Читать книгу Чаша мудрости - Руслан Бабаев - Страница 1

Восход светила и закат – сегодня все твое.

Улыбки гурий и вино – сегодня все твое.

Владей и царствуй, и не жди до завтра,

Поверь, все это завтра будет не твое!

Проснувшись утром, вознеси Всевышнему хвалу,

Вином божественным наполни пиалу.

Забудь о грусти, веселись в кругу друзей,

Кто знает, много ль впереди таких счастливых дней?

Дано ли дважды жизнь прожить? Едва ли.

Исправить то, что небом суждено? Едва ли.

Но два пути с рожденья пред тобой –

Ты должен выбрать сам, поможет кто едва ли.

В природе мудрой все предрешено,

Что небом дано – будет то свершено.

Живи, веселясь: за тебя все решит

Судьба, что тобою и мною вершит.

О, мир великих и ничтожных, Мир тебе!

На колесе истории вернулся я к тебе.

Что изменилось за века? Все та же суета!

Одни купаются в шелках, другие – нищета.

Начало бренной жизни творцом тебе дано,

Пройдешь ты все, что небом суждено.

Он не раскроет тайну твоего пути,

Иначе не решишься до конца идти.

Цени божий дар – драгоценное время,

Оно для тебя как бесценное бремя;

Летящее вдаль, словно быстрая птица,

И словно песок, что меж пальцев струится.

Нам два пути всевышний ниспослал:

Один – веселья путь, другой – печали.

Но по которому идти, увы, не указал

И мы, не ведая, страданья путь избрали.

Благодари судьбу, что ты в кругу друзей;

Счастливее, поверь, не будет этих дней.

Как ветер быстрый унесутся вдаль года,

И не оставят в памяти о прошлом ни следа.

Остерегайся тех, чьи речи как халва,

Чьи льстивы и двусмысленны слова.

Сбрось пелену, глаза свои раскрой –

Не друг, а враг стоит перед тобой.

Кто продал дружбу – грош ему цена,

Им правит вездесущий сатана.

Ты о таких, как он – забудь,

С друзьями настоящими пребудь!

Есть мудрое сказанье на востоке:

Когда предстанет друг с мольбою на пороге,

Взаймы давать ему ты не спеши –

Быть добрым или друга потерять – реши.

Коль нету у тебя друзей – никто ты,

И если не нажил врагов – никто ты.

Ни другу друг, ни враг врагу,

Как пыль в подножье бытия – ничто ты.

Будь благосклоннее к друзьям – врагам твоих врагов,

И не бросай в порыве гнева недостойных слов.

Коль в гордости безмерной потеряешь всех,

Ты не познаешь вкус побед и дружеских утех.

Не страшен враг с мечом, стоящий пред тобой,

Вступить ты можешь с ним в открытый бой.

Страшней намного и опасней враг иной,

Родящий недругов – язык коварный твой.

Блажен лишь тот, кто созерцает лик друзей,

Кто одиночества не знает горьких дней,

Кто в час веселья и слепой печали

Желанный гость у дружеских дверей.

Найдем ли мы в потемках мирозданья свет?

Увы, ключа к разгадке этой нет.

Как мотылек, летящий на огонь, едва ль успеет

Найти на тайну, что сожжет его, ответ.

Когда проклятие врага витает над тобой,

И ты готов вступить с ним в смертный бой,

Прими смиренье и реши: нужна ль тебе вражда?

Прости его и он исчезнет с твоей дороги навсегда.

Ты ближнего люби, как завещал пророк,

И честно проживи свой отведенный срок.

Не делай зла, когда от зависти неймется,

Коль сделал – знай, оно с бедой вернется.

Подобно крысам в лабиринтах полутьмы,

Мы ищем выход из житейской кутерьмы.

Понять же истину, как это не смешно,

Скорее крысам, чем тебе и мне дано.

Мир полон тайн, пытаемся мы зря

Прочесть таинственную книгу бытия.

Не знает вечность призрачных границ –

В ней нет начала и последних нет страниц.

Лишь избранным дано прожить, светило созерцая,

Так почему ж, в подарок жизнь от неба принимая,

Кричит родившийся младенец, будто зная,

Что в ад жестокий он попал из рая?

Вся жизнь с рождения – жестокая борьба,

Напрасны в ней рыданья и мольба.

Лишь сильный правит роковой судьбой,

Кто духом слаб – тот проиграет бой!

Хоть ты мудрец известный, хоть святой –

Ты не откроешь тайну мирозданья.

Ответить на вопрос сей непростой

Помогут ли полученные знанья?

О, всемогущий человек!

Как краток твой печальный век:

Восход грядущий полон грез,

Закат, увы, во власти звезд.

О, мир вожделений, мечтаний и грез!

Ты полон надежд, ожиданий и слез.

Кому-то даешь милосердья урок,

К другому же ты беспощадно жесток.

Когда над кем-то вдруг сомкнутся небеса,

И затуманит взор печальная слеза –

Не насмехайся над чужой бедой,

Иначе та беда вернется за тобой!

Когда тебя обвесил алчный продавец,

В одном лице и вор, и хитрый льстец –

Он принял грех, но осознал едва ли –

Кого ж он обманул? Уж не себя ли?

Как ты жестока и тупа, безликая толпа!

Любого можешь заклеймить позором у столпа.

Сильна ты яростью, но разумом слаба:

В чужих руках, творящих зло, – продажная раба.

Смеялись люди над больным, что сумасшедшим слыл,

Что по законам он своим, трясясь от страха жил.

Спросили как-то у него: « Чего ж боишься ты?»

На что безумец прошептал: «Боюсь я бешенства толпы».

Над старым деревом, что засыхать уж стало,

Стал путник насмехаться, присев под ним устало.

И невдомек глупцу, что умирая в жаркий день,

Оно дает ему спасительную тень.

Нет в мире вечного: с рожденья и до сна –

Спешит вослед зиме цветущая весна.

Лишь тот услышит шум дождя и пенье птиц,

Покоем и любовью чья душа полна.

Коль хочешь Всевышнего ты рассмешить,

О планах на завтра спеши сообщить.

Но знай, что в решеньях своих ты смешон –

Что завтра свершится – решает лишь он.

Что познал ты, придя в мир печальный земной,

На небосклоне бытия сверкнув сияющей звездой?

Пройдёт твой век – угаснет жизни тлеющий огонь,

И обретешь ли средь цветов в саду эдемовом покой?

Когда стучится путник – дверь ему открой,

Не торопись наполнить кубок свой водой:

Налей вина ему до края, не жалей,

И он весь мир раскроет пред тобой!

Сравним ли из пороков хоть один с тобой, о Глупость,

Впитавшая в себя величие и тупость?

Тебе подвластно все, одно лишь не дано:

Познать таинственную мудрость.

Когда сойдутся в споре знание и глупость,

Вам надобно бы знать одну премудрость:

Молчание в пустой беседе иногда –

Дороже во сто крат, чем мудрость!

Известно всем, что прелюбодейство – смертный грех,

Но как же быть, когда в любви сопутствует успех?

Как праведно прожить в веселье, не греша, мой друг,

Когда прекрасных пери полон мир вокруг?

Добро и зло – переплелись в борьбе на небесах,

Карая за пороки и прощая покаяния в грехах.

Но в час, когда вершит Фемида правосудие

с повязкой на глазах,

Соизмеримы ли они на праведных весах?

Когда богатства ты достиг, переступая через всех,

Сомнителен, и зыбок как песок, мифический успех.

Тому, кто взял чужое, надобно бы знать:

Что дьявол дал – то может бог отнять.

Те, кто избрал хранителем богатства скупость,

Житейскую одну забыли мудрость:

Кто скуп – останется лишь с тем, что он имеет,

А щедрого рука – вовек не оскудеет!

Едва прикрыв дырявые штаны цветным халатом,

Глупец лишь может хвастаться богатством:

Уж лучше на осле худом свой тощий зад возить,

Чем на коне хромом народ вокруг смешить.

О, человеческая жадность, нет тебе предела!

Когда душа идет на поводу у тела,

Когда забыты заповеди Бога,

Не в ад ли грешный приведет корысти полная дорога?

Боятся смерти все, не ведая о том,

Что в миг, когда нас усмиряет сон,

Мы умираем сотни раз,

И воскресаем; и лишь раз,

Уснув однажды невзначай,

Мы не проснемся в скорбный час.

Когда зайдешь в кабак, чтоб усладить себя вином,

Совет ты вспомни, данный мудрецом:

Уж лучше поднимать бокал в компании с глупцом,

Чем слушать ложь в беседе с лицемером и льстецом.

Не осуждай напрасно тех, кто не любим,

Не мы поступками их глупыми вершим.

Живи в согласии, не уподобляйся им,

Будь милосердным и не будешь сам судим.

В час наслаждения мирского, о, мой друг,

Ты думаешь, что вечен мир вокруг?

Так знай, что даже в сладострастный миг

Раздаться может горя страшный крик.

Творить добро иль делать зло – сей выбор пред тобой:

Реши судьбу свою лишь в споре сам с собой.

Но знай, что сея зло – ты дьяволу отдашься,

Творящему ж добро – оно втройне воздастся!

Ручьями, что стекают с гор, полна река.

Пятью перстами, сжатыми в кулак, сильна рука:

Лишь тот народ велик и не подвластен рабству,

Что дружбою един и цену знает братству.

Когда прозренья час придет,

Бесспорной истине поверьте:

Жизнь может оценить лишь тот,

Кто был в объятьях смерти.

Рождение и смерть – спор вечный на устах:

Что нам дарует вечность, что предрекает крах?

Так, где же истина? Она, увы, проста:

Восставшие из праха – вновь возвратятся в прах.

Когда поднимешься на высоту преклонных лет,

Найдешь ли на вопросы бытия ответ?

Увы, откроется тебе всего один секрет:

Все в этом бренном мире – суета сует!

Не смейся над старостью – жизнь коротка,

Дойти не успеет до моря река,

Как сам поседеешь, как белый прибой,

И смех повторится уже над тобой.

Возможно ли понять загадку мирозданья?

Познать пытались истину великие умы.

Увы, их жалкие и глупые признанья

Не стоят ни йоты нищенской сумы.

О, Луноликая! Наедине с тобой

В волшебный мир я окунаюсь неземной.

Журчанию ручья вторит игристое вино,

Зачем эдем мне – рай передо мной!

Не надо смерти ждать – она сама придет,

Иначе в страхе жизнь твоя пройдет.

Живи в веселье, не томись, мой друг,

Хвала богам, прекрасен мир вокруг!

Пороков много в мире – их не обойти,

Хоть праведным путем без устали идти.

Блюдя один запрет – нарушишь ты другой,

Увы, безгрешного средь грешных не найти.

Зачем рожденье ниспослал ты нам, о Мир,

В подарок дав с собой веселую беспечность?

Увы, недолог оказался жизни пир:

Мы все вернемся вскоре в бесконечность.

Не всякий, кто дожил до седины – мудрец.

Порой среди юнцов – он истинный глупец:

Слова нравоучений, льющиеся с уст, пусты,

как звон колец,

Поступки мудрые – вот мудрости венец!

О, человек, двуликое создание!

Когда вершилось Богом мирозданье,

В тебя вселился бес – ты в маску облачен,

Двуличным быть теперь – навеки обречен.

Все в мире туманном во власти небес,

Под солнцем, увы, не бывает чудес:

Беспомощным старцем предстанет юнец –

Нам всем уготован печальный конец.

Лишь тот, кто дорогой страданья прошел

И в муках земных свой рубеж перешел,

Тот знает, что путь, что ведет в райский сад

Проходит, петляя, сквозь огненный ад.

За солнечным днем, убегающим прочь,

Придет бесконечная темная ночь.

Великую тайну открыл нам творец:

Начало любое – имеет конец!

Моя пари! Лишь встретившись с тобой,

Познал я таинство любви, ниспосланной судьбой.

Истома сладких губ и блеск твоих очей

Переплелись со страстью сказочных ночей.

Скрипка печали, что флейте веселья вторила,

Песню ушедшей любви ото сна пробудила.

Где ты теперь, что меня больше неба любила,

И, уходя навсегда, мое сердце на части разбила?

Цветами устлан весь земной эдемов сад,

Куда не бросишь жаждущий свой взгляд.

Но только тот, кто был в том цветнике, признает –

Цветок не каждый, что в саду – благоухает.

Наш мир непостижим земному пониманью,

Итога нет бесплодному скитанью:

Закрыты пред людьми прозрения истоки,

Как создан мир? Ответ лишь знают Боги.

Придет тот день, когда уйдешь ты в мир иной,

Простившись с солнцем и таинственной луной.

Уйдешь во тьму, не разгадав вселенной круговерть,

И тайну вечную откроет тебе всезнающая смерть.

Хвала тому, кто жизнь прожил достойно,

Кто, уходя, покинул мир пристойно;

Кто честью дорожил и был достоин уваженья,

Кто не грешил и не искал прощенья.

Все тленно под луной, где отведен нам срок;

Всех перемелет мельница истории в песок.

Пока пустынею не стал цветущий мир,

Пей, веселясь – еще не кончен пир!

Что перед вечностью столетье бытия?

Как дуновенье ветра жизнь кратка твоя.

Мгновеньем пролетит во времени наш век,

Спеши в веселье жить, беспечный человек!

Как тонка между жизнью и смертью нить!

В мире опасном, поверьте, не просто прожить.

Лишь избранники бога до старости мудрой дойдут,

Остальные, увы, второпях в мир теней отойдут.

Постигнуть истину живущим не дано,

Что ожидает каждого – судьбой предрешено.

Не дал нам дар предвиденья пророк,

Распутать жизни чтоб запутанный клубок.

Пройдет отпущенное время и все во тьму уйдут,

Избранники другие в чужой нам мир придут.

Но краток век и повторится все сначала,

И нет тому конца, как нет тому начала.

Когда всем миром правит госпожа судьба,

Нужна ль за жизнь нелепая борьба?

Неведомо всем нам, что выжжено давно

На лбу у каждого кровавое клеймо.

Когда гарцуешь ты сегодня на крутом коне,

И смотришь свысока на тех, кто на земле,

Ты знай: когда скакун удачи сбросит и тебя

и твой успех,

Окажешься, среди тобой презренных, ниже всех!

Уж лучше пить прогорклое, но чистое вино,

Чем мутное, предвидя, что подслащено оно.

Как лучше правдой горькой дорожить,

Чем пребывать в объятьях сладкой лжи.

Воды из родника напиться – ты спеши!

И надышаться воздухом небесным – ты спеши!

Жизнь коротка: каким путем идти – реши,

И лишь бежать навстречу смерти не спеши!

Живи под солнцем, не пребудь в тени,

Цени мгновенья, что тебе даны.

Лишь тех, кто в радости свой осушает рог,

Не оставляет счастье и минует рок.

Не бойся смерти – жизнь куда страшней,

Когда преследует тебя проклятье черных дней:

Предательство друзей или измена милой,

Что может этой пытки быть больней?

Ты в этот странный мир пришел, скажи – зачем?

Светила свет увидел и луны, ответь – зачем?

Ни звезд таинства не познав, ни бытия,

Ушел во тьму, скажи – ты приходил зачем?

Себя, глупец, считаешь мудрецом? Напрасно.

И спорить ты готов со всеми обо всем? Напрасно.

Всего не может знать никто, а посему:

Умнее всех считаешь ты себя напрасно.

Когда, всех презирая, ты идешь в пути,

И не даешь прохожему дорогу перейти,

Поверь, твой рок тебя настигнет и тогда

От наказанья божьего не сможешь ты уйти.

Жизнь – второпях прочитанная книга:

Она написана судьбой – в ней быстротечность мига.

Нам не угнаться за чредой летящих в бездну дней,

Страницу пролистав – мы не вернемся к ней.

Уходят все, уйдем и мы с тобой.

Придут другие, будет мир иной,

Но след, оставленный тобою или мной.

Наполнит тихой грустью их покой.

О, сколько тысяч душ в небытие ушли,

Сравнимы ль с ними те, что на олимп взошли?

Как горсть песка перед величием пустыни,

Мы на весах истории ничтожны перед ними.

Лишь времени дано всем миром править,

Историю, увы, нельзя исправить:

Что было – все уходит в вечность,

Что есть – тому присуще быстротечность.

Достигнем ли мы истины? Напрасны все стремленья.

В неведенье наш разум в оковах заточенья,

Но рвется ввысь, мечась меж бытием и смертью,

Душа поэта, скованная цепью.

Спор о бытие и смерти бесконечен,

Семью замками он от смертных засекречен.

Все в мире призрачно и нет в нем постоянства –

Светила свет и тот, увы, не вечен.

Уж так ли вечен мир, как предрекают нам?

Кто истину познал – явился ли он к вам?

В неведенье и тьме мы век свой проживем,

И тайну эту не раскрыв, в безмолвие уйдем.

Сокрыты тайны бытия ушедшими веками,

Рождаются и покидают мир с закрытыми глазами.

Лишь краткий миг, прозрев, живем в веселье мы –

И вновь уходим, оросив сад жизни горькими слезами.

Дано кому-то, веселясь, жизнь долгую прожить;

Другому выпала судьба, спеша, добро творить.

Так чем же измеряют бытие – преклонными годами,

Или свершенными для всех богоугодными делами?

Вдохнули Боги души в нас – чтоб вновь забрать назад.

Как жизнь нам без греха прожить, что дали напрокат?

Душа безгрешная легка – взлетит, порхая, в рай,

Отягощенную ж грехами – потянет прямо в ад.

Проходят жизни путь и мудрый и глупец;

Один вершитель добрых дел, другой разврата жнец.

Но в введенье ль они, что бытие – экзамен,

И будет принимать его учитель наш – Творец?

Граница между правдою и ложью – призрачна она:

Из белых дней и черных жизнь сотворена.

В ней правда, как и ложь, у каждого своя,

Тогда как истина для всех – воистину одна!

В час твоего рожденья душу Бог в тебя вдохнул,

Чтоб по истеченью века ты ее вернул.

Чем ты ее заполнил? Милосердием, или в ней жизни суета?

И что же Богу ты отдашь, когда душа пуста?

Когда я трезв, похоже, мир весь пьян:

Во всем, что предо мной, я нахожу изъян.

Кругом вражда, беспутство и обман,

Неужто создавая нас, Всевышний, ты был пьян?

В душе у всех живет частица бога.

У них у каждого своя, им данная дорога.

Так знай же, что глумясь в пути над кем-то,

Ты унижаешь не его, а оскорбляешь Бога.

Никто не в силах хоть на час продлить свой краткий век,

Уйдет в назначенное время бренный человек.

Что он оставит в памяти, простившись навсегда?

Нам будет помниться одно – его лишь доброта.

Не верь тому, кто говорит, что вечен мир;

Что будет продолжаться бесконечно пир.

Историей седой доказано давно –

Все бренно в этом мире, вечно лишь вино.

Твердят мне недруги, что эти рубаи

Не мной написаны, Хайям, а что они твои.

Что ж, я польщен, похоже рубаи и их пленили,

Коль со звездой поэзии они меня сравнили.

Хвалу вину, Хайям, мы воспевали лишь с тобой;

Давай-ка выпьем, мой устод, из пиалы одной.

Пусть нас с тобою разделяют сотни лет,

Мы лишь в вине найдем на все ответ.

Коль хочешь побывать в раю – испей вина бокал,

В нем наслаждение найдешь, которое искал.

Но знай, что осушив кувшин до дна,

Провалишься ты в ад, где правит Сатана.

На тайну мирозданья нам не найти ответ,

Никто не возвратился, чтобы раскрыть секрет.

Кто знает, может истина окажется проста,

И ждет нас впереди не рай, а мрака пустота.

Не надо прошлым жить – его давно уж нет,

Грядущее ж едва ли прольет на тайну свет.

Сегодняшним лишь мигом старайся дорожить,

Ведь завтрашнего дня, знай, может и не быть.

Все в мире этом относительно, мой друг,

В пространстве и во времени загадочен свой круг:

Что есть сегодня пред тобой – то унесут ветра,

Что ожидает завтра – было то вчера.

В веселья час, когда вокруг царит покой,

Смерть кажется далекой и смешной.

Остерегайся! Властью наделенная судьбой,

Она стоит в раздумье за тобой.

Пей сладкое игристое вино,

Душою винодела создано оно.

Пей солнца жар и ледников прохладу –

Янтарную пьянящую усладу!

Гласит молва, что будто ты, Хайям,

Напиток Диониса воспевая, вовсе не был пьян.

Прости, хафиз, но, не испив кувшин до дна,

Возможно ль описать так прелести вина?

Могу ли я с тобой сравниться? Нет, Хайям.

Ты небо – я земля, о мастер рубаи Хайям.

И все же, мир не познан, согласись со мной

Кто знает, может мы осколки пиалы одной?

За то, что в грешный мир пришел – Хвалу ты небу вознеси!

За муки ада, что прошел – Хвалу ты небу вознеси!

Что истину в пути нашел – Хвалу ты небу вознеси!

И что безгрешным ты ушел – Хвалу ты небу вознеси!

В прекрасном кувшине, что создан был давно,

Хранилось много лет игристое вино.

По воле случая разбился тот кувшин –

Забыли про него, а помнят лишь вино.

Когда читаю я хмельные рубаи Хайяма,

Мне чаша не нужна пьянящего дурмана:

Беседуя на ты с восточным мудрецом,

Я пьян без сладкого вина и горького кальяна.

В моей душе слились поэтов двух творенья,

В них лиры взлет и мирозданья драма:

Чарующие строки Пушкина – источник вдохновенья,

И мудрость вечная бессмертного Хайяма.

Будь весел, прочь гони печаль:

Еще светла безоблачная даль.

Вина игристого и сладкого налей,

И кубок счастья до конца допей!

С той далекой поры, когда я сотворен,

Я невольно грехами, как все, осквернен.

Хоть и сделал немало я праведных дел,

Но богами едва ль за грехи те прощен.

Рожден ли небом хоть один, проживший без забот?

Проклятье видно заслужил весь человечий род:

Корысть, обман и лицемерство – вот его удел,

А счастье в мир, где зло живет – вовек не снизойдет!

Придя в эдем земной – приличье соблюдай,

И правило одно, живя, не забывай:

Коль будешь изгнан ты из рая –

Не возвратишься больше в рай!

Ответьте мудрецы – кто праведно живет:

Тот, кто дорогою страдания к истокам истины идет?

…О, нет! Блажен лишь тот, кто чашу наслажденья

В безудержном веселье с милой пьет.

Все, что под небом рождено –

Покинуть мир обречено,

И тайну эту мирозданья

Познать нам, смертным, не дано.

Загадочны мгновенья бытия, что звезды ниспослали,

В них время движется вперед по неизведанной спирали.

Тернист познанья путь и полон он печали:

Лишь до конца дойдя, мы вспомним о начале.

Цени бегущие, как лань, безудержные дни;

Нам ведали об этом и Хайям и Бируни.

Мудрейшие из мудрых – замедлить бег тот не смогли,

И сами, торопясь как все, в мир вечности ушли.

Заботами бесплодными не будь обременен:

За жизнью смерть спешит с неведомых времен.

Свой век в веселье проживи, как королевский шут,

Ибо и ты, как он, со смехом будешь погребен.

Кто стал в религии рабом повиновенья,

Достоин тот лишь жалкого презренья.

Не внемлет Бог слепому поклоненью –

Он примет тех, кто путь нашел к прозренью.

Нам за ударом шлет удар жестокая судьба,

Небес посланница слепая – всесильная раба.

Нет сострадания у ней ни к нищим, ни к царям –

Всех подведет без жалости к черте могильных ям.

Будь осмотрительным в общении с толпой –

Открытых лиц ты не найдешь перед собой.

На сцене жизни, где проходит представленье,

Все в масках роль играют пред тобой.

Кто правит временем, летящим в бездну дней,

Являясь праведным пророком для людей?

Великая история не замечает слабых,

Она тому покорна, кто ее сильней.

Поступками иных я изумлен:

Как будто мир для них лишь сотворен –

Раскрыв зловонные уста, и локтем всех толкая,

Спешат они к расплате напролом.

Пришедшим в мир земной начертано судьбой

Исполнить долг, предписанный Великою рукой.

И те, кем выполнена миссия земная,

В рай божий вознесутся или в ад, час вознесения не зная.

Напрасно книгу мы истории листали,

И в ней страницы истины искали;

Одно лишь в поисках нелегких мы познали:

Чем больше знает человек – тем больше в нем печали.

Когда печаль придет, не дай, о Боже,

Не будь к судьбе ни злее и не строже:

Как было сказано Великими до нас,

Что все пройдет и это – тоже.

Решил однажды шут в наряде короля

Пройтись перед толпой, придворных веселя;

Едва увидев мантию – все пали ниц пред ней,

И кланяться ей стали, забыв про короля.

При встрече с яростным врагом храбрее льва ты будь!

Встречаясь с другом на пути, склонить свой лик ты не забудь.

Когда же схватишься с врагом, поможет в битве той

Лишь верный друг, что жизнь отдаст, закрыв тебя собой.

Когда стоишь, беседуя у вражьих врат,

Пред тем, как молвить, оглянись назад.

Одно лишь слово, брошенное слепо, наугад,

Низвергнуть тебя может в сущий ад.

Пытаемся решить мы с давних пор –

В чем заключен меж бытием и смертью спор?

Когда познаешь суть, не мудрецам в укор,

Судьбы уже свершится приговор.

Когда в раздумье станешь перед выбором друзей –

Не шутника и балагура ты лелей:

Из двух достойных выбери того,

Взамен той дружбы кто не просит ничего.

О, как пословица восточная мудра:

Задачи важные решаются с утра.

Работа, свершенная ночью впотьмах –