификации достаточно, тем более что мы не будем описывать каждую категорию подробно. Достаточно показать, что мифов было более чем достаточно и они переплетались во времени. Например, миф-страшилка о лезвии в жвачке существовал вместе с мифом Застоя. При этом важно понимать, что миф, связанный с эпохой, появлялся как рефлексия после завершения этой эпохи.

Однако одну важную особенность советского мифа все-таки стоит выделить. Если миф классический основывался на недостатке информации, а также инструментов познания, то советский миф существовал вместе с участниками мифических событий или на очень малом отдалении от них3. При этом мифы охотно распространялись и поддерживались, хранились в памяти и видоизменялись под ситуацию, становясь бродячими сюжетами. Иногда миф приходил из кино или художественной литературы, напрочь теряя свой первоисточник. Примером такого переноса может стать пересказ фильма «Председатель» одним из попутчиков В. Ерофеева во время экспедиции в Петушки.

Таким образом назвать советский миф классическим нельзя, однако в рамках нашей книги это допустимо, чтобы не перегружать читателя подробностями и определениями.

Теперь нужно сделать важное отступление и рассказать о Павле Петровиче Леере, без которого исследование советской мифологии было бы невозможно.