Читать книгу Последний грех - Роман Волков - Страница 12

Утреннее солнце через лобовое стекло протягивало свои розово-золотые руки в салон милицейской «Волги», любовно оглаживало приборную панель, играло звездочками на погонах сидящих внутри двоих мужчин, путалось в густых рыжих вихрах одного из них. Этого невысокого крепыша с пламенной шевелюрой все звали просто Вася, без чинов и регалий. Почему так повелось, Соколов пока был не в курсе, но что-то ему подсказывало, что свернутый набок Васин нос, красноречиво свидетельствующий о бурной молодости, имел к этому прямое отношение.

– Товарищ майор, приехали, – отрапортовал Вася, выжимая тормоз. Однако выходить из машины не спешил. Помявшись с минуту под вопросительным взглядом начальника, добавил: – Но я сразу скажу, что Лосев, он, это… у него охрана там, он же депутат типа.

Соколов вздохнул. Эту байку про то, что «Лось – депутат», он за последние сутки слышал уже раз двадцать, и она начинала его порядком утомлять. Понятно, что в маленьких городах к авторитетам относятся намного серьезнее, чем в Москве или Питере, но чтоб уж так переживать из-за этого… Майор пристально и многозначительно посмотрел на Васю:

– Вася, ну какой депутат? А я – кто?

Рыжий растерялся, однако все равно повторил, как заученную мантру:

– У него же неприкосновенность.

Святослав прикрыл глаза и еще раз вздохнул, стараясь сохранять спокойствие:

– Вася, кто вам такую чепуху наплел? Неприкосновенность, блин.

Невзирая на явное недовольство начальства, сержант тем не менее отступать не собирался. Похоже, он решил, что Соколов просто не понимает всей серьезности положения и ему надо разъяснить доходчиво:

– Ну, у нас с ним потому никто и не связывался. Мало того, что неприкосновенность, у него еще и «крыша» там. – Он ткнул пальцем в потолок и округлил глаза, изо всех сил намекая на важность и силу этой самой «крыши». – Я-то знаю, ребята говорили. Пару раз сунулись, потом сами не рады были. Приехали оттуда, – палец снова взлетел к потолку «Волги», – всем по рогам надавали.

Всю эту горячую тираду новый замначальника милиции города Медвежий выслушал, кивая, как китайский болванчик. Как говорится, чем тут поможешь? А когда Вася закончил, сокрушенно протянул:

– Да-а, ребята. Здорово же вас тут запугали.

И видя все такой же непонимающе-встревоженный взгляд собеседника, он попытался обнадежить и отвлечь:

– Ничего, скоро все по-новому пойдет. Ты где служил?

– Погранцом, – с заметной гордостью ответил Вася.

– По рукопашке как у тебя? Нормально?

Глаза Васи засветились от гордости и нетерпения:

– Под вашу ответственность?

– Ага.

Тут уж сержант не стал сдерживаться, и широченная улыбка озарила его лицо яркой вспышкой. В солнечных лучах заиграли солнечные зайчики на золотых зубах. Оттопырив большой палец, Вася продемонстрировал, что с радостью поучаствует во всех начинаниях начальника, и вылез из машины. Соколов – за ним.

Дом, в котором жил депутат Лосев, поражал размерами и основательностью. Большой особняк, облицованный гранитом, наподобие средневекового замка, возвышался в центре огромной, огороженной каменным забором территории. Из-за кованых ворот, служивших единственным входом, его было почти не видно. Аллею подъездной дороги с обеих сторон обрамляли высоченные каштаны. Перед воротами стоял домик охраны, больше напоминающий военный КПП.

Соколов переступил порог пропускного пункта первым. Трое охранников в черных натовках, сидя за невысоким столом, на котором стояли несколько бутылок с минеральной водой и пластиковые стаканчики, играли в карты. Внешне караульные напоминали сидельцев со стажем – у каждого на руках отчетливо были видны следы от набитых в свое время «перстней», которые затем тщательно свели.

Эту комнату от всего остального мира отделял серьезного вида турникет.

– Опа, – усмехнулся один из охранников, заметив посетителей. Двое его товарищей немедленно встрепенулись. Все трое поднялись на ноги, многозначительно поправляя ремни с резиновыми дубинками.

– Что-то хотели? – с напускной вежливостью поинтересовался один из охранников. У него было красное обветренное лицо, уголок рта оттягивал побелевший от времени шрам.

– Да, хотел, – невозмутимо ответил Соколов. – Я новый замначальника УВД города, мне нужно пообщаться с Михаилом Валерьевичем Лосевым.

Самый глазастый страж, тот, что первым увидел милиционеров, оперся о турникет и спросил без особого интереса:

– Ордер есть?

Судя по выражению его лица, ответ он знал и так, но выполнение «буквы протокола», похоже, доставляло ему удовольствие и подпитывало чувство собственной значимости.

– Ордера нет, я…

– Документы предъяви сначала, – бесцеремонно перебил красномордый. – А то знаем мы таких: купят форму на рынке, напялят, а потом в приличных домах ограбления происходят.

– Мы-то этого не допустим, – со смехом поддержал коллегу первый охранник.

Вася засопел и набычился, собираясь, похоже, рассказать хамоватым «секьюрити», как должны вести себя порядочные люди. Но Соколов жестом его остановил и достал удостоверение. Он продемонстрировал его охранникам, те с преувеличенным вниманием принялись рассматривать «корочки».

– А я с кем разговариваю? – в свою очередь поинтересовался Святослав, сохраняя полнейшее спокойствие.

– Мы сотрудники охраны ЧОП «Д’Артаньян», – вступил в беседу третий караульный – кряжистый детина с неаккуратным «ежиком».

– Замечательно, – кивнул майор, а его рыжий спутник прыснул в кулак, чем заслужил три злобных взгляда одновременно. – Потрудитесь сообщить господину Лосеву, что я хочу с ним поговорить.

Глазастый вахтенный переглянулся со своими и равнодушно процедил:

– Господин Лосев занят. И с вами он говорить не будет. Надо вам – присылайте повестку.

– Только не забывайте, что у Михал Валерича депутатская неприкосновенность, – добавил «ежик». А его краснолицый коллега, сделав движение рукой, будто что-то сметает с турникета, процедил:

– И еще. Это частные владения, освободите помещение.

Соколов оглядел эту колоритную троицу и спокойно заметил:

– Статья 203 УК РФ: «Превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб». До пяти лет. Вы в курсе?

– Я помощник депутата, у меня тоже неприкосновенность. Все… кто ты там?.. – Охранник вытянул вперед шею, и шрам от его губы растянулся еще больше, превращая лицо в театральную маску. – Майор? Свободен.

«Глазастый» и «ежик» одобрительно заугукали, поддерживая напарника, а тот добавил:

– Давай-давай, крути педали, пока не дали. Депутат о народе печется, а ты, блин, отвлекаешь.

Чтобы подкрепить свою мысль действием, «глазастый» попытался ткнуть майора в грудь резиновой дубинкой. Но Святослав резко ее оттолкнул. Переводя основательно потяжелевший взгляд с одного «секьюрити» на другого, он отчеканил:

– В общем так, граждане. До пяти лет и лишение лицензии за превышение полномочий. Готовы?

Однако крепыши не собирались униматься. Красномордый снова заговорил, снимая дубинку с пояса:

– Ты че, тупой, что ли, а? Тебе сказано: мы личная охрана депутата Лосева. Он депутат в Госдуме, в Москве, понял, нет?

– Он за нас любому глотку порвет! – поддакнул «ежик».

– Все, давай-давай!

Дубинка «глазастого» снова попыталась дотянуться до груди Соколова, но тот сделал шаг назад и посмотрел на Васю. Сержант виновато развел руками, будто говоря, мол, я же предупреждал.

– Заигрались вы, ребятки, – констатировал новый замначальника и тихо скомандовал рыжему: – Давай. Под мою ответственность.

Василий будто только этих слов и ждал. Он широко улыбнулся, снял фуражку, передал майору и с хрустом сжал и разжал кулаки. Ростом он был чуть выше груди охранников, но в плечах казался шире раза в два.

– Я вынужден задержать вас, – сообщил Соколов, чем вызвал громкий хохот трех луженых глоток.

«Глазастый» перехватил дубинку поудобнее и помахал ею, будто приглашая милиционеров сделать первый шаг:

– Попробуй-ка, мусорок.

Однако его смех оборвался так же резко, как и начался. Вася одним прыжком сиганул через турникет и, не успев приземлиться, ударил ногой в грудь охранника. Тот выронил дубинку и, перелетев через стол, тяжело грохнулся на спину. «Ежик» собирался помочь товарищу, но в самый неподходящий момент его дубинка отказалась отсоединяться от пояса. Дергая перекрутившуюся петлю, он расширенными глазами проследил за пудовым кулаком Васи, который мастерским хуком жахнул «ежика» в основание челюсти. Тот отлетел на стулья, проехал по ним всем телом и сполз на пол.

«Красномордый», видя, что происходит, начал выкрикивать нечленораздельные ругательства и попытался наотмашь двинуть бывшего погранца дубинкой по голове. Однако его маневр не увенчался успехом. Рыжие вихры неуловимым движением скользнули вниз и в сторону, после чего Вася подпрыгнул и дал лбом «красномордому» прямо в нос. Алая юшка моментально хлынула на грудь охранника, он недоуменно мазнул ее рукой и осел на пол без признаков сознания.

Тем временем очухался «глазастый». С рычанием он поднялся на ноги, всем весом опираясь на стол, вытащил из ножен штык-нож и с громким ревом кинулся на Васю. Но и это нападение не удалось: сержант высоко подпрыгнул (при его росте такого высоченного прыжка невозможно было ожидать) и ударил нападающего коленом в подбородок. Сдерживаться он, похоже, не привык, потому что голова «глазастого» резко дернулась и он, подчиняясь полученному ускорению, выбил спиной окно и вылетел во двор.

Вася мягко приземлился на полусогнутые ноги и пружинистым движением выпрямился во весь свой небольшой рост. Он оглядел помещение и, не обнаружив источников опасности, подошел к Соколову за своей фуражкой.

– Отлично! – не скрывая восхищения, сказал майор. – Какое у тебя боевое прозвище-то было?

– Мячик, – смущенно улыбнулся в ответ сержант. Но за смущением явно читалось удовольствие, что начальник увидел и оценил его умение.

– Ну, благодарю за службу. – Святослав хлопнул подчиненного по плечу. – Жди премию к десятому числу. А сейчас свяжись с нашими, пусть подъедут, заберут их.

Лицо бывшего погранца расцвело неподдельным восторгом. Он приладил фуражку и козырнул:

– Слушаюсь!

Пока Вася поправлял форму, Соколов перемахнул через турникет и пошел в сторону депутатского особняка.

– Товарищ майор, – окликнул его бдительный сержант, – вы там поосторожнее! У него же там как у барина: собак свора и медведь на цепи!

– Ничего. Ша, Маша, я – Дубровский.

Рыжий рассмеялся нехитрой шутке (про то, как литературный Дубровский расправился с мишкой, он, наверное, давно позабыл) и, весело насвистывая, принялся связывать все еще неподвижных охранников.