Читать книгу Ты мне веришь? - Сафик (Елена Сафина) - Страница 5

Лилия любила тишину. Но почему вокруг так много людей – прохожих, соседей, пассажиров общественного транспорта, коллег, – которые жаждут ее уничтожить?

Лялька давно на месте правящих верхов, ломающих голову, за что бы содрать ещё денег с народа, ввела бы налог на речь обывателей. На крик. На ор. На хохот. На любой звук, превышающий нижний порог допустимого.

Чиновники – люди без фантазии. Нет рядом с ними прекрасной умной женщины, способной подсказать здравую идею. Польза была бы обоюдной: власти бы обогатились, не поднимая цен на продукты, квартплату, а Лиля жила и спала бы спокойно – в прямом и переносном смысле.

Иначе – постоянные скитания в поисках тишины.

Оказывается, тишина – великая потерянная ценность. К такому пришла она выводу, сменив третий район проживания в городе.

Тихий омут Свердловска после ни с того, ни с сего разразившегося путча 1991 года бесславно умер, уступив место горлопанистому Ёбургу.

Большинство жителей уральской столицы забыли об этикете. В транспорте каждый с телефоном. С наушниками только юные представители колледжей, институтов, остальные – что школьники, что люди зрелого возраста, что бабули – кричат громко в трубку, и остальные пассажиры вынуждены выслушивать всё: от решения рабочих вопросов до личных переживаний. Как им всем объяснить, что ну вот никак не хочет Лялька слышать их откровения?! Как им сделать замечание: к каждому отдельно обращаться или закричать по салону в рупор:" Молчать всем!»? Они ведь даже видео и фильмы смотрят, не приглушая звука в салоне!

На работе коллеги Лилии и то не разговаривали тихо, а кричали в огромных залах, коридорах, общаясь друг с другом, как на сцене.

Что уж говорить о соседях?! Хотя о них Лялька могла бы говорить бесконечно: общения с ними хватило с лихвой.

На ЖБИ они с мужем и с годовалым сыном начали самостоятельную жизнь в двушке – в комнате, какую успел купить начинающий бизнесмен-благоверный. Во второй проживал Пётр-алкаш, который никуда не собирался исчезать, так как был относительно молод, пил тихо, без дружков, общался кивками, вечерами не покидал логово.

Лялька отдраивала места общего пользования, кухню ежедневно, оставляя сына в комнате. Сынуля оставаться один принципиально не хотел, плакал, кричал, звал мать ежеминутно. Психика соседа Петра не выдержала испытания детским криком, и через год он согласился съехать за хорошую сумму денег в более тихое, бездетное место. Лялька с семьёй тоже не долго радовались успешной сделке. Из-за родителей мужа, донимающих их гиперопекой, они переехали в соседний район, в 12-этажный дом.

Жили на 11 этаже в маленькой 56-метровой двушке. Муж сделал из страшной замухрышки сказочную красавицу, вложив все силы и фантазию в обустройство семейного гнёздышка, заявив жене, что отсюда они ни ногой. Ляля, если и удивилась очередному глупому заявлению супруга, то спорить не стала, подумав про себя: это уж как сложится. Жили десять лет спокойно: Лиля ложилась рано, муж зависал в телевизоре на кухне с наушниками. Но что-то пошло не так… Этажом выше, из квартире над ними, по выходным, с пятницы по воскресенье, стала звучать развеселая музыка, грохот, стук, ор, мат. Выяснилось: после десятилетней отсидки вернулся сосед-алкаш по имени (не поверите!) Пётр! И вот теперь он радуется свободе, да так радуется с гражданской женой и ее родным братом, что соседям спать не даёт! Ладно бы первое время, но в Содом и Гоморру превратились теперь каждые выходные.

Что только Лялька ни делала: пыталась по-доброму, по-хорошему договориться, Пётр Бабанцев кивал, соглашался («Да, конечно, соседка, мы будем тихо»), и… всё повторялось вновь.

Пошла по-плохому: стала вызывать наряды полиции, но оказалось зря: славные сыны отечества не торопились лететь, как Чип и Дейл, на помощь. Приезжали через 2, 3 часа, а то и утром, когда пьянка наверху завершалась. «Да, – кивали важно головами, – существует статья 37 о Тишине, но, милая гражданка, машин у нас мало, людей на вызовах того меньше, и то они нужнее там, где грабят, убивают, а у вас тут что?». Мялись у порога: ну стуки изредка, даже музыки нет! «Да, мы поднимались в ту квартиру, нам открывает мужик в трусах, заявляя, что спит. Что мы можем сделать? Зовите свидетелей, привлекайте к суду, участковый вам в помощь».