Читать книгу Император Валгаллы - Роман Буревой - Страница 5

Виндексы (то есть защитники) – особое братство. У них свой сленг, свои поговорки, свои знаки. «Виндекс защищает весь мир, но самого виндекса защитит только виндекс», – это присказка новичка. Старый, умудренный защитник скажет иначе: «Виндекс прикрывает задницу ближнему, а его самого защитить некому». А вот еще поговорка, довольно старая: «Виндексы – кровельщики. У человечества постоянно едет крыша. Виндексы ее чинят, пока сами не сойдут с ума».

Защитники никогда не отдают честь, как военные, и демонстративно пренебрегают уставом. Шутки их довольно грубы, но это часть обязательного ритуала. Виндекс, который разучился шутить, уже не виндекс. У них свои каналы связи, свои коды, обмен новостями. У каждого кличка, иногда она известна только посвященным. Любую попытку контроля они воспринимают как оскорбление. И еще их объединяет ненависть: виндексы ненавидят врата, год за годом добиваются их закрытия. «Завратный мир – отвратный мир», – повторяют защитники неустанно.

И еще:

«У каждого свой мир! Кто хочет уйти, пусть уходит. Зачем возвращаться назад?»

«Выбери мир для себя, нельзя в одном мире жрать, а в другом – гадить».

Если к виндексу обращаются за помощью, он не может отказать. Обычные люди пользуются этим, порой беззастенчиво. Но многие относятся к виндексам с предубеждением. Поразительные способности защитников настораживают. «Виндекс спасает тело, забирает душу», – существует и такое мнение. Ходят упорные слухи: виндекс, приходя на помощь, получает над спасенным таинственную власть. Поэтому многие предпочитают иметь дело с обычной полицией или с платными спасателями.

Алена тоже побаивалась защитников.

«Власть над душой – абсолютная власть», – говорил Виктор.

Глядя на Артема Лисова, она испытывала то ли тревогу, то ли безотчетный страх. Порой ей казалось, что Артем ее гипнотизирует.

«Я делаю все это ради спасения Виктора», – повторяла Алена как заклинание. В этой фразе каждое слово было ложью. Не ради жениха она помчалась искать Артема, и не Виктора пыталась спасти. Слова «все это» могли трактоваться как угодно широко.

К счастью, виндексы еще не научились слышать чужие мысли. Артем думал, что помогает брату. Отлично. Пусть и дальше так считает.

– У меня дома оставаться опасно, – сказал Лисов Алене. – Отправимся в ближайшее управление виндов. Виктор влип в какую-то мерзкую историю, что и не удивительно. Портальщик! Что мир под колпаком, мы это знали давно. Но кто слушает виндекса?

– У кого под колпаком? – не поняла Алена.

– Прежде всего – у стражей врат. Они подменили собой Мировое правительство. Уверен – это они накрыли колпаком вашего пришельца с другой стороны. Накрыли и опекают. А он воображает, что может делать все, что захочет. Глупец!

– Послушайте, Артем… если честно… я не сказала вам одну вещь. Поль предупреждал меня. Попросил, чтобы его не искали. Видимо, он знал о грозящей опасности.

– Что ж ты молчала, дура? – Артем произнес эти слова спокойно, почти без злости. Разве что с презрением. – Я только в последний момент почувствовал – что-то не так!

Алена опешила от подобной грубости – за все время их знакомства Виктор ни разу не посмел ее так обругать. Но он был совсем не похож на своего брата, этот виндекс Лисов. Да и братья ли они вообще?

– По твоей вине я мог бы валяться на месте этой паленой куклы. – Артем пнул сожженный манекен.

– Я не думала, то это так серьезно. Мы привыкли жить в безопасности в Вечном мире.

– Не лги! – оборвал ее Артем. – Ты нарочно не предупредила меня, чтобы я не отказался, не струсил. Тебе надо было найти этого Поля любой ценой! Так? – Говоря, он наступал на нее.

Алена попятилась.

– Ага! – воскликнул Артем торжествующе. – Подставила меня, и рада. – Кажется, ее предательство доставляло ему какое-то особое наслаждение. Он вдруг стал говорить ей «ты», но не дружески, а скорее презрительно.

– Не смей так со мной разговаривать! – Она тоже стала ему «тыкать». Подумаешь, шишка – рядовой виндекс!

– Еще как смею! Ну! Что ты еще скрываешь? А?

– Я ничего не скрываю. Просто не успела рассказать. У меня есть имена «неподчинимых».

– Ты о ком? – не понял Лисов.

– О людях, которые прошли врата, но не погасили агрессию. Таких обычно направляют на коррекцию психики.

– Про коррекцию я знаю! – кивнул Лисов.

– Но эти люди не выполняли предписаний, они просто исчезали. У меня есть список таких ослушников, и в этом списке довольно много имен.

Алена достала из сумочки инфокапсулу, которую вручила ей Орловская.

– Дай сюда! – Артем буквально вырвал у нее инфашку. – Где ты ее взяла?

– Вот это я точно не скажу! – заявила Алена с вызовом. – Но я уверена, все это как-то связано с Полем Ланьером и с этим… – Она кивнула в сторону сгоревшей куклы.

Артем повертел инфашку в пальцах. Похоже, гнев его быстро остыл. Или это был всего лишь умелый розыгрыш – попытка примитивно «надавить» на девчонку? Алена вынуждена была признать, что ход удался.

– Да, тут все закручено одно с другим. Без меня тебе не обойтись. Витька всегда говорил: «Каждому хоть раз в жизни нужен виндекс».

– Виктор умел… то есть умеет говорить красиво, – через силу улыбнулась Алена. – Ты будешь мне помогать? – спросила осторожно. Даже робко. Виндексы любят слабых. Слабых и послушных. Для Виктора (нет, нет – для Поля) она была готова даже унижаться перед этим типом.

– Придется, но только ради Витьки. Я всегда мечтал, чтобы меня кто-то любил до безумия и готов был пойти на все, даже на подлость. Честно! Я не сержусь! – Он похлопал ее по плечу, на этот раз по-дружески. Улыбнулся.

– Хорошо, – зачем-то сказала Алена. Просто ей нечего было больше сказать. – Так ты точно на меня не злишься?

– Ничуть. Виндекс должен владеть своими чувствами. Никакой агрессивности. Немного сожаления, и только. Мы всех любим, всех защищаем. Ненавидеть слишком утомительно. Даже если я пущу тебе пулю в лоб, то сделаю это без ненависти.

Алена много слышала удивительного про виндексов. Но это признание Артема ее поразило.

– То есть ты можешь убить, и служба контроля эмоций ничего не зафиксирует?

– А ты об этом не знала?! – Артем расхохотался. – Все наемные убийцы – это бывшие виндексы. Мы опаснее всех. Потому что тот, кто тебя защищает, непременно захочет тобой повелевать. Тот, кто любит, – возненавидит.

– А кого ненавидел – полюбишь? – Она почему-то вспомнила Поля. Но разве она его ненавидела хотя бы миг?

– Бывает и так, – Лисов рассмеялся. – Но ты не умеешь ненавидеть.

– Откуда ты знаешь? Ах да, все виндексы – эмпаты.

– Я по этой части не слишком одарен, – скромно потупился Лисов. – Другое дело Витька. Его отец – виндекс, ему была прямая дорога в наше братство. Знаешь, какой у него индекс эмпатии? Нет? То-то и оно. Скрывает. А я за врата ходил, чтобы хоть немного поднять свои показатели – иначе не брали в защитники.

– Ты был за вратами?

– А ты не знала? Как я погляжу, Витька не посвящал тебя в дела семейные. Значит, еще не решил, жениться ему на тебе или нет.

Слова Артема ее задели. «Неправда!» – хотелось ей крикнуть. Но почему-то она промолчала, даже губу закусила. Виктор несколько раз говорил о свадьбе как о деле решенном. Как только Алена окончит университет, они поженятся. Но теперь ей стало казаться, что Виктор нарочно отодвинул свадьбу на два с лишним года, чтобы все разрешилось как бы само собой. Не охладеют друг к другу, не разругаются, значит, соединятся навсегда – так тому и быть. Поссорятся, – тогда разойдутся легко, без горечи. Алене показалось, что в этот миг ее связь с Виктором сделалась какой-то условной, даже призрачной. Ниточка, что их связывала, вдруг превратилась в тончайшую паутинку, грозя вот-вот лопнуть.

– Рассказать, что я делал за вратами? – похоже, Лисов очень гордился тем, что побывал в Диком мире.

– Расскажи, – Алена изобразила, то чрезвычайно заинтригована.

– Я там был не стрелком, а санитаром. Вместе с другими раненых и убитых вывозил. Как раз в тот год, когда зима наступила вместо лета. Думаешь, завратные байки? Нет, так было однажды. «Синие» и «красные» вышли на ту сторону в летней форме, а вокруг снег лежал, реки замерзли, мороз стоял страшный. И главное – войска переправляются, все новые и новые подходят, никак на эту сторону не сообщить, что за вратами зима. В тот год почти не воевали. Сражались с холодом, валили лес, строили бараки, складывали печи. Вместо ранений – обморожения. Четвертой степени. Знаешь, что это такое? – Артем не стал дожидаться, пока Алена отрицательно покачает головой. – Парень снимает ботинок, а нога у него черная как головешка. Этого сразу – на ампутацию. Был такой случай: привезли раненых – три санитарные машины. Посмотрели, а в кузовах все замерзшие лежат. Лица стеклянные, руки скрюченные, иней на ресницах. Один только парень выжил. Он как-то сумел с других одеяла стащить и в них зарыться.

– Кошмар, – сказала Алена. – А почему вы с Виктором не общаетесь?

– Сама посуди: два эмпата, один из них портальщик, другой – виндекс. Мы и полчаса не могли спокойно говорить друг с другом. К тому же виндексы обычно не общаются с журналистами, это почти закон. Разве ты не знаешь?

– Нет.

– И потом, мы сильно поссорились. Я Витьку обидел. Он – снисходительный, если по неосторожности обидишь или по глупости. А если преднамеренно – ни за что не простит. Учти.

– Я знаю, – сказала Алена и покраснела до кончиков ушей. Потому что в этот миг почему-то опять вспомнила не Виктора, а Поля.

– Надеюсь, мне удастся заслужить прощение.