Читать книгу Когда тебе двадцать. Жизнь молодежи 80–90-х. Быль - Руся Авен - Страница 3

Утро началось, как обычно, ужасным грохотом. Снова соседи сверху. Катя выругалась, посмотрела на будильник и перевернулась на другой бок. «Ну вот что или кто может падать каждое утро с таким шумом?» – подумала она. Потом, радостно вспомнив, что день выходной и сегодня они с подругой планировали развлечься, решила, что пора вставать.

Дело происходило в общежитии одного из институтов в начале восьмидесятых в городе Ленинграде. Кате недавно исполнилось семнадцать. В этом возрасте все девчонки хотят нравиться – и больше всего те, кто не может похвастаться симпатичной внешностью. Да, она была дурнушкой. Маленькие глаза, крупные черты лица, жидкие волосы, сутулая фигура грушевидной формы с короткими массивными ногами. Изящными были, пожалуй, только гибкие, ухоженные руки. Однако девушка имела незаурядный ум и старалась чаще демонстрировать женственность и весёлый характер. Помогала ей в этом и отличная декоративная косметика.

Почти полдня Екатерина перебирала свой скромный гардероб и тщательно прихорашивалась. Наконец, аккуратно наложила макияж. Надела ослепительно-белую блузку с глубоким декольте, короткую пышную юбку в синюю клетку, которая увеличила нижнюю часть её фигуры ещё раза в полтора – и вышла на «Бродвей». Так на местном жаргоне называли коридоры общежития, где активно общались студенты СССР и учащиеся из дружественных стран. Многие друг друга знали, но иногда сюда могли заглянуть какие-нибудь новые интересные гости.

В это день так оно и вышло. Абдул, смуглый и красивый араб, прибыл из Африки. Горящие чёрные глаза, орлиный нос и тонкие хищные губы. Резкие, угловатые движения его накачанного тела выдавали внутреннюю агрессию и неуравновешенность. Он переминался с ноги на ногу, хрустел костяшками пальцев и крутил головой, словно у него затекла шея. На каждую девушку Абдул смотрел с нескрываемым вожделением.

Даже при большом желании он не смог бы не заметить Катю, которая проходила мимо. Потому как она никому этого не позволяла. Томно взглянув на незнакомца из-под густо накрашенных ресниц, кокетливо поведя плечами, она приостановилась – якобы для того, чтобы поправить складку на юбке. Потом, непринуждённо облизнув пухлые губы и плавно виляя бедрами, скрылась за дверями комнаты. Молодой человек стоял как вкопанный, на его лице проступило сильное волнение, кисти рук судорожно сжались в кулаки.

Через несколько минут уже вместе с другом, прихватив с собой какое-то заморское угощение, они постучали в ту самую дверь. Девушки их приветливо встретили и предложили индийского чая. Всё шло прекрасно! Ребята приехали в страну впервые, поэтому по-русски говорили плохо. Но, как известно, если люди хотят поболтать, способ найдётся всегда. Общались на ломаном английском, иногда помогая себе выразительными жестами. Абдул не сводил глаз с Екатерины. Да и друг его посматривал весьма многозначительно. От такого пристального внимания девушка, что называется, поплыла. Потом они выпили вина, совсем немного, для настроения. Её подружка затеяла медленные танцы.

Можно себе представить, что испытали здоровые жеребцы, ещё вчера проживавшие в той части Африки, где нельзя с женщиной не то что танцевать, а даже увидеть её лицо. Молодым людям было очень хорошо! Но постепенно, то ли от неуёмных танцев, то ли от выпитого вина, в комнате стало душно. Громко звучала ритмичная музыка, парни присели отдохнуть. Очаровательные кокетки, извиваясь в танце, изображали роковых женщин, оголяли ноги, потряхивали краями пышных широких юбок. И тут Екатерина совершила непростительную ошибку, которую потом долгие годы не могла забыть. Пританцовывая, она приблизилась к Абдуле. Внезапно прыгнула к нему на колени, обняла рукой за шею и под ритмичную музыку стала задорно на них скакать.

Лицо араба болезненно исказилось! Вдруг он крепко сжал девушку и уставился на неё испепеляющим взглядом. Почувствовав неладное, Екатерина попыталась вырваться. С трудом освободившись, она постаралась перевести всё в шутку. Как только иностранец понял, что слух об отсутствии секса в СССР – это жестокая правда, его глаза, как у быка на арене, стали наливаться кровью, а скулы заиграли желваками. Катя попятилась к выходу. Мавр подскочил как ужаленный, схватил со стола кухонный нож и, злобно оскалившись, начал медленно приближаться. Девушка завизжала и, стремительно распахнув дверь, пулей рванула по коридору. Абдула ринулся за ней.