Читать книгу Дух некроманта - Роман Сергеевич Цуканов - Страница 2

Пока кто-то искал разгадку посланий прошлого, наёмник, в это же время, готовился к своей работе, пряча метательные ножи в туго-затянутую чёрную одежду, со специальными тайниками для оружия. Елеазар явно не из тех кто любил своё дело, но и как такового отвращения он тоже не испытывал, наверное потому что, в отличие от других он не привык забивать голову лишними мыслями, а привык делать то что необходимо. На этот раз, его целью выбрали магистра ордена короткого меча, бедолага осмелился перечить главному магистру на совете, и теперь с ним должен произойти «несчастный случай». Наконец-то это последний кто отказался признать полную власть главного магистра над орденами запада, остальные несогласные погибли при малопонятных обстоятельствах, а на их место пришли специально подготовленные марионетки.

В лесу где находился наёмник уже давно стояла холодная тёмная ночь, дожидаясь, пока стража начнёт терять бдительность от усталости, юноша провёл тут уже несколько часов. Обычно, перед делом, он тщательно изучает слабые и сильные стороны противника минимум несколько дней, но этот заказ не мог ждать так долго, Елеазару пришлось обойтись поверхностным дневным осмотром что, конечно же, дало не так много знаний, как хотелось бы. Проникнуть в орден короткого меча и убить их магистра довольно сложная задача, воины короткого меча являются едва ли не лучшими воинами на западе. Вместо тяжелых доспехов они предпочли кожаные, дающие скорость, а вместо тяжелых мечей они предпочли два коротких, быстрых клинка, и маленький лук.

Последний штрих в подготовке заканчивался на двух вещах: безэмоциональная чёрная маска на лице, и железная перчатка до локтя. Как правило, маска на лице должна быть у каждого кто обучался в ордене незримой тени, а вот железная перчатка, это собственное изобретение Елеазара, не редко именно благодаря её прочности удавалось ловить и останавливать лезвия даже самых острых мечей. Гибкость столь тяжелому и крепкому предмету придавали плотные кольчужные кольца, расположенные во внутренней стороне, где ладонь и пальцы. Но, пожалуй, главное преимущество – это три клинка над рукой готовые пронзить почти любой доспех при правильно-поставленном ударе.

Первым делом наемник, конечно же, надел маску; в перчатке трудно выполнять такую кропотливую работу, как затягивание маленьких ремней. Эти ремни буквально намертво прикрепляли железную чёрную маску, а значит, даже после сильного удара, она не могла припуститься и закрыть обзор. Кроме того, сокрытие лица не единственное предназначение маски, она так же позволяла убийце чувствовать себя «отрешённым» от мира. Как раз для этого каждый новобранец ордена отрекался от своего имени, чтобы с маской, он был никем – пустым человеком, руководствующимся только заученным сводом правил. Спустя годы тренировок, как правило, вся личность последователей ордена незримой тени отражается лишь в искусстве убивать. В этом они настолько хороши, что давно уже прославились по всему западу. Теперь, даже народ говорит о «стальных масках» как о бездушных, у которых нет ни эмоций, ни милосердия, вплоть до того что их называют демонами воплоти. После таких слухов некоторые «особо внушительные» воины бежали прочь, при одном только виде чёрной фигуры в стальной маске, особенно, если это «знаменитая» маска с кровавыми слезами, о которой так много говорят, и под которой скрывался Елеазар. Он сам выбрал эту маску, и если не считать ранга, то это единственное чем отличаются между собой последователи ордена незримой тени, в глазах мастеров. У большинства последователей ордена даже поведение примерно одинаковое: ещё в детстве их вначале лишили надежды, потом сломили волю, а затем попросту превратили в орудие убийства без своего мнения. Так планировалось сделать и с Елеазаром, однако, к тому времени когда его привели ребёнком в орден, в нём уже не было ни воли, ни надежды, лишь ненависть которую никто не в силах был забрать. С тех самых пор, как из-за войны он в одночасье лишился младшего брата и родителей, ненависть ни на секунду не уходила из жизни юноши, и спустя двенадцать лет, после тех роковых событий её не убавилась, наоборот, помимо ненависти он начал чувствовать презрение к большинству людей что его окружают. Бесчинство, несправедливость, разврат, невежество, и трусость, всё это видел Елеазар в детстве, и всё это он видит сейчас.

Наёмнику потребовалось меньше минуты, чтобы окончательно подготовиться и наконец, приступить к делу. На его голове был пришитый к одежде и специально завязанный чёрный капюшон с маской, а на теле, поверх одежды, находилась накидка, чернее, чем сама ночь. На спине из накидки виднелись две рукояти; одна из рукоятей от излюбленной Елеазаром сабли из мягкой стали, которой он постоянно пользовался, а за вторую рукоять юноша не брался уже очень давно, этот меч был прибережен на «крайний случай».

Несмотря на кромешную ночную темноту, наёмник шел по лесу довольно свободно, не спотыкаясь об огромные корни, и не пугаясь странных звуков, что издавались в чаще, среди мрачных деревьев. Пожалуй, каждому нормальному человеку известно что по лесу даже днём ходить опасно, а ночью такая прогулка смахивает на чистое самоубийство. Однако Елеазар не совсем «нормальный» человек, он столь сильно не переносит людей, что считает лес единственным спасением от их общества. Неспроста он так любит тишину, она помогает хоть немного отвлечься от мира, который его не устраивает с самого детства. К тому же, помимо удовольствия от тишины, дорога через лес здорово сократила путь юноше, а так же убрала вероятность лишних глаз.

Уже совсем скоро через окутанные мраком деревья начала виднеться та самая каменная стена, принадлежащая ордену короткого меча. Наёмник ещё днём понял, что стена сделана крайне неаккуратно; конечно, обычный человек не сможет взобраться на стену по едва торчащим камням, но у юноши, на этот случай, припасены специальные приспособления и сильные пальцы. Он не первый раз проникает в подобные места поэтому и ждал так долго, зная, что когда за дозорными некому следить они начинают расслабляться, особенно во второй половине ночи.

Первый «подступ» на стену, наёмник начал не сразу: вначале он принялся высматривать дозорных, стараясь понять, кто из них менее бдителен, а затем приступил к поискам подходящего места на стене, где можно быстро взобраться, и при этом, не привлечь лишнего внимания. Елеазар видел ночью намного лучше чем другие, поэтому без особого труда смог тщательно изучить обстановку и найти у стены «слепые» места. Несмотря на опытность в подобных делах, юноша никогда не пренебрегал осторожностью; он следил за дозорными не меньше трёх минут и только потом начал взбираться, убедившись, что «слепые» зоны на стене действительно безопасны.

Даже если стена в любую секунду готова развалиться, ждать что где-то на ней будут идеально расположенные выступы, было бы глупо. Наверно именно поэтому из всех вещей, что приходиться делать на заданиях, эта раздражает Елеазара больше всего. Нужно не просто карабкаться по стене, а ещё при этом и не издавать шума, поэтому процесс очень долгий и медлительный. Учитывая, что иногда наёмнику приходилось «застывать» на десяток секунд, держась только на пальцах и крупных выступающих лезвиях вделанных в ботинки – отсутствие симпатии к постоянным влезаниям на стены, вполне естественна. Особенно, когда одна рука закована в тяжелую железную перчатку.

План наёмника был предельно прост, его основы выработались за долгие годы практики: вначале он дожидается удобного времени, затем проникает в орден, незаметно убирает дозорных на сторожевых вышках, и реализует конечную часть плана. Его живой ум позволяет на ходу вносить поправки или вовсе действовать по ситуации, что тоже получалось весьма неплохо. Например сейчас, когда Елеазар карабкался на стену, он ещё даже не представлял так называемую «конечную часть плана», она всегда получалась разной в зависимости от знаний и целей, а так как знаний мало, то и полный план состоял лишь из набросков.

Пробираясь в логово врага наёмник ни на секунду не прекращал собирать знания; только его глаза поднялись выше стены, как он тут же замер, и принялся рассматривать окружение, подмечая любые детали. Первым делом он обратил внимание на дозор: кто-то разговаривал, кто-то уселся у края каменной стены, любуясь пейзажем, и лишь единицы выполняли свою задачу добросовестно, патрулируя местность. Одни из немногих ошибок дозора, которые Елеазар встречает почти везде, это то что во вторую половину ночи они расслабляются, и то что никто из дозорных почти не разглядывает саму стену, будто не веря, что по ней можно взобраться. Исключение, лишь высокие сторожевые вышки, где обзор позволяет видеть не только часть стены, но и практически всю крепость, поэтому находящиеся там дозорные, как правило, умирают первыми. Конечно, юноша знал что в ночи его едва видно, тем более с вышки, он так же знал что вполне возможно дозорные на этих вышках даже не смотрит по сторонам, но тут дело холодного расчёта которому наёмник учился годами. В этом холодном расчёте дозорный рассматривается не как человек, а как степень риска.

Наёмнику хватило всего нескольких секунд чтобы увидеть изъяны в защите, и исходя из этих наблюдений продумать примерный план действий. На стене, через каждые пять метров, находились прикреплённые горящие факелы, поэтому Елеазар, недолго думая, перебрался через стену избегая освещённых мест, а затем тут же бесшумно с неё спрыгнул, на этот раз во внутренний двор. В отличие от стены, внутренний двор освещался намного хуже, поэтому, как только юноша туда спустился – то тут же затих, подробно изучая обстановку и вырабатывая на этот раз уже более детальный план действий.

Орден короткого меча представлял собой крепость с невысокой стеной и всего двумя дозорными вышками, которые могли видеть хоть и много, но далеко не всё. Во внутреннем дворе находилась тренировочная площадка с деревянными чучелами и мишенями, а так же небольшая арена, скорее всего для проверки умений. В общем, отличий от других крепостей почти не было, за исключением огромного здания, где помимо казарм, так же находился магистрат, управляющий всеми крепостями ордена. Наёмник давно знает по каким принципам работают ордены; они защищают местных феодалов за золото, а так же выполняют поручения главного магистра, если сочтут награду достойной. Именно из-за этих «принципов» Елеазару приходится постоянно выполнять эту грязную работу, западные ордены не подчиняются главе западных земель, они с ним «сотрудничают», поэтому приходиться устранять тех, кто не хочет сотрудничать на условиях нужных главному магистру. Остаётся только один вопрос: что такого задумал главный магистр, и зачем ему полное подчинение всех армий запада. Если на Мэнгорн нападут, то они, даже будучи не подчинёнными, всё ровно встанут на защиту своих земель.

Осмотревшись, наёмник понял, что без ориентировки слишком опасно пытаться найти магистра в огромном здании. Оставался только один выход: так как магистр ордена короткого меча всегда носит красный плащ с изображением герба ордена, его можно легко узнать, нужно лишь придумать, как его выманить из комнаты. В таких делах и проявляется талант Елеазара; если орден короткого меча окружен стеной значит, где-то обязательно должна быть зажигательная смола для обороны. Найти её, и большой пожар гарантирован.

Осуществление своего плана юноша начал с предмета поджога; таковым являлся относительно небольшой оружейный склад на случай тревоги, расположенный во внутреннем дворе. Такие склады строились почти в каждой крепости, скорее всего там находится не только часть снаряжения, но и большинство зажигательных запасов, включая и масла для огненных стрел. Более идеального места для поджога и придумать нельзя, осталось только убрать дозорного на вышке, чем наёмник и занялся.

Бесшумно пробираясь к вышке вдоль внутренней стены, пригнувшиеся силуэт наёмника был виден не лучше, чем ночная тень падающая мглой на стену. Только один из стражников начинал смотреть в сторону этой тени, как она тут же бездвижно сливалась с ночной темнотой, а после, продолжала движение под звук лёгкой беседы двух дозорных, и ночной шум ветра. Никто из дозорных даже не догадывался, что враг уже внутри, кто-то мечтал наконец лечь спать, кто-то просто шатался без единой мысли, стараясь держать глаза открытыми, а те двое у ворот увлечённо обсуждали свои очередные похождения.

Во внутреннем дворе строили всего шесть лестниц ведущих на стену, и одна из них как раз располагалась недалеко от дозорной вышки, что не могло не радовать. Зная настрой дозорных, наёмник не стал искать обходных путей; он дождался момента и стремительно пронёсся к башне, вначале минуя лестницу, а затем и хорошо освещённую дорогу на стене.

Забежав в башню, юноша первым делом осмотрелся; по конструкции вышка ни чем не отличалась от сотни других, которые строились по всему Мэнгорну, но что неожиданно, в ней тоже хранились какие-то ящики. Так как в башне стояла кромешная тьма, то даже наёмник, со своим развитым ночным зрением не смог подсчитать их точное количество, впрочем, ему было достаточно и того что этими ящиками заставили почти всё кроме входа на винтовую лестницу. Отсюда исходило две догадки: либо у ордена короткого меча действительно много оружия, либо склад во внутреннем дворе, это вовсе не склад.

Недолго думая наёмник решил, что перед тем как проверять ящики и окончательно убедиться в той или иной догадке, нужно сделать то, зачем он собственно сюда и пришел, поэтому он достал метательный нож и принялся тихо подниматься по винтовой лестнице, время от времени поглядывая наверх. В такие моменты напряжение и концентрация внутри Елеазара достигают своего апогея, он готов выпустить нож в любого, кто появиться в поле зрения, чтобы тот не успел произнести ни звука. Юноша тренировал этот навык годами: теперь, при максимальной концентрации, его тело полностью подчинено рефлексам, он действует быстрее чем сам осознаёт, и уж тем более быстрее, чем противник успеет хоть что-то понять.

Перешагивая последние ступеньки наёмник, как обычно, готовился к худшему, он заранее приподнял нож и даже ускорил шаг, чтобы при плохом исходе не дать противнику время для раздумий. Когда глаза юноши поднялись на уровень каменной площадки, стало понятно, что на этот раз всё пройдёт без неприятностей; дозорный спокойно смотрел куда-то в сторону леса и, судя по всему, даже не собирался двигаться. Елеазар никогда не медлил, если появлялась возможность устранить цель, вначале он поднялся, а затем торопливо приблизился к дозорному, вонзив ему нож со спины. Удар выдался такой силы, что всё лезвие ножа скрылось в горле у бедолаги, и он, после такого удара, даже всхлипнуть не смог.

Все дозорные носят доспехи на теле, но никто не надевает шлем без видимой на то причины, поэтому удар оказался натренированным и беспощадным. После того как наёмник поймал, и тихо положил тело дозорного в сторону, он решил ещё раз осмотреть орден: так как вышка защищалась крышей, а через маленькие окна всё ровно ничего не увидишь, то чувствовал он себя в безопасности.

Вышки стояли по обеим сторонам от ворот, и чтобы убрать дозорного с другой башни, пришлось бы пробежаться по огромному тренировочному полю, что уже само по себе несёт большие риски. Пока наёмник передвигается вдоль стены, шансов что его заметят практически нет, но вот поле с бездвижными чучелами, без единого укрытия – это уже совсем другое. Немного подумав, юноша решил всё-таки не рисковать, уж слишком много мороки из-за одного стражника.

Взяв у дозорного стрелы, лук, и оторвав кусок его плаща, наёмник принялся медленно спускаться обратно. Бесшумно переступая ступеньку за ступенькой, он хоть и был наготове, но внезапных трудностей не ожидал, обычно стражники ходят настолько громко, что их слышно за десяток метров, поэтому юноша держал нож на уровне груди скорее в силу привычки, нежели из-за какой-то угрозы. Ну и ещё, он так держал нож, потому что с лезвия всё ещё капала кровь, а ему не хотелось пачкаться. Не то чтобы он боялся крови, просто Елеазар любит чистоту и опрятность, иногда даже кажется, что он помешан на этом.

Вновь спустившись к завалам из ящиков наёмник вначале убедился, что никто не идёт к башни, и только потом начал рассматривать их содержимое, в попытках найти что-то горючее. Вначале Елеазару попались железные колья для заграждений, ими набили целый ящик, а потом специальные «шипастые» ловушки против конницы, ими доверху нагрузили три ящика. Что странно, «шипастые» ловушки конечно никогда не бывают лишними, они легки в использовании и выкованы так чтобы при разбрасывании минимум одна игла смотрела вверх, но даже так, три ящика для обороны крепости это явный перебор.

Спустя всего пару минут после начала «осмотра» наёмник уже начинал понимать, почему заказу присвоили такую срочность и важность: прежде чем он нашел то, что искал, ему пришлось обследовать около десяти ящиков с разными ловушками и хитрыми приспособлениями. Даже для столь могущественного и большого ордена это многовато, если, конечно, они не собрались поднять восстание против главного магистра. Именно так можно объяснить наличие взрывного песка, который юноша вскоре нашел; он очень дорогой, и при этом совсем не подходит для обороны. Более того, хранить такой песок в башне не совсем безопасно, но видимо они собрали столько оружия, что его просто девать уже некуда.

Учитывая последние находки, у наёмника довольно быстро созрел новый план, взрывать всё что попало – не его метод, но зато это гарантированно поднимает панику и выманит магистра из здания. В одном из других ящиков он нашел сосуды с зажигательной смолой, и ещё раз убедившись, что никто из дозорных не идёт в башню, принялся повсюду её разливать, заранее поставив у входа ещё один сосуд. Когда Елеазар нашел взрывной песок ему сразу же стало ясно, почему в башне нет ни одного факела, это и играет главную роль в его плане, дозорный патрулирующий стену даже в упор не увидит разлитой смолы.

Смолы наёмник не экономил, и вылил на пол почти весь ящик, прежде чем незаметно покинул башню. Ему даже не пришлось вновь бежать в свете факелов, юноша просто дождался момента, и, захватив с собой сосуд смолы, бесшумно спрыгнул со стены, оставляя после себя лишь тихий звук придавленной травы. Прыжок выдался настолько умелым, что даже от падения с высоты четырёх человеческих ростов – сосуд не потерял ни капли своего наполнения.

Убедившись, что никто ничего не заподозрил, наёмник быстро побежал к тому самому оружейному складу, сливаясь со звуками шелестящей травы. Убивать стражника охранявшего склад было слишком рискованно, поэтому Елеазар решил сделать всё тихо. Он добрался до задней стены деревянного склада, и дождавшись, пока вновь поднимется ветер, принялся тихо обливать всё смолой. Тут то и пригодился «позаимствованный» у дозорного кусок одежды, всю разлитую смолу необходимо ещё и поджечь, а сделать это издалека можно только с помощью лука и горящей стрелы.

После того как наёмник закончил «поливать» склад, он пропитал ткань смолой, и тем самым подвёл черту в своих долгих приготовлениях. Пришло время главной части плана, и начал юноша её с того, что решил убрать дозорного на западной части стены, чтобы тот не увидел пожар раньше времени.

Убийства, наёмник любил делать аккуратно, вначале он нашел самое малоосвещённое место на стене, а затем, по прибытию туда, принялся терпеливо дожидаться пока дозорный пройдёт рядом. Елеазар всегда считал самым надёжным убийство вблизи, оно не требует особой подготовки, а удар всегда попадает точно в цель, однако, взбираться на стену сейчас было уж слишком рискованно. Куда легче дождаться момента и «убрать» дозорного на расстоянии, с помощью ещё одного излюбленного оружия Елеазара, метательных ножей.

Дозорный особо не торопился, поэтому юноше пришлось несколько минут ждать подходящего момента. Он бездвижно притаился, и без единой мысли смотрел на стражников по ту сторону лагеря, с каждой секундой всё больше убеждаясь, что ничего нового в их поведении он не заметит. Находясь на вражеской земле наёмник всегда передвигался в пол роста, что снижало и без того небольшие шансы быть замеченным, но вот когда он хотел затаиться, шансы быть замеченным и вовсе становились призрачными. Конечно же, на скрытность влияет много условий, но одно из самых важных – умение выбирать место где ты сливаешься с окружением; этому правилу Елеазар следовал всегда. Сейчас он ждал жертву на месте стыка двух стен, куда с трудом проникал даже лунный свет. Наёмник посчитал это самым безопасным местом в крепости, он находился слева от главного здания, а ворота находились посередине другого конца крепости, не говоря уже о вышке, где всё ещё стоял дозорный, она вообще находилась точно в противоположном углу.

Когда дозорный дошел до нужного места наёмник, несмотря на полную готовность, всё же предпочел сначала подобраться поближе. Делал он это до тех пор, пока не появилась уверенность в точном попадании, только тогда юноша резко вышел из укрытия и тут же, одним махом, пустил первый нож в голову дозорного. Клинок летел пару мгновений, но ещё до того как лезвие достигло цели, Елеазар успел ловко передвинуть пальцы и пустить второй нож. Всё произошло настолько быстро, что любой обычный человек увидевший это, только спустя несколько секунд, начал бы осознавать произошедшее.

Даже то что дозорный находился примерно в восьми шагах от наёмника, не помешало обоим ножам достичь цели. Первое попадание пришлось в шею, но не убило дозорного, он резко и безуспешно попытался вздохнуть, одновременно поднимая руку к ране, но уже через мгновенье получил в голову второе лезвие и тут же упал без чувств. В этот момент, Елеазар уже торопливо лез по стене, чтобы не терять времени. Впредь он действовал намного быстрее чем обычно, план принял завершающую стадию и если не посеять панику, то исчезновение дозорного заметят примерно через несколько минут.

Чтобы забраться на стену, наёмнику потребовалось около десяти секунд, он не стал залезать до конца, а лишь поднялся в пол роста, чтобы дотянуться до дозорного. Всё что ему требовалось – это забрать свои ножи. На них не гравировали каких-либо инициалов или герба, просто их ковка стоила больших денег даже в сравнении с кошельком Елеазара. Во первых, они делались из специальной стали, во вторых, их ковал один из самых умелых кузнецов на западе, причём он перековывал их несколько раз, прежде чем получить идеальную балансировку лезвия и рукояти.

Теперь, когда стена и вышка остались без должного наблюдения, наёмник мог двигаться намного свободнее, а значит и быстрей. После возвращения своих ножей он тут же побежал обратно к разлитой смоле, и достиг своей цели всего за пару минут. В этот раз он даже не забирался в вышку, а решил притаиться уже рядом со знакомой лестницей, чтобы сделать поджог на безопасном расстоянии. Вначале он снял лук с надплечья; за всё это время деревяшка изрядно поднадоела Елеазару, постоянно мешая любым быстрым движениям. Затем, достал лохмотья и стрелу из специального потайного кармана в накидке, который в отличие от колчана не шумел при беге. И последним «штрихом», он обмотал наконечники стрел этими самыми тряпками, по одной тряпке на каждый наконечник.

По окончанию приготовлений, наёмник убрал три стрелы обратно в потайной карман, а четвёртую, положил на лук. Теперь оставалось только зажечь наконечник, и в этом ему мог помочь только факел освещающий лестницу. Убедившись, что никто не смотрит в сторону башни, юноша пригнулся и медленно пошел к огню, одновременно оценивая дальность выстрела и возможные поправки на ветер. Расстояние было небольшое, но даже это не могло полностью избавить от сложностей; важно не только попасть, но и стрельнуть так, чтобы огненная стрела не выделялась среди тёмной ночной картины.

Стражники стояли недалеко, поэтому юноша не спешил, и делал всё как можно аккуратней. Любая его ошибка могла привести не только к раскрытию, но и к полному провалу, что именно для этой задачи непростительно. В этот момент наёмник, наконец, понял насколько ему повезло со стражей, те что у ворот уже вечность не могли заткнуться, поэтому через десяток секунд Елеазар приступил к делу. Ещё находясь в тени он стремительно натянул тетиву, а после, в один момент приблизившись к горящему факелу, поднёс наконечник к огню. За те три секунды что зажигалась стрела, наёмник ещё раз оценил дальность выстрела, а затем, даже не целясь, навёл лук, и опустил до предела натянутую тетиву. Стрела полетела хоть и «криво», но в правильном направлении, чего уже вполне хватало для спокойного возвращения в темноту.

Как и ожидалось, тяжелый наконечник сразу потянул стрелу вниз, но даже так, стрела не отклонилась слишком сильно, и вскоре исчезла из видимости. Наёмник не стал вновь подниматься на стену чтобы окончательно убедиться в меткости выстрела, для уверенности ему хватало хорошей памяти, и того, что он видел большую часть полёта. Тем более, если разлитая там смола начала гореть, то лучше держаться от башни подальше; Елеазар ещё ни разу не видел взрыв такого количества чёрного песка, однако горсть этой штуки, вполне способна оторвать руку.

Оружейный склад планировалось поджечь сразу после взрыва, поэтому, наёмник, не теряя ни секунды «взрывоопасного» времени, направился к нему. В этот момент, всего его мысли были только о стреле, вернее о том, куда она попала: проблема в том что Елеазар не мог с крайней точностью предугадать её полёт, а значит, в зависимости от того куда упала стрела, будет так же меняться и время взрыва. В данный момент это был главный «недочёт» плана: если взрыв произойдёт слишком рано, то Елеазар может не успеть зажечь склад, если слишком поздно, то стражники успеют заметить пропажу дозорного. К счастью, к тому времени когда наёмник добрался до склада, из вышки уже вовсю шел чёрный густой дым. Такому везению даже Елеазар удивился, впервые за много лет что-то пошло точно по его плану, во всяком случае, ему так казалось, пока не произошел взрыв. Наблюдая за ним из зарослей, юноша рассчитывал увидеть разнос каменного основания, а затем падение башни, однако в реальности всё оказалось намного паршивее, чем он вообще мог представить. При взрыве раздался звук, словно на огромной скорости две громадные скалы столкнулись между собой, от него у наёмника всё содрогнулось внутри, будто невидимый удар разом прошелся по всему телу. Уже тогда стало ясно, что дело пошло не по плану, но худшее последовало после оглушающего звука пронёсшегося по всем окрестностям. Зажженная смола и камни с огромной скоростью устремились во все стороны, сжигая и обкидывая валунами всю крепость. Елеазар чудом успел увернулся от этого летящего с неба хаоса, спрятавшись за складом, который от брызг горящей смолы тут же вспыхнул словно факел.

Как только град летящих с неба камней опал, всюду послышались крики и вопли воинов, но только отнюдь это была не паника, а скорее самый настоящий ужас. Последнее что увидел наёмник, прежде чем покинуть загоревшееся укрытие, это мёртвый стражник ещё десяток секунд назад охранявший склад: вначале ему пробило голову камнем, а затем, уже мёртвого придавило огненным валуном.

Отбегая как можно дальше от горящего склада, наёмник направился к главному зданию, чтобы приготовиться к появлению магистра. Пробираясь между огненных луж, раскиданных от взрыва ловушек, и огромных валунов, он прислушивался к каждому стуку тревожного колокола стараясь найти свою цель. В чём юноша был точно уверен, дак это в том что магистр уж точно не будет отсиживаться в магистрате. Он как никто другой должен понимать, что без его присутствия неизбежно разрастётся паника и урон от пожара будет только больше.

– Бегите от склада! Сейчас он рванёт!!! – Заорал во весь голос, недавно выбежавший из магистрата стражник, всё ещё находясь посреди входа.

К этому времени наёмник почти добежал до западной стены магистрата, услышав голос он моментально обернулся и увидел пару воинов пытавшихся оттащить тело того самого стража от склада, который к слову, был уже давно не жилец. Любой кто хоть немного бы присмотрелся к ранам сразу бы всё понял, но, похоже, до горе-спасателей это дошло только тогда, когда они услышали весть о новом взрыве. В ту же секунду они бросились прочь от склада, но было уже поздно, через несколько секунд склад их догнал.

– Твою мать… – Всё что успел проговорить Елеазар когда увидел, как на огромной скорости, несколько полуторных мечей, вместе с доспехами и досками, полетели в его сторону.

В такой ситуации наёмнику ничего не оставалось, кроме как довериться своему телу; лишь оно могло за столь короткое время понять, как увернутся от этого досадного стечения обстоятельств. В самый последний момент, когда стало понятно что, куда, летит, Елеазар подпрыгнул и развернувшись в горизонтальное положение сделал несколько боковых переворотов в воздухе, приземлившись вначале на правую ногу, а затем на левую. Он словно вихрь протиснулся между смертельным лезвием, которое в случае попадания могло с лёгкостью отрубить ногу, и огромной доской, которая при ударе могла переломать все кости, учитывая её скорость полёта.

Только приземлившись, наёмник вновь затаился и посмотрел на тех двух воинов, единственных кто мог его заметить. Один из них, похоже, не пережил взрыв, а второй оказался умнее и успел лечь на живот, с которого до сих пор так и не поднялся. Глядя на этого бедолагу становится очевидным, что угрозы быть замеченным пока нет; даже когда всё «улеглось» воин лежащий на животе не торопился поднять взгляд.

– Чего встали!? Помогите же им! – Через несколько секунд послышался голос магистра. – Доложи что тут произошло, быстро!

К этому времени наёмник, прячась за стеной магистрата, уже доставал отравленный нож специально припасённый для магистра. Яд на лезвии был смертелен, и являлся не более чем гарантией, которая ещё ни разу особо не пригодилась. Разматывая вначале тугую ткань а потом, вынимая нож из плотных кожаных ножен юноша продолжал слушать разговор, выжидая момент для нападения.

– Один из дозорных рассказал что всё началось со взрыва западной башни, а затем загоревшиеся от взрыва смола охватила склад и всю крепость. – Торопливо докладывал один из воинов, судя по всему являющиеся главой стражи. – Больше я ничего не знаю.

– Как это вообще могло произойти!!? – Воскликнул магистр, начиная торопливо шагать вперёд.

– Не могу знать… – Растерялся глава стражи. – В крепости нет такого человека, который бы рискнул подойти с огнём к военным припасам.

– Видимо такой человек нашелся… – Злобно проговорил магистр.

Хоть наёмник и не видел магистра, он слышал постепенно отдаляющийся голос, который то и дело напоминал о необходимости действовать. Выглянув за угол, он заметил что из магистрата всё ещё выбегали воины; они конечно являлись проблемой, но к счастью, их внимание было сосредоточено на внутреннем дворе, и на пожаре в нём. В такой обстановке Елеазар уже не надеялся сделать всё как он привык, по-тихому и незаметно. Без лишних раздумий он вышел из угла и поочерёдно пустил все три ножа в цель.

Магистр находился примерно в двенадцати шагах, поэтому юноша не стал рисковать, и первым пустил нож с отравленным лезвием. Первый бросок, как правило, всегда самый точный; на второй и третий наёмник не позволял себе такой роскоши, как трата времени на прицеливание, все, что он мог сделать за мгновенье между бросками – это слегка «подправить» меткость, если первый нож летел не так как надо. Магистру шел уже пятый десяток, а значит даже одна капля яда приведёт к смерти.

Елеазар был практически уверен в своей победе, все три ножа летели в правильном направлении и ничего не предвещало неудач, однако, в самый последний момент, командир стражи резко обернулся, и успел оттолкнуть здоровенное тело магистра, приняв на себя два ножа, включая и первый, отравленный. Для наёмника это оказалось самой большой неудачей за все те годы, когда он выполнял самые сложные задания на всём западе. При атаке магистр не пострадал, а третий нож и вовсе ни в кого не попал. В такой ситуации любой другой убийца принялся бы убегать, пока есть такая возможность, но Елеазар слегка отличался от всех других, он тяжело вздохнул от досады и даже немного разозлился.

– Как же я ненавижу свою работу… – Проговорил Елеазар и ринулся в сторону магистра, пока ещё не все поняли, что происходит.

Глядя на то, как посреди его же ордена, на него бежит убийца в чёрной маске, даже закалённый в боях магистр растерялся на несколько секунд. По его крепкому телосложению и шрамам на лице было понятно, что он повидал многое, поэтому, как и ожидал наёмник, глава ордена не испугался и тут же сдёрнул с себя красный плащ магистра, всем своим видом показывая готовность к бою. Магистра даже не смутило то что на нём нет доспехов, только свободная повседневная одежда, и два меча которые он вскоре достал. Несмотря на недостаток информации Елеазар, конечно же знал, что так будет, он уже устал удивляться на какие глупости способны люди придерживаясь чести и наигранной отваги.

– Нападение!!! – Закричал кто-то из воинов.

Чем ближе наёмник приближался к магистру, тем отчётливей и громче слышался звук обнажающихся мечей. Стоит отдать должное подготовке воинов, несмотря на весь хаос происходящий вокруг, они не растерялись при виде убийцы и тут же вступили в бой. Некоторые даже успели выстрелить из лука, ещё до того как юноша добежал до своей цели, но к их большому удивлению стрелы не смогли пробить накидку, которой убийца закрылся на бегу. Стрелы едва входили в ткань, а затем, словно остановленные какой-то «магией» падали на землю. Про убийц в масках ходило много нелепых слухов, от этого особо впечатлительные увидев, как накидка останавливает стрелы, всерьёз начали верить что Елеазар демон, и в страхе даже негромко об этом вскрикнули. Однако для самого Елеазара это звучало как очередная чушь, такая же, как и рассказы про ведьм, бабаек, и остальной подобной живности. Он лично сделал на заказ специальную лёгкую кольчугу и лично вшил её в накидку.

– Защищайте магистра!!! – Послышалось от одного из воинов который подбежал к магистру и встал в боевую стойку.

В открытом бою Елеазар предпочитал использовать неожиданные, и не редко подлые атаки, чтобы как можно быстрее убить цель; в данном случае такая тактика необходима, учитывая, что через десяток секунд к нему сбежится пол крепости. Перед столкновением с врагом наёмник буквально на лету достал саблю из «мягкой» стали, а затем, всё что успел увидеть воин перед смертью, это несколько отблесков света в воздухе.