Читать книгу ЛИсА-6 - Роман Голев - Страница 12

– А вы правда дед Маши?

«Даже если мой вопрос и бестактен, – продумал Джек, – то хотя бы обязателен».

Мурман оторвался от газеты. Ему уже стало намного лучше. И Джеку хотелось льстить себе мыслью, что это – благодаря его неусыпным заботам.

Вначале было тяжело. Джек по натуре не привык ухаживать за кем-то. Он привык, когда кто-то ухаживает за ним. Однако принципы заботы в голове страдальца отпечатались. Он старался обеспечить Мурману всё, в чём на его месте нуждался бы сам: ходил за продуктами, помогал Леечкину по врачебным делам, читал старику книги и рассказывал новости. Вы удивитесь, но горожане не делали этого. На самом деле, большинству не было дела до дворника. Кто-то был занят, кому-то просто было лень. Роман и Федя были заняты на постройки трамвая, которого ожидали чуть ли не все, а Маша…

Взгляд старика сделался тёмным и грустным:

– А ты точно хочешь, чтобы я тебе рассказал? – спросил он. – Или так вопрошаешь, из пустого любопытства?

Джек открыл рот для ответа, но дворник остановил его поднятием руки:

– Не отвечай. Так и быть, я расскажу…

Джек кивнул и уселся на стул, сложив руки на коленях. Мурман начал:

– Не хотел бы я, чтобы дело это получило широкую огласку… ты могила?

– Могила! – с готовностью отозвался Джек.

– Неправильный ответ, – покачал головой Мурман, – какая ты могила? Так вот, лучше никому не рассказывай то, что сейчас поведаю тебе я. Маша действительно моя внучка. Но я уже не уверен, что рад этому факту…

Некоторое время старик молча раскачивался, закрыв глаза, а затем продолжил:

– Маша – дочь моей младшей дочери. Её семья давно уехала из города Y, ещё когда я был моложе, чем сейчас, а сама Маша была как будто пятнадцать лет назад.

– Когда? – озадачился Джек. Мурман строго посмотрел на него:

– Не перебивай. Так вот, всё это время я не получал от них писем. Да и не до того тогда было, время суровое, кризис… наш город так и не выбрался из него, между нами говоря… так вот, когда Маша приехала пару недель назад, я был на седьмом небе от счастья. Однако она пробыла у меня совсем недолго, – старик говорил медленно, – её весь вечер и следующий день где-то носило. А потом – эта речь!

Мастер поморщился. Джек удивился:

– Но разве вы не были горды за внучку?

– Был. Ещё бы: она ведь вывела на чистую воду такого мошенника, как ты!

– Спасибо, – хмыкнул Джек.

– Не обижайся. Весь город говорил о ней. Её славили, как героиню, даже не так, как богиню!

– И что? – спросил Джек. – Она отказалась признавать с вами родство?

– Нет! – возмутился Мурман. – Как ты мог такое о ней подумать? Моя девочка бы никогда не сделала этого! Это я сказал ей никому не говорить.

– Но почему?

– Почему, почему, – разворчался Мурман, – мы люди простые! Нам славы не надо. К тому же незаслуженной! Ты пойми, – старик заговорил быстро и слегка приглушённо, – я ведь ничего не сделал для её воспитания! Её семья уехала из города, когда она была совсем маленькой! Меня ли надо чествовать за родство? Опять же, все эти кривотолки, слухи. А если бы план Маши пошёл не туда? Досталось бы мне!

– Глупости какие-то, – пожал плечами Джек. По его мнению, чем больше славы, тем лучше.

– Она сказала так же! Но я был неумолим. А между делом у неё появлялось всё больше сподвижников и новых дел. Я поначалу радовался, но с каждым днём она виделась со мной всё меньше и меньше. Я не понимал, что так и должно быть. Мне казалось, что мне уделяют мало внимания… Незадолго до инцидента с тобой мы серьёзно поссорились. Я наговорил много лишнего – прямо как ты на стройке. Что стар, что млад. И теперь она занимается своими делами, а я вот здесь прохлаждаюсь, – закончил своё повествование дед Маши.

«Наверное, мы должны посидеть в молчании, – подумал Джек, – но зачем? Ничего особенно трагического в этой истории не вижу».

– А почему бы вам просто не помириться с ней? – спросил он.

Мурман покачал головой:

– Нет, нельзя. Она была так добра ко мне – несмотря на то, что ничем не обязана – а я просто прогнал её. Не уверен, что после такого смогу смотреть ей в глаза.

«Аргументы кончились», – решил Джек.

А Мурман внезапно сказал, взмахнув рукой:

– Ладно, хватит печалиться. У тебя ещё вся жизнь впереди, если не пошлю в колонию, нечего тебе расстраиваться. Лучше дальше почитай. Что там у нас? Три мстителя идут за возмездием?

Внезапно дверь комнаты отворилась. На пороге показались трое – впереди Маша, за ней Рома и Федот. На лицах Маши и Романа читалась молчаливая решительность, Федот же смотрел на Джека как будто с сожалением.

«Вот они, три мстителя», – ужаснулся Джек. Ему захотелось убежать.

– Джек, мошенник и бандит, – начала говорить Маша, старательно не глядя на Мурмана, – время, отпущенное тебе судьбой, на исходе. Тюремный фургон проездом в нашем городе. Он забирает тебя с собой.

«Приехали, – мысленно заныл Джек, – колония. Всё напрасно. Идеи – зло».

– Я иду, – упадническим тоном сообщил осуждённый.

Плечи Джека поникли. Он весь сморщился под дулом ружья Феди.

– Стой! – раздался вдруг голос Мурмана. Старик встал:

– Вы не имеете права его никуда отправлять. Это абсурд! Без суда и следствия! Не ожидал, Маша, что ты уподобишься преступникам.

С минуту Маша выглядела сбитой с толку. А потом ответила:

– Не думала, что ты будешь защищать его. Но увы, на меня давит общественность. Так что Джек будет отправлен в колонию.

«Вот змеища».

– Постойте, – упорствовал Мурман, – лично я могу сказать об этом человеке, что он личность, стремящаяся загладить свои ошибки. Чего я не могу сказать о некоторых.

Дворник говорил о себе, но Маша вспыхнула.

– Ну ладно, – сказала она, – всё равно нас трое против одного. Джека, естественно, не считаем…

– Нет, – возразил Федя, – нас двое.

Все в комнате, кроме Мурмана, удивлённо уставились на него.

– Шеф дело говорит, – пояснил охранник, – я за него.

У Джека забрезжила надежда, а взгляд Мурмана стал торжествующим:

– Что же, – сказал старик, поглаживая бороду, – как видишь, нас двое на двое. В таком спорном случае стоит спросить самого Джека. Итак, Джек, чего же ты хочешь?