Читать книгу Департамент нераскрытых дел (сборник) - Рой Викерс - Страница 40

Сержант Хорлик забрал найденные драгоценности и в пятницу вечером показал их инспектору уголовной полиции Рейсону из департамента нераскрытых дел.

Рейсон внимательно осмотрел каждый предмет, причем особенно задержался на золотых часах, потом достал из шкафа те часы, которые были обнаружены на руке Харриса после смерти, и положил рядом. Предметы оказались совершенно идентичными.

– Прежде всего, сержант, надо пригласить сюда чету Амершам. Драгоценности верну после разговора с ними.

Констанция снова впала в нервозное состояние, что с ней случалось нередко. Она уже живо представляла, как вежливый инспектор сам приходит к ним в дом, возвращает похищенные драгоценности, а потом настоятельно рекомендует подать в суд на неблагодарную служанку, так подло и низко предавшую добрую госпожу, но вместо этого последовало далеко не любезное приглашение в Скотленд-Ярд.

В полицию она явилась в сопровождении мужа. Каждая из украденных вещиц лежала в картонной коробочке с именем хозяина того ломбарда, в котором была найдена. Констанция с первого взгляда узнала кольцо, браслет, кулон, брошь и, наконец, золотые часы.

– Эти часы кажутся мне чрезвычайно похожими на те, которые оставались на руке вашего покойного жильца, Уильяма Харриса, – невозмутимо заметил инспектор Рейсон. – Существуют ли какие-то особые отметки, по которым вы могли бы достоверно определить часы как свою собственность, миссис Амершам?

– Да, мистер Рейсон. Если откроете заднюю крышку, то внутри увидите надпись: «К.А. от У.Х». Я и есть К.А.

– А под инициалами У.Х., судя по всему, скрывается Уильям Харрис?

– Да. Это был обмен подарками, не так ли, Эндрю? В знак дружбы я подарила ему точно такие же часы с обратной надписью.

Прежде Констанция никогда не вспоминала об обмене часами. По этому поводу в ее голове царил такой же туман, как и по всем остальным.

Не без труда, поскольку раньше этого делать не приходилось, миссис Амершам открыла заднюю крышку, и первый же взгляд подтвердил ее безотчетные опасения. Совершенно не понимая полицейских методов, она поспешно захлопнула часы.

– Да, здесь все в полном порядке. Весьма вам признательна.

Рейсон протянул руку, взял часы и, открыв крышку, прочитал вслух:

– «У.Х. от К.А.». Это те часы, которые вы подарили Харрису, а не те, что получили в подарок.

– О, неужели? Теперь, когда вы об этом сказали, мистер Рейсон, полагаю, что так и должно быть. Как же я могла перепутать буквы?

– Итак, в течение трех последних лет вы хранили у себя часы мистера Харриса. Это значит, что те, которые были обнаружены на его руке, принадлежали вам. Как вы объясните, миссис Амершам, тот факт, что ваши часы оказались у жильца в минуту смерти?

– Но часы похожи как две капли воды, мистер Рейсон! Очевидно, когда-то лежали рядом и бедный Уилл по ошибке надел мои.

– Спасибо! – произнес инспектор и повернулся к Хорлику. – Возможно, миссис Амершам захочет подождать в вашем кабинете, сержант.

Испытывая неуклонно возраставшее беспокойство, в сопровождении полицейского Констанция пошла по лабиринту коридоров. Пока в ее сознании не возникло иных предчувствий, кроме смутного страха быть обвиненной в краже часов Харриса, и она позволила себе возмутиться:

– Не понимаю, к чему вся эта суета! Теперь припоминаю: в тот вечер я действительно заходила в комнату мистера Харриса – о чем-то надо было поговорить. Присела на его кровать. Кажется, у меня расстегнулись часы, а он по рассеянности их надел. Его собственные в то время находились в ремонте. Да, точно! Их доставили домой на следующий день после его смерти, когда проводилось дознание, поэтому я и подумала, что не стоит никого беспокоить. Поскольку полицейские забрали мои часы вместе с остальными его вещами, решила оставить себе эти.

Немного помолчав, Констанция опустила глаза и добавила:

– Естественно, говорить правду в присутствии мужа мне не хотелось.

– Следует ввести в курс дела инспектора Рейсона, – заметил сержант Хорлик, решив, что поступившая информация имеет важность для расследования. – Оставайтесь здесь.

Тем временем Рейсон уже успел проанализировать объяснения, представленные миссис Амершам, и счел их неадекватными.

– Вот как все было на самом деле, мистер Амершам. Уильям Харрис погиб на рассвете весемнадцатого мая тысяча девытьсот третьего года. – Он постучал пальцем по досье. – Здесь у нас имеются показания мистера Марфута, ювелира из Хемпстеда, о том, что семнадцатого мая Уильям Харрис принес ему свои часы для замены треснувшего стекла. Таким образом, он не мог перепутать часы вашей жены со своими, согласны?

– Вам виднее, мистер Рейсон.

– Спустя два дня часы были возвращены в ваш дом. Полагаю, миссис Амершам назвала их своими, чтобы у нас не было необходимости задавать неудобные – скорее даже опасные – вопросы, мистер Амершам.

– Вот еще! Ей бы подобное и в голову не пришло!

– Советую помолчать, потому что любое ваше высказывание может быть использовано против вас, – предупредил Рейсон. – Часы, оставшиеся на руке Харриса, не сохранили отпечатков пальцев. Если бы он надел их сам, то непременно оставил бы пусть и не отпечатки, то хотя бы следы прикосновения. Следовательно, один из вас надел часы ему на руку, когда он был уже мертв, потом смочил языком кусочек тонкой ткани и протер часы и браслет. Микроскопическое исследование, проведенное тогда же, показало присутствие слюны.

Эндрю понял, что отговориться не удастся: Рейсон метил в точку.

– Ночью вы с женой проникли в комнату жильца, задушили его, спящего, и вдвоем подтянули тело к потолочной балке. В попытке освободиться Харрис сломал ноготь на большом пальце. Чтобы уничтожить признаки борьбы, один из вас надел ему на руку часы, а потом старательно стер следы.

После некоторых раздумий Эндрю принял окончательное решение:

– Оставьте Констанцию в покое, мистер Рейсон. Все это сделал я один – она ничего не знала.

Голословного утверждения, даже сделанного в присутствии вошедшего в кабинет сержанта Хорлика, Рейсону показалось недостаточно: требовались подробности.

– Мужественный поступок, Амершам! Но принять ваши слова в качестве признания не могу. В одиночку вы не смогли бы подтянуть тело – слишком тяжело.

– Я и не подтягивал, мистер Рейсон, просто поднял… после того как удушил в постели. Хорошо, готов повторить медленно, чтобы вы успели все записать, и с подробностями, но прежде отпустите жену.

Сержант Хорлик решил, что повторить показания миссис Амершам в присутствии супруга было бы бесчеловечно.