Читать книгу Анжелика и принц - Салма Кальк - Страница 4

Анри пришёл в себя от визга, от дикого женского визга такой силы, что уши закладывало. Ох, Орельен же пытался оживить его Анжелику, и что там? Неужели это Анжелика, прелестная графиня Анжелика де Безье, так оглушительно визжит?

Он с трудом сел, открыл глаза, поморгал немного и оглянулся. Склеп, всё верно, они тут и были. Только через отверстие в куполе проникает свет, это что, значит, утро настало? Сколько времени они уже тут?

Друзья – Орельен де ла Мотт и Жан-Филипп де Саваж лежали рядом на полу. Точно, они стояли вокруг постамента, держались за руки и делились силой с Орельеном, который проводил обряд. А потом что случилось? И откуда такое ощущение, что он, Анри, или пил всю ночь напролёт, или дрался с десятком противников разом, почему сил-то нет?

И почему ж она визжит-то?

Анри поднялся, оперся на постамент и взглянул на девушку.

Но это была вовсе не Анжелика!

Нет, девушка была похожа, очень похожа, лицом – как две капли воды. Но его Анжелика была пышнее телом, у неё были длинные каштановые волосы, и одета она была в сорочку, просто в сорочку.

Девушка, сидящая на постаменте, оказалась одета в какой-то странный чёрный кожаный дублет с капюшоном и непонятной застёжкой, в длинные и узкие синие штаны, а на ногах у неё черные кожаные сапоги со шнуровкой. Зелёные глаза – точь-в-точь, а вот волосы короткие и торчат в разные стороны. Она в панике оглядывала склеп, шевелящихся Орельена и Жана-Филиппа, и стоящего Анри. А взгляд у неё был – невероятный. Исподлобья, тяжёлый, будто орудие наставила. И она всё ещё визжала.

Господи, кто же это такая, и что с ней теперь делать?

– Сударыня, перестаньте же, перестаньте, пожалуйста, – у Анри не было сил крикнуть, он подумал даже, что его еле слышный шепот она не услышит вовсе.

Но она услышала. Визг прекратился – кто-то за его спиной облегчённо вздохнул, а потом она подняла на него прекрасные зелёные глаза и прошептала:

– Господи, у меня глюки. А-а-а-а, у меня глюки. Мы что, наклюкались вчера с Дюшей? Что мы пили-то? Дюша, ау, хер ты собачий, что ты мне налил вчера? Или мы не пили, а нюхали? Или не дай бог кололись?

После этой абсолютно непонятной фразы (каждое слово в отдельности – ну, почти каждое – вроде понятно, но все вместе – вовсе нет) девушка принялась сдирать с себя свой дублет, под ним была какая-то очень странная цветная сорочка, закатывать рукава и осматривать свои руки.

– Как вас зовут, сударыня? – попытался спросить Анри. – Кто вы?

Она как будто вот только заметила его. Остановилась взглядом на его лице и прошептала:

– Чумка, – он не сообразил, причём тут собачья болезнь, и продолжал неотрывно на неё смотреть, тогда она продолжила: – Лика. Ну, Анжелика. Анжелика Алексеевна Чумакова.

Анри понял из всего только одно – её зовут Анжелика. Когда она не визжала, то походила на его покойную невесту ещё сильнее, прямо – одно лицо. Он оторвал правую руку от постамента – его всё ещё шатало, сил не было – взял её за кончики пальцев и хотел поцеловать.

Дева ойкнула и отдёрнула руку.

– Эй! Не трогай! Ты кто? Ты кто вообще? Ты сатанист, да? Или косплеер? Или рекон? Ты поэтому так нарядился? И вот эта вся херня вокруг – она же не настоящая? Это же этот, как его, ну, стафф?

Она говорила очень быстро, и он снова не понимал добрую половину слов. Раньше Анжелика – его Анжелика – говорила неспешно, взвешивая каждое слово, очень нежным тихим голосом. Что с ней сделал Орельен?

– Я Анри, я ваш наречённый Анри, вы не помните меня? Мы праздновали помолвку неделю назад, а потом вы заболели.

– Анри? Помолвка? Что за херня? – нахмурилась девушка. – Ты прикалываешься, да? Это вы с Дюшей гараж разукрасили, пока я в отрубе была, да? А Дюша где? А сколько времени? Мы все, по ходу, проспали, и я в педуху, и он в фазанку, да?

Девушка надела свой дублет обратно, слезла с постамента, огляделась, принюхалась. Оказалось, что рядом с ней лежала сума вроде дорожной, с виду – удобная, с карманами и с чем-то ещё, довольно большая. Она схватила суму за одну из двух длинных лямок и уже было собралась выскочить наружу, но окончательно пришедший в себя Жан-Филипп схватил её за то, до чего дотянулся – то есть за ногу.

Однако она успела приотворить дверь и выглянуть наружу – на семейное кладбище. Изумлённо захлопала глазами, разинула рот и произнесла:

– Ой, мля… – повернулась к ним, не глядя, стряхнула с лодыжки руку Жана-Филиппа и грозно глянула на Анри. – А ну говори, мать твою во все дыры, где я, кто вы такие и что тут устроили!