Читать книгу Маргоша - Розалия Арифулловна Ханзарова - Страница 2

Часть 2

Алекс проснулся в кровати один и очень удивился такому повороту событий. "Надо же, котенок меня перехитрил. Не ожидал от нее. Она так вчера на меня восторженно смотрела. Никогда бы не подумал, что после первой своей ночи с мужчиной, такая невинная малышка способна уйти, не попрощавшись."

Давно уже ему не попадались девственницы. Даже совсем молоденькие девочки оказывались уже не невинными. Поэтому он приятно удивился, поняв, что котенок девственен. Но в тоже время что-то царапнуло в душе. Может именно то, что она сбежала? Хотя он был очень нежен и осторожен.

Он вскочил с постели. Надо умыться, привести себя в порядок. Об остальном подумает потом, после завтрака. Очень жаль, что не получилось с утра покувыркаться с малышкой, но ничего страшного, потом ее найдет.

Завершив все процедуры, одевшись, Алекс вышел из флигеля, запер дверь и посвистывая пошел к дому. Внизу уже было все прибрано, чисто, стояли столы со вновь накрытым угощением. Но было их гораздо меньше, так как большая часть гостей уже разъехалась. Оставшиеся потихоньку подтягивались, хмурясь и потирая свои заспанные мордашки.

Алекс уселся за стол, положил себе в тарелку всего понемногу и принялся за еду. Рядом с ним приземлился на стул Пашка. Сунул ему руку для приветствия.

– Ты где вчера зависал, я так тебя и не увидел?

– Паха, дай поесть, жрать хочу, сил нет.

Напротив уселась Сонька, староста параллельной с Алексом группы. Уселась она на стул прямо с ногами, подтянув коленки к подбородку:

– Может кто-нибудь из мужского пола сжалится и нальет даме кофе черного без сахара?

Пашка начал озираться:

– Где, где, где тут мужской пол? Я вижу только паркетный. – И заржал.

– Ээээ…– посмотрела на него Соня, прищурив глаза, – как был пещерным человеком, так и остался.

Остальные помалкивали и ели. Никому не хотелось разговаривать, а тем более совершать лишнее движение.

Алекс встал и пошел на кухню. Принес кофе и поставил, дымящуюся ароматом, чашку перед девушкой. Соня обхватила обеими руками "сосуд с нектаром", втянула в себя аромат, отхлебнула немного, счастливо зажмурилась и пропела высоким голосом:

– И будет тебе счастье, юноша. И найдешь ты себе жену достойную и родит она тебе сына прекрасного. – Потом открыла глаза и сказала уже нормальным голосом.– Спасибо тебе, Сашенька, один ты настоящий мужчина. А я тебе в ответ услугу окажу после завтрака.

Алекс засмеялся, кивнул соглашаясь, и продолжил есть.

После завтрака они с парнями вышли на крыльцо покурить. Алекс спросил у Пашки:

– Слушай, ты не знаешь как зовут девицу, которую вы с Лешкой притащили вчера с собой. Ну в таком голубом платье с вырезом на спине.

Пашка воззрился на него недоуменно:

– А я думал, что это ты с собой такую красотку привел. Еще позавидовал, мол умеет же Алекс баб выбирать. Вернее, ни одна тебе не отказывает.

Подошла Сонька с сигаретой и попросила прикурить. Запыхала дымом и сказала, кашляя:

– Говорила же я тебе, Сашенька, пригожусь еще…

Больше ничего она сказать не смогла. На них, как вихрь, налетел Андрюша. Обнял их, стянув в кучу, своими длинными руками.

– Привет честной компании. Братуха, отец не приезжал еще? – и облегченно выдохнул, увидев как Алекс отрицательно мотнул головой. – Все, успели убраться, слава богу везде чисто. Пусть теперь приезжает. – И тут же переключился на них. – О чем речь вели, други и подруги мои?

– Да вот, принц наш потерял свою вчерашнюю Золушку. Ни имени не знает, ни куда делась не знает. – Вновь заржал Пашка.

Андрей внимательно посмотрел на Алекса и перевел взгляд на Пашу:

– А разве не вы с Лешкой привели ее? Нет? – он обернулся:

– Народ, кто-нибудь знает или видел куда делась девушка в красивом голубом платье с большим вырезом на спине? А может кто ее вообще знает?

Рыжая девица, та, что утром торчала в окошке, когда уезжали Валя и Рита, прищурилась лениво:

– Ну я видела, как она уезжала на такси с этой вашей…как ее там… ну дочкой директора какого-то крутого холдинга, а нет… строительной компании ммм…Зевс или Аполлон.

– Может Олимп?

– Ну, точно.

Андрей уточнил:

– Валя Лапина?

Девица выдохнула:

– Во, Лапина. Точно. Директор тот Лапин. Я по телику их видела.

– Так это что, выходит Валька ее привела? – недоуменно произнес Андрей.

А у Алекса как-то полегчало на душе, отыскался след. Хоть он и хорохорился, но все же зацепила она его и похоже нехило зацепила.

А Сонька совсем раскашлялась и еще смеялась одновременно:

– Вы чё, народ, перегрелись или перегуляли вчера? Я понимаю, Алекса. Он учится уже на последнем курсе, ты, Солнцева, тоже на другом факультете учишься. – Это Соня обратилась к рыжей. – А вы-то? – это уже Андрею с Пашкой и Лешкой. – Не узнать свою серую мышку, свою одногруппницу? – и она продолжила кашлять. То ли от дыма, то ли от смеха.

А вокруг немая сцена.

– Ну подумаешь линзы нацепила, да волосы перекрасила, кто себя не переделывает на праздники. Вы даете, парни. – Сонька махнула рукой, потушила сигарету и ушла в дом.

А Маргарита с Валентиной, позавтракав, поднялись в комнату Маргоши. Расположившись на диване, посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ну и как же им было не веселиться? Совсем молоденькие девушки, уже студентки, побывали на крутой вечеринке, набрались впечатлений. Конечно им было весело. Им было что обсудить, обеих распирало от вопросов.

Валентина ткнула пальцем в грудь Марго:

– Ты первая. Ты обещала рассказать о себе, о маме. Так что я вся внимание. И про бабушку не забудь, правда язык не поворачивается назвать такую даму бабушкой. – Подмигнула Валя.

Выслушав рассказ Маргариты, девушка долго молчала. Рита ее не торопила. Она встала с дивана и пошла в гардеробную, чтобы переодеться. Вышла в домашнем платьице, в котором выглядела чуть ли не подростком. Валя засмеялась, увидев Марго в коротюсеньком, почти детском платье.

– Ты понимаешь, что узнав твою подноготную, тебя будет пытаться затащить в свой круг наша элита группы? Наверняка их родители прекрасно знают твою бабушку и будут в восторге от того, что смогут оказать какую-либо услугу ее внучке. Пусть через своих деток, но будут приглашать к себе в гости. Я, например, не собираюсь просвещать своего отца о тебе. Но уверена, даже узнав о тебе, он не будет предпринимать никаких действий, чтобы поближе познакомиться. Я его очень уважаю именно за то, что он порядочный человек. За других ручаться не буду. Так что готовься ко всему.

Рита смотрела на Валентину, а внутри у нее разрасталась паника.

– Ужас какой. Валечка, а может мне перевестись в другой институт. – Чуть не заплакала Марго. – Я боюсь идти теперь на занятия. Мало того, что меня видели с Алексом, еще и это.

– Ну пока не стоит переживать. Я ничего говорить не буду. Конечно, все узнается, но ведь не завтра. А вот за уединение с Алексом можешь получить по полной программе. Наши змейки умею словами жалить больнее, чем кнутом.

– Ну ты меня успокоила, теперь-то я точно не пойду завтра на занятия. – Пробубнила Рита, опустив голову.

– Марго, про Алекса ничего спрашивать не буду, не мое дело. Просто скажи, тебе понравилось?

Маргарита покраснела и кивнула.

– Это самое главное. Чтобы ни о чем не жалеть.

Валентина встала с дивана:

– Ну, подруга, мне пора домой пробираться. Надеюсь, что мы подружимся.

Марго засияла:

– Я бы хотела стать твоей подругой. Ты мне и раньше нравилась. Языком зря не мелешь, больше помалкиваешь, чем говоришь. Я тебя провожу. Такси вызвать, Валя?

– Я сама вызову. Пошли.

Проводив всех гостей, Алекс с Андреем закрылись в комнате и держали совет.

– Похоже кто-то проговорился и Маргоша узнала о споре, вот и решила сама тебя соблазнить. Даже подготовилась тщательно. – Андрюха внимательно смотрел на брата.

– Не знаю, Андрюха. Не похоже было, что она что-то знает. Если только все это не игра. А про себя подумал: "Это кто же будет играть свой девственностью." Нет, брат, не верю.

– Как знаешь. И не на такое еще девчонки способны, чтобы заполучить парня в свою постель. А поведай мне, брат мой, вы предохранялись? – и увидел ответ в глазах Алекса. И захохотал от души.– Вот тебе и ответ на все твои "не знаю, не верю". Что, мозги отшибло? Или она была так напориста, что ты позабыл обо всем?

Алекс нахмурился. А ведь и правда, все произошло так стремительно, что ни о каком предохранении он и не вспомнил. Теперь ему уже казалось, что его коварно соблазнили и он оказался жертвой, якобы наивной девушки. Вот черт, теперь жди "сюрприза". Так, надо завтра же ее найти и расставить все точки над i. И пусть не надеется на него. Ему ни к чему сейчас ни жёны, ни дети. Сама заварила кашу, сама пусть и расхлебывает.

На занятия Маргарита не пошла. Не пошла и все. Сказала бабушке, что сегодня у нее нет желания идти и встречаться с группой, а так же нет желания сидеть в аудиториях и отвечать на вопросы преподавателей. И вообще, у нее болит голова и она пойдет гулять по городу.

Почему-то бабушка спорить не стала и даже не поворчала по такому вопиющему поводу.

Оставив телефон дома, Марго отправилась на прогулку. Она очень редко гуляла. Одну бабушка раньше не отпускала, а самой гулять с внучкой все было некогда. И девушка с большим удовольствием ловила последние теплые осенние дни. Было не просто тепло, а почти по-летнему жарко. Но прогноз обещал значительное похолодание буквально через неделю.

Она отправилась на берег реки и купила билет на один из пароходиков, сновавших вверх-вниз по водной глади. Сидя на верхней палубе, Маргарита прикрыла глаза, подставив лицо теплым лучам солнышка, и постаралась выбросить мысли из головы. А они, эти мысли, всячески изворачивались и всеми правдами и неправдами пытались проникнуть в сознание девушки.

" Как ты можешь так спокойно плыть, зная что твои косточки перетирают на каждом этаже института. А еще ты не позвонила Валентине и не предупредила ее, что не придешь. Разве с этого начинается дружба?" А потом эти мысли усиленно запыхтели и бросили главный довод: " И разве тебе не хочется увидеться с Алексом? Он, наверняка, хотел бы этой встречи. Ведь ты трусливо сбежала."

Рита мысленно показала им язык и сказала, что вообще-то это ее личное дело и просит всяких козявок не лезть к ней с нравоучениями. И кто это им разрешил высовываться? Обнаглели.

Домой она вернулась после обеда, изрядно проголодавшись. Вроде и съела на пристани пирожок, запив его лимонадом, но такой перекус только подстегнул аппетит. Приготовив обед, поела и завались спать. И спала так крепко и сладко, что не слышала ни того, что пришла бабушка, ни звонков своего телефона. Бабушка забрала ее телефон к себе, чтобы не разбудить, как она выразилась, дитё.

Она долго стояла возле кровати Риты, вглядываясь в повзрослевшее лицо внучки.

– Да, не заметила как и выросла Маргоша. Уже совсем взрослая и у нее появились свои секреты. И слава богу, теперь есть и подруга, девушка вроде серьезная.

Вообще семейство Лапиных вызывало у нее уважение. Никто из этой семьи не был замечен в скандалах, нечистоплотности. Никаких сплетен о них не печатали и в прессе. Михаил Афанасьевич правил и на работе, и дома крепкой рукой. Помимо Валентины в семье было еще два юноши. Один старше Вали на два года, а другой моложе на год.

Вот эта самая Валентина и звонила недавно. Пришлось ответить, что Маргарита спит и перезвонит попозже.

Бабушка поправила на внучке покрывало и вышла из комнаты, тихонечко затворив за собой дверь.

Проснулась девушка уже поздно вечером. С удовольствием потянулась, выгнувшись, как довольная жизнью кошка. Почувствовала себя на удивление бодрой. Вскочила с кровати, оделась и спустилась на кухню. Схватила бабулю за талию, закружила по просторному помещению, чмокая ее везде, куда смогла достать.

– Бабулечка, родная моя, как я по тебе соскучилась.

– Марго, прекрати хулиганить, – смеялась в ответ бабушка, – поставь экспонат на место, не дай бог повредишь, восстановить будет невозможно. – Пыталась отбиться бабушка от хохочущей внучки.

Раскрасневшиеся, смеющиеся и довольные обе уселись за стол. Он был уже накрыт, посередине стояло блюдо с жареной рыбой, рядом стоял соусник со сметанным соусом и в тарелочке, мелко нарезанная зелень.

– Марго, что-нибудь еще хочешь?

– Неее, бабулечка. Рыбки достаточно. Я плотно пообедала и мне не очень хочется есть. Вот чайку с медом я попью с удовольствием. – И, встретив нахмуренный взгляд бабушки, торопливо добавила. – Съем я рыбку, не переживай. – И улыбнулась задорно.

– Вот, так-то лучше. А то взяла моду не хочет завтракать, не хочет ужинать. Моих диоптрий в очках не хватит, чтобы искать тебя за шваброй. – Заворчала бабушка. – Я специально не стала без тебя ужинать, зная, что одна ты ничего не съешь.

– Бабуль, так ведь уже поздно для ужина.

– Ну, извини, нечего было спать так долго. А теперь изволь все съесть и пойдем… а что мы будем делать, Маргоша? Ты, похоже, уже выспалась, а мне все равно сразу не уснуть.

– А пойдем, бабуля, в сад. Посидим в беседке, чай мы можем и там попить. Посекретничаем, как бывало раньше.

– Ага. И ты мне наконец-то расскажешь как сходила на вечеринку. Нет? Не расскажешь? Я не неволю тебя. Если есть что скрывать, то и не надо говорить. – Бабушка виновато поглядела на внучку.

Рита вздохнула:

– Там посмотрим. Может и расскажу, а может нет. Я еще не решила.

Алекс напрасно простоял перед входом в институт до самого звонка, Марго он так и не дождался. Плюнул с досады, потушил сигарету и пошел на занятия. Что ж, поищет в перерывах. После пары, первым выскочил из аудитории и поспешил к Андрею. Брат его уже ждал. Стоя у окна, в вестибюле, Андрей махнул ему призывно через головы студентов. Толпа лавиной перетекала с этажа на этаж, торопясь попасть в свои аудитории, поэтому Алексу пришлось проталкиваться.

– Что скажешь, браза?

– А не пришла твоя Золушка. Вальку Лапину спросил знает ли она что-нибудь о Марго. И, конечно, ничего не услышал хорошего. Мол откуда она может знать про намерения девушки, которую просто подвезла по дороге домой. Пи…дит наверняка. Прям, чтобы девчонки и не обсудили вечеринку. Не верю. Вообще не похоже на мышку, что она вдруг прогулять надумала. А ты точно ничем ее не обидел?

Алекс досадливо пожал плечами:

– Чем я ее мог обидеть? Если только чрезмерным вниманием. Ладно, успокойся. Придет. Не сегодня, так завтра или послезавтра. Свистнешь мне, когда она появится. Я не намерен, как малолетка, караулить ее у дверей аудитории. На смех поднимут меня. Я ушел. Будь.

В этот вечер Алекс никуда не выбрался, хотя парни его звали с собой прогуляться. Как не пытался, не мог выбросить из головы образ этой милой, наивной девочки. Вот она спит на его постели, приоткрыв свой прелестный ротик и подложив, по-детски, ладошку под щеку. Вот она испуганно выглядывает из ванны, а он не может отвести взгляда от ее глаз. Они темными драгоценными камнями поблескивают на слегка загорелом лице девушки. А какая у нее улыбка. Завораживает и манит. Он затряс головой.

"Да пошло оно все к черту. Я уже расплылся, как кисель. Нет, так нельзя. Иначе усядутся на шею и еще "подарочек" в виде ребеночка посадят."

На кухню, где Алекс ужинал в одиночестве, зашел отец. Подошел к сыну, приобнял его.

– Ну как вы тут погуляли? Все хорошо?

– Привет папа. Ты когда прибыл? С утра тебя еще не было.

– Вот сейчас и прибыл. Ты не ответил мне.

– А зачем? Можно подумать ты не знаешь, что тут происходило. Наверняка все доложили уже.

– Ну мало ли, может что-то упустили, не заметили?

Алекс засмеялся:

– Все нормально, папа. Все как обычно. Никто ни с кем не подрался, никто не поругался. Банально напились, натанцевались и те, кто остался, разбрелись по комнатам. Кто был в состоянии, тот трахался.

Отец осуждающе посмотрел на сына:

– Ну ты и циник. За речью следи, я не из твоей кампании, шляющейся по барам и по бабам.

– Извини, пап, голова еще не очень соображает. – Ему действительно стало стыдно. Он никогда не позволял себе так разговаривать с отцом. А все эта… мышка, которая котенок. Выбила его из колеи.

–Я так понимаю, Андрея дома нет? – отец достал из холодильника молоко и налил себе в высокий бокал.

– Пап, может тебе разогреть поесть?

– Нет, я уже поел на деловом ужине. Так где Андрей?

Алекс понятия не имел где Андрей, но на всякий случай сказал:

– У них сегодня тренировка.

– Понятно. Они, после вчерашней выпивки, тренируются сегодня держать пиво так, чтобы руки не тряслись, да?

Алекс засмеялся:

– Может и так. Сегодня звонила мама. Спрашивала можно ли ей приехать.

Мужчина нахмурился:

– Зачем?

– Говорит соскучилась, повидать меня хочет.

– Надо же, не прошло и года, как соскучилась или прошел год?

Алекс отвернулся и тихонько сглотнул:

– Прошел уже год. – Голос прозвучал глухо.

– Ну-ну, не переживай, пора уже привыкнуть, что твоя мама вспоминает о тебе только когда кончаются деньги. Ладно, я пошел спать.

У дверей остановился и, не поворачиваясь, сказал:

– Пусть приезжает.

Чаевничали бабушка и внучка долго. Спать разошлись уже за полночь. Но Маргарита так и не рискнула ничего рассказать бабушке в подробностях. Только в общих чертах. И не потому что побоялась, а просто не была готова еще делиться столь деликатными подробностями. Она ни минуты не сомневалась, что бабушка ее не осудит, но волновать родного человека не было никакого желания. Вероятнее всего, сама Рита не была готова к разговору. Потом она обязательно расскажет, а пока? А пока пусть бабушка радуется тому, что внучка начинает выходит в свет, общаться с людьми.

Уснуть Маргоше удалось только под утро, но она все равно не проспала. Нервное ожидание встречи с группой послужило ей во благо. Она проснулась немного раньше, чем зазвонил будильник. И сразу же схватилась за телефон. Набрала номер Лапиной.

– Валя, доброе утро. Извини, что столь рано тебя беспокою. Но ты ведь тоже собираешься на занятия? У меня к тебе просьба, ты не могла бы меня подождать у входа. Я честно признаюсь, что боюсь идти одна. – Выслушав, что ей ответила девушка, она обрадованно закивала. – Я все поняла. Ты заедешь за мной. Я буду ждать.

Вприпрыжку спустилась вниз и заглянула на кухню:

– Бабушка, меня не жди. За мной заедет Валентина.

Женщина поднялась со стула:

– И тебе доброе утро, дорогая. Я рада, что вы подружились. Ладно, я поехала. Звони. – Бабушка поцеловала Риту в щеку и вышла во двор.

Подъехав к институту, Валентина, нашла место на стоянке. Они с Ритой вышли из машины, постояли, приглядываясь ко всем.

– Пошли, Марго, вроде не видно ни Андрея, ни Алекса. – По дороге она уже успела рассказать Рите, что о ней спрашивал староста. – Не трусь, ничего страшного не произошло. Никто о тебе не трепался ни в группе, ни в коридорах. Не думаю, что Алекс стал бы налево и направо молоть языком. Андрюша мог бы, но Алекс посерьезнее будет, да и постарше. И постарайся не реагировать ни на какие подначки наших девчонок. Хотя ты, наверное, уже к ним привыкла.

Разговаривая, они вошли в здание института и тут же наткнулись на внимательный взгляд Алекса. Марго застыла н месте, не в силах сделать и шага. Парень кивнул обеим девушкам и обратился к Валентине:

– Оставь нас, пожалуйста, на минутку. Мне надо переговорить с твоей подругой. – И, заметив упрямо сжатые губы девушки, продолжил с досадой. – Да не съем я ее, не беспокойся.

Валя ободряюще сжала руку подруги и ушла вперед.

– Здравствуй. – Негромко сказал Алекс.– Может мы отойдем к окну, там мы не будем никому мешать.

Маргарита кивнула и, не поднимая головы, пошла за парнем.

Остановившись у окна, он обернулся, молча оглядел ее, усмехнулся.

– Значит Марго.

Она кивнула и еле слышно ответила:

– Маргарита.

– Вот что, Маргарита, сейчас я не буду тебя задерживать. Поэтому предлагаю встретиться после занятий, сходить куда-нибудь в кафе. Нам необходимо поговорить. Ты согласна?

Еще бы она была не согласна. Сердечко у нее забилось так сильно, что девушка испугалась, что Алекс услышит. Она подняла на него глаза: " Боже, как же он хорош. И этот красавчик выбрал ее, а теперь приглашает на свидание."

– Хорошо, я согласна.

Алекс молча продолжал ее рассматривать, потом произнес:

– Надо же, а глаза у тебя голубые. Интересно, что ты еще маскировала? – отвернулся. – Я буду ждать тебя после пар на улице, там, где скамейка у деревьев. – И, не оборачиваясь, зашагал в сторону лестницы.

Лапина ждала ее возле аудитории:

– Марго, ты не против, если мы сядем вместе? Только придется повыше сесть. Не хочу просить соседей пересаживаться, а ты тем более не будешь своих просить.

– Я сама об этом подумала. Пошли наверх, так даже лучше. Любопытных глаз поменьше.

– Ну, о чем он с тобой говорил? Или это секрет?

Марго улыбнулась:

– Ты же моя подруга, а от подруг секретов не бывает.

Валя посмотрела на нее, как на неразумного ребенка, и вздохнула.

– Ох, Маргоша, еще как и бывает. Обычно предательство подруг больнее всего ранит.

Не обращая внимания на любопытные взгляды, они уселись за стол. Звонка не было и шум в аудитории все еще продолжался.

Маргоша придвинулась поближе к Вале:

– Он меня пригласил сегодня в кафе. Сказал, что будет ждать после занятий. Еще сказал поговорить надо.

– А о чём не сказал?

Марго грустно вздохнула:

– Нет.

Прозвенел звонок и тут же в аудиторию влетел преподаватель. Разговоры пришлось оставить до большого перерыва.

В столовой, во время перерыва, Марго не стала брать полноценный обед, а только пирожки с капустой и компот. Валентине объяснила:

– Мы с ним в кафе пойдем, наверняка будем что-то есть. Не хочу выглядеть капризной дурочкой, отказывающейся от еды. А если я сейчас поем, то там не смогу уже ничего съесть.

– Как хочешь, я же тебя не заставляю.

К ним за стол уселся Андрей со своим подносом.

– Не помешаю?

– Помешаешь. – Ответила Валентина. – Иди вон к девчонкам, они и так на нас косятся, а сейчас съедят, наверное. Да и у нас свой девичий разговор. Так что топай отсюда.

– Какая ты злая, Валентина. Никто замуж не возьмет, смотри.

– Смотрю. А тебе то что, возьмут меня или не возьмут, не твоя забота.

– Хватит вам ругаться. Валя, пусть сидит, мы уже поели. Пойдём. – Марго встала, Валя поднялась следом. И уходя, добавила. – Лучше одной быть, чем такого, как ты, мужа заиметь.

Рита хихикнула и они обе, смеясь, заторопились на выход.

Валентина вышла из института вместе с Ритой.

– Марго, я тебя очень прошу, позвони мне хотя бы вечером. Ночевать ты все равно домой придешь. Я не прошу рассказывать в подробностях, но сообщить о том, что всё прошло благополучно, ты обязана. Исповедоваться будешь после, если захочешь. Ты меня поняла? Если не позвонишь, я приеду к тебе. – Засмеялась Валя.

Рита округлила глаза:

– Валя, в чем дело? Ты как-будто на сражение меня провожаешь. – И девушка вслед за подругой рассмеялась.

– Тебе смешно, а мне вот почему-то неспокойно.

– Ты знаешь, Валюша, вспоминая каким образом он меня пригласил, теперь мне кажется это никакое не свидание. Я думала, что всё будет более романтично. А он сказал так, будто я провинилась в чем-то. – Больше Рита ничего не успела сказать.

Возле них остановился Алекс. Крепко взял Маргариту под локоть и увлёк с собой к машине. Молча открыл дверь и приглашающе махнул рукой.

– Если бы я не подошёл, вы еще час разговаривали бы. – Осуждающе произнёс он, поглядывая на девушку.

Рита несмело улыбнулась:

– Извини, мы не нарочно. Просто я не увидела тебя на скамейке и решила, что ты еще не подошёл.

Алекс выехал со стоянки:

– Куда предпочитаешь поехать?

– Мне все равно. Я ведь не бывала ни в одном кафе, разве только в детстве, с мамой, в кафе-мороженом. Выбирай сам.

Парень хмыкнул и поехал прямо. Минут через пятнадцать они остановились возле кафе-бара "Пещера". Снаружи не было никакой вычурности или помпезности, зато внутри царил полумрак и оформление поддерживало иллюзию пещеры. Алекс привёл Риту к столику у стены. Над столом на стене горел электрический факел. Сиденья были сделаны в виде пиратских сундуков. Усевшись на один из сундуков, Марго поняла что сиденье мягкое, комфортное. Алекс сел напротив, взял в руки меню.

– Ты что будешь заказывать? – и указал глазами на меню, лежащее рядом с Ритой.

Она пожала плечами:

– Закажи мне, пожалуйста, сам. Я сегодня не пообедала в столовой, поэтому разрешаю заказать полноценный обед. Я всеядная.

Алекс кивнул, спрятав усмешку, оглянулся, ища глазами официантку. А она уже спешила к их столику.

Когда официантка удалилась с заказом, Алекс в упор глянул на девушку:

– Пока не принесли заказ, может начнём наш разговор?

– Начинай. Я не против. О чем ты хотел поговорить?

– О многом. – Парень, заметно нервничая, начал постукивать пальцами по столику. – Почему ты утром сбежала?

Рита покраснела, но в полумраке не было видно.

–Я не сбежала, я ушла. Ты же спал, а мне необходимо было вернуться домой как можно раньше. Я и так задержалась.

– Знаешь, Марго, вообще-то принято хотя бы попрощаться перед уходом. Я уж не говорю, что у нас с тобой была особенная ночь. Но, видимо, для тебя ничего особенного не случилось, раз так тихо ушла. И возможно даже тебе не понравилось. – Увидев, что Марго вскинулась, чтобы возразить, он поднял ладонь. – Не перебивай, пожалуйста.

Девушка закусила губу и смотрела на него исподлобья.

– И не сверли меня взглядом. Я ничем перед тобой не провинился. Все произошло по обоюдному согласию. И мне очень понравилось, но есть одна неприятность, которая испортила прекрасное впечатление от нашего приключения. Понимаешь, я настолько потерял голову, что забыл о предохранении. И ты, похоже, тоже о нем не вспомнила. Или ты так и планировала? Скажи мне, Марго? А еще ответь, ты настоящая сейчас или была тогда? Или у тебя есть еще несколько масок?

Марго сначала внимательно слушала Алекса, но после слов о предохранении, её мозг отключился и дальнейшие его слова она уже не воспринимала. Померещилось, что от ужаса у неё остановилось сердце. Липкий страх охватил её всю. Стало не хватать воздуха. Какая бы неопытная она не была, но о том, откуда берутся дети, она знала. И знала о значении презервативов и таблеток, предохраняющих от нежелательной беременности.

Вот! Беременность! Это слово набатом прозвучало в голове. "Как же я расскажу всё бабушке? Она же умрёт от горя, если вдруг окажусь беременна." И душа её молча заплакала о предстоящей трагедии.

– Марго, ты меня слушаешь или нет? – ворвался в сознание гневный голос парня, сидящего напротив.

Она кивнула, утирая невидимые слезы и сделала усилие над собой, чтобы услышать его слова. А услышав, что он ей сказал, слезы она стала утирать уже настоящие. Они непроизвольно полились из глаз.

– Поэтому, дорогая моя, если ты, будучи беременной, надумаешь предъявлять мне претензии, то я предлагаю тебе сразу же отправиться на аборт. Деньги я дам и даже оплачу твой восстановительный период, отправив куда-нибудь отдохнуть, поправить здоровье. Так что советую тебе не нервировать свою старушку рассказами о совратившем тебя индивидууме. И, надеюсь, что всё обойдется. – Он замолчал, потому что принесли заказ.

Официантка сноровисто выставляла тарелки на стол. Забрав поднос, пожелала им приятного аппетита и удалилась.

Марго все еще молчала, не в состоянии переварить услышанное. Она замерла вся, от кончиков пальцев на ногах, до макушки. И воочию ощутила то, что раньше читала в разных фэнтезийных романах. Когда кого-то магически замораживают и человек все видит, все слышит, а двигаться не может.

– Молчишь? Правильно, лучше молчи, все равно сказать нечего. Мы сейчас с тобой разбежимся, как в море корабли. И навсегда постарайся забыть обо мне и о той ночи, которую мы провели вместе. Считай что тебе повезло. Ты, как Золушка, встретила прекрасного принца, только вот принц с тобой не остался. Ему на хрен не нужны Золушки, копоти больно много. – И он рассмеялся своей шутке.

Неимоверным усилием воли "интересно откуда у неё воля-то взялась, ааа.... подумаю об этом после…", Марго встала с сундука и, слегка покачиваясь от нервного истощения или наоборот, напряжения, взяла в руки тарелку с каким-то супом и вылила её на Алекса. Посмотрела как стекает жидкость по его обалдевшей роже, развернулась и пошла нетвердой походкой на выход.

Алекс все еще сидел и по нему продолжали стекать остатки супа. От барной стойки к нему уже спешила официантка. Она протянула полотенце. Выхватив его из ее рук, Алекс бросил отрывисто:

– Счёт.

Она тут же достала из больших карманов униформы книжечку, с вложенным листком, и положила на стол. Алекс закончил вытирать лицо и голову, последний раз мазнул полотенцем по груди и коленям. Затем встал, не глянув на счет, кинул купюру и направился на выход, не смотря по сторонам. Губы его были плотно сжаты, глаза полностью почернели.

Приехав домой, скинул с себя всю одежду и забрался в душ. Долго стоял под струями воды, постепенно успокаиваясь. Одевшись, зашел на кухню, приоткрыл окно и закурил. Там его и застал Андрей.

– Ну что, юный Отелло, придушил ли ты свою Дездемону? – принялся веселиться он над Алексом, закидывая в рот засахаренные орешки из стоящей на столе вазочки.

– Пошел ты. Это во всем ты виноват. Со своими дурацкими спорами.

Андрей аж поперхнулся:

– Ты что, офонарел совсем. Я тебя в спор насильно что ли заталкивал, ты сам не против был. И вообще, мы спорили на мышку Марго. А никто из нас ее не узнал. И чем я виноват, что тебя магнитом тянет на смазливые рожицы. Сам вляпался. Не хер было тащить в домик всякую…– он заржал. -… кого даже не знаешь. А если бы девочка наградила тебя нехорошей болезнью, а? А ты без презика? Что, башню снесло?

Алекс мрачно посмотрел на него, выпустил в лицо дым:

– А не ты ли меня подначивал, что все не так, как я вижу, что меня использовали в отместку?

– Ну что подумал, то и сказал. Может я тебе позавидовал? Молоденькая, хорошенькая, просто куколка и смотрит на тебя, как кролик на удава. Бери ее прям тепленькой. – И он подмигнул брату. – Зато чистенькая, никакой болезни не получишь.

– Ага, вместо болячки геморой я могу получить на свою пятую точку, в виде нежданчика.

– Ты русским языком можешь объяснить мне до чего вы договорились и договорились ли?

Алекс докурил, выбросил сигарету, прикрыл окно. Подошел к кофеварке, включил ее. Потом налил себе в чашку кофе и сел напротив Андрея. Уткнувшись взглядом в стол, о чем-то задумался. Андрей с удивлением смотрел на него, но молчал. Потом ему надоело.

– Але, вас вызывает Земля. Очнись, браза. Чем это так озадачила тебя малышка Марго, что ты сам не свой?

Андрей поднял взгляд, вздохнул и принялся пить кофе, игнорируя болтовню брата. Перед его глазами стояло лицо Марго, с отрешенным взглядом, сквозь который проглядывал не то страх, не то ужас. И от этого видения ему стало не по себе.

– Спрашиваешь договорились ли мы? Договорились, договорились. – Алекс со стуком поставил чашку на стол, расплескивая остатки кофе. – Договорился только я один, до полной херни. Представь себе, перед тобой сидит идиот, который безостановочно нес околесицу. А твоя невинная мышка-малышка ни слова так и не сказала мне в ответ на мое хамство, на мои идиотские предложения. – Он хмыкнул, покрутил в руках чашку. – Она просто опрокинула на меня тарелку с супом и ушла. Теперь-то я понимаю, что вел себя по-идиотски, а там был готов разорвать ее.

Андрей присвистнул.

– Ни слова в ответ, никаких опровержений, никакого лепета, мол как ты мог про меня такое подумать. Любая из тех, с кем я кувыркаюсь время от времени, устроила бы истерику или надула губы и начала выдумывать оправдания. И теперь меня гложет сомнения, что я что-то упустил, неправильно понял или не понял вообще.

– Круть.– Наконец-то выдохнул Андрей. И почему-то расхотелось подшучивать над братом. – И что дальше?

Алекс пожал плечами.

– Будем посмотреть. Хотя я велел ей забыть обо мне и сказал, что я ее уже забыл.

– Саш, а если ничего не будет, ну в смысле…последствий?

– Было бы замечательно, но…

– И что, ты не станешь и вправду обращать внимания на нее?

Алекс разозлился:

– Ну ты же сам сказал, что там смотреть не на что. Так почему привязался ко мне? Отстань, забудь и мне не напоминай больше.

– Как скажешь. Но я ее разглядел на днюхе и знаешь, не прочь приударить слегка.

Алекс с размаху бросил чашку в Андрея, тот еле увернулся.

– Катись ко всем чертям, ударяй за кем хочешь, хоть за Папой Римским, только меня оставь в покое. – И выскочил из кухни.

– А зачем мне Папа Римский, он же старый, да и мужик вроде? – захихикал парень и почесал голову. – Не хило его приложило. Знать и вправду зацепило. Обычно он через час уж забывает как кого зовут.

Маргарита видела как уезжал Алекс, но сие событие прошло мимо сознания, потому как это самое сознание отсутствовало. Выйдя из кафе, не могла понять куда и зачем надо идти. Она стояла, озираясь вокруг, и, сквозь слезы, до сих пор застилавшие ей глаза, увидела скамейки во дворе соседнего дома. Усевшись на одну из них, девушка погрузилось в какое-то странное оцепенение. Слезы постепенно высохли, судорожные всхлипы прекратились и сама она вроде успокоилась. Но в груди вдруг стал нарастать ком, грозя разорвать грудную клетку. Стало трудно дышать.

"И как теперь поступить? Что делать дальше, я не представляю."

И невозможность ничего исправить и повернуть вспять, повергло ее в еще большую пучину отчаяния. Она забыла все. Забыла, что ей надо возвращаться домой, к бабушке, что завтра надо будет идти на учебу. Застывший взгляд, неподвижная фигура, все это вызывало у редких прохожих недоумение. Время вокруг нее тоже застыло, сгустилось, словно не хотело ее тревожить своим течением.

Звонок телефона, словно гром с небес, потревожил сознание девушки. На экране высветилась надпись Валя Лапина. С недоумением глядя на телефон, с усилием поднесла трубку к уху.

– Да.

– Марго, ты можешь со мной разговаривать или мне позвонить попозже?

– Да.

– Что да? Можешь разговаривать?

– Да.

– Хм…может все-таки позвонить потом?

– Да.

– Маргоша, что-то случилось? Почему не отвечаешь? Ты где? Говори быстро где ты? Я сейчас приеду. Только не молчи. Кафе "Пещера"? Знаю такое. Маргошечка, не уходи никуда, пожалуйста. Я быстро. Уже еду.

Валя вела машину, словно заправский гонщик, срезая все углы и подрезая на поворотах другие автомобили. Ей сигналили вслед, из окон неслись ругань и проклятья. Остановилась рядом с кафе. Вышла из машины, огляделась, увидела Риту и припустилась к ней бегом и остановилась, наткнувшись на ее взгляд. Сердце сжалось.

"Ведь чувствовала, что ничего хорошего эта встреча не принесет. Как-будто я не знаю таких гавнюков, как Алекс. Что с тобой случилось, моя хорошая? Что такого он тебе сказал, что ты погасла? Как можно было обидеть почти ребенка? Он что, не видел кто перед ним? Эгостичный гаденыш. Ну я тебе устрою. Не знаю еще что ты сделал Марго, но я сделаю так, что земля у тебя под ногами гореть будет."

– Марго, пойдем в машину, я отвезу тебя к себе, мы попьем чаю, ты отдохнешь, приведешь себя в порядок. Тебе нельзя в таком виде показываться перед бабушкой. Пойдем? – и она попыталась поймать ускользающий взгляд подруги и чуть не взвыла, увидев этот самый затравленный взгляд.

–Ты права. Пойдем. – Потрескавшимися губами прошелестела девушка.

Взяв за руки подругу, Валентина осторожно повела ее к машине.

К тому времени, когда они прибыли домой к Валентине, Маргарита уже практически засыпала. Видимо сказалось нервное напряжение. Валя отвела подругу в гостевую комнату, приглашающе махнула в сторону кровати:

– Марго, вот тебе покрывало, ложись и ни о чем не думай. Как проснешься, спускайся вниз. Не думаю, что долго проспишь, просто тебе необходимо отдохнуть мозгами. – И засмеялась. – Извини, я понимаю, что мой смех не уместен, но надо же тебя к жизни возвращать. – Закрыла за собой дверь и пошла вниз.

Проснулась Марго через час с небольшим. Прислушалась к себе и поняла, что внутренний тремор вроде улегся. Девушка спустилась вниз, в гостиную и увидела Валентину, сидящую на диване с книгой в руке.

Валя вскочила:

– Как самочувствие, выспалась?

Девушка кивнула.

– По крайней мере успокоилась. – Ею и правда овладело странное спокойствие.

– Тогда пойдем пить чай и есть пиццу, ее недавно только принесли. Я очень люблю пиццу, подумала, что и ты не откажешься.

Рита покачала головой.

– Нет, Валентина, я хочу поговорить с тобой прямо сейчас, пока я еще в состоянии спокойно разговаривать. Я не уверена, что через какое-то время меня опять не охватит обида и страх. Скажи, где мы можем поговорить?

– Дома никого нет. Отец на работе, мама в очередном спа-салоне, а братья куда-то отправились смотреть соревнования своих друзей. Так что можем и здесь говорить, а хочешь, то поднимемся в мою комнату.

– Хорошо, здесь так здесь.

Маргарита села рядом с Валей на диван, откинулась на спинку, начала свое повествование. Подруга ее не перебивала, но от монотонного голоса Марго у Валентины мороз пошел по коже.

Закончив свой рассказ, рассказчица повернулась к своей слушательнице и на секунду стало видно, что в глазах у нее блестнули слезы.

Валя выдохнула и вскочила с места:

– Хух…ну и мразь Александр Хмельницкий. Я общалась с ним в силу обстоятельств. Бизнес наших семей соприкасается и бывает пересекается. Да, много насмотрелась и наслушалась о нем и на совместных мероприятиях, и в институте, но что он опустится до подобных обвинений и угроз? Не ожидала. Это еще хуже, чем я себе вообразила. – Он не стала говорить Марго о том, что решила поквитаться с ее обидчиком. А уж после этого рассказа, ее желание мстить возросло в разы.

– Марго, пошли на кухню, надо обязательно поесть, я понимаю, что тебе кусок в горло не лезет, но надо. Если бы ты не была правильной девочкой, то я предложила бы распить бутылочка вкусного ликера, коих у нас в доме полно. Моя мама любитель ликеров. Это помогло бы снять напряжение.

– Знаешь, я не отказалась бы, честно говоря, но боюсь, бабушка не поймет меня. Она мне уже не запрещает, я ведь совершеннолетняя, но…сама понимаешь.

– Ладно, обойдемся. Пошли.

После перекуса, они поднялись в комнату Валентины, на второй этаж.

– Марго, а что ты будешь делать, если выяснится, что ты забеременела? Пойдешь на аборт?

Маргарита посмотрела на подругу глазами, полными ужаса:

– Ты что, Валя, как можно убить, зародившуюся в тебе жизнь? Это не только не по-божески, но и не по-людски. Ведь мне дали жизнь, не избавились и я никогда не смогу избавиться от ребенка, каким бы подонком не был его отец. Ты никогда больше о таком не говори.

– Прости, подруга, я не нарочно. Марго, я не считаю себя вправе давать тебе советы, но тем не менее, думаю, что тебе надо набраться храбрости и рассказать все бабушке. Она хоть будет готова, если вдруг…ну ты поняла. Ведь неожиданное известие о беременности может пагубно сказаться на ее здоровье. Хочешь я с тобой пойду.

Марго поднялась с кресла, подошла к Валентине и крепко ее обняла.

– Вот о такой подруге я мечтала столько лет. Которая разделит со мной и радость, и горе и на которую я всегда смогу положиться. – Отсранилась от девушки. – Ты права, подруга моя дорогая, во всем права. Но я сама должна рассказать все. Спасибо тебе за поддержку, но это мой круг ада. Я обязана рассказать бабушке, чтобы она смогла что-то предпринять. Я знаю точно,что она не захочет остаться здесь, если я буду беременной. Скорее всего она продаст дом и мы уедем к маме, в ее город.

– Марго ты завтра придешь на занятия?

– Как бы мне не хотелось не идти, но я никому не доставлю такого удовольствия, потешаться надо мной и говорить, что я струсила.

Теперь Валя обняла подругу.

– Я рада за тебя. Ты наконец-то начинаешь оживать.

– Валя, мне можно пройти в ванную комнату?

– Ванная комната у нас с братьями общая, в конце коридора. А у меня в комнате только душ.

– А зеркало с умывальником здесь есть?

– Да, конечно. – И хозяйка комнаты подвела Риту к двери в душ.

Рита зашла в душевую, сняла линзы, уложила их в контейнер, спрятала в сумочку. Умылась, расстегнула заколку, расчесала волосы и оставила их распущенными. Потом вышла в комнату и встала перед Валей.

– Теперь я буду ходить в институт в своем натуральном виде.

Валя засмеялась:

– Ты… ты всех обманула? Негодница.

– Да. – С гордостью ответила Рита. – Я со школы ношу линзы. Они с диоптриями, потому что у меня слабоватое зрение, да и мама с бабушкой решили не привлекать ко мне внимания раньше времени.

– Маргоша, ты просто красавица. Ты сама-то хоть знаешь об этом? – Валя грустно покачала головой, сожалея о том, что мама с бабушкой не смогли предвидеть печального результата своего решения. Первый же ловелас повелся на красивую внешность, а девушка оказалась не готова и позволила себе увлечься.

– Я себя не считаю мышкой, как говорят девушки в группе, но бабушка уверяла, что я такая же красавица, как и моя мама. Но она же бабушка.

– Да, Маргоша, завтра ты произведешь фурор. Готова к обсуждению и осуждению, и к зависти, и к ненависти?

– Ты знаешь, а мне уже по фиг на всех. – И девушки засмеялись.

Ах молодость, молодость! Только она позволяет хоть ненадолго забыть все тревоги и печальные события. Не умеет молодость долго грустить о том, о чем плакала бы месяцы в более зрелом возрасте. Простим и мы девочкам их веселье и порадуемся, что хватило у них сил отрешится, пусть не надолго, от "грязной" ситуации.

Валентина с подругой подъехали к дому одновременно с машиной бабушки.

– Марго, как зовут твою бабушку? Не могу же я обращаться к ней все время на вы и без имени.

Рита захихикала:

– Я думала ты никогда не спросишь. А зовут мою бабулюууу…ее зовуут.... Мариэтта Викторовна. – И заулыбалась. – Это мой прадедушка был придумщиком и ему понравилось имя. В нашем роду всех женщин называют на букву М. Мы с мамой зовем ее Эта. Вернее я маленькая так ее звала.

– Ну и что ты лыбишься, красивое имя. Мне нравится.

– Мне тоже.

Бабушка подошла к ним:

– Не наговорились еще, красавицы? Ты что-то припозднилась Маргаритка.

Девушки выбрались из машины.

– Не ругайте ее, пожалуйста, Мариэтта Викторовна. Мы были у нас дома, заказали пиццу и не заметили, как время пролетело.

– Что ты, Валлюша, как я могу обижаться на такого ангелочка. Ни боже мой. Да ее и ругать-то не за что. Рита, ты иди переодевайся, будешь помогать мне ужин готовить, а мы с Валей пока загоним машины во двор. И не возражай, Валюша, мы приглашаем тебя на ужин, потому как пицца это несерьезно.

– Вот здорово. – Марго кинулась обнимать бабушку. – А я сама не додумалась.

После веселого и непринужденного ужина бабушка с внучкой пошли провожать Валентину. Закрыв ворота, долго стояли обнявшись, и смотрели вслед автомобилю.

Когда зашли в дом, Рита повернулась к бабушке и, внимательно глядя на нее, произнесла:

– Ба, мне надо с тобой очень серьезно поговорить.

– Да я уже поняла, что тебя что-то гложет. Больно неспокойная ты была. Ну пойдем ко мне в комнату, я прилягу немного. Сегодня такой суматошный день был, что пришлось почти все время провести на ногах и они у меня просто гудят, так телеграфные столбы.

Марго надула губы:

– Бабуля, я на тебя обижусь. Зачем готовила ужин, я и сама могла бы все приготовить.

– Давай больше не будем говорить об этом. – Женщина скинула тапочки и улеглась поверх покрывала. – Слушаю тебя, моя хорошая.

– Бабуля, может тебе валерьянки накапать?

– Рита, если ты собралась меня заставить нервничать, то не надо валерьянки. Тогда уж лучше накапай сто грамм.

– Вот умеешь ты, ба, превратить все в цирк. Я не буду тебя нервировать, но огорчить придется.

– Так разве же это плохо – цирк? Везде надо искать положительные моменты. Уныние нам ни к чему, дорогая. Рассказывай уж, а я постараюсь помочь тебе разгрести твои неприятности.

– Ба, ты знаешь как я тебя люблю и к кому же, как не к тебе, мне идти за помощью. – В глазах девушки блеснули слезы.

Рита села в кресло у окна, откинулась на спинку и начала свое повествование.

Мариэтта Викторовна лежала на кровати, прикрыв глаза рукой. По ее лицу струились слезы. Она старалась не всхлипывать, чтобы на спугнуть Риту, которая медленно, с натугой, но все еще продолжала свой рассказ. Девушка тоже плакала крупными и редкими каплями слез. Взгляд был устремлен в одну точку на стене, на которой висела картина, подарок бабушке от друга из Москвы.

Когда Маргарита закончила говорить, в комнате повисла тишина.

– Иди ко мне, моя золотая девочка. – Хриплым шепотом проговорила женщина и похлопала по кровати рядом с собой.

Марго неверяще уставилась на нее и со стоном упала в объятия свой любимой бабули. Прижавшись к ее груди, она разрыдалась со всхлипами, с икотой.

– Прости меня, бабушка. Я не думала что так получится. Прости меня, пожалуйста. Я подвела тебя.

Бабушка крепко обняла и баюкала своего маленького ангелочка, свою несчастную девочку. Душа ее плакала невидимыми кровавыми слезами.

"Не уберегла! Не уберегла я своего ангелочка, дура старая. Все оберегала ее от неприятностей, а они сами нашли дорогу к нам. Не тому я ее учила, а надо было учить жизни, учить жить с волками, а не прятаться от них. Она же, как мотылек, полетела на огонь любви, а оказалось суррогат."

– Тебе на за что просить прощения, родная моя. Это моя и только моя вина. Я не подготовила тебя к этой проклятой жизни, оберегала от неприятностей, хотела, чтобы ты подольше была счастливой. Оказалось, что я тебе сослужила плохую службу. Не плачь моя хорошая. Я всеми силами постараюсь исправить причиненное зло, насколько это возможно. Полежи со мной, куколка моя, может уснешь и душа твоя отдохнет немного. А завтра наступит новый день и мы обязательно что-нибудь придумаем. У нас еще есть время. – Она продолжала что-то тихонечко бормотать и поглаживать спину своего несчастного дитя, даже когда Рита уснула.

Утром, перед занятиями, девочки созвонились и Валя не поехала за Марго. Она приехала в институт пораньше, чтобы занять два соседних места на парковке, и теперь ждала подругу, прислонившись в своему автомобилю.

Увидев въезжающую красную Тойоту-Ярис на стоянку, Валентина завизжала и запрыгала на месте. "Знай наших". Рита остановила машину рядом. Открылась дверь и из нее, как в кино, показала нога в голубых джинсах-скини, обутая в закрытые туфли на шпильке. Следом выбралась из кабины и сама хозяйка автомобиля.

– Ты выглядишь отпадно, подруга. Даже лучше чем на днюхе у Андрея, хотя ты туда специально наряжалась. А теперь скажи мне, золотце, как закончился ваш разговор с бабушкой и состоялся ли он вообще.

– Все нормально, Валюша. Я же говорила тебе, что бабушка у меня адекватная, так что восприняла она все стойко, героически и обвиняет во всем только себя. Давай мы потом с тобой поговорим, а то к нам направляется делегация.

Валя резко обернулась и нехорошо сощурилась.

– Так, так, так, кого это к нам попутным ветром занесло. Никак наши змеи, как вороны, клюнули на яркие игрушки.

К ним приближалась Оксана Загорская со своей свитой. Две белесые подпевалы шли немного позади красы курса, словно пажи.

Валя с Ритой переглянулись, друг другу улыбнулись, взялись за руки и, покрепче схватив свои сумки, стремительно пронеслись мимо делегации, делая вид, что этот визит не по их душу. Добежав до входа в институт, остановились, отдышались и расхохотались.

– Валюша, и все-то тебе весело, только почему ты все время веселишься без меня? – услышали девушки вопрос и разом обернулись. Парень задавший это вопрос, застыл в изумлении, глядя на Марго. Был он высоким, симпатичным, с волосами темно-русого цвета и светло-карими глазами, которые с восторгом и смотрели на Маргариту.

– Челюсть подбери, Челентано. – Хихикнула Валя.

– Маска-маска, а почему я тебя не знаю и никогда не встречал? Валя, познакомь с подругой. Пожалуйста.  Он состроил жалобную рожицу.

Марго поджала губы:

– Перебьешься. – И взяв за руку Валю, потащила ее за собой в здание.

К аудитории девушки добрались, сгибаясь от смеха.

– Как ты его сурово отшила и главное так интеллигентно: "Перебьешься."

– Валя, хватит смешить, лучше скажи почему ты его назвала Челентано.

– Так он играет на гитаре и поет как Челентано. Голос очень похож и манера исполнения. Это прозвище пришло еще из школы. Так его называют те, кто с ним учился в школе. Я сама не слышала как он поет, не довелось еще. Но приглашения на вечеринки, где он поет были, но они совпадали с мероприятими отца. Так что мимо меня все прошло, но наверстаю. Надеюсь и ты будешь иногда ходить со мной?

– Не знаю, дорогая моя, не знаю пока. Я хоть и храбрюсь, но еще ни к чему не готова. Ни к пристальному вниманию, из-за которого мне сразу становится неуютно, ни к посещению вечеринок. Одной уже хватило на всю оставшуюся жизнь.

– Марго, так и ведь раньше наши девочки не оставляли тебя без внимания. Я думала ты уже привыкла.

– К этому трудно привыкнуть, можно только сделать вид, что я старательно и изображала. Но и прежнее внимание, я думаю, не пойдет ни в какое сравнение с нынешним. Ладно, посмотрим.

– Марго, голову выше и вперед. На горизонте наш несравненный староста. – И девушки дружно зашагали к дверям аудитории, возле которых и стоял Андрей.

И чем ближе они подходили, тем шире становился у него взгляд.

– Марго, ты? Глазам своим не верю, ты теперь решила ходить на занятия, как на праздник, во всеоружии?

Рита остановилась возле него, оглядела с ног до головы:

– А тебе что-то не нравится? И почему это вдруг такой интерес? Ты вроде раньше и не замечал меня, а заметил только раз, да и то с дальним прицелом.

Андрей поперхнулся:

– Что ты, мне, наоборот, все нравится. И даже очень.

– Ах тебе все наоборот нравится. Какой ты извращенец. Валя, пойдем скорее от него. – Едва сдерживая смех, Рита потащила подругу к своим местам.

– Что на тебя нашло? – шепотом спросила улыбающаяся Валя.

– А что ты шепчешь? Никого еще и нет. Мы же все-таки рановато пришли.

– Не знаю. – Пожала плечами Лапина. – Я уверена, что остальные в данный момент обсуждают информацию Оксаны о тебе и твоей машине. Наверняка разглядывают автомобиль на стоянке. Спорим?

– Нет уж. Иди спорь с Андрюшей. Он спец.

А Андрей был уже неподалеку и все услышал. Он подошел к девушкам.

– Марго, я понимаю, что у меня надежды никакой нет, но если сможешь, прости меня, дурака. Я ведь не со зла.

Валя прищурила глаза:

– Не со зла говоришь. Так ты ведь спорил на деньги, а деньги это зло. – И наклонила голову, разглядывая парня. – Что молчишь, сказать нечего? А ты скажи, что ты больше не будешь, мы все посмеемся вместе и будет между нами мир, дружба, жвачка. Так? А ну иди отсюда и больше не подходи. Если только по учебным делам и то не советую.

Но Андрей не смотрел и не слушал девушку, он глядел на Маргариту. А она, отвернувшись, разглядывала что-то в окошке и молчала. Он вздохнул и пошел на свое место. А в аудиторию ворвалась сразу целая толпа студентов, галдящих как птицы на своем базаре.

Мариэтта Викторовна сидела в кабинете управляющего банком и крутила в руках сигарету. Сам управляющий, высокий статный мужчина, с почти полностью седой головой, прохаживался по кабинету. Остановился возле женщины, укоризненно взглянул на нее.

– Мари, ты бросила курить давным-давно и неужели, из-за какой-то неурядицы, начнешь вновь отравлять свои легкие?

– Какая же эта неурядица, это горе. – Потерянно ответила женщина.

– Так расскажи, а не страдай в одиночестве. Может полегче станет. А я помогу чем смогу. – И тихонечко добавил. – И не смогу, да помогу.

Управляющего звали Валентин Сергеевич, был он на пару лет лет постарше Мариэтты. Пять лет назад у него умерла жена, единственный сын давным-давно уже не жил с родителями. Да и жил в другом городе, работал управляющим в нефтегазовой компании и к отцу приезжал только раз в год. Звал его к себе, но Валентин Сергеевич не соглашался ехать. Через год, после траура, он начал ухаживать за своим заместителем Мариэттой Викторовной. Она нравилась ему всегда, сколько ее знал. А знал он ее еще со школьной скамьи, с младших классов. Его покорила эта девчушка с большими глазами то ли синего, то ли зеленого цвета. Он защищал ее от других мальчишек, носил за ней портфель из школы. Потом провожал ее в музыкальную школу, когда она начала туда ходить. Ее мама смеялась вместе с мамой мальчика:

– Надо же какая дружба у них сложилась.

Правда мама Мари, махнув рукой, говорила:

– Да какая же это дружба, если они практически не разговаривают. Моя от роду молчунья, а у тебя настоящий мужчина, зря не болтает.

Но потом родители девочки получили квартиру в другом районе и переехали. Валентин упрямо продолжал приходить к другой школе, где теперь училась Мари, чтобы проводить ее в музыкалку. Но постепенно дружба сошла на нет и их пути пересеклись только после окончания института. Оба начали свою карьеру в банковском секторе. У обоих уже были семьи. У Мари родилась дочь, у Валентина сын. Последние десять лет Мари работала его заместителем и ему трудно было удерживать себя. Она по-прежнему волновала его, будоражила кровь.

Вот об этом и вспоминал сейчас Валентин Сергеевич, глядя на женщину, которая нравилась ему всю его жизнь, но приблизиться позволила только недавно. Они встречались время от времени в его квартире. Он неоднократно предлагал ей выйти за него замуж, но Мари пугалась, говорила, что уже возраст у них не тот, да и внучку поднимать надо. Но разве внучка была бы помехой? Мужчина прекрасно понимал, что все дело в ней самой. Она боится осуждения, косых взглядов. И как ее переубедить он совершенно не представлял.

Смотрел на ее бледное лицо, тоскливые глаза и начинал понимать, что произошло что-то серьезное. Он сел рядом с ней, взял ее за руки, выдернув сигарету, и приказал:

– Рассказывай.

И она рассказала.

– Бедная девочка. – Только и сумел вымолвить Валентин.

Он не знал как утешить Мари, какие сказать слова, чтобы она не расплакалась. Вот если бы они были у него дома, то он обнял бы ее, прижал к себе и целовал до тех пор, пока она не успокоилась. А здесь она не позволит обнять себя. А девочку ему было действительно жаль. Не успела попробовать вступить во взрослую жизнь, как попытка оказалась неудачной настолько, что могла сломать и не такого наивного человека.

– Мари, ответь мне, ты уже решила что-то для себя.

Она кивнула.

– Я не собираюсь дожидаться будет ли беременность или нет, а увезу Маргариту из этого города. Продадим дом и уедем к ее матери. Там что-нибудь купим. Даже не буду ждать продажи, просто уедем и поживем там на съемной квартире. А как только дом купят, так мы сразу и приобретем себе что-нибудь.

Валентин облегченно вздохнул, но вздохнул так тихонько, чтобы Мари не почуяла и не обиделась. Раз она не собирается жить в этом городе, то она облегчит его задачу. Теперь-то он точно сможет ей помочь. Только рассказывать ей об этом надо или у себя, или у нее дома. Здесь она его не услышит и не поймет.

– Мари, дорогая, а можно напроситься к вам в гости на ужин, например.

Она недоуменно взглянула на него:

– Ты что-то задумал, Валя?

Он улыбнулся и кивнул.

– Не переживай, все будет хорошо. Кажется я сумею помочь вам и себе тоже.

Женщина продолжала глядеть на него с подозрением, но потом все же согласилась.

– Хорошо. Ждем тебя вечером. Я тогда пойду домой, надо будет приготовить ужин. Ты не против?

– Иди, конечно. Раз в жизни ты можешь уйти раньше.

Мариэтта Викторовна заехала в магазин по дороге домой, купила продуктов. Поставив машину в гараж, зашла в дом и поняла, что Марго еще нет. Позвонила ей:

– Ты где, девочка моя? – узнав, что Рита у Вали, успокоилась. – У меня просьба к тебе. К нам сегодня придет гость на ужин. Постарайся тоже подойти к этому времени. Думаю, что часов в восемь самое то. Жду тебя. Машину веди осторожней, не лихач. – Засмеялась на ответ Риты и положила трубку.

Как бы не было ей печально, она признала, что Рита оказалась духом сильней ее. Вопреки внутреннему сопротивлению пошла в институт. Теперь заехала в гости к подруге, да еще и шутит с бабушкой по телефону.

"Молодец, девочка. Так и продолжай, а я всегда тебя поддержу. Теперь, Мариэтта Викторовна, поздно тебе уже строжить ее, отпускай свои вожжи и пусть Рита живет своей жизнью."

Два брата Александр и Андрей Хмельницкие валялись на двух диванах в гостиной и лениво перебрасывались фразами о том, куда бы им сегодня завалиться. На вечеринку к Оксанке или пойти в клуб.

– Андрюха, если ты хочешь, то иди к своей Оксанке, я не пойду. Я ни её толком не знаю, ни окружение. Да и ну их на хрен эту "малышню". Может в клуб сгоняю.

Андрей хохотнул:

– Конечно, ты её не знаешь, откуда тебе ее знать, ты ведь всего разок с ней переспал.

Алекс злился:

– Далась тебе эта Оксана, я и не помню её, я тогда сильно пьяный был.

– Ага, у тебя даже глаза к переносице сходились и ты все время спрашивал: "девочки, вы что, двойняшки". – Угорал на него Андрюха. – Ты ведь так и думал, что их две, да?

– Иди в жопу, придурок. Как будто сам не был никогда пьяным и не снимал в таком виде девиц.

– Неа, в таком виде меня самого надо было снимать. На камеру, чтобы потом показывать как не надо пить. Ты же знаешь, я когда перепью, могу только спать и только один. – Продолжал веселиться брат.

Они не были родными братьями. Мать Алекса оставила его еще маленьким и ускакала с каким-то не то художником, не то музыкантом от мужа-деспота, как жаловалась она подругам. Отец женился на другой и Андрей был сводным братом Алекса. Можно сказать, что вторая жена отца заменила Александру мать. Она его так же любила, как и Андрюшу, не делала между ними различий. Они были и внешне немного схожи. Темными, почти черными волосами и такими же глазами. А вот черты лица уже различались. Мать Андрея погибла около двух лет назад, попав под машину на переходе. Отец до сих пор не может в себя прийти и жениться больше не собирается. Может быть когда-нибудь, когда мальчики создадут свои семьи, тогда, возможно и он подумает о том, чтобы подыскать себе спутницу.

Андрей бросил декоративную подушку в брата:

– Ну что решил, браза? Куда свои стопы направишь?

– Куда, куда? Позвоню Игорехе, может в "Закат" закатимся. Там тёлки классные ошиваются. С такими не грех и в постель завалиться. Не то, что ваши Оксаны -Валентины.

– Не скажи, брателло. Знаешь кто сегодня меня поразил? Марго. Она сегодня такая крутая заявилась, куда там твоим тёлкам из бара. Да и наши на её фоне поблекли все. Вот с ней я бы точно покувыркался и не один раз.

Алекс усмехнулся:

– Я думал, что она еще неделю, как минимум, не придёт на занятия. Даже жалко стало, бедняжку. Сорвался её план. А она, смотри-ка, припёрлась и не побоялась, что я расскажу всё. Хорошо я такой благородный, языком не треплю.

– Алекс, ты меня не понял. Она сегодня выглядела ещё лучше, чем на моей днюхе. Там все девицы были при боевом раскарасе и она в том числе. А сегодня на ней никакой косметики не было, но от этого она смотрелась ещё лучше. Парни так и вились вокруг неё весь день, начиная с Челентано и заканчивая Трофимовым. А Трофим так вообще внаглую лез к ней, пока не получил по башке от обеих, от Марго и от Валентины.

Алекс нахмурился:

– Что-то не верится, чтобы Трофимов, первый красавчик института, и лез к девчонке сам.

– Да ты её не видел. А одета она как, куда там нашим выбражалам. Шмотки на ней экстра-класса, здесь такие не продают.

– Не видел говоришь? Я и видеть не хочу. Только вот скажи мне, откуда она эти шмотки взяла? Здесь ей никто взаймы одежду дать не мог, а ты сам говорил, что она живет с бабулей. Ну, одежду на вечеринку к тебе могла у той же Лапиной взять, а линзы ей кто купил? Хотя не так и дорого они стоят.

– Во-во, она опять в линзах. Глаза просто отпад.

– Понятно. Раз не вышло со мной, решила теперь еще кого-нибудь захомутать. Значит ей ваша Лапина с одеждой помогает. Больше некому. Придется выводить её на чистую воду. Но пока подожду, посмотрю кого она заарканит. – И он опять усмехнулся, только теперь в глазах мелькнул дъявольский огонёк.

– Братишка, ты меня или не слушаешь, или не хочешь слышать. Ей и арканить никого не надо, сами летят, как пчеёы на мёд. И логики не вижу в твоих рассуждения ещё и потому, что она прикатила в институт на обалденной машине Тойота-Ярис. Её тоже одолжила Лапина? – ехидненько посматривал на брата Андрей.

Сверху раздался голос отца:

– Саша, Андрейка, мальчики, где вы?

Андрей крикнул:

– Пап, мы внизу, спускайся к нам.

Отец уселся рядом с Андреем:

– Чем заняты, о чем разговор? Что-то уж больно бурный. Я даже проснулся. Лег немного полежать, а вы разгалделись.

Андрюша вдруг вскочил и забегал по гостиной, потом остановился возле отца:

– Пап, скажи, пожалуйста, тебе ни о чём не говорит фамилия Елчанинова. Может знаешь кого с такой редкой фамилией.

Отец задумался, вскинул брови и посмотрел с удивлением на Андрея:

– Ну, знаю. А тебе зачем? И какое ты имеешь отношение к Мариэтте Викторовне Елчаниновой?

Андрей аж подпрыгивал от нетерпения:

– Тепло, тепло…У нас в группе учится Маргарита Елчанинова. Как думаешь, она имеет какое-нибудь отношение к этой женщине и кто эта женщина?

– Аааа, понятно, опять все из-за девушек. Ну сама Мариэтта очень красивая дама, хоть и не молодая уже, и дочь у неё красавица, а уж внучка, говорят, вся в мать. Дочку видел давно еще, очень красивая девушка была, а вот внучку не довелось видеть. Её в свет Мари не выводила, но живет внучка с ней.

Андрей кинул победный взгляд на Алекса:

–Пап, а кто она, эта дама?

– Я разве не сказал? Так она заместитель Никитина, управляющего Сбербанком. Она уж лет десять, наверное, у него работает. Её куда только не переманивали, да Валентин не отпускает. Умнейшая женщина, а как экономиста, её ценят не только у нас, но и в области.

Отец усмехнулся:

– Ну я ответил на ваши вопросы? Тогда накормите отца, мне одному и есть не охота, да и готовить тоже.

– Пап, там все готово, нужно только разогреть. Хочешь я разогрею?

– Ладно, сидите уж. Вы сегодня дома или как?

Андрей ответил за обоих:

– Мы еще не определились.

Когда отец ушел, Андрей сел рядом с лежащим Алексом:

– Вот тебе и серая мышка.

Брат повернул голову:

– Так это вы пришли к такому выводу и мне голову заморочили: "соблазни нашу мышку, а то она, как ледышка, никого не подпускает, – передразнил он Андрея. – И как ты там выразился, мол она меня заарканить захотела, потому как я из богатой и известной семьи, да? "

Андрей молчал, о чём-то напряжённо думая.

– Вообщем, Андрюша, мне по фиг кто она. Что сказал, то и сказал. Ни извиняться, ни оправдываться не собираюсь. Это вы там у себя в группе разбирайтесь. Мне лично все равно.

Андрей уставился на него:

– Слушай, а если она окажется беременной тебе тоже будет всё равно? Отец тогда тебя вместе с гавном съест и не подавится. И будешь ты у нас молодой папаша, хочешь ты этого или нет.

Алекс аж с лица сменился. Резко сел и стал растирать лицо руками.

– Утешил, называется. Не думаю, что она после моих слов кому-то скажет, что это от меня.

– Ну уж своей бабушке расскажет, это к гадалке не ходи. Чтоб наказать тебя и то расскажет. А уж бабуля молчать не станет. Мне так кааатся. – Изобразил голос Хазанова Андрей. – Попал ты, брателло. – И с силой хлопнул его по плечу.