Читать книгу Воздушные мытарства. Последняя брань души христианской с духами злобы поднебесными - Рома Хороший - Страница 4

В келье, при тусклом свете лучины, стоит на коленях инок Григорий перед своим учителем, преподобным отцом Василием. Василий – убелённый сединами старец в долгополой рясе, с длинной белоснежной бородой, сидит, сгорбившись, на скамье. Он ласково, с прищуром смотрит на Григория. Смуглое лицо Василия изрезано сетью глубоких морщин. Григорий, смиренно склонив голову, вздыхает. Он медленно оглаживает свою русую курчавую бороду, бросает пытливый взгляд на Василия и вновь опускает голову.

– Святый отче! Как мне узнать, где теперь обретается преподобная Феодора и какая участь постигла её в житие загробном? Ибо я твёрдо верю, что тебе, угоднику Божию, всё это известно. Благополучно ли миновала душа её мытарства воздушные? Сподобилась ли она от Господа милости и отрады за своё служение Ему? – благоговейным шёпотом спрашивает Григорий у отца Василия.

Преподобный Василий строго, испытывающе глядит в глаза Григорию, поднявшему в этот момент лицо к нему, и спрашивает:

– Так ты очень желаешь знать это?

Григорий:

– Да.

Василий:

– Хорошо. Я буду усердно молить Господа об этом. И, ежели позволит Боже, то по молитве исполнится твоя просьба… И тогда ты увидишь Феодору и сам обо всём её расспросишь.

Григорий изумлённо смотрит на Василия.

Григорий:

– Старче! Как же… и где я смогу увидеть ту, которая отошла в вечную жизнь?

Василий:

– Ни слова более, сын мой! На сон грядущий крепко сотвори молитву Господу нашему, Исусу Христу, дабы открылась тебе, а через тебя и многим – истина, о которой знать желаешь, и ведомая отныне Феодоре… Ступай с Богом! Уже поздно.

Григорий поднимается с колен. Жалобно скрипит половица. Григорий низко кланяется Василию, затем прикладывается к руке старца. Кожа сухой, морщинистой руки Василия пахнет ладаном и по виду напоминает ветхий пергамент страниц Святого Писания, лежащего раскрытым – рядом, на лавке.

ГРИГОРИЙ

Доброй ночи, отче. Храни тебя Господь!

ВАСИЛИЙ

(ласково улыбаясь)

И тебе доброй ночи, чадо Григорие!

Григорий медленно поворачивается и выходит из кельи, осторожно затворяя за собой массивную дубовую дверь, которая скрипит и закрывается с тяжёлым стуком.