Читать книгу Освобождение Европы в 1813–1814 годах - С. Г. Асфатуллин - Страница 3

Изучая данную тему в течение 20 с лишним лет, убедился: имеется море работ об Отечественной войне 1812 года и крохи по освобождению Европы в 1813—1814 гг. Эту весьма заметную диспропорцию в российской историографии заметил даже английский исследователь Д. Ливен: «Контраст между огромным объёмом знаний, имеющимся о 1812 г., и очень ограниченным вниманием, уделяющимся периоду 1813—1814 гг., остаётся колоссальным и разительным. … Всё это безусловно позволяло британским, французским и немецким историкам свободно интерпретировать свержение Наполеона в манере, наиболее подходящей для поддержания собственных национальных мифов»1.

Эту же диспропорцию отмечает и один из ведущих российских исследователей д. и. н. Безотосный В. М. из ГИМа: «В России можно буквально по пальцам пересчитать монографии и толковые работы, посвящённые проблемам участия русских войск в 1813—1814 гг.»2. Надеемся частично восполнить этот пробел в данной работе.

«Ещё во время кампании 1812 г. Александр I был уверен, что «если хотеть мира прочного и надёжного, то надо подписать его в Париже»3. По прибытии в Вильно главнокомандующий русской армии составил план дальнейших действий «Общее распоряжение дальнейших операций»4. Менее изнурённые войска Витгенштейна и Чичагова под общим командованием Чичагова, направлялись в Восточную Пруссию для вытеснения отступившего туда корпуса Макдональда. Отряды генерал – лейтенанта П. К. Эссена – 3-го, генерал – майоров С. А. Тучкова – 2-го и К. Б. Кнорринга получили приказ преследовать австрийские войска Шварценберга. Вперед выдвигались легкие казачьи и партизанские отряды. Для их поддержки выделялась часть регулярной пехоты и кавалерии. Уже в день освобождения Ковно, корпус Платова М. И. получил предписание «следовать за неприятелем до самой Вислы». Кутузов хорошо понимал: чем дальше вглубь Западной Европы будет продвигаться Главная русская армия, тем более она отдаляется от своих резервов, со всеми вытекающими отсюда опасными последствиями. А за казаков и партизан он почти не боялся, обоснованно считая их трудно уничтожаемыми. Главнокомандующий только потребовал предупредить казаков, чтобы они не чинили грабежей и вообще никаких обид мирным жителям, ибо это несообразно не только с его «видами, но и совершенно противно воле государя императора». 23 декабря (4 января) Кутузов сообщал сенатору Трощинскому: «Войск наших близ 70000 уже за границею»5.

Помимо полководческих дарований, Кутузов обладал еще и талантом крупного дипломата, что встречается крайне редко. И в Заграничном походе ему пришлось напрячь оба эти таланта. Союзникам наполеоновской Франции – Пруссии и Австрии он демонстрировал всю мощь главной русской армии, вытесняя ею их с оккупированных территорий. Причем, стратегически стараясь делать это мирным путем, так как видел в них потенциальных союзников России. Но, как блестящий тактик, одновременно с предложениями о перемирии прусским и австрийским командующим, рассылал летучие отряды казаков и армейских партизан для занятия переправ, освобождения небольших городов от французов, захвата складов с оружием, боеприпасами и продовольствием. Плюс к этому, российские армейские партизаны служили еще и наглядными передвижными пропагандистскими центрами для организации отрядов сопротивления среди местного населения. По военной же сути, его летучие отряды 1813 года послужили прообразом современных воздушно – десантных войск.

Вернувшись в конце 1812 года в Париж, Наполеон немедленно приступил к созданию новой армии. Из Франции и вассальных стран он черпал, не считаясь ни с чем, солдат, продовольствие и финансы. Торопился нанести удар русской армии до того, как она получит подкрепления, и пока германские союзники из Рейнской конфедерации еще сохраняли ему верность. В короткий срок, к весне 1813 г. Наполеон поставил под ружье более 300 тысяч солдат. «Ещё будучи в России, Наполеон распорядился призвать досрочно набор 1813 г., и теперь, весной 1813 г., обучение новобранцев подходило к концу. Их набрали 140 тысяч человек. Ещё в 1812 г. Наполеон приказал образовать „когорты национальной гвардии“ и теперь включил их всех в армию. Это дало ещё 100 тысяч человек. В июне 1812 г. Наполеон оставил до 235 тысяч во Франции и вассальной Германии. Теперь можно было и на них рассчитывать. Наконец, несколько тысяч …всё-таки спаслось из России»6. Всё население Французской империи вместе с вассальными странами составляло в 1812 году 71 млн. чел (в России – 41 млн.). «Только резерв Наполеона, предназначенный на случай неудачи похода, составлял 1 млн. 940 тыс. человек. Фактически же всё годное к несению строевой службы население Франции и Италии, общей численностью 4 млн. человек, было поставлено под ружьё в рамках так называемой Национальной гвардии. Вот почему ему так быстро удалось восстановить свою армию в 1813 г. и почему Александр I так настаивал на Заграничном походе»7.