Читать книгу Реверс - Роман Владимирович Моргунов - Страница 5

Вот уже сто с лишним лет сцена, описанная евангелистом Лукой, запечатлённая в камне, возвышалась над головой всякого, кто стоял перед кафедральным собором славного города Вероны. Люди не задерживались под ней и уже почти не обращали на неё внимания. Равно как и на грифонов, стоящих справа и слева, и призванных по идее мастера служить охранниками входа в храм. Охранять ничего не требовалось, да и каменные птицы были на самом деле данью всесильной Венеции, под патронажем которой находилась Верона. Далее по мраморным ступеням можно было спуститься к широкой улице, на которой легко могли разъехаться две встречные повозки. По этой улице можно было попасть к старейшей площади города – Пьяцце делле Эрбе, принятую горожанами называть как «площадь трав». Эта прямоугольная площадь была густо заставлена со всех сторон богатыми домами и высокими башнями, а посередине гордо возвышался фонтан. От этой площади на юг к реке Адидже уходила узкая улочка, которая петляла до самого моста Скалигеров, в три пролёта перемахивающего через главную реку города.

По этому мосту катилась прочная и грубо сделанная повозка о двух громадных колёсах, которую с трудом тащил осёл, а правил ей тучный лысеющий монах – брат Лоренцо. Если бы священнослужитель шёл пешком, то явно бы перемещался быстрее. А так как повозка его была пуста, то некоторые горожане, видевшие брата Лоренцо, усмехались до или после того, как приподнимали шляпу или отдавали поклон. Брат Лоренцо широко и сладко улыбался каждому и гордо ехал по неровно вымощенной кладке.

– Ола-ла! – услышал брат Лоренцо как только съехал с моста Скалигеров к Вероне. – Кого я вижу? Брат Лоренцо! Не может быть!

Меркуцио соскочил с громадного валуна, на котором сидел до этого, и простёр руки в сторону повозки брата Лоренцо.

– Доброе утро, синьор Меркуцио! – отвечал брат Лоренцо, но улыбка его была не такой радужной, какой он награждал других приветствующих его.

– Я смотрю, что вы стали больше доверять ногам осла, чем своим собственным? А зря, брат Лоренцо! Ослиная голова совсем не умеет определять время, а потому заставила меня ждать на этом камне все составляющие вашего тела!

– Простите, синьор Меркуцио! Я гнал этого ленивца, как только умел, но что с него взять, он ведь осёл!

– Вы совершенно правы! Совершенно не стоит обижаться на осла, мой друг! Осёл точно ни в чём не виноват!

– Как же я рад, что вы на меня не сердитесь! Прошу вас, садитесь рядом, синьор Меркуцио!

– Разумеется, я сяду!

Меркуцио легко вспрыгнул в повозку и устроился рядом с братом Лоренцо. Осёл потащил их вперёд несколько быстрее, чем шёл до этого.

– Мне кажется, или осёл везёт нас двоих быстрее, чем он до этого вёз вас одного?

– О! вы жутко наблюдательны, синьор Меркуцио!

– Так что же?

– Думаю, даже осёл боится попасть на ваш острый язык, поэтому побежал со всех ног!

– То есть осёл соображает довольно неплохо?

– О! Это очень умный осёл, синьор Меркуцио!

– Это смотря с кем сравнивать, брат Лоренцо!

– И это вы точно подметили, синьор Меркуцио! – брат Лоренцо расхохотался, отчего осёл побежал ещё быстрее. Но вскоре повозке пришлось двигаться гораздо медленнее, ведь они въехали в постоянно поворачивающую улочку.

– Что слышно за пределами Вероны? – поинтересовался Меркуцио.

– Главная новость уже несколько времени не меняется, синьор Меркуцио! – вздохнул монах.

– Где же чума свирепствует ныне?

– Как вы догадались, что речь идёт именно о чуме?! Синьор Меркуцио! Видит Бог, я не знаю никого умнее вас!

– О, мой дорогой друг! Вы бы тоже догадались, если бы последние пару часов не провели в обществе осла…

– О, нет, синьор Меркуцио! Куда мне до ваших умственных талантов! Да и этот осёл не так глуп, как вы полагаете!

– Брат Лоренцо, я совсем не считаю этого осла глупым!

– Правда?

– Чистая правда!

– Это хорошо! – закивал брат Лоренцо. – Мне, признаться, стало немного обидно, когда вы дали понять, что считает ослов глупыми животными.

– Я совсем не это имел в виду.

– Это хорошо!

– Я, конечно, на кое-кого намекал, сравнивая этого человека с ослом, но к ослу у меня нет абсолютно никаких претензий!

– Как же я рад, что я ошибался, думая, что вы считаете осла глупым!

– Совсем нет!

– Это хорошо!

Они проехали некоторое расстояние не разговаривая друг с другом и отвешивая поклоны направо и налево.

– Как же я рад за осла! – вновь выразил успокоение брат Лоренцо.

– Я считаю ослов очень умными животными.

– Правда?

– Конечно!

– Просто мне показалось, что вы высмеиваете чью-то глупость…

– А вот это вам не показалось…

– Правда?

– Да! Но расскажите лучше о чуме…

– Подождите, а кого же вы считаете глупым, если мы говорили только об осле?

– Думаю, это уже не важно…

– Как не важно?! Синьор Меркуцио, позвольте и мне становиться умнее! Дайте мне подсказку! О чьей глупости вы говорили, когда обсуждали глупость осла?

– Брат Лоренцо, ответьте мне на один вопрос, чтобы мы продолжили нашу беседу в правильном русле!

– О! Это с удовольствием! Задавайте!

– Что важнее: чума или осёл?

Брат Лоренцо сосредоточил лицо, собрав брови и морщины на лбу в единую кучку.

– Чума или осёл… Осёл или чума… Вот ведь вопрос!

– Ну же?

– Тут есть какой-то подвох? – хитро сощурил глаз монах.

– Тут нет никакого подвоха! – горячо воскликнул Меркуцио. – Ну же! Какая тема важнее: осёл или чума?

– Нет, подвох тут всё-таки есть! – гордо заявил брат Лоренцо.

– Дорогой мой, представьте, что вы умный человек… Представили?

Брат Лоренцо расплылся в улыбке и самодовольно кивнул.

– О чём бы вы стали говорить: о чуме, которая вот-вот придёт в наш город, или об осле, который везёт нас сейчас к Площади Трав с такой скоростью, что спрыгни мы прямо сейчас с этой трёклятой повозки, через два ваших пустых вопроса окажемся на самой площади! Ну же! Решайтесь!

– Гм… Говорите, если бы я был умным человеком?

– Да, именно так!

– Ну если только умным…

– Да, это непременное условие!

– Ну…

Брат Лоренцо закатил глаза, а потом осторожно сказал:

– Умные люди часто обсуждают ослов… Слушайте, синьор Меркуцио…

И он вдруг захохотал, да так громко и заразительно, что Меркуцио стал озираться по сторонам, думая, как к этому отнестись. Вот теперь, озираясь, он понял, что узкая улочка осталась позади, а впереди уже виден фонтан, а справа падает тень от башни Ламберти, которая, казалось, упирается в самые облака.

– Доброго вам дня, святой отец! – крикнул какой-то чумазый мальчишка, и брат Лоренцо перестал смеяться. Вокруг было столько людей, что осёл не мог бы пойти быстрее, даже если бы захотел.

– К чему это я? – радостно обратился он к печальному Меркуцио. Тот не ответил, мрачно поглядывая вокруг.

– Ах, вот! Вспомнил! Мне тут давеча стало известно, что Капулетти собирается устроить маскарад! А знаете, синьор Меркуцио, повод, ради которого затевается праздник?

– Ну? – вздохнул Меркуцио.

– А дело в том, что приезжает Парис, молодой и богатый родственник князя. Этот молодой человек хочет жениться на Джульетте. Почтенный синьор Капулетти не сильно рад такой страсти, поэтому придумал двойную защиту: во-первых, встретит Париса маскарадом, в котором не так просто будет определить Джульетту; а во-вторых, он позвал всех красавиц города, рассчитывая, что молодому человеку может приглянуться другая девушка!

– И тем самым он сойдёт за радушного хозяина, – задумчиво сказал Меркуцио.

– Да-да! – хохотнул брат Лоренцо. – Получается, что он надел маску ещё до карнавала, который сам устроит!

Меркуцио рассмеялся.

– Теперь я тебя понимаю, брат Лоренцо! Да уж, хорош почтенный Капулетти!

– А ведь вдумайтесь, синьор Меркуцио, как часто людям приходится участвовать в таком маскараде! Вот мы сейчас на Площади Трав, где множество людей. Каждый из них пришёл по каким-то надобностям, но как же всё непросто на этой площади!

Меркуцио усмехнулся, больше любуясь речью брата Лоренцо, чем глядя на людей на Площади Трав.

– Вон там, например, стоит молочница Марта, видите её?

Меркуцио проследил глазами за рукой брата Лоренцо, но ничего не ответил.

– Попробуйте взять у неё молока в долг, и у вас ничего не получится. Однако Шурлю, целому днями таскающему хворост с ближайших холмов, она никогда не откажет, если он, конечно, перед этим соблаговолил потрепаться с ней некоторое время… Проклятый амур заставляет забывать её долги этого парня и давать в долг вновь и вновь! А вон Лизетта – дочь нашего лучшего обойщика – тихая и скромная девушка, во всём беспрекословно слушающая своего грозного отца. Кстати, вы знакомы с её отцом?

– Обойщиком Гримальдом?

– Да, он самый.

– Мерзкий тип. Подхалим и обманщик.

– Вот! И это только то, что знаете о нём вы, хотя, сдаётся мне, вы не каждый день с ним общались. А со своими домашними он ужасно жесток и требователен. Так вот Лизетта, тихая и скромная Лизетта, бывает, убегает ночью куда глаза глядят.

– Это как?

Меркуцио внимательнее присмотрелся к тоненькой девушке, скромно опустившей длинные ресницы.

– Она довольно влюбчивая особа, и украсть её на ночь не составляет большого труда. Это уже удавалось сделать и юному Расти, помощнику кузнеца, что ведёт своё дело под мостом Скалигеров, и булочнику Пимпо, жена которого напоминает пышную и румяную булочку, и знатному Ули, большому, кстати, охотнику до женских прелестей…

– А вам доводилось? – едва слышно и быстро спросил Меркуцио.

– Мне?! За кого вы меня принимаете, синьор Меркуцио!

– За служителя церкви, которому известно слишком много грехов горожан Вероны.

– Не так уж и много!

– Мне страшно даже предположить, сколько бы вы ещё могли сорвать масок на сегодняшнем маскараде, если бы сдержался и не задал свой вопрос.

– На этой площади есть люди, грехи которых покрыты для меня туманом неизвестности.

– Кто, например?

– Да хотя бы вы, синьор Меркуцио.

– Как же так, брат Лоренцо? Боюсь, вам известны вещи, за которые в аду уже давно ждут меня!

– О! Давайте не будем преувеличивать вашу тягу к познанию этого мира!

– Не думаете же вы, что если маску примеряет целый храм, а не человек, то…

– Молчите! – зашипел на него монах. – Мы уже приехали, вылезайте!

Меркуцио послушно спрыгнул, а вот тучному брату Лоренцо пришлось повозиться, спускаясь с повозки спиной вперёд. Откуда-то прибежали два молодых прислужника, заботясь и о монахе, и о повозке с осликом.

– Пойдёмте! – довольно грубо позвал брат Лоренцо Меркуцио за собой и стал взбираться к грифонам главного храма в Вероне.

– Вряд ли нас мог кто-то слышать, – спокойно отозвался Меркуцио.

– Не думаю, что нам следует проверять это опытным путём… При всём уважении к вам, синьор Меркуцио!

– Как вам будет угодно! – согласился Меркуцио.

По мраморным ступеням они взошли в прохладу и сумрак храма, прошли между ровными и пустыми скамьями величественного зала и приклонили колени перед изображениями Христа и Девы Марии. Монах достал из рукава чётки, закрыл глаза и, шепча что-то невразумительное, быстро перебирал деревянные шарики один за другим.

Меркуцио уже давно не молился, считая это занятие бесполезным, а иногда даже и смешным действием. Да, он приклонял колени в храме, ходил на исповеди (но не к брату Лоренцо), бывал на службах, но делал это только потому, что его не поняли бы все остальные жители Вероны. Поэтому Меркуцио терпел.

Брат Лоренцо закончил свою молитву, молча поднялся и поплёлся к тёмной стене храма, из которой торчало кованое кольцо, на котором обычно был закреплён факел. Лоренцо ухватился за это кольцо и, приложив все свои силы, потянул его на себя. Кольцо опустилось, а пласт стены рядом со скрежетом подался внутрь.

– Идите первым, не споткнётесь! – сказал брат Лоренцо. Меркуцио было не нужно просить дважды. Он легко протиснулся в тёмный проём, сделал пару шагов и дождался своего спутника. Как только они оба оказались на винтовой лестнице, уходящей вниз, скрежет каменной стены возвестил, что стена встала на своё место.

– Вы так легко запомнили ступени! – восхитился брат Лоренцо и Меркуцио по голосу понял, что монах довольно серьёзно от него отстал, спускаясь вниз.

– Вы так и ничего не сказали о чуме, – напомнил Меркуцио.

– А вас, как я посмотрю, довольно серьёзно занимает эта тема…

– Быть может, сон-трава избавит меня от интереса к подобным темам, но пока вы правы, брат Лоренцо. Так что там?

– В Верону придёт чума, – немного помедлив, сказал монах. – В этом нет никаких сомнений.

– И как мы будем защищаться?

– Как обычно, – вздохнул священнослужитель.

– И как мы защищаемся обычно?

– Трусостью, предательством и равнодушием…

– То есть?

– Избегаем всех, кого коснулась или может коснуться – по нашему мнению – печать смерти.

Винтовая лестница привела их в комнату, тускло освещённую одним-единственным факелом. Сама комната была крохотная, стены её были выложены красным кирпичом, потемневшим от сырости и копоти, а рядом с факелом была массивная деревянная дверь. Брат Лоренцо подошёл к этой двери. В его руках мелькнул массивный, блеснувший серебром ключ. Раздался лязг отворяемого замка, а затем дверь распахнулась. Они вошли в довольно большую комнату с довольно высоким потолком, освещённую люстрой с сотню свечей, со столами около стен и посередине комнаты. Два книжных шкафа, заваленных книгами в дорогих переплётах, стояли справа и слева от двери. Столы были заставлены стеклянными склянками.

– Итак, вы принесли необходимое? – хищно спросил монах.

– Разумеется, – усмехнулся Меркуцио. Он тут же достал тряпицу, развернул её на одном из столов и показал небольшой пучок травы с фиолетовыми цветками.

– Да, – вынес свой вердикт брат Лоренцо. – Никаких сомнений: вам удалось достать сон-траву!