Читать книгу Небесная канцелярия. Сказка о Любви - Руслан Васильевич Ковальчук - Страница 4

По мере приближения ночи – времени сна для земных обитателей, Феечкина напряженность возрастала в геометрической прогрессии. Она то судорожно листала конспекты, перерывая кипу исписанных тетрадок, то донимала Одуванчика, постоянно отрывая его от работы, то истерично смеялась, а то едва не рыдала, закусывая нижнюю губу. О концентрации, спокойствии и доброте, о которых часто говорил Одуванчик, даже речи не было! Лишь бы не сорваться!

Но время неумолимо шло, подводя события к самому первому самостоятельному делу безумно красивой, но этим днем очень нервной девушки.

– А я говорил тебе, пушистый, надо было бабку брать! – зудел на ухо Сухой. – Она с девчонкой сейчас накосячит, а совокуплять будут тебя!

– Не накосячит, – вмешался Рыжий, проходивший мимо с длиннющей сигарой наперевес.

– Где взял? – тут же заинтересовался табачным изделием Сухой.

– Купил на выигранные средства! – подколол Сухого Рыжий.

Сухой скривился и буркнул в сторону Рыжего: «Падлюка», а Рыжий, довольный собой, смачно затянулся и выпустил густое облачко дыма прямо в скривленную физиономию Сухого.

– Пушистый, – Сухой вновь обратился к Одуванчику, – может, вы все-таки передумаете? Гляди, как ее «колбасит», – Сухой показал на Феечку, которая отчаянно грызла ногти и стучала коленками друг об дружку.

– Не слушай ты этого истеричного дрыща, – вмешался в разговор Рыжий, – все будет «ок». Ты же тоже нервничал, когда в первый раз.

– Все нервничают, – присоединился к разговору Светлый, – и, тем не менее, у всех получается.

– А у нее не получится! – настаивал на своем Сухой.

– Спорим?! – Рыжий протянул руку Сухому, но Сухой отскочил от руки Рыжего, как чокнутый кот от бульдога.

– Иди лесом, шулер! – зашипел Сухой на Рыжего и снова принялся «бомбить» Одуванчика: – Меняй, пока не поздно!

– Поздно, – опять вставил веское слово Рыжий, степенно покуривая сигару.

Завязался самый обычный спор, в котором Сухой яростно отстаивал необходимость срочной замены, Рыжий с олимпийским спокойствием «всёокейничал», Светлый осторожно предполагал благоприятный исход событий, а Одуванчик, разрываясь между «низя» и «зя», все быстрее вышагивал на месте.

И только удивительно красивая девушка, избившая коленки до синяков, искусавшая губы до крови и сгрызшая ногти до локтей стояла в испуге, то склоняясь на сторону «зя», то перебегая в противоборствующий лагерь.

Большинство уверенно побеждало худосочное зло, вещавшее свое «низя» в гордом одиночестве. И, скорее всего, победа была бы одержана вполне законным путем, если бы не окрик Начальницы, которой эта дискуссия порядком поднадоела.

– Мальчики!

Все дружно замолкли и принялись внимать.

– Сворачивайте базар! – продолжила она. – Дайте напутствие нашей девочке.

Все тут же уставились на милую, испуганную, готовящуюся вот-вот зарыдать Феечку, которая стояла возле стойки и дрожащими руками держала папочку в нежно-рыжем переплете.

Сухой решительно двинулся к Феечке, чтобы первым дать ей дельный совет. А то эти хлюпики обязательно все испортят своими розовыми соплями!

– Слушай меня внимательно! – Сухой стал прямо перед Феечкой, схватил ее за плечи и расставил свои ноги так, чтобы никто его не мог обойти. – С людьми, как с собаками. Нужно сразу показать, кто в доме хозяин. Поэтому ты первым делом даешь ей по заднице! Ясно?!

– Я думал, ты уже вылечился, – Рыжий аккуратно подпихнул одну ногу Сухого так, что тот едва не разъехался в шпагате.

– А что не так-то?! – возмутился Сухой, собирая ноги вместе. – Я всегда так делаю. И знаешь, работает – нечего делать!

– Ага, – Рыжий сделал комичное выражение лица, – представляешь, муха, – обратился он к Феечке, – ты спишь, ничего не подозреваешь, а тут твой ангел-хранитель нарисовался. И плюху тебе сходу отписывает! «Приветик, деточка, это тебе для поддержки духа!». Я бы точно офигел!

– На моих работает идеально, – стал оправдываться Сухой, видя, как его идея тут же встретила осуждение в массах.

– Так то твои, дурень! – Рыжий стал вальяжно ходить вокруг консилиума специалистов-феечконаставников, неспешно покуривая сигару, – их и кувалдой «угадать» – не грех!

– Заинтересуй ее какой-то игрой, – вступил в разговор Светлый, – поиграйте в «лова», например или в «войнушки»…

– С девочкой? – продолжал «троллить» мистер «я-все-знаю», время от времени выпуская клубы дыма.

– Надо быть спокойным, уверенным в себе, – начал Одуванчик, – вести беседу без лишней эмоциональности…

– И сразу прочитать ей лекцию о важности личной гигиены, – язвительности Рыжего сигарный табачок был явно на пользу.

Собравшиеся наставники, перебивая и оспаривая друг друга, стали предлагать варианты первого знакомства. Все, кроме Рыжего. Тот степенно ходил кругами и с удовольствием смаковал сигару, периодически подливая масло в огонь спора.

Один предлагал набить попу, другой – устроить войну, третий – литературные чтения под классическую музыку… Разброд и шатания!

– Педагоги из вас, ребятушки, как из меня балерина. Вы что, с девочками никогда не работали? – Рыжий наконец решил прекратить этот безумный консалтинг, сбивавший с толку и без того растерянную Феечку.

– Ладно, Макаренко, – Сухой с деловым видом засунул руки в карманы безразмерного пальто, – предлагай!

Рыжий с важностью посла растолкал своим объемным торсом всех «педагогов», обступивших Феечку, и голосом, внушающим доверие, сказал:

– Просто иди к ней.

– Просто идти? – дрожащим голосом переспросила Феечка.

– Да. Поверь мне. Просто иди. Ты поймешь, что нужно делать. Ты сама себе подскажешь, что делать.

– Правда? – Феечкины глаза сверкнули какой-то неземной надеждой.

– Поверь мне!

Феечка покрепче прижала к себе папку и зажмурила глаза. Но тут же в страхе широко открыла их, словно пытаясь убежать от кошмара.

– Нет, нет, я не готова, я все испорчу, я не могу, я… – затараторила она в ужасе.

Рыжий, сохраняя потрясающее спокойствие, положил руку Феечке на голову, словно благословляя ее на первое самостоятельное дело, и тихо, почти шепотом сказал:

– Иди.

Феечка умолкла, закрыла глаза и сделалась полупрозрачной.

– Держу за тебя кулачки, – прошептал Одуванчик, притоптывая на месте.

Дашин сон по обыкновению начался с какой-то унылой, размытой и неопределенной серости. Серая серость на сером фоне. Но серость быстро сменилась ослепительно белым пространством. Даша будто оказалась внутри большого-пребольшого, белого-пребелого шара. Она будто бы висела посредине этого белого пространства. Вокруг не было ни души. Даше тут же захотелось что-нибудь нарисовать. И с кем-нибудь. Видеть сон в одиночестве как-то грустно. Только чем рисовать-то?

– Привет! – услышала Даша позади себя во сне.

Девочка тут же обернулась на приятный женский голосок.

Миниатюрная, изумительно слаженная темноволосая девушка с потрясающе красивыми глазами мило улыбалась Даше. При этом девушка немного нервничала, переминаясь с ноги на ногу.

– Привет! – ответила Даша.

«Интересно, кто это? – во сне подумала Даша, – Она такая миленькая, что совсем-совсем не может быть кошмаром. И так приятно улыбается. Чем-то на Серебрянку из «Тинкер Белл» похожа, только без крылышек. Может, прячет?».

– Меня зовут Даша, а ты кто? – окончательно определившись в том, что представшая перед ней Феечка – не кошмар, Даша решила продолжить знакомство. Может у нее фламики есть? Порисуем тогда вместе.

– Я… я… – мялась Феечка не зная, как представиться. Ангел-хранитель как-то слишком громко, подружка – фамильярно…

– Я знаю, – спасла ситуацию Даша, – ты – феечка!

«Боже! Как просто!». Феечка выдохнула и перестала гарцевать на месте. Наконец-то определено, кто она.

– Да, ты угадала! – с улыбкой радостно ответила Феечка.

– А где твои крылышки? – тут же спросила Даша, снова поставив в тупик милую девушку, явившуюся во сне.

– Крылышки? – Феечка была явно озабочена этим вопросом.

– Ну да. Все феи носят крылышки, – Даша прямо понять не могла, почему это феечка, которая прямо сейчас стояла перед ней, не знает таких простых вещей.

– Ой! Мои крылышки! – всплеснула руками Феечка, поняв смысл игры. Ей действительно что-то подсказывало. Что-то изнутри.

– Потеряла? – с укоризной спросила Даша, как обычно мама ей говорит, когда она что-то очень важное теряет или где-то забывает. А потом забывает, где она это забыла.

– Мамочки! – вслух запереживала Феечка. – Мои крылышки! Мои миленькие, маленькие крылышки!

– Спокойно! – Даша сделал жест рукой, как обычно делает мама, разбираясь в очень-очень сложных вопросах. – Давай подумаем вместе. Где ты их могла оставить?

– Я… я… не знаю! – тревожилась Феечка, оглядывая вокруг себя белое-пребелое пространство.

– Давай рассуждать логически, – маминой назидательной интонацией была пропитана каждая буква, каждый звук, сказанный Дашей. – Я сейчас сплю. Так?

– Так, – кивнула Феечка.

– А если я сплю, значит я в кровати. А если я в кровати, значит я либо дома, либо в больнице. Так?

Феечка в ответ безмолвно кивнула.

– Если ночничок не горит, – Даша на мгновение прищурилась, – а он не горит, значит я в больнице. На четвертом этаже. А на четвертый этаж можно попасть или по лестнице, или через окно. Как ты ко мне попала?

– Я… я…

– Ты даже не знаешь, как ты ко мне попала?

Феечка виновато пожала плечами, сделав миленький, наивненький вид.

– Будь я феечкой – я бы залетела через окно. Значит ты потеряла свои крылышки где-то у окна, – закончила расследование Даша.

Феечка обернулась в поисках окна, но, узрев лишь белую-пребелую белость без малейшего намека на окно, в растерянности развела руки:

– Окно?

– Боже, деточка! Ты и окно потеряла?! – Даша приняла позу «руки в боки» и с укоризной посмотрела на растерянную Феечку. Видела бы Ольга сейчас этот же сон, она бы точно гордилась своей дочерью!

Феечка виновато пожала плечами.

– Да ты просто растеряшка! – покачала головой и тут же добавила: – Точно, я поняла! Ты – феечка и тебя зовут Растеряшка!

«Ура! Теперь у меня есть имя!» – подумала Феечка и радостно выдохнула. Теперь можно импровизировать.

– Я сейчас, – Феечка махнула рукой и перед ней тут же образовался маленький столик, на котором лежали фломастеры и губка для стирания.

– Ура! Фламики! – радостно закричала Даша.

– Секундочку, – Феечка потянула белое-пребелое пространство, и оно превратилось в огромную, белую доску для рисования.

– Окно… – задумалась Феечка и стала старательно вырисовывать окошко. Откровенно говоря, получалось у нее не очень.

Окошко получалось каким-то кривым, не настоящим. Оно совсем не было похоже на те окна, которые Даша привыкла видеть дома или где-нибудь еще. Рисовальщица из Феечки, как оказалось, была не важная.

– Давай, я помогу, – вызвалась Даша.

– Ой! – Феечка вытерла проступивший пот на лбу. – А давай!

Даша подскочила к окошку и стала исправлять все неточности, допущенные художником-недоучкой, феечкой Растеряшкой. Надо сказать, что Даша рисовала куда лучше Феечки. И в скором времени на белой-пребелой доске красовалось вполне милое окошко. Правда, не очень большое, можно сказать окошечко, через которое феечка Растеряшка аж никак бы не пролезла. Что делать?

– Ничего! – радостно сказала Феечка и, схватив окошко за уголок, растянула его до огромных размеров, едва ли не в рост Даши. Или Феечки. Безумно красивая Феечка была столь миниатюрна, что в своих габаритах немногим отличалась от милой рыжеволосой девочки девяти лет от роду.

Теперь Феечка и Даша стояли возле большущего окошища, сквозь которое даже Дашин папа пролезет, если сильно захочет.

– Чего-то не хватает… – задумчиво сказала Даша, глядя в абсолютно белое пространство за окном.

– Я знаю! – спохватилась Феечка, схватила зеленый фломастер и стала старательно вырисовывать кроны деревьев. А Даша голубым фломастером принялась ваять небеса, оставляя в них небольших белых барашков – облака.

Когда работа над пейзажем за окном была закончена, Феечка с Дашей посмотрели на свою работу, потом друг на дружку, улыбнулись и одновременно кивнули. Наконец окошко стало настоящим.

– Я посмотрю, – сказала Феечкка, потянула за ручку на окне и… окошко открылось. Совсем как настоящее!

– Смотри, не выпади! – забеспокоилась Даша, глядя на то, как смело высовывается в хоть и нарисованное, но ожившее окно Феечка.

– Не вижу, – обиженно заметила Феечка, выглядывая свои потерянные крылышки за окном.

– Надо кого-то попросить, – предложила Даша, – кого-нибудь, кто умеет летать и не терял крылышек.

Феечка тут же смекнула, о ком идет речь, и принялась разными фломастерами ставить галочки за окном. Галочки замахали крылышками и превратились в самых настоящих птичек.

– Ой, птички! – воскликнула Даша.

– Птички, птички! Посмотрите, пожалуйста, есть ли за окном мои крылышки! – попросила птичек Феечка. Но ожившие галочки-птички громко чирикали и быстро летали взад и вперед, не обращая на Феечкины просьбы никакого внимания.

– Они тебя просто не замечают! Они слишком быстро летают и слишком громко чирикают! – решила Даша, взяла горстку фломастеров со стола и стала рисовать красивеньких, разноцветных бабочек за окном. Одна, вторая, третья… В скором времени бабочками был усыпан весь небосвод!

– Бабочки! – позвала Даша.

Бабочки тут же ожили, замахали крылышками, влетели в распахнутое окошко и облепили бедную Феечку с головы до пят.

– Кыш, апчхи! Апчхи, апчхи, кы… апчхи, кыш! – Феечка внезапно начала отчаянно чихать, отмахиваясь от облепивших ее бабочек. Но бабочки никак не хотели оставлять миленькую, миниатюрную феечку Растеряшку, верно принимая ее за какой-то цветочек.

– У тебя, наверное, аллергия на бабочек, – предположила Даша.

– Апчхи, навер… апчхи, ное, апчхи! – сквозь чихание ответила Феечка.

– Бабочки, бабочки! – пришла на выручку Даша. – Не видали ли вы за окном крылышки этой милой, но ужасно забывчивой феечки? Будьте так добры, посмотрите, пожалуйста!

Бабочки тут же упорхнули, оставив в покое от души начихавшуюся Феечку, и полетели за окно.

– Нет, нет, – тоненьким голосочком одна за другой отвечали бабочки, порхая и высматривая летные приборы самой забывчивой феечки на свете.

Феечка немного загрустила, а Даша не растерявшись, начала кого-то рисовать. Кого-то с черно-желтыми полосками, с шестью лапками и прозрачными крылышками. Кто бы это мог быть?

Нарисованная пчелка громко зажужжала и грозно посмотрела на Феечку.

– Она меня сейчас укусит! – отступая назад, в страхе пролепетала Феечка.

– Нет, не укусит, – ответила Даша, взяла желтый фломастер и быстренько дорисовала пчелке два ведерка, полных меда. По одному в каждую лапку. Пчелка улыбнулась, кивнула Даше в знак благодарности и довольно зажужжала своими прозрачными крылышками.

– Пчелка, пчелка! Дай мне немножко меда! – вежливо попросила Даша. Пчелка с радостью подлетела к Даше и вручила ей полное ведерко ароматного меда.

– Хочешь, Растеряшка? – спросила у Феечки Даша, протягивая ей ведерко с медом.

– Нет, спасибо, – ответила Растеряшка, – я сладкое не ем, за фигурой слежу.

– Ты прямо, как моя мама! – рассмеялась Даша и отпила из ведерка немного вкусного пчелкиного меда.

– Милая пчелка! Посмотри, пожалуйста, не видно ли где крылышек этой феечки Растеряшки, которая всё и всегда теряет! – попросила Даша пчелку. Пчелка с громким жужжанием тут же полетела за окно, полетала взад и вперед, высматривая потерю, но, увы, ничего не нашла.

А Даша с Феечкой продолжали рисовать летающих помощников, не оставляя попыток найти столь нужные для полета крылышки. Кто у них только не летал! И большой жук, и маленький комарик, и быстрокрылая стрекоза. Даже розовый слон! Да, да, летающий, розовый слон. Разве вы не знали, что розовые слоны тоже умеют летать? Он, наверно, потому и умел летать, что, в отличие от некоторых, своих крылышек не терял.

Окончательно обессилев от безуспешных поисков, Даша предложила Феечке:

– А давай мы тебе крылышки нарисуем!

Феечка хотела было взяться за работу, но тут, откуда-то сверху, послышался нежный Олин голос:

– Даша, просыпайся!

– Мне пора, малышка, – грустно сказала Феечка Даше.

Даша тут же выпятила нижнюю губу и собралась расплакаться.

– Ну, ну! – Феечка тут же бросилась успокаивать рыженькую девочку с очаровательными косичками. – Ты что, малышка? Не плачь! Я ведь еще вернусь!

– Правда? – Даша так посмотрела на Феечку, что даже милая миниатюрная девушка, феечка Растеряшка, так и не нашедшая своих крылышек, пустила слезу. Слезка скатилась по миленькому личику, обернулась удивительно красоты кристалликом и полетела вниз. Феечка ловко подхватила слезинку-кристаллик и протянула ее Даше.

– Держи. И не плачь. Пожалуйста! Следующей ночью я обязательно буду с тобой.

Даша взяла слезинку феи, крепко зажала ее в кулачке и обняла свою Растеряшку крепко–крепко.

– Я буду ждать!

– Просыпайся, рыжик! – снова послышался мамин голос.

Даша проснулась, крепко сжимая в кулак правую руку.

– Вставай, зайка, – нежно сказала Ольга, будившая дочку, – у нас с тобой впереди много дел.

Даша разжала кулачок, но в запотевшей ладошке, увы, ничего не было. Но Даша даже не расстроилась. Это ничего! Ведь это же было во сне. И следующей ночью она, рыженькая девочка с очаровательными косичками, обязательно встретится со своей новой подружкой, феечкой Растеряшкой. Ведь Растеряшка пообещала ей. А феечки, если уж что-то пообещают – обязательно выполнят! На то они и феечки.

А Феечка стояла у стойки и улыбалась. Выглядела она очень уставшей, но очень довольной, даже счастливой.

– Ты как? – спросил ее испереживавшийся Одуванчик.

– Она – просто чудо! – с загадочной улыбкой ответила Феечка.

– Ты – тоже чудо! – восхитился Феечкой Одуванчик. – Ты так здорово все придумала, так классно организовала!

– Не я, – Феечка все еще улыбалась под впечатлением первого знакомства, – не я. Это все она. Она – такая умница!

– Но по заднице надо было дать! – вставил дельное замечание подошедший Сухой.

– Ай! – Феечка махнула на Сухого рукой. – Ты видел? – обратилась она к Светлому, который торопился к Феечке из глубины коридора, держа правую руку за спиной.

– Супер! Ты – молодец! – Светлый достал руку из-за спины. В руке оказался букет миленьких, полевых цветочков, которые он тут же вручил Феечке: – Поздравляю!

– Спасибо! – Феечка еще больше заулыбалась и обняла Светлого.

– Слышь ты, бабник пернатый, – незаметно, откуда-то сзади подошел Рыжий, – хорош к нашей мелкой клинья подбивать!

– Да я… – начал эмоционально Светлый, но Рыжий тут же его перебил, закуривая сигарету:

– Знаем мы эти ваши «да я»! Сперва букетики, потом конфетки, а после поминай как звали!

– О! Опять бубнеть начал, старый хрыч! – отозвался Сухой, – иди, от маразма чо-нить выпей, черт предпенсионного возраста!

– Как я тебе? – желая на корню зарубить ростки спора, спросила у Рыжего счастливая Феечка.

– Пойдет для первого раза, – безразлично ответил Рыжий и, не желая больше поддерживать разговор, неспешно удалился прочь, покуривая тошнотворную сигарету.