Читать книгу Люди. Сборник рассказов - Роман Анатольевич Радзилевич - Страница 2

Был день и мелкий прохладный дождь. По улице шел высокий и широкоплечий дед. Он был лысый. Длинные седые волосы были только на затылке и висках, так что он был похож на стебель одуванчика, зонтики которого сдули. Он вел за руку внука Женю. Вдруг из-за туч выглянуло желтое закатное солнце и появилась радуга. Она оказалась совсем близко и каждый цвет можно было легко разглядеть. Концы радуги прятались за двумя противоположными домами на улице. Женя стал подпрыгивать, чтоб их увидеть, и тогда дедушка, хоть и с трудом, но поднял его на плечи. Солнце осветило лицо внука, и на нем через мгновение появились веснушки. Из-под кепочки торчали темные только подстриженные волосы. Дедушка с внуком шли домой из школы и решили по пути зайти в парикмахерскую.

Петр Иванович любил Женю, ведь паренек был единственный, кто хотел слушать о том, как делать клетки для канареек, сидя с ним на балконе в импровизированной мастерской. Там всегда пахло немного древесиной и немного птичьим пометом. Женя любил смотреть и слушать, как делать клетки для канареек, ведь это был единственный способ увильнуть от домашнего задания. Женя учился в четвертом классе и недавно захотел стать столяром. Вероятно, любимое занятие дедушки на него так повлияло. Петру Ивановичу казалось, что желание внука не серьезное, но, тем не менее, однажды мальчик сделал клетку, ничем не хуже дедушкиной, а потом вырезал для мамы несколько подстаканников из дерева и выжег на них красивые рисунки яблок. После этого Петр Иванович стал еще больше им гордиться, и в другой раз, сидя на том маленьком балконе с внуком, рассказывал новые хитрости работы с деревом, порой перед этим вычитывая что-то новое в газетах и журналах.

Мама Жени, дочь Петра Ивановича – настоящая мама. Она считала, что точно знает, потребности и призвание своего ребенка. А муж ее – настоящий папа. Он полностью полагался на мнение жены потому, что она больше времени проводила с сыном и лучше знала, что именно ему надо. В частности из-за всего этого мама сказала папе, что сын будет юристом, ведь это «прекрасная профессия, главное нужная, честная, а Женька только в четвертом классе, он еще не знает, что такое «Миръ», что юристы получают большую зарплату, нежели столяры, и что мама хочет только лучшего для сына».

Дед и внук уже подходили к дому, и старик с характерным оканьем стал расспрашивать внука о прошедшем дне.

– Женек, как занятия прошли?

– Нормально. Получил одиннадцать баллов по математике за ответ у доски.

– Молодец. Большой молодец, Женя! Я рад, что ты трудишься и учишься. Это правильно… Знай, что если будешь все время трудиться, у тебя все будет получаться.

– А почему Гриша Соболев ничего не знает, а ему все равно ставят одиннадцать по математике? Он не может решить то, с чего мы начинали!

– Ну, так бывает. Может, он после уроков все правильно решает.

– Нет… Он молчит все время на продленке, а потом его наша учительница забирает домой.

– Что значит «забирает домой»?

– Она его мама.

Петр Иванович улыбнулся, немного подумал и сказал:

– Женька, ты, верно, сейчас не все поймешь, да и не надо оно тебе.

– Что не пойму? Объясни тогда.

– Ну… Хех… Мне кажется, его мама ставит ему хорошие оценки потому, что он ее сын, а не потому, что он что-то знает.

– Но так же не честно!

– Я говорил, что ты можешь не понять. Просто знай – никогда не смотри на других – каждому свое. Ну, чего нахмурился?

– Потому что так не честно!

– Не честно. Но главное не оценки, главное – знания! Женя. Женька! Забудь про этот случай. Попадешь в среднюю школу, там все будет по-другому, – успокоил внука дед.

– Ну ладно. Ты купил лезвия для лобзика?

– Да, был сегодня на базаре. Будем маме кухонную доску вырезать. Чертеж в газетке нашел.

Женя и Петр Иванович пришли домой. В квартире никого не было. Дедушка пожарил внуку гренки. Они громко шкварчали на всю квартиру, а запах доносился на улицу. Бабушки сидящие у подъезда знали, откуда доноситься аппетитный аромат. Обычно они тут же начинали обсуждать Петра Ивановича, его покойною жену и бардак, который его внук устраивал с соседскими детьми во дворе, когда на шелковицах в палисаднике появлялись ягоды. Мало того, что одежда, лица и руки детей были испачканы, так еще лавочки и дорожки становились грязными и липкими. Беспорядок и веселье всегда приводили бабушек в истерику. Но сейчас компания детей подросла и у подъезда стало спокойнее. Не давали расслабиться только семеро новорожденных в этом же подъезде. Одна из бабушек, кто больше всех ковыляла и ходила с очень дорогой деревянной палкой часто смеялась, когда речь заходила о подрастающем поколении «шелковицоедов». Она говорила своим соседкам, чтоб те сначала дожили до «новой молодежи», а потом уже на нее сердились.

Дедушка накормил внука, заварил чай и разрезал пополам булочку:

– Тебе верхушку с кунжутом или низ?

– Верхушку.

Пожилой мужчина намазал верхушку маслом и посыпал сахаром, а Женя с удовольствием съел это. Для мальчишки это были самые вкусные блюда в мире . Мог ли он знать, что когда-нибудь это кончится? Потом дед и внук сыграли в домино, а затем пошли на балкон. Дедушка вставил полотно в лобзик и счистил старые опилки с рабочего стола. Поднялась пыль, она стала переливаться в лучах солнца пробивающихся через листву деревьев в палисаднике. На балконе было очень тепло, им пришлось открыть окно и подул свежий весенний ветерок. Вдохнув глубже, Женя почувствовал запах травы и цветов. Он был такой сладкий и приятный, что его хотелось проглотить. Внук с дедом стали вырезать маме кухонную дощечку. Начали вместе, но закончил Женя сам. В очередной работе он почувствовал силу и надежность в руках и ему это очень понравилось. Мальчику нравилось делать что-то полезное. Что-то нужное и простое.

Под вечер пришла мама с работы. Женя и его дедушка как раз отшлифовали дощечку и с улыбками на лицах вручили ее маме. Дощечка была очень красивая. У нее были обработанные края, фигурная дырочка в рукоятке и прекрасно отполированная структура. Следующее, что хотел сделать дедушка с внуком, – это табурет.

– Мама, тебе нравится дощечка?

– Да, такая хорошая. Дорого стоит?

– Нет, это мы с дедушкой сделали!

– Вернее Женя. Я только начал с ним немного, а он большую часть сам сделал, я только подсказывал. – Добавил Петр Иванович.

– Вау, действительно хорошо получилось. Папа, ты прекрасный мастер.

– Я же говорю, это все Женя.

– Тогда хороший учитель.

– Оксан, может отдать его потом в столярное училище?

– Пап, ты чего? Час с ним на балконе просидел, а теперь в столярное училище? Ему нормальное образование нужно. Сам понимаешь.

– Дочь, мой папа свиней разводил, а мама была дояркой. Все это хорошие профессии. Если хотеть ими заниматься, конечно.

– Давай закроем эту тему. Ему девять лет. Он ничего еще не понимает. И такое ощущение, что ты такой же ребенок, как и он. Юрист головой зарабатывает, а плотник что? Табуретки чинить будет?!

– Я не настаиваю, дело твое… Но пусть хотя бы походит на занятия, сейчас курсы какие угодно есть. Пусть узнает что-то новое, я ему уже ничего нового не расскажу.

– Хорошо, сам найдешь и отведешь. Ладно?

– Хорошо.

На следующее утро Петр Иванович отвел внука на дорогостоящие занятия по столярному делу для детей, а еще на следующее утро не проснулся.

Женя занимался 5 лет подряд. Со временем дом наполнился его изделиями из дерева. Он умел изготавливать все, вплоть до вешалок. А мать все так же не придавала этому значения. Ей было приятно, что ее сын трудолюбив. Но для нее эти данные значили лишь его перспективы в юриспруденции. Или, как она любила повторять, в любом другом престижном деле. После этого мама отправила его на юрфак, куда он поступил на бюджетное отделение. Сын закончил его, а потом устроился работать столяром в мебельную фирму. Защитил 6-й разряд, стал получать зарплату побольше. За 3 года накопил денег и открыл собственную мастерскую в полуподвальном помещении спального района, куда ездили со всех концов города. Женился. Появились дети. Мастерская разрослась в фирму, которую знали в других городах. Они делали абсолютно все, что можно было сделать из дерева. А при входе всех зданий фирмы стояли деревянные памятники Петру Ивановичу.

Под ними было написано: «Я плохо сделал свою первую клетку для канареек. Решетки были слишком свободно расположены. Я это понял, когда одна из нескольких птичек улетела. Остальные почему-то остались».