Читать книгу Идеальный шторм. Технология разрушения государства - Роман Газенко - Страница 3

Революция (от латинского revolutio – поворот, переворот, превращение, обращение) – это болезнь, которой может заразиться любая страна. Сторонники революции говорят о светлом будущем, которое неизбежно наступит после насильственной смены власти, но в мировой истории нет ни одного примера того, чтобы ситуация в стране улучшилась после революции. Вместо «свободы-равенства-братства» к власти приходили жестокие тираны, куда хуже тех, на борьбу с которыми поднимали народ революционеры. Вместо экономического процветания наступали голод и нищета. Вместо расцвета науки и искусств наступали годы, даже десятилетия цивилизационного обрушения и уничтожения не только культурных ценностей, но и безжалостных убийств тех, кто их создавал.

Из числа европейских стран первой революцию пережила Англия – на тот момент еще не сверхдержава, но вполне уверенно развивающаяся страна, начавшая освоение заморских колоний. Конфликт короля Карла I и парламента начался из-за налогов и споров вокруг контроля над армией. Две гражданские войны, сопровождаемые восстаниями в Ирландии и Шотландии, победа парламента, казнь короля. В советских учебниках революция в Англии подавалась как благое дело, позволившее перейти от «устаревшего» феодализма к более новой экономической формации – капитализму.

В реальности же ситуация в стране под властью тирана Оливера Кромвеля неуклонно ухудшалась. Контроль не то что над заморскими колониями – над давно замиренной Шотландией ухудшился настолько, что Кромвелю пришлось заново её покорять. А после его смерти в стране воцарился такой хаос, что парламент уже через два года обратился с просьбой «прийти и володеть» к старшему сыну казненного короля – Карлу II. Но с возвращением монархии беспорядки в стране не прекратились. Это, и известное благодаря книге о капитане Бладе восстание герцога Монмута, одного из внебрачных детей Карла II, против нового короля Якова II, и менее знаменитое восстание Аргайла. Яков II тоже долго не удержался на троне и был свергнут Вильгельмом Оранским. Этот переворот носит название «Славная революция», потому что в самой Англии обошлось без жертв. Но за закрепление результатов в Шотландии и Ирландии пришлось повоевать.

XVIII век вовсе не был удачным для юридически созданной в 1707 Великобритании. Регулярные восстания в Шотландии, нарастающий сепаратизм в американских колониях, приведший к их независимости и созданию США. «Империей, над которой никогда не заходит солнце» Британия стала только в XIX веке.

Таким образом, можно сказать, что благодаря революции Англия как минимум на 50 лет была выключена из общемирового развития и потом еще более ста лет восстанавливала свою мощь, для того, чтобы к началу ХХ века стать одним из богатейших и крупнейших государств планеты. После этого начался распад, а точнее, смена прямого управления колониями на опосредованное. Но это уже тема для отдельного исследования.

Слабостью англичан в начале XVIII века сполна воспользовалась Франция. Новые колонии, фактическое положение «страны номер один в Европе». Французский стал языком международного общения – и это по инерции продолжилось и в XIX веке. Французское королевство уверенно шло вперед – до 1789 года, когда началась Великая Французская революция. За 10 лет страна была ограблена, изнасилована и практически уничтожена. Плодами французской революции воспользовались почти все европейские государства, включая Россию – эмигранты очень много сделали для освоения Новороссии.

Через 10 лет хаоса и убийств к власти пришел Наполеон – диктатор куда серьезнее свергнутого Людовика. Он действительно был великим полководцем, и, возможно, если бы не поход в Россию, он смог бы сделать Францию великой страной. Хотя, скорее всего не смог бы – совершил бы другую ошибку и был бы свергнут уставшими воевать соратниками. После окончания международной контрнаполеоновской операции в 1814 г. произошла реставрация Бурбонов. Человеческие потери Франции за годы революции и наполеоновских войн составили около 4 миллионов человек – это приблизительно седьмая часть населения.

Уже в середине XIX века многие говорили о том, что всего того, что Франция добилась благодаря революции, можно было добиться с куда меньшими человеческими потерями.

И – главное – ни о каком равном соперничестве с Великобританией в XIX веке уже говорить было нельзя. Франция стала фактически сателлитом своего векового противника, и в 1854 году была принуждена к участию в совершенно ей ненужной Крымской войне против России.

Но «революционный задор» у французов не пропал – страна поучаствовала и в европейских революциях 18481849 годов, в разгар войны с Пруссией, в 1870 году, произошел переворот, в результате которого появилась Третья республика, просуществовавшая дольше прочих, но бесславно закончившая свои дни в 1940-м после гитлеровского блицкрига.

Последствия и английской, и французской революций выглядят совершенно одинаково – страна на десятилетия исключается из клуба государств, принимающих решения в мировой политике, граждане гибнут миллионами, возрастает эмиграция, соседи радостно потирают руки и делят территории.

Именно поэтому революции 1848–1849 годов стали, по сути, последними попытками в Европе сменить власть силовыми методами. После этого были войны, включая кровопролитные Мировые, были разнообразные антивластные выступления – сперва рабочих и крестьян, потом женщин, последнее – молодежные бунты 1968 года. Но революций больше не случалось.

Политические элиты европейских стран очень хорошо выучили английский и французский уроки. И даже во Франции события 1870 года стали последним революционным всплеском. «Парижская коммуна», идеализированная и воспетая в СССР, была вредным, бессмысленным и агрессивным образованием, промышлявшим расстрелами мирных людей. Ее падение было предрешено – и с тех пор французы, бесславно проигравшие Пруссии войну, больше не занимались подобными вещами.

* * *

Россия получила прививку от революций, пожалуй, даже раньше, чем Англия. Смутное время, случившееся за полвека до английской революции, отлично показало и народу, вплоть до самого последнего крепостного крестьянина, и дворянству, что происходит, когда страна остается без государя. И как британский парламент в ужасе вернул на престол короля, так и российское общество, изгнав поляков, немедленно озаботилось выборами царя.

И разинщина, и пугачевщина были локальными выступлениями, причем – это важно подчеркнуть – Пугачев выдавал себя за государя, который хочет «покарать неверную жену» – то есть на устои монархии он не посягал. Впрочем, лучше чем Пушкин об этом сказать сложно – «русский бунт, бессмысленный и беспощадный».

Декабристы сперва выступали за конституционную монархию, республиканские идеи появились у них позже. Их тайные общества были полностью оторваны не только от народа, который они мечтали освободить, но и от подавляющего большинства представителей дворянства. Более того, декабристы были такими же национал-предателями, как и большинство их последователей – они имели договоренность об одновременном выступлении с польскими сепаратистами.

В советское время декабристы были по максимуму романтизированы – как официальной пропагандой, так и диссидентами, видевшими в них «правильных» революционеров «с хорошими лицами» в отличие от «бескультурных» большевиков.

Но как декабристы не понимали, что свержение монархии неизбежно приведет к все тем же проблемам, с которыми столкнулись после своих революций Англия и Франция, так и антисоветские любители декабристов не понимали, что даже если революцию начинают «люди с хорошими лицами», то завершают её расстрельные команды. Всегда, без исключений.

В.К. Демидов.

Предсмертный подвиг князя Михаила Константиновича Волконского, сражающегося с ляхами в Пафнутьевском монастыре в Боровске в 1610 году.

К началу ХХ века основные игроки мировой политики давно «переболели» революциями, включая США, где вместо революции произошла Гражданская война, также сопровождавшаяся многочисленными жертвами не только среди комбатантов, но и среди мирных жителей, а последствия раскола общества до конца не преодолены даже сейчас, через полторы сотни лет после победы Севера над Югом.

В начале ХХ века мир был практически поделен, и многие интеллектуалы полагали, что войн больше не будет – потому что воевать не из-за чего. В России к власти пришел молодой император Николай II, сын Александра III Миротворца, названного так из-за того, что ни в одной войне наша страна при нем не участвовала. По инициативе Николая была созвана Гаагская конференция, призванная ограничить использование «негуманного» оружия и сподвигнуть страны мира добиваться мирного разрешения конфликтов.

Относительно того, чем была Россия в мире конца XIX века, существует две противоположных точки зрения. По одной, Александр III оставил сыну большую, мирную, но бедную страну и только благодаря «гению» Витте и Столыпина России удалось сделать большой шаг вперед. Эта версия не отвечает на простой вопрос – если Витте и Столыпин были такими «гениями», почему же страна так быстро рухнула?

Но есть другая позиция – Россия и до виттевских и столыпинских реформ была вполне успешно развивающейся страной, уверенно идущей к тому, чтобы стать единственной мировой сверхдержавой, способной диктовать свою волю всей планете. Великобритания чувствовала, что колонии долго удерживать не получится, США только-только выходили из добровольной самоизоляции на мировую арену, Германия была молодой страной, заинтересованной в переделе мира в свою пользу.

Любые проблемы России являлись выгодными для её европейских «партнеров», а что может быть более серьезной проблемой, чем революция? Поэтому вполне логично, что европейские и американские политики и финансисты изо всех сил поддерживали российских революционеров.

Революция – это всегда длительное исключение страны из мировых процессов – что-что, а собственную историю в Лондоне помнили отлично – именно поэтому Британия взяла на себя, по сути, руководящую роль в поддержке русской революции. Кстати отметим, что и сейчас большинство политэмигрантов и обыкновенных преступников из России живёт в Лондоне и получает от британских властей всестороннюю поддержку.

В этой книге мы рассмотрим все параметры того «идеального шторма», который разрушил Российскую империю и на двадцать с лишним лет выбросил её из клуба стран, принимающих решения относительно, как жить остальному миру.

После Второй мировой войны СССР с полным правом вернулся в этот клуб, став одной из двух мировых сверхдержав, но уплаченная за эта цена была не просто огромной – она была запредельной. И к тому же в СССР при его создании были заложены неизбежные противоречия, которые, подобно атомной бомбе, взорвались, стоило государству ослабнуть в ходе непродуманных горбачевских реформ. Кстати, ситуация, за исключением участия в войне повторилась в 1917 и 1991 годах практически полностью – сначала реформы, потом мятежи на окраинах, потом развал страны руками верхушки политической элиты.

В российских событиях столетней давности действительно очень многое напоминает нам то, что известно и по распаду СССР, и по революциям в арабских странах и на Украине. Это сочетание безответственной власти, не слышащей сигналов от здоровой части общества, антигосударственно настроенной интеллигенции, и, безусловно, заинтересованных внешних сил.

Только сочетание этих трех факторов может привести к тому, что страна неизлечимо заболевает революцией.

В следующей главе мы расскажем о том, кто они – «профессиональные революционеры», на какие деньги они живут и чего в результате добиваются.