Читать книгу Дождливые сны - Роман Зубков (Служебный) - Страница 17

Когда останешься один, как брошенная псина в грязной клетке,

И жизнь твоя отмерена рулеткой, незакрепленная, избитая, скучна,

И, выцветшая, не нужна, забыта, словно не найденная точка без отметки,

Листом кленовым опадает с ветки, как лучик солнца, бьет в глаза…

И та, хрустальная слеза, была последней каплей в жизни ветхой.

Лиловым снегом осыпается душа, не спится на верху, и снизу не живётся,

Простится, и уходит не спеша, заплачет мать, а кто-то рассмеётся.

Безумие её так сладко и безгрешно, я попытаюсь вам простить его,

Я ухожу, лишь поцелую нежно, и попрошу: не говорите ничего,

Оставьте мне мои семьдесят восемь вёсен и те сто семьдесят коротких до весны.

Кто мы такие, что у жизни часто просим укрыть нас от беспамятства молвы,

Не видеть эту мразь, не слышать бленья, забыть про всё и не искать прощенья,

И не желать врагам такой судьбы?!

Я понял всё, теперь я знаю: я – чудовище, я виноват, а не они!

Лишь ты одна простишь меня, моё сокровище,

                                                           зажжешь спасительные в темноте огни.