Читать книгу Писк - Роман Сергеевич Лагутин - Страница 3

Анна, ворочаясь на взъерошенной кровати, долго боролась со страстным желанием снова закрыть глаза и раствориться в приятных сновидениях. Вот уже как десять минут она лежала на спине и, глядя в потолок, пыталась сфокусировать свой все еще сонный взгляд. Потом, почувствовав, что время поджимает, она все же пересилила утреннюю слабость. Поднявшись с постели, вполне привлекательная женщина на скорую руку прибрала расправленное ложе и отправилась в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок перед заурядным рабочим днем.

На кухне, уже первый глоток бодрящего кофе окончательно стер остатки сонливости с приятного лица молодой женщины. Мимолетный взгляд в окно побудил Анну встать из-за стола и приблизиться к широкому стеклу, по краям которого, с противоположной стороны, четко прорисовывались причудливые закорючки зимней изморози.

По всем признакам, на улице было довольно холодно, но это не мешало автолюбителям возиться с двигателями своих железных коней, после стуженой ночи пытаясь привести их в рабочее состояние. Возможно, кто-то из них уже опаздывал на работу, но необходимость: воспользоваться общественным транспортом – наверняка казалась им гораздо хуже, чем, например, строгий выговор начальника.

Лучи утренней зори, щедро заливая снежный покров алым сиянием, отразившись, на мгновение заполнили взгляд любопытной женщины, пристально наблюдающей за проблемами других людей.

Отстранившись от окна, она чуть было не разлила уже остывший кофе и тут же вспомнила про свои обязательства. Оставив стакан на столе, женщина впопыхах начала собираться в дорогу, сожалея о том, что так легко идет на поводу у своего любопытства, частенько впустую теряя из-за него очень много времени.

Подсчитывая в уме время на дорогу, Анна, ловко натягивая модные зимние сапожки, поймала себя на мысли, что вчера с ней произошла аналогичная история, из-за которой она чуть было не опоздала на работу. Но все обошлось. Благо, вчера было мало пробок на дороге и такси быстро домчало ее до футуристического здания – «Института генной инженерии».

Вот только сегодня было гораздо хуже. Мало того, что она поздно встала, еще вдобавок умудрилась потратить массу времени на пустые дела. Не смотря на все это, женщина рассчитывала прибыть на работу вовремя, понадеясь на проворство опытного таксиста, которого успела вызвать еще до того, как вышла из подъезда на морозный воздух.

Долгожданной машины с шашечками на улице не оказалось. Она нервно вздохнула, посмотрела на часы и испуганно вздрогнула. Затем, почувствовав влажный холод, она втянула голову в теплый белый шарф, окутывающий ее изящную шею, и сделала несколько шагов к велосипедной дорожке. По этой самой дорожке такси обычно подъезжало к ее подъезду.

Она часто опаздывала по времени, но благодаря услугам данного транспорта, оказывалась на работе вовремя, ну или почти вовремя, за что и получила денежную премию, как самый пунктуальный работник. «Парадокс», – думала она, когда получала деньги от начальника организации, в которой работала.

Жаль только, что почти вся эта премия уходила на услуги вышеупомянутого транспортного средства.

Посмотрев по сторонам, Анна безнадежно смирилась с мыслью, что сегодня один из тех дней, когда ее удача объявляет себе внеочередной выходной и совершенно не смотрит в ее сторону.

***

Небольшой миролюбивый городок, с ярким названием: Солнечный, нельзя было назвать обычным, скучным, заурядным городишкой, и, прожив здесь немало времени – почти десять лет, Анна была в этом уверена, она очень любила его, и ни за какие сокровища, никогда не покинула бы это замечательное место. Где с одинаковым успехом можно прожить счастливую жизнь и встретить беззаботную старость. Они, казалось, очень подходили друг к другу: оба являлись такими ординарными и одновременно эксцентричными. Если бы ей в детстве кто-то сказал, что она когда-нибудь станет ученым и будет производить опыты в «Институте генной инженерии», и будет жить в таком безупречном городе, она в это ни за что не поверила бы, а сказанное сочла бы за банальную сказку. Такие сказки обычно любят рассказывать детям все взрослые.

Анна явно не была моделью, но являлась весьма красивой женщиной с миролюбивым характеров (что крайне редко встречается на Земле в таком сочетании), она не стремилась завоевать славу красавицы и тем более не собиралась маячить полуобнаженной на глянцевых обложках популярных журналов. Наука – был ее конек. И поскольку в Солнечном очень ценились люди ее профиля – ученые, занимающиеся генетикой, Анна без особых трудностей смогла устроиться на нынешнее место работы и с каждым днем все лучше оттачивать свои профессиональные навыки. Высшая точка в ее карьере ученого – доктора наук, была не тогда, когда она познакомилась с биографией Хироши и изучила его многолетние труды, а тогда, когда с помощью полученных знаний смогла разработать универсальную вакцину против всех видов мутирующего гриппа.

Анна всегда с радостью вспоминает свои школьные годы: именно там был заложен фундамент ее будущей профессии. После ее окончания, она сразу же пошла в колледж, и не только потому, что уже давно знала, кем хочет стать, а потому что стремилась как можно лучше повысить качество своих знаний в области выбранной специализации.

Ее родители никогда не были против увлечения их дочери, они являлись простыми рабочими и, бесспорно, желали для своего чада лучшей жизни. Они были готовы платить любые деньги, лишь бы только Анна смогла получить самое лучшее образование. К счастью, этого не требовалось. Благодаря тяге к знаниям и хорошим оценкам, она всегда училась бесплатно и получала самую высокую стипендию.

Сверстники, из круга мальчиков, все до единого были влюблены в нее. Девочки же ей всегда завидовали. Друзей, как и врагов, у нее практически не было за всю жизнь, так как у нее на них совершенно не хватало свободного времени.

До сегодняшних дней она так и не обзавелась своей семьей, но зато имела хороший счет в банке и завидное благоустроенное жилье. Она всегда верно считала: «Лучше иметь хорошую работу и все материальные блага, чем захолустную квартирку и кучу голодных детей». В отличие от нее, ее однокурсницы по колледжу, во всяком случае, их большая часть, выбрали второй вариант.

***

– Опять опаздываете?

Хорошо знакомый голос принадлежал Константину Иванченко, военному пенсионеру, который не лез за словом в карман и очень любил поговорить. Он сидел за рулем своего глянцево-черного внедорожника, высунув частично поседевшую голову через приспущенное стекло. Анне было абсолютно непонятно, какая такая сила с утра пораньше поднимает свободного от обязательств человека и заставляет его в такой холод выходить на улицу, заводить машину и куда-то ехать. Как-то пару раз он подвозил ее до «Института Г. И.», в связи с чем, у ее коллег по работе появлялось много неприятных ей вопросов. А когда она говорила им, что они просто знакомые, ей никто не верил. Подобное вмешательство в личную жизнь, ее изрядно раздражало.

– Может, подвезти?

– Спасибо за предложение, но нет, не надо – мягко ответила Анна. – В этом нет необходимости, такси скоро приедет. Я только недавно его вызвала. К тому же дороги за ночь замело.

Иванченко заглушил двигатель своего авто и, открыв водительскую дверь, с непокрытой головой вышел на морозный воздух. Анна про себя недовольно простонала, сразу догадавшись, что этот человек сейчас заведет с ней непринужденный разговор, а потом либо вновь начнет настаивать на своем недавнем предложении, либо, что хуже, в очередной раз примется холить и лелеять свою драгоценную машину.

Константина нельзя было назвать назойливым человеком. В конце концов, он просто желал людям добра, но Анна была сейчас не в том состоянии, чтобы вести задушевные беседы со своим любезным соседом.

– Благодарю Вас, господин Иванченко, – стремительно проговорила Анна, сделав пару шагов от его крупной машины и направляя взгляд вверх по дворовой улице, в надежде увидеть там долгожданный автомобиль с шашечками. – Я, пожалуй, пройдусь. Может быть, водитель такси не может заехать во двор или немного заблудился.

С таким же успехом она могла бы попытать счастье отвязаться от приставучей собаки, в зимний период сошедшей с ума от голода. Нежно улыбаясь, когда Анна проходила мимо него, Иванченко пристально осмотрел заснеженную дорогу, а затем взглянул на обувь и длинное пальто женщины.

– Ничего хорошего из этого не получится, – спокойно сказал он. – По таким сугробам Вам не удастся пройти и двух метров.

Анна, сделав пару шагов по глубокому снегу, остановилась. Она заколебалась, не зная, как быть дальше. Но, с другой стороны, она еще не настолько отчаялась, чтобы ради сомнительных идей проделать такой тяжелый путь. Иванченко являлся безобидным человеком, а иногда даже помогал ей. Он, не отходя от своей машины, какое-то время стоял и смотрел ей в спину, пока Анна неуверенно пребывала в раздумьях, по колено утопая в рыхлом снегу.

– Сегодня такой зимний день, когда автомобили с низкой высотой посадки в заметенные дворы не суются, – внезапно сказал он. – Если, конечно, еще с утра смогут сдвинуться с места.

«С этим человеком бессмысленно спорить», – подумала Анна, оглянувшись на Иванченко и с большим трудом выдавив из себя улыбку, которую, надеялась она, Константин расценит как извинение за то, что она поторопилась отказаться от предложенной им помощи. Анна собиралась было открыть рот, чтобы теперь самой попросить его об услуге, но, кроме как совершить недвусмысленный жест рукой в сторону дороги, вымолвить ей ничего не удалось.

Иванченко неожиданно заговорил о своей любимой машине, нежно проведя рукой по ее холодной крыше. А слова озадаченной женщины, не успев прозвучать, так и замерзли на ее устах.

– Ты только посмотри на мою малышку. – Он мило улыбнулся. – Она никогда меня не подводит. А знаешь почему?

Судя по вопросительному взгляду Иванченко, Анна поняла, что это был не риторический вопрос. Она отрицательно покачала головой, уже не надеясь вообще попасть на работу.

– Потому что она совсем новая. Ну, конечно, и не только по этой причине. Я о ней хорошо забочусь, а также приобретаю только качественные горюче-смазочные материалы, – ответил Иванченко Анне, как будто ее это хоть как-то интересовало. – Ты знаешь, все водители в нашем дворе завидуют мне: не каждый может позволить себе подобное транспортное средство.

Иванченко продолжал что-то говорить и дальше.

«С каких, интересно, пор мы перешли на «ТЫ», – не желая показаться грубой, лишь подумала Анна. – Ладно, черт с тобой, старый пень: обращайся, как хочешь – главное, довези меня до работы!»

– … Жаль, конечно! А то я с удовольствием поделился бы знаниями относительно правильной эксплуатации такой машины.

Анна чуть слышно хмыкнула и демонстративно пожала плечами. Она с легкостью изобразила на своем милом личике печаль, и не потому, что ей было жаль одинокого автовладельца, а по той причине, что, в худшем случае, уже буквально через несколько часов могла лишиться своей любимой работы, в лучшем, высокой зарплаты, если, конечно, не поторопится.

– Это все, конечно, хорошо: и машина, и ваша любовь к ней, уважаемый Константин Иванченко, – произнесла она. – Мне тоже Ваш внедорожник очень нравится, но ужасно, что Вы единственный такой владелец в нашем дворе. Любой был бы счастлив, прокатиться на таком шикарном джипе, как у Вас.

Иванченко наконец смекнул, к чему клонит Анна, и после небольшой молчаливой паузы, сказал:

– Тогда залезай скорее. Я тебя подвезу до работы. Твое такси уже точно не приедет!

Анна, сев в машину и захлопнув дверь, попыталась взвесить свои шансы успеть добраться до работы вовремя. Когда двигатель завелся и джип тронулся с места, она, взглянув на часы, осознала, что даже если они будут ехать по прямой свободной дороге со скоростью сто двадцать километров в час, ей все равно не успеть к нужному времени.

Без каких-либо затруднений выведя свою машину со двора, Иванченко занял нужную полосу на главной дороге и, взглянув на растерянную женщину, воспользовался ее задумчивостью.

– Я полагаю, нам нужно ехать в «Институт Г. И.?» – непринужденно осведомился он. – Вы ведь все еще там работаете, я прав?

– Что? Извините, Константин, Вы что-то сказали мне?

– Я спросил, Вы все там же работаете?

– Да-да, – кратко ответила Анна и опустошенным взглядом уставилась на дорогу.

– Ну, сегодня Вам повезло, Анна. Я недавно узнал кротчайший путь. – Сказав это, он свернул на первом же перекрестке направо и еще немного прибавил газу.

Анна с надеждой взглянула на морщинистое лицо Иванченко и вновь понадеялась, что и сегодня удача отнесется к ней благосклонно, как и вчера, и позавчера, и… Только она попыталась успокоиться, как уже в следующем повороте, вместо умеренного трафика, ее взору предстал транспортный коллапс. Длинная вереница сигналящих автомобилей тянулась вдоль дороги настолько, насколько хватало глаз.

Иванченко, негодуя, резко нажал по тормозам. Джип даже не занесло, он остановился в нескольких сантиметрах от заднего бампера впередистоящего автомобиля. Владелец той машины стоял опершись на водительскую дверь. Он недовольно посмотрел на Константина, а потом, пробормотав нечто ругательное, вновь отвернулся и принялся что-то орать другому водителю.

– Если хочешь, мы можем вернуться обратно и поехать по старому пути? – спросил Иванченко, вероятно, чувствуя свою вину. Не дожидаясь ответа, он включил заднюю передачу и оглянулся назад, собираясь совершись маневр. Как назло, именно в этот момент, сзади остановился автомобиль, а за ни еще два.

– Нет-нет, не надо, – сказала Анна. – Я все равно уже опоздала на работу. Естественно, моему начальству это не понравится, но, если я смогу убедить господина Зимина, что я всего лишь оказалась заложницей сложных обстоятельств, может быть, мне сойдет это с рук.

Иванченко понимающе кивнул и на время заглушил двигатель своего внедорожника.

– Как скоро увидит свет ваше очередное грандиозное открытие? – поинтересовался Константин.

– Теперь, не знаю, – еще больше помрачнев, ответила Анна. – Надо было мне утром встать пораньше. Как раз сегодня я должна была провести презентацию своей работы. Иван – мой подмастерье, вряд ли справится с этим в одиночку.

– Вы проводите опыты на крысах?

– Конечно, ведь люди слишком ценны, чтобы понапрасну рисковать их жизнью!

Иванченко попытался скрыть усмешку, прорисовавшуюся на его лице, но ему этого не удалось сделать, Анна все же успела заметить ту мимолетную саркастическую улыбку.

– Наверное, я слишком отстал от современной жизни, ведь я из другого поколения людей, – мягким голосом заговорил Константин, пытаясь отвести от себя подозрение в невежестве. – Все это, кажется мне дико. Разве можно так мучить братьев наших меньших. Мы ведь тоже в какой-то степени животные, только разумные.

– В этом мире естественного отбора, можно пойти на все, если цели обоснованны.

– Да, наверное, Вы правы, Анна, – не стал спорить Иванченко. – Ведь на войне, цели, каждой из воюющих сторон, тоже обоснованны. В свое время я служил пограничником, и не раз нам с сослуживцами приходилось учувствовать в вооруженных конфликтах. Убивая людей, мы защищали родину. Конечно, все это тоже обоснованно, но, в конце концов, у каждого своя правда.

Анна пожала плечами и попыталась припомнить случай, когда ее диалог с Иванченко не казался ей простым трепом. Впервые военный пенсионер говорил понятными для нее словами, пусть даже противоречащими ее научным принципам: никогда, даже мысленно, не привязываться к подопытному животному. Взглянув на Константина и повнимательнее присмотревшись к его лицу, она поразилась увиденному, сообразив, что никогда прежде не замечала глубокий рубец, тянущийся у него от брови к уху. Большая часть шрама скрывалась под копной густых, но уже седых волос.

Анна разрубила созревшее молчание вопросительными словами. Из ее уст они прозвучали в меру дипломатически: сказывалось хорошее образование.

– Вы, наверное, много пережили?

Иванченко рефлекторно погладил шрам, а потом его губы зашевелились, выдавая следующие слова:

– Я был очень молод и не очень хорошо держал автомат в руках, когда меня поставили охранять одну из российских границ. – Он догадался, что Анна не случайно задала ему этот вопрос. – В первый же день на наш пост напали повстанцы, именно тогда я и получил его. – Константин указал указательным пальцем на свой шрам. – Можно сказать, таким образом прошел обряд моего посвящения.

– Я думаю… – попыталась поддержать диалог Анна, но ей этого не удалось. Иванченко перебил ее.

– На мой взгляд, самое главное, что я узнал тогда – это то, что боль порой бывает поистине невыносимая.

Анна, представив страшную картину, в которой человек лежит весь в крови и стонет от боли, не смогла спокойно отреагировать. Прикрыв ладошкой раскрытый от ужаса рот, она широко выпучила глаза на Иванченко.

– К счастью, все это уже давно позади, – произнес Константин, надеясь, что его слова не слишком сильно травмировали психику интеллектуальной женщины. Он не хотел ничего дурного. – Правда голова иногда побаливает, особенно в периоды сильных магнитных бурь. Оно и не мудрено, ведь у меня металлическая пластина в голове стоит.

Иванченко, взглянув на взволнованную женщину, широко улыбнулся своей добродушной улыбкой. После этого Анне стало гораздо легче и спокойнее на душе. Это покажется странным, но теперь она не сильно переживала по причине своего опоздания.

– Почему Вы всегда такой добродушный? – спросила Анна. – Даже к тем, кто относится к Вам нетерпимо.

– Я точно не уверен в этом, но думаю, потому что у нас – в нашей стране, да и во всем мире, и без меня хватает всякого зла. Ведь я научился ценить радость жизни там, где большинство людей ее безвозвратно утрачивают. Существует такая поговорка: «Относись к людям так, как хочешь, чтобы они к тебе относились».

– Так Вы же ко всем хорошо относитесь! А те, кто к вам негативен – значит, желает от Вас, по отношению к себе, подобного обращения?

– Смысл в том, чтобы не следовать этой поговорке прямолинейно. Ведь если я буду к противному человеку обращаться соответствующе, он, в свою очередь, лучше ко мне относиться не станет! Так зачем же делать хуже, чем есть.

Анна улыбнулась.

– Думаю, Вам виднее, раз Вы так говорите.

– Благодарю за понимание, – признательно произнес Иванченко. – Не каждый день встретишь человека, который выслушал бы тебя и не стал бы при этом пытаться оспорить чужое мировоззрение.

– И вновь соглашусь с Вами, Константин, – вздохнув, сказала Анна. – Тогда будем считать, что у Вас сегодня счастливый день.

– М-да, это уж точно. Только жаль, что у тебя, Анна, день сегодня – полная противоположность моему. Надеюсь, Вы не против, если мы перейдем на «ТЫ».

«Я думала, ты уже давно это сделал!» – сама себе мысленно усмехнулась Анна. Она согласно кивнула морщинистому пенсионеру, не с большим энтузиазмом ожидавшему ее ответа.

– Хорошо, – сказал Иванченко, затем немного помолчал, а после вновь завел беседу: – Сегодня ко мне в гости приедет двоюродная сестра, Я был бы безумно счастлив, если бы ты вечером пришла к нам на ужин. Я тебя с ней познакомлю, думаю, вы поладите, она хорошая женщина и очень вкусно готовит.

Чтобы преждевременно не огорчать добродушного старца, Анна твердо решила не давать Константину лишнего повода для волнений.

– Ну, если вы с сестрой действительно этого хотите, я могу прийти, но учтите, ничего не обещаю. Сами понимаете, у меня работа непредсказуемая.

Судя по радостной физиономии Иванченко, он не отнесся серьезно к ее последним словам. Все, что ему было нужно – это услышать хоть что-то похожее на ответ «ДА».

– Мы все хорошо проведем время, можешь мне поверить. Моя сестра – ходячий каламбур. Скучать не придется.

Неожиданно для Анны, косяк недвижного железа внезапно превратился в полноводную реку из быстро движущихся автомобилей. Транспортный коллапс неестественно быстро исчерпал себя. Вновь глянцево-черный джип Иванченко, раскидывая слякоть из подтаявшей колеи, шуршал колесами по мокрому асфальту. Менее чем за пятнадцать минут внедорожник миновал самую протяженную улицу Генетиков и свернул вправо на перекрестке, продолжив свое движении по улице Лаборантов. И не смотря на то, что здесь была уже не так сильно перегружена машинами дорога, Константин не превышал допустимые сорок километров в час.

– Не удивляйся, что я так аккуратно вожу машину, – вновь заговорил Иванченко, когда большая часть пути по улице Лаборантов была уже проделана. – Свой предыдущий автомобиль я разбил вдребезги.

Анна удивленно взглянула на Константина.

Почувствовав на своем лице ее вопросительный взгляд, он продолжил:

– Много лихачил, не соблюдал правила. Все это привело к нежелательным результатам. Слава богу, жив остался! Теперь я добросовестный водитель и правил не нарушаю.

Анна одобрительно кивнула ему.

Чем ближе они подъезжали к «Институту генной инженерии», она все больше начинала волноваться о своей дальнейшей судьбе. Тщетно попыталась придумать какую-нибудь историю, хоть как-то годившуюся на роль оправдания, но, как назло, ничего не приходило в голову. Так обычно и бывает в подобные этому моменты.

– Я недавно начал заниматься сочинительством, – никак не желал униматься Иванченко. Чем короче становился путь, тем больше он говорил. – Пишу коротенькие песенки, хочешь спою тебе одну?

Уже испытывая раздражение и боясь худшего, Анна отвернулась от Иванченко и принялась считать припаркованные у обочины автомобили. Она очень надеялась, что это ей немного поможет успокоиться.

Константин, будучи уверенным в своем таланте певца, не нуждался в положительном ответе своей невольной подруги. Внезапно умеренно громкий шум автомобильного кондиционера смешался с фальшивым пением Иванченко. Оно чем-то напомнило Анне волчье завывание, которое так часто можно услышать в лесах в студеную пору.

На русской земле, в железной стране,

Встречается холод и зной.

Здесь жить очень сложно,

И коль ты неродной,

Послушай мой добрый совет.

По дорогам летай, но не зевай,

Здесь тебе не Нью-Йорк.

В яму заедешь, ты так и знай…

Странное страшное сотрясение заставило автомобиль подпрыгнуть, а Иванченко тут же умолкнуть. Он резко вдарил по тормозам и внедорожник тут же остановился недалеко от обочины. Благодаря пристегнутому ремню безопасности, Анна избежала ужасного удара головой о лобовое стекло.

– Вот черт, – воскликнул Иванченко. Отстегнув ремень безопасности, и открыв дверь, чтобы выйти наружу, он соскользнул с водительского сиденья, а потом, подбежав к капоту машины, заглянул под днище. – Не волнуйся,– прокричал он Анне, а потом выпрямился и направился обратно к двери, по пути приглядываясь вдаль дороги, пытаясь разглядеть причину инцидента.

– Что случилось, – спросила Анна, как только Константин взгромоздился на скрипучее кожаное сиденье.

– Маленькая неприятность, – спокойно произнес Иванченко, доставая из-под сиденья домкрат. Затем он задумчиво застыл, а после усмехнулся: – Прям как в моей песенке! Вот видишь, какие я жизненные песни пишу.

– Кто бы спорил, – безразлично пробубнила Анна.

– Сейчас поменяю колесо, и дальше поедем, – прокряхтел Константин, выходя наружу.

Анна быстро отстегнула ремень безопасности и тоже вышла из машины. Осмотревшись, она обратилась к пенсионеру:

– Сколько это займет времени?

– Минут пятнадцать, – не задумываясь, ответил тот.

– Я, пожалуй, пройдусь пешком, здесь уже недалеко. Если пойду через дворы, уложусь за десять минут. Спасибо, что подвезли меня.

– Я быстро приведу все в порядок, – повторил Иванченко, отвинчивая колесо. – Это займет всего лишь чуть больше десяти минут.

– Не торопитесь, – хихикнула Анна и быстро зашагала прочь. – Еще раз спасибо.

– Постой, – громко прокричал ей вслед Иванченко. – Не забудь про ужин, мы же договорились, помнишь? Сегодня вечером – в семь. Моя двоюродная сестра очень хочет с тобой познакомиться поближе.

«Сестра или все-таки ты, старый хрыч?» – подумала Анна. Но выкрикнула Константину следующее: – Я ничего не обещала, как получится. – Помахав на прощание рукой, она скрылась за домом.

«Ох уж мне эти женщины! Никогда не знаешь, что у них на уме», – усмехнувшись, подумал Иванченко, а потом вновь мыслями вернулся к поврежденному колесу.

Оставив Иванченко, который уже глубоко вошел в духовную связь со своим драгоценным автомобилем, Анна пошла по тротуарам чужих дворов – дорогам полностью очищенным от снега, на черном полотне которых просматривались разве что оцарапанные ковшом снегоуборочной машины мелкие камешки гальки.

Идя по центру широкого тротуара к краю многоэтажного дома, Анна отметила про себя, что этот очищенный ухоженный двор был единственным в их небольшом городке, где не было сугробов, размерами чуть ли не с дом, и даже не наблюдалось отвратной слякоти, как на дорогах. Даже территория такого важного для города объекта, как «Институт Г. И.», ее место работы, не была столь заботливо ухожена, как этот двор. Явно кто-то прикладывал массу усилий или вкладывал много денег, чтобы поддерживать здесь такой порядок, который, по всем признакам, даже косвенно не соприкасался с бюджетом города.

«Наверное, здесь проживают очень хорошие люди, – не без радости подумала Анна, – раз так хорошо следят за территорией места, где сами живут».

Внезапный гудок машины и резкий скрежет дорогой резины по мокрому асфальту отвлекли внимание Анны от приятных мыслей о местных жителях.

– Проваливай с моей дороги, чертова баба!

Из приспущенного окна дорогущей иномарки, остановившейся позади оторопевшей женщины, высунулось жирное, достаточно неприятное лицо, очень напоминающее морду английского бульдога. На пассажирском месте, по всем признакам, сидела великовозрастная дочка этого грубияна, так как являлась полной амальгамой своего жирного отца.

– Ты что, оглохла? – вновь прорычал разъяренный мужчина. – Пошла прочь с моей дороги, я не для тебя ее вычистил!

Молодая пара, выходившая из соседнего дома, заприметив дерзкого мужчину, тут же скрылась в своем подъезде. «Должно быть, он всех держит в страхе в этом дворе!» После очередного ругательства в ее адрес, Анна наконец пришла в себя и, совершив несколько быстрых шагов в сторону, поднялась на невысокий бордюр. Дорогая иномарка, издав громкий рев мотора и пробуксовав, тут же сорвалась с места, а затем, болезненно заскрежетав по асфальту, вновь остановилась, но уже напротив Анны.

Внезапный громкий гудок, раздавшийся из-под капота автомобиля, заставил и без того напуганную женщину вздрогнуть. Анна вновь испытала испуг, когда пассажирское окно начало опускаться, а из салона, заслоняя своей массой разнервничавшуюся дочурку, снова показалось недовольное лицо водителя.

– Спасибо! – деловито сказал он, а потом опять рявкнул: – Что б я тебя здесь больше не видел! Понятно?!

– Угу, – с трудом выдавила Анна.

– Понятно?! – пуще прежнего проорал состоятельный грубиян.

– Да-да, конечно, я все поняла, – дрожащим голосом молвила доктор наук.

– Если еще раз тут появишься, я тебя задавлю! – серьезно, смягчившимся тоном сказал мужчина и, саркастически кивнув, поднял наглухо тонированное стекло.

Убедившись, что кровожадный боров уехал, Анна шагнула с бордюра и ускоренным шагом пошла к торцу дома. Она легко обновила свои мысли, желая поскорее забыть случившийся инцидент. Проходя мимо последнего подъезда, она заметила, как приоткрылась железная дверь и оттуда, прежде выглянув, вышла пожилая женщина. Старушка направилась в сторону Анны, но прежде чем ступить на тротуар, настороженно осмотрелась по сторонам. Судя по всему, она очень боялась быть застигнутой кем-то или чем-то врасплох. Старая дама была лишь в халате и домашних тапочках. Ее крашеные волосы и на вид дорогая домашняя одежда указывали на ее высокое материальное положение.

– Что, деточка моя, тебе тоже от него досталось? – с сожалением спросила старушка.

– Ага, – удивленно проронила Анна.

– Ох, и не хороший же он человек. Всех в этом дворе в страхе держит, мне постоянно угрожает по любым пустякам.

– Если бы я заранее знала, что здесь такой ужасный человек живет, ни за что не стала бы тут проходить, – призналась Анна. – Да кто он вообще такой, чтобы командовать?

– Он, девочка моя, самый богатый человек в нашем городе…

– То-то я о нем не слышала, – усмехнулась Анна.

– … И финансирует большую часть организаций, в том числе и «Институт Г. И.».

После последних слов, Анна чуть было не поперхнулась слюной. Тяжело сглотнув, она с широко раскрытыми глазами уставилась на старушку.

– «Институт генной инженерии?» – вопросительно повторила доктор наук.

– Именно его, – кивнула старая женщина. – Я и сама не так давно там работала, пока не вышла на пенсию. Много он мне, паразит, крови попортил.

– Я тоже там работаю, – восстановив дыхание, проговорила Анна.

– Тогда будь очень осторожна и не попадайся ему на глаза. Он очень опасный человек и любит вставлять палки в колеса.

– Постараюсь, – неуверенно промолвила Анна.

– Удачи тебе, невинное дитя. – Старушка хотела было уже уйти, но, сделав пару шагов к своему подъезду, внезапно что-то вспомнила и обернулась. – Да, и прости меня, пожалуйста!

Анна, не успев сделать шаг, притормозив, удивилась, не понимая, о чем толкует старая женщина.

– Но почему я должна Вас прощать? Ведь не за что!

– Потому что он мой сын! – отрезала старушка и скрылась за железной дверью подъезда.

С тяжелыми мыслями на уме, Анна проводила взглядом доброго человека и повернулась к дороге, ведущей к фасадной стороне здания «Института Г. И.». Она правильно заключила, что до места ее работы оставалось всего-то ничего – примерно пятнадцать, может, двадцать минут ходьбы. Перед тем как сделать первый шаг, Анна, не прислушиваясь, вполуха услышала, разносившийся эхом по подъезду, словно по металлической трубе, дикий плач, очень походивший на безудержное рыдание.

– Черт бы его побрал! Бедная женщина, – сказала она вслух сама себе, понимая, как страдает мать, сын которой безжалостный богатый тиран.

Если бы Анна имела чуточку больше терпения, то сэкономила бы много времени, потерянного ею здесь. И пришла бы на работу пораньше – то есть менее поздно. Иванченко, в отличие от нее, уже давно сменил поврежденное колесо и, сидя дома, пил горячий чай.

Старушка, с которой несколько минут назад беседовала Анна, уже была дома и, утерев слезы, выглядывала в окно, занавешенное шелковой розовой шторой с белоснежными занавесками. Она добрым взглядом проводила женщину, быстро скрывшуюся за углом жилого здания, и подарила ей в напутствие благие слова:

– Милое дитя, – нежно прошептала она, в надежде, что Господь проявит хоть какое-то внимание на ее слова, – Пусть ничто и никто не омрачает твой жизненный путь, а враги и злые люди, пусть плетутся за тобой, а не следуют тебе навстречу.

Приближаясь к исследовательскому заведению, Анна быстро шагала по длинной аллее, молча рассуждая на тему семейных ценностей. В раздумьях она бросила случайный взгляд себе под ноги и четко разглядела, представшие ее взору, следы широкого протектора от машины, вероятно проехавшей тут недавно. В голове женщины засвербела пугающая мысль.

– К черту беспокойство и переживание, – сказала она твердо сама себе. – Если так всего бояться, тогда совсем не стоило просыпаться сегодня утром и вообще никогда!