Читать книгу Если мой самолет не взлетит - Руслан Исаев - Страница 7

Пришел на рабочее место, уселся под сравнительными диаграммами различных волновых каналов над своим столом. Вдруг стало нестерпимо скучно и нестерпимо жалко времени, которое я теряю. Стоило ли ради этого учиться так долго стольким наукам?

Мне становится очень обидно, до чего несправедливо устроена человеческая жизнь, когда я думаю о тех людях, которые мечтали жить в Девятке, но не смогли этого сделать из-за каких-то пятен в биографии. Например, виноват ли несчастный человек, мечтающий жить рядом с магазином, где всегда есть колбаса, в том, что у него есть двоюродный дядя за границей, или что его дедушка попал в плен в сорок первом году вместе с другими миллионами наших солдат.

А вот у меня, морального урода, который никогда не дорожил Девяткой, просто чудесная, безоблачная анкета. Я смело сажусь заполнять бумаги на любую степень секретности. И не надо мне скрывать, что у меня дядя был под следствием за кражу булочки в детдоме и дрожать всю жизнь в страхе разоблачения.

Что поделаешь. Человеку всегда легко достается то, чем он совсем не дорожит, и с огромным трудом то, что ему действительно нужно.

Я учиться-то поехал главным образом ради того, чтобы уехать из Девятки. И надо же, ввиду иронии судьбы по окончании учебы был направлен в Девятку.

Впрочем, институт, в котором я познавал тайны материи, тоже очень напоминал Девятку. Так как там изучают математику и физику (секретные науки), то и в институте, и в общежитиях тоже имелись проходные, пропуска и т. д.

Так же, как облик жителя Девятки, облик студента нашего института должен быть безоблачен и высокоморален. Студент нашего института должен:

–не вступать в связи со шпионами и с женщинами;

–не пить никогда;

–непрерывно повышать общеобразовательный уровень;

–если что-то тревожит, немедленно сообщить в Первый отдел.

Так написано в Правилах, висящих на стене в общежитии.

За выполнением Правил следили. Я, правда, не слышал, чтобы студента выгнали за то, что он не сообщил в Первый отдел о попытке вербовки, но вот наши профессора, цвет русской интеллигенции так сказать, ломились в двери комнат общежития, если подозревали, что студент уединился там с подружкой для повышения общеобразовательного уровня.

Вот, кстати, именно тогда я первый раз пошутил с тяжелыми последствиями. Я, просто ради смеха, вырезал из Конституции статью о неприкосновенности жилища и прикрепил на дверь своей комнаты. (Ну честно просто ради шутки – не думал же я в самом деле, что у жилища может быть какая-то неприкосновенность). Юмор почему-то не поняли и чуть меня не выгнали из института. Но все-таки снизошли и только лишили стипендии до конца семестра. Как сказал декан: "Хорошо, мы люди интеллигентные, в другом месте за такие штучки можно и в тюрьму угодить".

Да, учиться ради того, чтобы оказаться за этим столом в подземелье. Я посмотрел на людей рядом: они делали вид, что чем-то заняты. Жалкое зрелище. Стало вдруг нестерпимо противно. Чего я жду? А я действительно как будто бы чего-то ждал все эти годы. Кого-то, кто придет и скажет, все, начинай настоящую жизнь.

Ну хорошо, я специалист и даже, очевидно, способный. Что ж теперь, постепенно стать как Танин папа? Научиться с юмором относиться к тому, что я снабжаю уродов оружием? Увлечься этим? Одно про уродов я знаю точно – сами себе они водородную бомбу разработать не в состоянии. Для этого нужен Танин папа вместе с академиком Сахаровым.