Читать книгу Существо - Рониель Оспан - Страница 8

Когда пары закончились, скорее, направился в госпиталь, чтобы поддержать парня и поговорить с ним. Не знаю, откуда появилась такая тяга к общению с этим Паком. Чтобы зайти к парню в палату мне пришлось соврать, что я один из его родственников – троюродный брат. Конечно, регистраторша поставила под сомнение мой семейный статус, но с трудом пропустила. Не зная, что можно Паку из продуктов, а что нельзя, так и не решился купить, чем его можно порадовать.

Когда объявили, в какой палате он расположен, стал ориентироваться, медленно проходя коридоры. Недавно я здесь был, и вместо пожилых женщин с колясками и других пациентов, видел обожженные, окровавленные тела. Пока искал ту самую палату, спрашивал многих врачей, которые появлялись в коридоре или медсестер, спешащие к пациентам.

Бродя по коридорам, почуял запах. Приметный запах от той длинноволосой. Надеюсь, он мне показался. Но мою мысль опровергло ее неожиданное появление. Среди белых халатов и лиц больных, прогуливалась по коридорам, та, что приносит одни неудачи. Она смотрела на меня, как и всегда. Ну, чего она хочет? Прошли секунды и длинноволосая, закончив пялиться, завернула в одну из палат. Куда это она? Последовав за ней, подошел к двери, куда зашла девушка. Не решившись зайти туда, отпрянул. «Пойду искать Пака» – подумал я и снова спросил у проходящего мимо врача, в какой палате лежит сейчас Пак:

– Извините, я немного заблудился. Не подскажите, где сейчас лежит Пак Джонсон? Парень с ожогами? – на мой вопрос мужчина нахмурился и сквозь прозрачные линзы овальных очков, стал смотреть на меня с подозрением.

– А вам, зачем? – грубо спросил врач, пытаясь выглядеть суровым.

Ему надо школьным преподавателем работать, а не медиком. От взгляда этого недоумка меня стало трясти от злости.

– Я троюродный брат Пака Джонсона и только вчера приехал, чтобы навестить его, – несмотря на грубость человека в белом халате, врал я без дрожи в голосе и держал себя в руках, чтобы мой кулак не влетел ему в лицо.

Врач оглядел меня, в лишний раз, обдумывая свой ответ, и сказал мне:

– Так, он здесь, – кивнул он на дверь, которая была позади меня.

Обернувшись, поразился тому, что две минуты назад, сюда зашла та преследовательница.

– Спасибо, – стало мне неудобно из-за своей невнимательности.

Но, мужчина ничего не ответив, пошел дальше. Не врач, а оборотень. Не хотелось бы мне однажды попасть под его руку, на операционный стол. Если он вообще хирург.

Отбросив все мысли врезать ему, зашел в палату. В небольшой комнатке было пять коек, три из которых, пусты. Запах лекарств, стоял прозрачным туманом. Свет не отличился яркостью, а всего лишь предавал палате мрачный вид. В комнате девчонки не было. Когда она успела выйти?

Пака я увидел сразу. Он лежал, обреченно смотря вперед, сконцентрировавшись на одной точке.

Подойдя к его койке, сердце упало в пятки. Вблизи все выглядело хуже. Левая сторона лица, рука, шея и нога были в темных пятнах. Где-то розовым цветом выделялись большие куски кожа, словно его мышцы были готовы к ужину. Сильная тоска вцепилась когтями в душу. Он же навсегда останется таким.

Заметив меня, парень поднял голову.

– Привет, – вылетело у меня от волнения.

Узкие глаза худощавого парня сузились. Он ничего не ответил, но и смотреть на меня не перестал. Взгляд Пака ничего выражал.

– Я Маркус Роуган, – представился, стараясь смотреть только на правую сторону его лица. Пак ничего не ответил. В лице ничего не поменялось. Видимо, это ему ни о чем не говорило.

– Я был вместе с вами в автобусе, когда случилась авария, – пояснял аккуратно, дабы, не ранить парня.

Пак опустил взгляд и после пятисекундной паузы, посмотрел на меня со словами:

– А я тебя помню, – звучал хрипловатый акцент корейца.

– Ты на третьем курсе. Да?

– Да, – слегка улыбнулся я, подтверждая его слова.

– Я узнал вчера, что ты выжил и решил навестить тебя. Ну, поддержать, что ли,

– Неожиданно, – ухмыльнулся Пак, но вскоре улыбка спала, когда он взглянул на свою обожженную руку.

– Похож, блин… на персонажа из комиксов Марвела, – накрапывались у него слезы обиды, на судьбу, которая сотворила с ним такое.

Смотря на Пака, меня корежило от чувства, что ни чем не могу помочь ему. Но скажу одно, мне крупно повезло. Разыскав голубой стул на колесах, придвинул его к койке Пака и сел, почувствовав приятный хруст колен.

– Слушай, а ты после аварии не слышишь там… всякие голоса? Пение, например? – вопрос был абсурдным и некорректным, но все же мне хотелось понять, почему через день слушаю «чертового» пение.

– Не было такого. А что?

– Да так, неважно, – пробормотал себе под нос и отвернулся, чтобы не наблюдать, как на меня сейчас с недоумением смотрит Пак. И как мой рот, мог такое спросить?

– Знаешь, Маркус, – хрипло начал парень, заинтриговав меня.

– Это, наверное, бред какой-то. Или может, мне просто показалось, – заколебался Пак.

– Я слушаю,

– Когда это все началось и в наш автобус врезались в третий раз, я увидел вспышку. Увидел, как ты вылетел через окно, и эта вспышка была именно от тебя. Конечно, все это случилось за мгновение, но мне это запомнилось очень хорошо, – вздохнул он с болью в душе, закончив свою мысль.

Вспышка?! Какая еще вспышка? Это что-то новенькое.

– А как же ты выбрался? – поинтересовался я.

– Помню, только, когда ты вылетел, автобус упал на бок. Как только я увидел разбитое окно, то сразу стал лезть в него, но чуть-чуть не успел. Что-то взорвалось со стороны водителя, и огонь окутал весь салон, как раз с той стороны, где у меня сейчас ожоги. А дальше все было как во сне,

Замолчав, Пак болезненно вздохнул. От воспоминаний у него по неповрежденной щеке потекла слеза. Почувствовав влажность на лице, он тут же стал вытирать ее, чтобы не выставлять себя слабым.

Было удивительно, что он стал со мной быстро откровенничать. Возможно та ситуация, в которой мы оба побывали, посодействовало этому.

– А кто-то еще выжил? – с сопением спросил Пак, вытирая слезы.

На его вопрос, молча, покачал головой.

– А этот? – кивнул я в сторону другой койки, где лежал спящий пациент.

– Тоже выживший?

– Этот? Нет. Он напился со своими дружками и тот легко воспламенился. Всей истории не знаю. Возможно, он алкаш со стажем, а иначе не объяснишь, как с одной спички, можно сгореть,

– Прям человек огня, – тихо сказал я, чтобы тот не услышал и на мою шутку Пак засмеялся.

– Он постоянно рассказывал одну и ту же историю, что он детей из пожара спасал. Но я-то знаю правду,

В дверь постучали, и вошла медсестра, которая огласила:

– Гостю прошу закругляться. Пак, у тебя сейчас время ужина,

– Я сейчас уйду, – встал со стула, давая понять, что ее предупреждение было услышано.

– Через пять минут зайду, – кинула медсестра последнее словечко и вышла из палаты.

Храп сладко спящего «героя» в соседней койке рассмешил нас с Джонсоном и на секунду отвлек от проблем.

Узкие губы моего собеседника растянулись в тонкую линию, показав зубы. Несмотря на его ожоги, которые уродовали тело, улыбка Пака прятала все недостатки.

– А, как ты вообще прошел? Пускает же только из родственников, – спросил он, откашливаясь.

– Сказал, что я твой троюродный брат – хитро улыбался, разоблачая себя.

– И что, поверили?

– Как видишь, – раздвинул руки в стороны, показав, что мой план сработал.

Пак рассмеялся, но вместо смеха пошел кашель.

– Ну ладно, мне пора. А то ваша медсестра приготовит меня и подаст с пюрешкой, – вставал я, поправляя рюкзак.

Паренек хмыкнул, боясь, что от смеха, последует боль.

– Эй, Маркус, – тихо и с акцентом произнес он мое имя.

– Да,

– Спасибо. Ну, что пришел, – сжав губы, он потянул улыбку.

Его благодарность зацепила. Ведь приятно осознавать, что ты был поводом для улыбки. Это что-то вроде приятного теплого пара, проникающий во все уголки тела.

Чуть подумав, я снял с себя рюкзак и достал одну из имеющихся у меня тетрадей. В конце тетрадки оторвал длинный кусок листа и написал ручкой свой номер телефона. Получилось коряво. На коленке все-таки неудобно писать.

– Это мой номер телефона. Если захочешь пообщаться, звони в любое время, – протянул ему кусок оторванного листа.

– Спасибо. – искренне благодарил он за мою поддержку и взамен поделился своим номером.

Медсестра зашла, и мне пришлось быстро выйти из палаты. Пак на прощанье помахал и, ответив ему взаимностью, закрыл за собой дверь.

Выйдя из госпиталя, я вспомнил про Томаса, который странным образом пропал из виду. На улице уже было темно. Оказывается, я пробыл в госпитале два часа, а казалось меньше. Улицы становились полупустыми и, с каждой минутой мороз проявлял себя, обжигая холодом лицо. Темнота захватила Бостон в плен, но фонари все же помогали, хоть и светили тускло.

Достав телефон и найдя в недавних звонках номер Томаса, стал названивать ему, как назойливая муха. Теперь он был недоступен. «Да где же он?!» – злился я на друга. Скорее злился от волнения. Позвонив ему в последний раз, услышал сзади шаги. Опять та девчонка?!