Читать книгу Зодиак - Ромина Рассел - Страница 7

Полет длился десять часов.

Матиас поместил нас в двухъярусную кабину для экипажа, где заставил пристегнуться ремнями к промасленным гамакам, от которых нестерпимо воняло плесенью. Сам же направился к капитанскому мостику.

Когда мы остались одни, я вдруг обнаружила, что не могу смотреть в лицо своим друзьям. Стоило взглянуть на них, и тут же передо мной снова возникала страшная реалистичная картина с телами убитых.

В каждом Доме свой похоронный обряд. Мы, Ракианцы, отправляем умерших в открытый Космос, к Солнцу, к Гелиосу, к воротам в иной мир. Мы верим, что если тело предать земле или огню, то человек уходит навсегда, тогда как души, не обретшие покоя, будут жить среди звезд. И мы тешим себя надеждами, что однажды не успокоенная душа вернется в Дом Рака. Мне вспомнилась та девушка в розовом скафандре. Где-то ее душа сейчас?

Я прогнала эти мысли и попыталась вновь связаться по волнофону с папой и Стэнтоном, но сеть до сих пор отсутствовала. Знает ли папа о том, что случилось?

Он не смотрит новости, а его волнофон такой старый, что порой ему приходится дважды закрывать и открывать его, чтобы появилось голографическое меню.

Корабль взлетел, и перегрузка придавила нас книзу. Мотор гудел громко и свирепо, но в мыслях я уже слышала вечное дыхание Ракианского моря. Может быть, Стэнтона и не было на Тэбе. Может, он как раз приехал домой и ждет меня. Последний раз, когда мы с ним разговаривали, он сообщил, что вскоре собирается навестить отца.

Корпус горнопромышленного корабля стонал и скрипел, набирая скорость. Покидая спутник, мы оставляли позади пять лет нашей жизни.

– Все будет нормально, Ниш, – сказал Дик, пожимая ей руку.

Она слабо улыбнулась, ее глаза были красными и опухшими.

Наконец шум двигателей смолк, это означало, что мы покинули пределы гравитации Элары. От внезапной тишины покалывало в ушах. Вцепившись в волнофон, я расстегнула пояс и, невесомая, выплыла из гамака. То же сделали и остальные.

– Не понимаю, почему Хранитель Ориган не предупредила нас, – заговорил Кай впервые с тех пор, как пришел в себя. Он, как и я, раз за разом звонил родителям, но тщетно – связи не было. – Звезды должны были послать предостережение.

– Для того чтобы увидеть такой огромный метеорит, даже эфемерид не нужен, – проговорил Дик, пролистывая в волнофоне список своих контактов и пытаясь связаться хоть с кем-нибудь из Дома Рака. – Любой телескоп его бы заметил.

Меня тревожил тот же вопрос. У Хранителей две главные обязанности: представлять свой Дом в межгалактическом Сенате и защищать свой народ от разных бедствий, читая предсказания звезд. Так что же случилось?

– Роу…

Шепот Ниши был тихим, едва различимым, но за сегодняшнюю ночь это, наверное, первое, что показалось мне реальным.

– То, что ты видела во время экзамена и когда читала мое будущее ради забавы… о чем ты не хочешь говорить… – Она сглотнула, сдерживая рыдания, крошечные слезы выскользнули из ее янтарных глаз и хрустальными капельками повисли в воздухе. – Это могло быть правдой?

– Нет, – мгновенно ответила я.

На ее лице застыло недоверие. Это уязвило меня, ведь мы, Ракианцы, никогда не лжем.

– Это не может быть правдой, – настаивала я, пытаясь ее убедить. – Когда сегодня во время переэкзаменовки я увидела черную массу, декан Лилл сказал, что это абсурд. Он заставил меня использовать астралатор, и его слова подтвердились…

– Ты снова это видела! – воскликнула Ниши, будто и не слышала остальных слов. – Ты наблюдала это уже несколько дней, и сегодня опять… и теперь этот кошмар… Роу, посмотри еще в эфемерид.

– Может, кто-нибудь из вас посмотрит? Вы лучше управляетесь с астралатором.

– Но мы не видим черную массу.

– Ниши, я провалила экзамен и вынуждена была пересдавать его, – спорила я. – Мое предсказание было неправильным.

– Да неужели? То есть ничего плохого сегодня не случилось? – Ее голос дрогнул, и новые слезинки повисли в воздухе, точно крошечные бриллианты.

Я посмотрела на Дика в надежде, что он не согласится с ней. В конце концов, именно Дик всегда называл мои предсказания глупыми выдумками.

Но тот не обращал на нас внимания, уставившись с отчаянием в свой волнофон.

– Ладно, – вздохнула я.

Открыв волнофон, я нашла копию эфемерида. Это была всего лишь учебная версия, очень упрощенная, с ограниченными возможностями – не такая, как в Академии, но, тем не менее, рабочая. Стэнтон подарил мне его в прошлом году на мое шестнадцатилетие. Я прошептала команду, и передо мной появилось звездное небо в голографической проекции размером с рыбу фугу. Я постаралась расслабиться и сосредоточиться одновременно, затем сунула руку в карман за барабанными палочками. Только их там не оказалось. Они исчезли навсегда, как и все, что у меня было когда-то. Глаза защипало.

– Прости, Роу, я не должна была тебя просить. – Ниши обняла меня. – Забудь об этом.

– Нет, ты права. – Мой голос стал тверже. Я сжала руку подруги в ответ и снова повернулась лицом к карте. – Я должна что-то сделать. Должна чем-то помочь… если смогу.

Я вызвала в памяти одну из наших часто исполняемых мелодий, но музыка всколыхнула во мне горестные воспоминания о нашем несостоявшемся концерте. В моей душе царили скорбь и пустота, я не знала, за что можно уцепиться, на чем сосредоточиться, что помогло бы мне погрузиться в медитативное состояние.

Синие искры вспыхнули за стеклом, я оторвалась от карты и посмотрела в иллюминатор. Дом Рака… целых пять лет я видела его только в эфемериде. И теперь от вида его, даже издали, у меня захватывало дух.

Наша планета на девяносто восемь процентов состоит из воды. Ее поверхность переливается всеми оттенками синего, лишь редкие, тонкие прожилки зелени разбавляют синеву безбрежного Ракианского моря. Города нашей планеты построены на массивных понтонах, что медленно плывут по поверхности моря, подобно гигантским анемонам, наполовину погруженные в воду. Самые массивные сооружения – высотные здания, коммерческие центры и школы – оснащены якорями.

Понтоны с наиболее густонаселенными городами столь огромны, что, каждый раз приезжая туда, я забывала, что это не настоящая суша. Не считая тех случаев, когда сдвиг в ядре планеты вызывал сильную зыбь.

У нас есть безопасные форпосты в небе, куда можно добраться на самолете, и несколько подводных станций, которые пока еще ни разу не использовали. Их соорудили на случай, если жизнь Ракианцев окажется под угрозой.

Дом Рака и станет ключом, который откроет путь к глубинам моей души. Я снова повернулась к звездной карте и вгляделась в голубое пятнышко, будто могла увидеть крошечные водовороты синего цвета, что скользили по поверхности океана. Чем дольше смотрела, тем, как мне казалось, глубже и шире становилась карта, и вот я целиком погрузилась в звездное пространство.

Миллионы небесных тел вокруг меня восходили и опускались, траектория их менялась, и, подобно вспышкам гамма-лучей, они оставляли слабую дугу в темном небе. Их следы напоминали мне музыкальные ноты.

Музыка ночи. Мама говорила, что древние так это и называли.

Я посмотрела на созвездие Рака, уже без Тэбы. Затем и три других спутника начали мерцать, как будто и они вскоре исчезнут. Пульс участился, я отвела взгляд от нашего Дома и стала искать среди остальных одиннадцати созвездий предзнаменование беды, но ничего не увидела.

Ушла ли та черная масса окончательно? Или просто приблизилась совсем вплотную?

Я тщательно обследовала всю Солнечную систему, отчаянно выискивая след извивающейся черноты или знаки предупреждения в звездах.

Нишико слабо коснулась меня:

– Ты что-то видишь? Ведь так?

– Я больше не вижу никакого предзнаменования…

Как только я вышла из состояния медитации, карта опять ужалась до размеров рыбы фугу – какой, собственно, все это время видели ее другие.

– Но… – встревожилась подруга. – Почему тебя беспокоит ее отсутствие?

– Потому что у меня до сих пор сохраняется предчувствие опасности, но я не смогла определить источник. И там… есть что-то еще. – Я боялась высказать свои опасения вслух, но решила все-таки, что должна. Может, если я бы раньше настояла на своем, мы были бы предупреждены о трагедии. Если бы рассказала все преподавателю Тидус…

– Что еще? Роу, скажи нам! – Ниши нетерпеливо стиснула мои плечи.

– Прости, в тебе я не сомневаюсь. Просто… Ладно, короче, слушай. Сегодня, чуть раньше, я видела… видела, что свет Тэбы мерцал, а затем она исчезла. Так, как исчезла сейчас с этой карты.

Все трое моих друзей испуганно переглянулись. Дик повернулся ко мне первым:

– Роу, сейчас не время для твоих выдумок.

– Дик, вы мои лучшие друзья. Неужели ты думаешь, что я стану вас дурачить после всего, что случилось?

Он посмотрел на меня, но ничего не сказал, признавая мою правоту.

– А что ты видела сейчас? – прошептала Ниши.

– Тэба исчезла… и другие наши спутники тоже начали мерцать.

Повисло тягостное молчание. Друзья притихли, осознав смысл моих откровений, я же подумала о преподавателе Тидус. Она первая после мамы разглядела во мне способности. Господи, хоть бы она выжила после взрыва!

Кай отплыл от нас в дальний угол.

– Надеюсь, что ты ошибаешься, – бросил Дик и отплыл вслед за Каем, чтобы утешить его.

– Может, ты не ошибаешься, – прошептала Ниши. – То предзнаменование и мерцание спутников должны быть взаимосвязаны. Ты что-то еще видела?

– Ниш, больше я ничего не знаю. – Я вдруг ощутила внезапный приступ злости. – Ничего из того, что видела, не было реальным. Астралатор показал, что я неправа. Не понимаю, чего еще ты пытаешься от меня добиться.

Нахмурившись, Дик смотрел на нас с другого конца кабины:

– О чем вы там шепчетесь, Ниш?

– Это все серьезно, – сказала она. – Неважно, каким образом, но Роу видела угрозу, и мы не можем отмахнуться от этого.

– Это было не в звездах, это было в моей голове, – проговорила я, мечтая, чтобы это оказалось правдой.

– А как же постоянные сообщения в новостях? – возразила Ниш.

Последнюю пару лет стихийные бедствия в Зодиаке случались слишком часто. Сход селей в Доме Тельца, пыльные бури и засуха на планетах созвездия Рыб, бушующие пожары на спутнике Льва. За один только прошлый год в них погибло не меньше миллиона человек.

– Может быть, это снова Тройная Ось, – прошептал Кай с опаской.

Все мы помним, хоть и стараемся не думать о том времени, когда тысячу лет назад три Дома нашего Зодиака вступили в сговор и начали ужасную галактическую войну против остальных Домов. Война длилась целое столетие и вошла в историю под названием Тройная Ось. На уроках в школе это казалось таким далеким и нереальным, как сейчас – тела на Эларе.

– Даже не говори об этом! – цыкнул на Кая Дик. – Просто события цикличны. Такова природа. Вот и все.

– Вспомни террористические атаки в Доме Овна, – напомнила я, – и взрывников-смертников на грузовых кораблях Дома Близнецов. Природа тут ни при чем.

– Безумные фанатики, – изрек Дик, то же когда-то говорил и Стэнтон. – Среди нас всегда встречалось немало сумасшедших.

Нишико утянула меня в противоположный угол кабины.

– А вдруг это чей-то злой умысел? – настороженно поглядывая на Дика и Кая, зашептала мне на ухо она. – Только подумай, когда случился этот взрыв…

– Ты имеешь в виду Лунный Квадракт?

– Почти все Зодайцы и высокопоставленные члены правительства твоего Дома собрались сегодня вечером на Эларе, чтобы послушать речь вашего Хранителя.

– И наши спутники были сегодня на самом близком расстоянии друг от друга, – добавила я, продолжив ее мысль.

Закусив нижнюю губу, я задумалась над ее предположением. Если взрыв не был случайностью, если все было спланировано, то злоумышленник или, скорее, злоумышленники действительно продумали каждый шаг. Взрыв пришелся как раз на тот момент, когда наши спутники могли столкнуться друг с другом, словно стеклянные шарики из детской игры.

Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. Мне бы не хотелось думать, что у Дома Рака есть враги. Человечество живет в мире вот уже тысячу лет.

– Это был просто несчастный случай, никто за этим не стоит.

Ниши нахмурилась:

– Но ты же видела дурной знак.

– Преподаватели Академии сочли, что мой метод никуда не годится, так что и ты особо в него не верь.

– Роу, они просто не понимают твой метод, вот и все! – воскликнула Ниши, и Дик с Каем опять стали прислушиваться к нашему разговору. – Я знаю, что тебя учили верить старшим, но мы, Стрельчане, привыкли все подвергать сомнению – это единственный путь добраться до истины. Преподаватели ослеплены предрассудками, а ты так зациклилась на том, чтобы получить правильный ответ, что не замечаешь очевидного – правы не они, а ты.

На корабле внезапно взревел сигнал тревоги, и автоматический голос известил: «Впереди космический мусор, приготовьтесь».

Что-то тяжелое ударилось о корпус, мы с Ниши схватились друг за друга. Двигатели заработали на полную мощность, и нас всех подбросило к потолку. Должно быть, мы пролетали через обломки Тэбы.

– Держитесь за что-нибудь! – закричала я, вцепившись в поручни.

Моторы грохотали так, что тело вибрировало и клацали зубы. Мы слышали, как о корпус один за другим ударялись камни. Корабль бросало то влево, то вправо. Мы держались за поручни, и наши тела колыхались, точно водоросли по волнам.

Кай весь позеленел. Я дотянулась до него и тронула за локоть, стараясь перекричать грохот:

– Нам надо пристегнуться!

Корабль крутило и разворачивало, но я помогла Каю добраться до гамака, сама втиснулась рядышком и перетянула нас ремнем. Когда массивный обломок врезался в корпус, Кай сжал мою ладонь так сильно, что я даже поморщилась от боли.

Корабль продолжало швырять из стороны в сторону. Обломков было так много, что, казалось, мы летели сквозь них несколько часов. Немного погодя Кай затянул старую песню Ракианских моряков:

Я начала было подпевать ему, но выходило фальшиво. Затем и Дик присоединился к нашему дуэту. Он даже посмотрел мне в глаза, впервые за это время. Вот только взгляд его напоминал погасшую звезду, бирюзовую и тусклую, чей свет вот-вот исчезнет. Я сжала руку Кая.

Мы пропели эту песню несколько раз, пока Ниши не запомнила слова. После стольких рыданий голос ее ослаб и звучал мягко и тихо, но все равно красиво. Постепенно я, Дик и Кай замолчали, слушая лишь ее печальное пение.

Траектория корабля стала выравниваться. Моторы отключились. Смолк и голос Ниши – и мы остались в напряженной тишине.

– Все чисто, – сообщил автооповещатель.

Я глубоко вздохнула, высвободила пальцы из руки Кая и расстегнула ремень. Как только я поднялась, Ниши тоже встала:

– Давай найдем Звездочета и расскажем ему, что ты видела.

Звездочетами Стрельчане называют Зодайцев.

– Он велел нам оставаться здесь, – вмешался Дик.

– Ниши права, – сказала я, убрав в карман волнофон и взяв ее под руку. – Кроме того, мне самой хочется знать, что случилось.

Мы с Ниши открыли люк и столкнулись с кавалергардом Матиасом Тэйсом. Он нахмурился и знаком велел нам вернуться назад. Тусклый свет падал на его лицо, оставляя в тени глаза и скулы.

– Мы меняем курс.

– Летим на другой спутник? – спросила я, затаив дыхание. – Что-то случилось?

Он изучающе посмотрел на меня, будто увидел впервые. Он смотрел так долго, что мне стало неловко, но я не отвела взгляд. Интуиция, которая обычно помогала в предсказаниях, подсказывала мне и сейчас: «Я должна держаться увереннее, если хочу, чтобы он относился ко мне как к равной».

Когда Матиас Тэйс взял волнофон из моих рук, я послушно отдала прибор. Открыв его и изучив появившееся голографическое меню, кавалергард выбрал иконку эфемерида, и тотчас перед ним возникла спектральная карта Космоса. Кавалергард Тэйс спросил:

– Ро, ты делаешь свои предсказания по звездам в этом эфемериде?

В его голосе прозвучало сомнение, и я вспыхнула.

– Ну… не очень хорошо. Это учебная версия.

Он склонил голову, сосредоточившись на моем лице и долгое время не меняя положения.

– Ты оказалась права, – жестко произнес он. – Все наши четыре спутника столкнулись, а обломки их разлетелись по атмосфере. Через несколько часов они рухнут в наш океан и вызовут цунами по всей планете. Приземлиться на Раке мы уже не сможем.

В глазах у меня потемнело.

Мне казалось, произнеся эти страшные слова, он погрузил меня во мрак. Мир мой исчез навсегда. Возможно, я смогла бы вынести весь сегодняшний ужас, если бы оказалась на родной планете, дома, в своей старой комнате, если бы обняла папу и сказала ему все то, что никогда не говорила. Я начала задыхаться. Ниши тут же приобняла меня, пытаясь успокоить. Папа, Стэнтон, Академия, дом – все, что я знала и любила, в одночасье исчезло.

Моя душа опустела навсегда.

Матиас кашлянул, и я поняла, что это не все. Опустив глаза, он прошептал:

– Наш Хранитель, Мать Ориган, погибла.