Читать книгу Очаг - Роман Гребенчиков - Страница 7

Дорога меня разморила, и я уснул. Проснулся уже на Хорошевском мосту, откуда открывался отличный вид на Живописный мост – маленький небесный клубок ниток. Мы въезжали в Серебряный Бор, который я очень любил – уютный уголок природы в пределах МКАДа. Я всегда обожал тишину и спокойствие, что царили там.

Дачка, если уместно её так назвать, выглядела внушительно: два этажа с широким открытым балконом и небольшой пирс к Москве-реке. Хочу сказать: неплохо всё-таки зарабатывает востребованный адвокат в столице!

– Ну и хибара! Живи я здесь – сам бы ходил весь день с довольным свиблом и верил в различную ерунду.

Не успели мы выйти из машины, как из соседнего дома донеслись крики: «Помогите!», после чего послышались звонкий шлепок и женские всхлипы. Миша косо посмотрел на участок и продолжил свой прежний путь.

– А вмешаться не стоит? – спросил я.

– Не наше дело. Да и Виктора Палыча лучше лишний раз не беспокоить. Он слушает только Лаврентия Кузьмича – как-никак, вера для него важнее всего остального.

– За один день я услышал о вашей братии чуть ли не больше, чем за всю жизнь, так что ты прав: я не хочу в это лезть.

– Зря ты так: многие люди через веру идут из тьмы к свету.

– О боже, началось!

– Миш, давай не будем об этом! Мне вера не требуется – мне и так живётся хреново.

Внутри дом оказался не беднее, чем снаружи. В нём присутствовал запах достатка, или ощущение того, что мне такого не заработать. Миша умел жить со вкусом и никогда этого не стеснялся, но отдам ему должное: он этого не делал напоказ.

– Марк, тебе налить? – Миша отвлёк меня от любования, и я кивнул в знак одобрения. – Денёк бешеный, да и от вашей пьянки самому захотелось расслабиться. Кстати, как тебе Игорь? Надеюсь, у него с писательством всё сложится. Хороший малый.

Я выпил из поданного мне стакана и уже собрался отвечать Мише, но увидел, как Кирк не спеша прогуливался по комнате и рассматривал вещи вокруг. От выпитого за весь вечер алкоголя меня это беспокоило – я из-за всех сил пытался выбросить брата из головы, но выходило с точностью до наоборот. Я – это он, а он – это я.

– У меня не денёк, а вся неделя. А по поводу Игоря – да, и правда хороший малый.

Массандровский херес урожая 1775 года. Бутылка красовалась на полке в специальном футляре с открытым письмом у основания: «Эту редкую бутылку украинского вина я дарю Вам, Михаил Андреевич, за помощь с оправданием моего сына».

– Кстати, думаю, страховку за пожар должны выплатить – сейчас можно уверенней говорить, что был поджог. У следствия всё меньше сомнений насчёт тебя, а если ещё поймают Лаврова, то победа точно наша.

– Это, конечно, хорошие новости, но что по поводу моих счетов? Мне нужны деньги.

– С этим сложней. Тут ты действительно натворил делов. Я подумаю, как всё исправить, постараюсь добиться смягчения наказания в связи с нынешними обстоятельствами, но на это точно нужно время. Просто всё так быстро завертелось, что принять правильное решение тупо было некогда. Всё, что сейчас могу тебе предложить, – так это свои деньги. Просто так или в долг – как тебе будет удобней.

Пистолет Макарова с выполненной ручной художественной гравировкой по всей металлической части. Рядом лежала небольшая пластинка, выполненная по схожему узору, что и оружие. Надпись на ней гласила: «От Горбунова В.П.».

– Миш, спасибо огромное, но извини, я никогда в жизни не брал ни одного долга или кредита, и особенно никогда не принимал чьих-либо подачек.