Читать книгу Судьба на кончиках пальцев. Пять простых шагов к познанию своего глубинного "я" по отпечаткам пальцев - Ронелл Коберн - Страница 3

Проснувшись от беспокойства, я подняла голову с подушки и обнаружила, что будильник еще не зазвенел. Я выпрыгнула из кровати, чтобы подготовиться к первому дню на новой работе. Взволнованная, я проехала через весь город, предвкушая встречу с интересными людьми и удовольствие от того, чем буду заниматься.

Я только что уволилась из весьма успешной некоммерческой благотворительной организации, в которой меня устраивало все: люди, высокие идеалы, хорошая зарплата. Но, проработав там четыре года, я поняла: несмотря на то что цель, к которой мы все стремились, очень важна, мне не хотелось бы углубляться в дебри энергетической политики для того, чтобы сделать долгосрочную карьеру и связать себя с проблемами сохранения окружающей среды. На работе меня ценили, и я была причастна к улучшению мира, но у меня отсутствовало чувство незаменимости. Казалось, другие люди с похожими убеждениями и умениями запросто справились бы с моими обязанностями. С каждым днем я все больше в этом убеждалась и все меньше ощущала свою значимость. Несмотря на то что мне было тяжело расставаться с замечательным коллективом и хорошей рабочей обстановкой, я все-таки решилась устроиться на новую должность, которая больше сочеталась с моим образованием писателя и любовью к литературе. Я согласилась на низкую зарплату, короткий отпуск, мизерные пенсионные отчисления и отсутствие медицинской страховки ради работы, которая оказалась шагом назад в моей жизни. Тогда я еще не подозревала, какой пинок уготован мне судьбой.

Я припарковалась и перешла через дорогу. На мне был лучший костюм, и мне оставалось только надеяться, что никто не заметит, как я вспотела от волнения. Поднявшись на лифте и пройдя в холл со скучным линолеумом, я отыскала нужную дверь. Сделав глубокий вдох, я вошла и увидела трех человек, с которыми мне предстояло делить каморку, первоначально предназначавшуюся для двух университетских профессоров. Мы познакомились. Затем я взглянула на свое рабочее место и… ничего не обнаружила. Ни компьютера, ни ручек, ни скрепок, ни бумаги, ни телефона, ни даже стула, только пустой стол. Я смутно осознала, что совершила ужасную ошибку! Но было поздно что-то менять. Я решила довольствоваться этим и надеялась, что все уладится, когда я освоюсь. (Ошибка номер два.)

На протяжении шести месяцев я пыталась организовать работу, чередуя походы в туалет, где можно было попаниковать, поплакать и успокоиться, с отчетами перед тремя менеджерами по управлению, пребывающими в постоянном унынии из-за сверхурочных и мизерной зарплаты. Дела шли плохо, а руководители не желали ничего менять. Через семь месяцев мне уже не хотелось вылезать из кровати по утрам. В отчете о моей работе говорилось, что я не получу обещанного повышения, поскольку исполнительному директору, постоянно отсутствующему в офисе, требовался человек, умеющий «читать мысли», с чем я конечно же не справлялась. На следующий день по электронной почте я отправила заявление об уходе через месяц. На счете в банке у меня была 1000 долларов, а долг по студенческому кредиту составлял 28 000 долларов.

Я всегда гордилась своей способностью выживать, настойчивостью и умением сводить концы с концами. Я была суперответственной девушкой, которая с пятнадцати лет начала зарабатывать деньги. Сейчас я просто не могла заставить себя уволиться и найти другую работу. Мне казалось, что я схожу с ума. Я не знала, чем заплатить за квартиру. Как мне заработать? Я осмотрелась в поисках тех вещей, которые можно продать. Все, что у меня было… книги. Мои любимые, лучшие друзья. Собрав три четверти своей библиотеки, я отправилась к Мо, в магазин рядом с университетом Беркли, где продавец тщательно их просмотрел. Казалось, что он роется в моем нижнем белье. Каждый раз я задерживала дыхание, когда книга проходила через руки оценщика. С минуту он что-то царапал на клочке бумаги, видимо, подсчитывая, затем поднял глаза и спросил: «Наличные или чек?» Я не поняла вопроса, потому что продавала книги в первый раз. «Наличными 150 долларов. Чек на 300 долларов». Перед тем как это осознать, я услышала сдавленный голос: «Выпишите, пожалуйста, чек». Я не поняла, кто это произнес, но поскольку в магазине больше никого не было, то, скорее всего, это сказала я.

В это трудное время я усвоила очень важную вещь. Все, чем я занималась, – это изучение людей. В свободное время я читала книги по психологии, интересовалась системами личности, например типологией Майерс-Бриггс, эннеаграммой[1], стандартизированным методом исследования личности (СМИЛ) и наблюдала за людьми: что их раздражает, как они общаются, почему конфликтуют. На психолога оставалось учиться два года, но к тому времени я решила, что двух специальностей достаточно (литературовед и писатель) и лучше пойти в школу в коммунистической Венгрии, чем вернуться в университет.

Во время кризиса карьеры меня больше всего поразило, как пересеклись мои интересы. Разве литература – не древнейшая форма психологии? Когда читаешь хороший роман, все мысли прикованы к героям, их мотивациям. Захватывающие истории заставляют нас замереть затаив дыхание, размышляя о том, как поступят наши любимые персонажи: совершат подвиг или же будут… бездействовать. Так и в жизни. Мы – главные действующие лица в наших историях, и в какой-то момент сталкиваемся сами с собой. Поэтому я решила поступить в магистратуру, чтобы стать психологом. Я посещала дни открытых дверей и подумывала о том, где раздобыть денег, чтобы платить за обучение. Но каждый раз, когда я приходила в университет, что-то со мной происходило, и я могла только тупо отсидеть собрание и презентацию. Находясь не в своей тарелке, я не выдерживала – смывалась до окончания всех мероприятий и направлялась в книжный.

В один из таких «дней открытых дверей» я, абсолютно потерянная, пришла к Мо с чеком на огромную сумму, как ребенок в магазин сладостей. Я поднялась на третий этаж по привычным бетонным ступенькам, остановилась у книг по психологии и начала их рассматривать. Одна из книг привлекла мое внимание. Пытаясь ее достать, я вместе с ней зацепила еще один объемистый том, который с грохотом упал на пол. Я подняла книгу и обнаружила, что это была «Хиромантия Бенхама: законы научного чтения по руке» 1900 года. Хм… Хиромантия? Научная? О да! Заинтригованная, я открыла книгу, хотя хиромантия, насколько мне было известно, – полная чушь. Однако я удивилась тому, что прочла. Мозг и руки связаны. Рука отображает мозг. Уильям Бенхам, скептик, посвятил свою жизнь изучению линий на руках, причем в его время практически не было никаких трудов в этой области. Мне захотелось просмотреть эту книгу, чтобы от души повеселиться над ее безумными идеями. У меня ведь был чек, почему бы им не воспользоваться?

Как только я села за чтение, я попалась. Книга была восхитительной, несмотря на вычурный викторианский слог. Я разглядывала свои ладони, ладони друзей и даже случайных знакомых на всех мероприятиях, которые посещала. Мне нравилось, что хиромантия не сводилась к банальному гаданию, а помогала определить тип личности, ее склонности, эмоциональные предпочтения и способ мышления. Это соответствовало представлениям обо мне самой, о близких, о психологии.

Обучение хиромантии напоминало изучение иностранных языков: сначала ты учишь алфавит, затем слова, далее соединяешь их в предложения и произносишь. Когда я рассказывала о людях по руке, они сами начинали раскрываться, говорить о сокровенном. Я «видела» их по рукам.

Однажды мой друг и еще один знакомый спросили меня, слышала ли я что-либо о Ричарде Унгере и его Институте хиромантии. Я позвонила и поговорила с этим человеком… Остальное – история. Я заняла денег и начала учиться в Международном институте хиромантии. Несмотря на неоправданные предрассудки, связанные с этой наукой, насмешки, нехватку денег и тот факт, что я не представляла, как открыть свое дело, я была уверена в правильности своего пути. Руки – это моя стихия. Все это было в 1998 году, и сейчас мне нравится то, что я делаю, хотя никогда не думала, что буду работать хиромантом. Я прочла линии на руках сотни тысяч людей: экзотических танцоров, глав корпораций, духовных лидеров. Я осведомлена об их личной жизни, работа заставляет меня бывать во многих странах мира. Если бы кто-нибудь сказал мне, что так случится, я посчитала бы его сумасшедшим.