Читать книгу Игры виновных: сезон первый - Р.С. Кириченко - Страница 7

– Ладно, нам пора идти, – сказал Паша, указывая на настенные часы. Они показывали семь часов вечера.

– Во-первых, ты мне так и не сказал куда, а во-вторых, этот сочный, идеально прожаренный ягнёнок, которого я съел, требует ещё как минимум пятнадцати минут неподвижности, – ответил ему Саша, поглаживая живот.

– Пойдём-пойдём, нас уже ждут! – повышая голос и размахивая руками, произнёс Паша.

– Да блин, кто ждёт-то?! – недоумевающе переспросил Саша, но ответа так и не дождался, потому что его друг уже покидал бар.

Первым делом, когда они вышли на улицу, Паша закурил, не обращая внимания на укоризненный взгляд своего друга. Он уселся в машину. Зелёный двухдверный «Фольксваген Гольф». Паша любил это произведение немцев, и если под капотом что-то издавало лишний, не очень приятный звук, то он сразу отправлялся прямиком на СТО и ремонтировал необходимое.

Они объехали большую часть города, а Саша так и не оторвал глаз от окна. Он любил свой город, и по вечерам эта любовь разом усиливалась. Незагруженные дороги, освещаемые тусклым светом фонарей, проезжающие мимо автомобили и сидящие в них люди. Он любил подсматривать за ними. Будь то влюблённые пары, где она мирно посапывала на плече молодого человека, пока тот крутил руль. Будь то уставший, с затравленным, или угрюмым, или злым взглядом водитель такси. Будь то веселая компания из девушек, или парней, или и тех и других, что-то кричащих из открытых окон, или машущих бутылками с алкоголем. Ему нравилось ловить взглядом частичку чужих жизней, проезжающих мимо него.

После того, что случилось, он старался ловить каждый момент, каждое яркое впечатление, не жалея времени. Он часто брал такси, указывал неизвестный ему адрес и ехал туда, чтобы просто погулять. Он любил свой город, он восхищался им.

Тем временем Паша направлял автомобиль к окраине каменных джунглей, то сбавляя, то набирая скорость.

– Помнишь рассказы про старика, который слетел с катушек из-за того, что он стал стариком? – неожиданно спросил он.

– Припоминаю, ты хочешь меня с ним познакомить?

– Ха-ха-ха, боюсь, ты ему не понравишься, дружище! – хлопнув по плечу соседа, ответил Паша. – Я и куча моих знакомых и знакомых их знакомых сняли дом, точнее коттедж. И так вышло, что он находится рядом с его домом. Я говорю это к тому, что если ты его вдруг увидишь и услышишь, как он ругается матом, брызжа слюной вокруг себя в радиусе парочки метров, то не обращай внимания.

– Спасибо, что предупредил, – Саша облегчённо вздохнул, и они вместе посмеялись.

Частный сектор находился за городом, и дорога там была далеко не из лучших. Ямы вперемежку с грязью, кочками и кусками асфальта заставили Пашу сбавить скорость.

Чем ближе они подъезжали, тем больше Сашу сковывала тревога. Какая-то паника внутри – и он понимал, отчего это. Слова и взгляд его мамы, взгляд, наполненный страхом, переживаниями за него. И для этого был повод. Серьёзный повод.

Больше не пришлось спрашивать у Паши, как долго им ещё ехать. Пункт назначения выдал себя сам, не успели они свернуть на нужную улицу. Музыка играла так громко, что Саша удивился тому, как ещё не вызвали полицию и не прикрыли этот незаконный рейв.

Так же отчетливо были слышны и голоса, и он навскидку предположил, что там не меньше сорока, а то и пятидесяти человек. И был прав.

Подъезжая к дому, Паша сбавил скорость до десяти километров в час и, высунув руку в окно, сжав кулак, начал выкрикивать разные победные кличи, словно он супергерой, спасший мир, а все они – толпа, которая его ждала и восхваляла. Он то и дело поворачивался к Саше, толкал его в плечо – и снова в окно. Знаете, если бы до встречи с ним Саша был самым грустным человек в мире, то Паша бы с лёгкостью в один миг обернул своего друга в противоположную грусти обертку. Если для пиратов золотой жилой было торговое судно, наполненное драгоценностями, то для Саши этой сокровенной жилой был он. Настоящий друг. Спасибо, Паша.

Он не сказал ему этого вслух, при этом принялся повторять всё, что делает его друг. И ведь действительно – в нём проснулся такой заряд энергии, что на секунду он заволновался о том, что не успеет потратить её за этот вечер!

Друзья остановились в нескольких метрах от дома, чтобы припарковать машину. Саша не спешил выходить, решив осмотреться из салона.

Дом был построен из дерева. О таких ещё говорят «без единого гвоздя». Этакая избушка из старорусских сказок, только устроенная в современном стиле. Высокий каменный забор вперемежку с коваными ограждениями и нанесёнными на них невероятно красивыми узорами. Только глядя на этот забор, можно отметить, что у хозяев этого особняка достаточно средств, чтобы удивлять как минимум прохожих.

– Ты чё уселся? Пойдём! – прикрикнул Паша, заставив друга очнуться. Саша кивнул головой и вышел. И без всякого удивления отреагировал на то, что Паша снова с сигаретой в зубах.

– Даже не думай говорить об этом, – укоризненно сказал Паша, словно прочитав мысли друга.

– Без проблем, братишка.

Они вошли во двор. Первым их встретил смех, доносящийся слева. В беседке находилось человек семь, они что-то оживлённо обсуждали и в буквальном смысле ржали.

«Видимо, это курилка, – подумал Саша и улыбнулся, поглядывая на Пашу, – если он снова потеряется, то, кажется, я знаю, где его искать».

По правую руку находился небольшой фонтан в форме медведя, усевшегося на камень и пытающегося поймать рыбу, в то время как основной поток воды пробивался между лапой и выпрыгивающей из воды рыбой. «У здешних хозяев есть вкус, – отметил для себя Саша и, посмотрев на кусты, выстриженные в форме ёжиков (хотелось верить, что это ёжики, а не отсутствие креативности), добавил: – А вот садовник не очень».

Всё происходящее здесь напоминало ему американские студенческие тусовки из молодежных фильмов, когда местная команда футболистов вместе с их чирлидершами устраивает вечеринки дома у капитана команды, когда они все напиваются, тусуются, громко играет музыка, всё это снимают на видео, когда кого-то из перебравших алкоголя девочек несут в комнату на второй этаж, когда осмелевшие неудачники пытаются попасть на эту тусовку, чтобы казаться крутыми, но их не пускают на порог – или, что хуже, если им удается всё-таки попасть в помещение, они оказываются пойманными членами команды, которые, в свою очередь, уже знают, как унизить таких, как они.

Саша смотрел на всё это, не сдерживая улыбки, и тихим голосом произнёс:

– Лишь бы всё не закончилось как в фильме «Проект Х».

– Что ты сказал? Я не расслышал, дружище, – осматриваясь по сторонам, спросил Паша.

– Я говорю, лишь бы всё не закончилось как в фильме «Проект Х», помнишь такой? – ответил Саша уже чуть громче.

– Конечно помню, дружище! – Паша хлопнул его по полечу. – Твою мать, так ведь будет даже ещё круче. Запомнишь свой день рожденья! – Паша широко улыбнулся.

– Братишка, понимая, какое влияние имеют хозяева этого особняка, мне бы не хотелось, чтобы это был мой последний день рождения, – копируя его улыбку, ответил Саша.

– Ладно, зайдем-ка мы поглубже, – подытожил Паша, взяв друга за плечо и потащив в помещение.

Они шли не спеша по не очень широкому коридору, что-то типа удлинённой прихожей. Паша то и дело с кем-то здоровался, интересовался их настроением и делами в целом, некоторым девушками целовал руку – видимо, им нравился этот высокий коротко стриженный парнишка с синими, как глубины океана, глазами, шикарным (пусть иногда неуместным) чувством юмора и отличным вкусом в одежде. Видимо, да, нравился, раз уж они так охотно подсовывали ему ручку для поцелуя, словно они банковские работники, пытающиеся всунуть страховку неначитанному клиенту.

Некоторым он представлял и Сашу. И конечно же, в своём стиле. Паша запрыгнул на небольшой столик, вытянувшись во весь рост, прочистил горло и встал в стойку, как истинный и неповторимый оратор:

– Эй, вы все, послушайте! – начал он. – Многие находящиеся в этом месте знают меня, а я знаю их. Я запрыгнул сюда не просто так. Если честно, мне просто осточертело говорить одно и то же. Для начала вы все должны взять в руки вот такие стаканчики, – он поднял вверх руку и показал всем бумажный стаканчик красного цвета. Выждал пару минут, убеждаясь, что большая часть стоявших повторили за ним.

Саша нервно потрепал его за брюки, как бы намекая, что всё это ни к чему. Но его друг, конечно же, не обратил на это никакого внимания.

– Итак! – продолжил Паша. – Сегодня у моего друга, брата, товарища, воспринимайте как хотите, очень важный день! Нет, он не лишился девственности, – подчеркнул он, когда в зале кто-то что-то прокричал. – Тем более сзади! Молодой человек, кажется, вам нужно выйти, – сквозь смех ответил Паша на тот очень неэтичный вопрос и продолжил: – Так вот, очень важный день. У него сегодня день рождения! Сегодня ему исполнилось двадцать лет!

В зале поднялся шум, начали аплодировать и выкрикивать поздравления. Саша, кажется, немного покраснел от смущения, а Паша продолжал:

– Так давайте же поднимем и осушим бокалы! За тебя, братик, за Сашку! —

Договорив речь, он запрокинул голову и влил в себя всё, что находилось в бумажном стаканчике.

Кто по одному, кто по двое подходили и поздравляли именинника: хлопали по плечу, лезли обниматься, дергали за уши и растягивали щёки. «Я как будто к бабуле приехал», – подумал он.

Паша спрыгнул со стола и пошёл общаться с кем-то из своих знакомых. Тем временем Саша, закончив получать поздравления, отправился искать уборную. На первом этаже поиски не дали результатов – не потому что там не было этой специально отведённой комнаты, а потому что не хотелось пролезать и расталкивать людей. Он поднялся на второй этаж, повернул направо и, наткнувшись на пару дверей, выбрал верную. Припарковав свой бумажный стаканчик на углу раковины рядом с тюбиком жидкого мыла, он взглянул на себя в зеркало и тяжело выдохнул. Его по-прежнему что-то тревожило, он не мог расслабиться, даже несмотря на представление Паши.

«Брось, это всего лишь сон», – нервно прошептал он. Затем снял свой лёгкий, тоненький черный пиджак, осмотрел со всех сторон белую майку на предмет смятости, или пота, или каких-нибудь других грязных точек. Всё чисто. Он посмотрел в свои тёмные карие глаза, чуть пригладил волосы (хорошо, что он носит короткую причёску, меньше возни) и, взяв напиток, вышел из уборной.

На этаже в паре метров от него послышался смех. Он доносился из-за двери угловой комнаты. Девичий, тоненький, заигрывающий с его слухом смех. Саша замешкался – желание и совесть начали борьбу между собой. Вдруг она там не одна… хотя навряд ли она смеялась бы в одиночестве. Или же одна, но не желает никого видеть, или она, может быть, со своим парнем общается по Facetime или «Скайпу» и врёт ему, что она дома, а тут он. Возможно, она с подругой, и они того… топят за нетрадиционные связи.

Шквал мыслей обрушился на него, мешая определиться с тем, что делать. Поколебавшись ещё минуту, он выпил залпом почти всё, что у него было налито, – Саша решил, что надо всё-таки оставить немного напитка на тот случай, если у него завяжется разговор, чтобы в определённый момент молчания (а такие случаются часто) было чем занять себя.

Он подошел к той двери, откуда доносился смех, пригнулся и попытался всмотреться внутрь сквозь замочную скважину. «Ну ты и извращенец», – сказала совесть. «Давай же, мужик, открывай, не томи», – подсказало желание. Как назло, скважина была прикрыта с той стороны. «Была не была» – и, решившись, резко ворвался вовнутрь.

Оказалось, настолько резко, что в первые пять секунд на него никто не обратил внимания. Никто из этих двух. Пяти секунд хватило, чтобы Саша впал в ступор с приоткрытым ртом.

Первое, что он увидел, точнее кого, – рыжеволосая девушка. Она стояла перед открытым окном, задрав по самую шею чёрную футболку. Она кому-то махала в окно и что-то выкрикивала. её спина была обнаженной, что говорило об отсутствии лифчика, джинсы сползли вниз, открывая взгляду то, какой формы и цвета трусики.

Она махала руками, что-то выкрикивала и показывала кому-то грудь. Чертовски красивую и большую грудь. На неё Саша обратил внимание сразу же, когда она повернулась к нему. И только через секунду, только через одну секунду после того, как осознала его присутствие, опустила кофту – этого было достаточно, чтобы Саша оценил то, как повезло тому, кому она подарила возможность любоваться ею.

Вторая девушка стояла рядом и снимала всё происходящее на телефон. При взгляде на неё у Саши закралось подозрение, что она была полной противоположностью рыженькой подруге, но, оценив прикол, решила составить компанию. Она была ростом где-то под сто семьдесят сантиметров, темноволосая, худенькая. Азиатская внешность – так говорят про тех, кто имеет подобный разрез глаз. Она была потрясающая – это был первый Сашин вывод о ней. Что-то вроде влюблённости с первого взгляда. В этих блестящих, притягивающих карих глазах было столько уверенности и мужественности, что доброму количеству парней следовало бы брать с неё пример. На ней надето зелёное удлинённое платье, и в дополнение к этой красоте на шее висела золотая цепочка с именем, которое Саше не удалось разглядеть, но удалось услышать.

– А ну, пошёл к чертям отсюда! – опомнившись, крикнула рыженькая. – Ты кто, на фиг, такой?

– Извращенец какой-то, – примкнула чёрненькая к возмущению своей подруги. – Ты, козлина, решил, что тебе перепадёт здесь? – крикнула она вдобавок и принялась оглядываться по сторонам.

– Да я случ… – не успев начать оправдываться, Саша принялся уворачиваться. Та, что потемнее, решила кинуть в него то, что попалось под руку первым. Жаль, что это оказалась бутылка из-под шампанского.

И если от первой ему удалось увернуться, то, решив, что она единственная, он ошибся. Вторая бутылка полетела сразу же следом, и как только Саша начал поворачивать голову обратно – все ещё думая, что может оправдаться, – он получил донышком прямо в середочку между виском и правой бровью.

– Вали отсюда! Терпеть не могу таких задротов, как ты! – все не могла уняться чёрненькая, – отсюда и слухи всякие начинают появляться!

Что-то она совсем умом поехавшая, подумал Саша и резко шагнул за дверь.

– Блин, Румина, а не слишком ты его? – слегка испуганно сказала рыженькая. – Он вроде симпатичный такой.

Это последнее, что услышал от них Саша. «Румина. Сумасшедшая девочка Румина. Сложное и одновременно красивое имя, впрочем, как и она сама», – улыбался и бурчал про себя Саша.

Как ни странно, он был доволен собой. Скорее всего, тем, что всё-таки не струсил и был вознаграждён за это видом шикарной груди, ударом бутылкой из-под шампанского и лёгкой влюблённостью во взгляд Румины. Всё остальное, как обычно, не имело значения.

Подходя к лестнице, он не заметил, что она вышла за ним. Он и не мог этого заметить. Только ступив ногой на первую ступень, Саша почувствовал, как левая сторона челюсти начинает неметь и онемение плавно переходит к языку. Он поднял руку и слегка потрогал эти места. Затем онемение перешло и на руку, которая начала становиться ватной. В его глазах появился испуг. Саша начал осознавать, что не может ни крикнуть, не сказать ни слова, только издаёт какое-то мычание. Он почувствовал, что в голове что-то щёлкнуло, как будто кто-то передёрнул затвор. Если бы стоящие снизу люди обратили внимание на него, они бы увидели, как от страха у него округлились глаза. Ещё щелчок. Он уронил стаканчик и схватился ладонями за глаза, никто из стоящих ниже по-прежнему не обращал на него внимания. Если бы Паша был рядом. Если бы Паша сейчас был в его теле, он бы ничего не смог увидеть, так как перед глазами стояла белая пелена и какой-то отдалённый яркий свет. Если бы Паша был рядом, он бы понял, что нужна помощь, что он не может говорить, что он начинает слепнуть. Саша попытался присесть, но потом решил всё-таки встать, чтобы попробовать вернуться в уборную и… Щелчок. Он упал.