Читать книгу Бойцы с окраины галактики - Роман Злотников - Страница 5

Худой до болезненной костлявости человек в форме систем-коммандера, сидящий за столом секретаря, приподнял подбородок и, окинув его равнодушным, но цепким взглядом, хмуро спросил:

– Курсант Реорок?

Берс слегка поднапряг левую ногу и ответил несколько более уважительно, чем обычно делал это с офицерами школы:

– Лэр, да, лэр.

Тот кивнул и, выпростав из левого рукава биопротез, заметно отличающийся от другой, настоящей руки, покрытой коричневым космозагаром, своей более белой кожей, нажал несколько кнопок и тем же спокойным тоном произнес:

– Проходите.

Среди курсантов ходили слухи о том, что адъютант начальника школы когда-то, много лет назад, был лихим пилотом внутрисистемного перехватчика и ведомым самого адмирала, который тогда, естественно, еще не был адмиралом. О том времени в курсантской среде ходило много историй. В одной из пограничных стычек будущий систем-коммандер спас жизнь будущему адмиралу, но когда адмирал ушел на повышение, а сам систем-коммандер вырос до своего нынешнего звания, то в очередной стычке он попал под бортовой залп рейдера канскебронов. Когда через месяца полтора один из рейсовых коммерческих почтовиков, совершающих нерегулярные рейсы между приграничными планетами, наткнулся на холодный обломок пилотской кабины с заледеневшим пилотом внутри, то никто не верил, что это сможет выжить. Однако он выжил. Хотя то, что от него осталось, можно было назвать человеком с большой натяжкой. У систем-коммандера было отморожено все, что можно было отморозить, причем если восстановление кожи, костей, соединительной и мышечной ткани для современной медицины не составляло особого труда, то с нервными волокнами все было не так просто. А у систем-коммандера не только полностью атрофировалась периферийная нервная система, но и почти разрушились управляющие участки в мозге. Однако адмирал, через десятые руки узнав о беде своего бывшего ведомого, примчался в полуразвалившийся полевой госпиталь в захолустной пограничной колонии, куда систем-коммандера заткнули доживать последние месяцы, и вывез его на Танаку. После года ужасно дорогого лечения управляющие центры в мозгу восстановились настолько, что появилась возможность регенерировать одну руку, а к остальным конечностям приживить совершенные биопротезы. С тех пор вот уже на протяжении многих лет день в Танакийской его императорского величества высшей школе пилотов начинался с того, что перед самым подъемом худая, нескладная фигура систем-коммандера неровной, дергающейся походкой преодолевала КПП и, с трудом поднявшись по лестнице (систем-коммандер почему-то никогда не пользовался лифтом) на шестой этаж административного корпуса, занимала свое место за столом в приемной адмирала.

Берс вскинул руку, отдавая честь, и шагнул к высокой резной двери, перед которой, по слухам, рыдал от восторга куратор школы из департамента двора и традиций.

Кабинет начальника школы полного адмирала Эсмиера оказался неожиданно небольшим. Берс сделал еще шаг вперед и остановился, вытянув руки по швам. Подбородок слегка вздернут, живот втянут, глаза устремлены в вечность и одновременно сфокусированы на переносице начальника школы. Начальник комплекса тренажеров, коммандер-капитан Сатромай, который и был виновником появления Берса в этом кабинете и в данный момент тупо нависал над столом с левой стороны, ткнул в его сторону растопыренной пятерней, грозно оскалился и просипел:

– Вот этот ублюдок.

Адмирал Эсмиер чуть скосил глаза, и этого было достаточно, чтобы коммандер-капитан заткнулся и смирненько сложил ручки на своем объемном животе. Начальник школы снова перевел взгляд на Берса и, разлепив губы, аккуратно уложенные в высокомерную складочку, негромко приказал:

– Докладывайте, курсант.

Берс четко склонил голову в утвердительном поклоне и начал говорить, чеканя слова:

– Лэр, есть, лэр. Курсант Рюрик. Второй курс, седьмая группа, личный номер ОУ-231. Тренировка учебного боя на внутрисистемном перехватчике с групповой целью. Задание выполнено, цели уничтожены. Лэр, курсант Рюрик доклад закончил, лэр.

– Ах ты… – Коммандер-капитан аж задохнулся от такой наглости, но, поймав холодный взгляд адмирала, счел за лучшее остаться со своим возмущением один на один.

Адмирал снова разлепил губы и тихо спросил:

– Что вы сделали с тренажером?

– Лэр, оторвал потолочный поручень, лэр.

Начальник школы элегантно вздернул бровь, обозначая удивление. А Сатромай не выдержал и прошипел:

– Оторвал… Выворотил с мясом вместе с плафоном и половиной потолка.

Адмирал снова недовольно сдвинул брови, но с коммандер-капитаном можно было разобраться и позже. Сейчас его больше интересовал курсант.

– Зачем?

– Лэр, имитировал поражение перехватчика, лэр.

Адмирал повторил жест бровью, и Берс счел это за приказание слегка углубиться в подробности.

– Лэр, при несанкционированных колебаниях перехватчика стандартная программа управления оружием, которую применял противник, расценивает его как пораженную цель. Сразу после первого огневого контакта я начал раскачивать свой корабль, и БИУСы противника зафиксировали поражение. После чего оставалось дождаться «дистанции одного залпа» и… повторить все это три раза.

Адмирал несколько мгновений рассматривал худую, нескладную фигуру, одетую в имитатор полетного комбинезона, потом медленно откинулся на спинку кресла. Он, в отличие от достаточно большого числа офицеров школы, сам был неплохим пилотом и сразу уловил смысл того, о чем говорил этот курсант. Раскачав перехватчик, курсант заставил БИУСы противника прекратить его отслеживание как боевой цели, после чего он приблизился на «дистанцию одного залпа», которая называлась так потому, что на такой дистанции противники успевали сделать только один выстрел из бортовых огневых средств, всадил полный залп в первого врага. Естественно, БИУСы оставшихся противников тут же перевели стреляющую цель в боевую, но он тут же принялся вновь раскачивать корабль, и история повторилась. Конечно, реальных пилотов сложно было обмануть так более одного раза, но на имитаторе противником выступала компьютерная программа, а она, несмотря на все свое совершенство и способность самообучения, все-таки была всего лишь программой.

– Откуда вы узнали о вероятности подобной реакции данной программы?

– Я прочитал ее, лэр.

– Вы разбираетесь в программировании?

– Немного, лэр.

– Где вы этому научились?

– Мы два года проучились в Семберийской школе коммерческих пилотов, лэр.

Начальник школы скептически поджал губы. Того, что преподавалось в школах коммерческих пилотов, вряд ли могло хватить на ручное программирование даже меж-орбитальных околопланетных перелетов, не говоря уж о возможности разобраться в настоящей прикладной боевой программе. А потому Берс счел за лучшее пояснить:

– Я много занимался сам, лэр.

Адмирал медленно кивнул и задумался. Коммандер-капитан Сампей докладывал ему, что трое варваров, навязанных школе департаментом колонизации, достаточно успешно справляются с программой обучения, но подобное…

– Индексы противников?

– К-9, Т-9, У-8, лэр, – отчеканил Берс.

Адмирал прикрыл веки – это были противники высшей категории сложности.

– Ваш коэффициент потерь?

– Лэр, Z-0,3, лэр.

Адмирал вновь удивленно вскинул бровь, потом едва заметно искривил губы в некоем подобии улыбки.

– То есть… поручень?

– Лэр, да, лэр.

– Вы хотите сказать, что они вас ни разу даже не задели?

– Лэр, да, лэр.

В кабинете установилась тишина. Начальник школы переваривал услышанное, а начальник комплекса, со скрипом ворочая своими угловатыми мозгами, медленно дозревал до мысли, что этот курсант явно совершил нечто более важное, чем поломанный поручень.

– Какой у вас рейтинг по этому тренажеру?

– Лэр?..

Адмирал нахмурился. Похоже, этот парень более бестолков, чем ему показалось на первый взгляд.

– Сводный коэффициент по всем тренировкам?

– Это моя первая тренировка на тренажере-имитаторе внутрисистемного перехватчика, лэр.

Начальник школы от неожиданности даже разинул рот, но только на мгновение. Он тут же опомнился и, с некоторым напряжением стерев с лица изумленное выражение, кивнул:

– Ах да, вы же, наверное, только получили допуск к самостоятельным тренировкам. – Он замолчал и стал пристально разглядывать курсанта, потом повернулся к коммандер-капитану. Его взгляд предельно ясно не обещал тому ничего хорошего. – Тогда почему ему были запланированы противники со столь высоким коэффициентом?

Коммандер-капитан попытался изобразить из себя человека, не имеющего никакого отношения к заданному вопросу, а когда понял, что не получилось, – выдавил что-то невразумительное. Адмирал брезгливо поджал губы и, дабы не развращать курсанта таким зрелищем, повернулся в сторону Берса и кивнул ему в сторону двери, сопроводив многообещающим напутствием:

– Идите, курсант, я лично буду присутствовать на вашей следующей тренировке. – После чего изогнул бровь совсем уже невероятным образом, что, по-видимому, должно было обозначать крайнюю степень неудовольствия, и повернулся к коммандер-капитану.

Когда тяжелая резная дверь мягко захлопнулась за спиной Берса, систем-коммандер поднял голову от стола и посмотрел на него. Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза, потом лицо систем-коммандера дрогнуло и губы слегка растянулись в стороны. Берс почувствовал удивление. Этот человек, от которого, по существу, осталась только меньшая половина и жизнь которого представлялась еще довольно молодому парню одним сплошным ужасом, по какой-то причине улыбнулся ему… Какое-то время они продолжали молча смотреть друг на друга, потом Берс неожиданно для себя шагнул вперед и спросил:

– Простите, лэр, разрешите задать вопрос?

Тот кивнул:

– Спрашивайте, курсант.

– Вас подбили потому, что вы что-то не просчитали или…

Систем-коммандер убрал с лица свою странную улыбку и задумался. Потом нервно качнул головой из стороны в сторону:

– Нет. Мы знали, что обречены. Просто… Бывают моменты, когда легче умереть, чем отступить. Поэтому идешь вперед и надеешься на чудо. – Он помолчал и тихо добавил: – Надеюсь, что вам никогда не придется попадать в такую ситуацию.

Берс медленно кивнул, потом четко отдал честь и, резко повернувшись, вышел из приемной. Пожалуй, если в этой империи и есть такие люди, для нее еще не все потеряно. Адъютант адмирала не знал, что этот худой, нескладный курсант, как и вся его планета, уже много лет жили в такой же ситуации. Они пока еще держались на загривке подобного чуда, но им всем приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы оттуда не рухнуть.

Несмотря на то что тренировки уже давно закончились, все, кто в этот день был на занятиях в тренажерном комплексе, не расходились, ожидая Берса. Его результат уже стал сенсацией. Группа, в которую сегодня утром включили землян, ждала его у входа в тренажерный комплекс. Более того, после того как начальник тренажерного комплекса коммандер-капитан Сатромай, известный всей школе под кличкой Бурундук (он получил ее за устойчивую привычку тащить в тренажерный комплекс и распихивать по его многочисленным кладовкам кучи всякого мусора, а также ревностное внимание к столь важным для работы тренажеров вопросам, как натирание до блеска поручней, заклепок и ручек), которого, естественно, поступок Берса поразил до глубины души, уволок того к адмиралу, у комплекса тут же начала собираться толпа. Поэтому, когда землянин спустился вниз и вышел из дверей административного корпуса, его встретил возбужденный гул голосов. Первым к нему подскочил Млокен-Стив:

– Ну что?

Берс обвел спокойным взглядом множество устремленных на него глаз и спокойно ответил:

– Адмирал сказал, что на следующей моей тренировке он будет присутствовать лично.

Гул толпы тут же подскочил на несколько децибел. Адмирала в школе уважали. Берса тут же забросали тучей вопросов, но он молча скривился и спокойно двинулся сквозь толпу, которая мгновенно расступалась перед ним. После матча с ортенийцами его знала каждая собака в школе, ну а теперь он вошел в число живых легенд. Еще бы! После сегодняшнего боя компьютер чуть не сломал свои электронные мозги, разбираясь с оценкой его действий, а потом на экране высветилась цифра 93 с несколькими девятками после запятой. Такого коэффициента эффективности не мог припомнить даже дядюшка Стомер, бывший старшина-инструктор тренажерного комплекса, а сейчас почетный пенсионер и нештатный глава могущественной гильдии школьных стюардов. А уж он-то отдал школе как минимум сорок пять лет. Да и центральный компьютер комплекса смог разыскать в архиве только семнадцать из нескольких миллионов боев, которые имели коэффициент выше девяноста.

Весь вечер в школе только и говорили о невероятной удаче варвара, но, поскольку тот показал себя классным нападающим и перед школьной командой по болу замаячили перспективы покинуть «почетное» последнее место, которое она с переменным успехом удерживала уже пятнадцать лет, подобный результат большинство восприняло благосклонно, а некоторые даже с восторгом. Хотя если бы не эти факторы, то, скорее всего, подобного варвару ни за что бы не простили. А перед самым отбоем в кубрик землян приволоклась целая толпа поклонников и зевак, желающих воочию увидеть живую легенду. Однако их ждало разочарование. Берс, которому за вечер дико осточертела суета вокруг него, наконец уступил длительным просьбам Стива и вместе с ним слинял в город. Так что делегацию пришлось принимать Энтони, который интересовал всех намного меньше, поскольку во время игры с ортенийцами даже не вышел на поле да и на тренажерах имел хотя и очень неплохой, но на фоне сенсации земляка совершенно невыдающийся результат.

К полуночи поклонники разошлись. Берс, которому сильно не понравился весь этот ажиотаж, отреагировал на него в своей обычной манере. Появившись в кубрике поздно ночью, он молча выслушал рассказ Энтони о том, что творилось в его отсутствие, и, слегка скривившись, подвел итог:

– Надо было остановиться после первого.

Млокен-Стив, которому вся эта кутерьма принесла только пользу, поскольку он наконец смог затащить Берса на вечеринку к своим новым приятелям, вследствие чего его авторитет в той компании мгновенно резко возрос, не сразу понял, о чем тот ведет речь, и несколько недоуменно уставился на Берса. Но Энтони, как всегда, понял все. Проводив взглядом Берса, который, закутавшись в халат и намотав на голову полотенце, двинулся в душ, он наткнулся на озадаченную физиономию Стива и по привычке пояснил:

– Он говорит, что вполне достаточно было сбить только одного противника. Чтобы проверить идею. Тогда не было бы всей этой суеты.

Млокен-Стив понимающе кивнул и фыркнул:

– Ну я бы, честно говоря, от чего-либо подобного не отказался.

Энтони устало пожал плечами и ничего не сказал. Их сосед по кубрику был еще очень юн, что, конечно, вряд ли можно было считать недостатком, но временами несколько раздражало.

В следующий раз Берс появился в тренажерном комплексе спустя два дня. Несмотря на то что основные восторги уже улеглись, с раннего утра в «предбаннике» тренажерного комплекса толпился народ. Когда Берс увидел, сколько человек пришло посмотреть на его работу, то повернулся в сторону Энтони и скорчил такую рожу, что тот расхохотался, а Млокен-Стив хлопнул его по плечу и торжественно произнес:

– Тяжело ты, бремя славы.

Берс молча набычил голову и, быстро протолкнувшись среди расступающейся толпы, добрался до назначенной кабины. Народ бросился к просмотровым мониторам. Все жаждали стать свидетелями нового триумфа. Однако, несмотря на то что на этот раз коэффициенты противников были значительно ниже предыдущих, все закончилось достаточно быстро и без особых сенсаций. Берсу досталась групповая схватка. Он, оторвавшись от своей группы, успел в одиночных столкновениях снять двоих, прежде чем компьютер повесил ему на хвост сразу три вражеские машины. Все ждали чуда, но оно не произошло. Берсу удалось слегка повредить две машины противника, после чего его закономерно вывели в аут. В «предбаннике» раздался разочарованный гул. А когда над дверью кабины зажглись баллы, выставленные машиной, многие почувствовали себя обманутыми. После легендарных девяносто трех цифра семьдесят семь казалась насмешкой. Разочарование присутствующих было столь велико, что никто не заметил, как из дверей дальней пультовой вышел сам начальник школы и, ловко взбежав по лестнице, быстро исчез на верхней галерее. И его лицо было вовсе не разочарованным, а скорее задумчивым.

После обеда Берса вызвали к адмиралу. Быстро поднявшись на шестой этаж административного корпуса, он появился в уже знакомой приемной и, вскинув руку во флотском салюте, уже набрал воздух в грудь, чтобы доложить о себе. Но систем-коммандер остановил доклад и молча кивнул в сторону кабинета начальника.

Адмирал Эсмиер, как и в прошлый раз, сидел за столом, заваленным распечатками, и задумчиво рассматривал что-то, изображенное на экране компьютера. Когда Берс четко доложил о прибытии, адмирал кивнул в сторону стоящего рядом со столом стула и негромко приказал:

– Садитесь, курсант.

Берс был озадачен. Во-первых, при его первом посещении стула у стола адмирала не было. Начальник школы считал, что его подчиненные должны проводить в его кабинете минимум времени, а значит, нет необходимости в дополнительной мебели, захламляющей кабинет. А во-вторых, на этот раз адмирал был один, а всей школе была известна его пословица: «Каждый должен заниматься своими горноматками». Это означало, что курсантами занимаются курсовые и преподаватели, а он сам занимается офицерами, лишь изредка снисходя до четверокурсников-гардемаринов. Курсанту второго курса попасть в кабинет адмирала можно было, только совершив что-то из ряда вон выходящее, да и то в сопровождении офицера.

Когда Берс осторожно опустился на стул, адмирал окинул его внимательным взглядом и, щелкнув клавишей, расширил проецирующую поверхность голомонитора в сторону Берса.

– Что вы на это скажете, курсант?

Берс слегка подался вперед. На монитор был выведен момент его сегодняшнего боя. Искорки, изображавшие его перехватчик и троих его преследователей, плели причудливую вязь боя среди голографической имитации окрестностей какой-то звезды, а рядом горели две колонки цифр. Берс несколько мгновений рассматривал вторую колонку, потом спокойно повернулся к адмиралу:

– Вы правы, лэр, я сознательно снизил мощность залпа, чтобы нанести противнику минимум поражения.

Начальник школы кивнул и констатировал:

– Дважды, курсант.

Они помолчали несколько мгновений, потом адмирал негромко спросил:

– Что вами движет, курсант?

Берс несколько мгновений размышлял над вариантами ответа, потом решил быть откровенным.

– Мне не понравилось то, что творилось вокруг меня после первого боя, и… меня не очень волнует рейтинг, с которым я окончу школу.

– Почему?

Берс запнулся, а потом твердо ответил:

– Я собираюсь вернуться домой, лэр.

Адмирал несколько мгновений обдумывал ответ, потом откинулся на спинку кресла и попросил:

– Расскажите мне о своей планете, курсант.