Читать книгу Сурдаран - Роман Захаров - Страница 13

В проёме появилась тёмная фигура. Она быстро прошагала по коридору в свете тусклой луны, спустилась по лестнице, полной смрадного запаха плесени, и вышла через парадную из дома. Свежий вечерний воздух проник в ноздри Зорина. Он восторженно вскинул голову и повёл носом по ветру, тот был такой прекрасный и чистый. И при этом в городе. Просто не верится. Уж если бы вырваться на природу. Хотя бы на вечер. Зорин представил, как лежит под высокой берёзой среди благозвучных песен цикад и пишет кусочком угля пейзаж, красоту которого нельзя передать словами. Тогда бы… тогда бы он почувствовал себя частью это странного мира, нашёл недолгое, но столь желанное равновесие в душе. Улыбнулся бы закату и вернулся домой, считая звёзды при полной луне.

Но грёзам Зорина не суждено было расцвести и закономерно созреть, навсегда сохраниться в памяти и уйти на её далёкие полки. Их прервал неприятный голос соседки снизу, видимо решившей, что сейчас самое время, чтобы погулять среди тумана и темноты полной ужасов. Хотя, стоит справедливо заметить, что главным ужасом в этом подъезде была, несомненно, она. И скорей, представляла собой не женщину среднего возраста, страдающую хроническим воспалением горла, всё никак не способным забрать её, а престарелую рыжую крысу с маленькими глазками-бусинками, что метались постоянно в поисках чего-то и, несомненно, находили.

Зорин видел её всего раз. Когда вселялся в квартиру. И в основном это была именно его заслуга, поскольку соседка постоянно околачивалась во дворе с бутылкой в руках и сигаретой дешёвой марки в зубах. Несомненно, она была предельно маргинальной личностью, не имела надёжных друзей и жила в долг. Все эти выводы Зорин сделал, невольно подслушивая её разговоры и следя за улицей из окна ненастными вечерами. Он ненавидел её. Она была человеком и могла пользоваться всеми благами общества, могла следить за собой, ходить на работу, заниматься искусством, но нет. Она нарочно пренебрегала всем благородным и возвышенным. Зорин не понимал её, и это вызывало в нём гнев.

Так вот, она так неожиданно появилась со своим отвратительным голосом ржавой мясорубки, что Зорин, до этого охваченный недостижимой мечтой чуть не провалился под землю. Её речь бензопилой прошлась по ушам, вызвала в них звон медной трубы, и точно ударила в самое сердце. Меньше секунды понадобилось, чтобы понять что произошло, но Зорин так и не разобрался, что сказала соседка. Его ужаленная душа не могла настроить тело на реальный мир. Зорин выдохнул и сделал жест руками, призванный успокоить его. Он повернулся к соседке и сделал шаг назад в тень, чтобы старуха не могла его хорошенько рассмотреть своими любопытными глазками.

Зорин слегка нервничал, но внешне это никак не выражалось. Его охватил некий кураж и непоколебимая готовность к испытанию. Наедине с собой он часами упражнялся, подбирая ответы на все случаи жизни. Сейчас же он сглотнул и ровным немного тихим голосом спросил:

– Что вы сказали? – молниеносным взглядом он посмотрел на её руки, нет ли бутылки? Нет. Это плохо. Трезвая она может разгадать его скрытую сущность.

– Доброй ночи, Николай… – Николай?! Его поразил удар током. Откуда она знает имя?

Зорин, если бы мог, то точно бы побледнел. У него перехватило дыхание, и промёрзли кончики пальцев. Он был близок к тому, чтобы запаниковать, но взял себя в руки. Его стержнем стала ненависть к этому человеку. Он никогда не узнает, откуда у неё информация о нём. И тут лишь остаётся надеяться, что её немного. Надо настроиться на разговор. О чём там было? Ах, да «доброй ночи». Зорин решил тайно посмотреть на часы. Ночь? Какая ночь? До ночи ещё несколько часов. Но перечить такому неустойчивому собеседнику – плохая идея.

– И вам доброй ночи, Эльвира Петровна, – он говорил таким добрым и приветливым тоном, на какой только был способен. Он знал, как её зовут и знал, что ей нравится, когда к ней обращаются по имени-отчеству. Точное попадание. Она улыбнулась губами, накрашенными отвратительной помадой ядовито розового цвета. Зорин едва не скривился в омерзении. Всё, хватит излишней вежливости, а то, как бы чего не вышло.

– Вы погулять вышли? – Зорин пристально смотрел ей в глаза. И не мог понять, догадывается ли она о чём-то или нет. Ему хотелось тотальной конспирации. В каждом любопытном гражданине он видел врага. И особенно в ней. Она обязательно разболтает любой слух и поделится любыми своими наблюдениями. Она уже знает имя. ОТКУДА?!

– Да, решил немного пройтись, подышать свежим воздухом, – он сунул руки в карманы и сделал едва заметный шаг назад. Его охватила новая волна мыслей о её багаже опасной для него информации. Зорин стал перебирать в голове каждый момент, когда он называл своё имя в публичном месте и когда писал его на бумаге. Может быть почта, ЖЭК или библиотека?

– М-м-м, я тоже. Если не секрет, куда идёте? – вряд ли библиотека, она может пойти в библиотеку, только под дулом пистолета или если ей заплатят миллион.

– В библиотеку, – проклятие! Я хотел сказать совсем другое. – Зорин так усердно думал о библиотеке и о библиотечной карточке, в которую он записал своё имя, что совершенно выбился из колеи. Он мысленно сжал кулаки и приготовился к нападкам.

– Библиотека сейчас не работает, уже слишком поздно, – её голос принял недоумённое выражение и слегка окрасился интеллектом. Совсем капельку. Она прислонила правую руку к костлявому бочку и скривила губы.

– Я подожду, пока откроется, – Зорин сделал шаг назад, уже не скрывая этого, он слегка отвернулся и стал искоса смотреть. В нём просыпался гнев, дремавший под полотном страха. Он покинул бы это место прямо сейчас с превеликим удовольствием, но ему очень хотелось узнать, откуда она знает его имя. Недолог час, когда он спросит прямо.

– А… поняла, вы надо мной глумитесь. А ещё доктор, благородной профессии человек, – «доктор»? так вот оно что! Соседка действительно купилась, она приняла меня за предыдущего жильца, лицо которого пришлось позаимствовать. Она была с ним знакома! Хорошо… прекрасно! Тогда можно закругляться.

– Полно… уж я бы не посмел, – Зорин начал обходить соседку по широкой дуге, пытаясь не попасться под свет фонаря. Он так пристально наблюдал за ней, что не заметил бордюр. Нога запнулась, и с носа слетели очки. Ловким змеиным движением, он поймал их. На секунду его жёлтые глаза блеснули во тьме. Зорин рванулся в сторону и вернул на место два тёмных круга. Он почувствовал напряжение в теле и нарастающий паралич. Он думал о том, успела ли соседка вцепиться в его нечеловеческий взгляд своими жадными зенками. Если так, то это погубит его. Она уже заподозрила его в нетипичном для того доктора поведении, а теперь у неё есть подтверждение, хоть и косвенное, что его давно уже нет, и кто-то скрывается под его личиной. Но ведь она же пьяна! Завтра всё забудет. Да и к тому же, какое ей дело?

– Вам на том свете зачтётся, – она стала похожа на ведьму ещё больше, чем обычно, губы её задрожали в мерзком танце, а глаза раскрылись до предела. Она протянула свою тонкую тёмную руку к Зорину, и тот отпрянул в сторону. По жилам пробежал холод и отозвался дрожью в ногах. Зорин увидел нечто другое в этой презренной женщине. Он чувствовал, как от неё исходит запах опасности. Он растерялся и не знал, как ему поступить.

– Так уж за грех? – наспех состряпанная попытка парировать – это единственное, что язык был готов предложить в такой напряжённый момент. Он стал идти спиной вперёд по дороге на почту и пытался вырваться из-под власти страшного человека. Он понял, что его раскрыли, и собирался бежать.

– Да что вы вообще понимаете в Боге? Ты нечестивое создание! Зачем ты убило доктора?! – соседка кричала и топала ногами об асфальт, в ней проснулось нечто инфернальное и чуждое этому миру, она стала преследовать Зорина, выворачивая ноги и тряся протянутыми к нему руками, она рычала, как пёс и цеплялась за него глазами.

Зорин понял, что более не может этого вынести. Он обхватил голову руками и побежал в сторону почты. Соседка что-то громко кричала, и последнее что он услышал это какой-то хриплый визг на фоне финального выкрика «Смерть и сожжение! Проклятый род!»

Зорин скрылся за углом и чуть не рухнул на землю. Он, тяжело дыша, по своей воле упал на колени, и пальцы его рук скрючились прямо перед лицом. Его голова была чиста от мыслей, её занимало лишь сожаление. А рядом витала тень страха. Он дрожал от холода и тихо смеялся. Чувства смешались во что-то невыразимое. Перед ним бежала вдаль дорога до самой почты. И она манила его. Может быть, там было спасение, а может, и нет. Зорин чувствовал себя полумёртвым. Сложный спектр ощущений рухнул в небытие. Только лёгкая неприязнь к миру людей и неудобство неясного рода сопровождали этого странного прохожего. Хоть он и проклинал судьбу за то, что та свела его с соседкой, в глубине души он понимал, что это всего лишь случайность, на которую не сошелся весь свет клином. Однако эта случайность стала началом конца. И это вселяло величайший ужас в душу бедного Зорина.

Но внешне Зорин был совершенно спокоен и шёл легко и непринуждённо. Один. По широкой дороге, укрытой в вышине аккуратно подстриженными деревьями. Фонарный свет почти не доходил до бледной маски. Можно подумать, что обычный человек решил прогуляться вечером перед самой ночью. Среди пустынной улицы, Бог знает куда. Вокруг было совершенно тихо. Даже ветер, даже насекомые не издали ни звука. Зорин настороженно поглядывал по сторонам. Было трудно признаться в этом, но, похоже, он очень боялся. Среди тёмных облаков и маленьких огней, горящих вдалеке, было гораздо страшнее, чем в четырёх стенах, до тошноты знакомых и тесных.