Читать книгу Шанс на материнство - Санна Сью - Страница 4

М-м-м, как приятно! Нега и нирвана!

Шикарный сон про массаж пальцев, ступней и икр перешёл на бедра – я повернулась так, чтобы массажисту было удобнее. Мне снилось, что я лежу в СПА-кабинете нашего центра, но разминает мои мышцы не Наташа – массажистка, рукам которой я обычно доверяю своё тело, а Емельян… Сильные, но осторожные пальцы были явно мужскими. Они иногда забредали туда, куда Наташе и в голову бы не пришло… Я не сдержала стон удовольствия, когда волшебные круговые движения дошли до ягодиц. Пожалуйста, ещё немного…Оно близко! И-и-и…

…от нахлынувших ощущений я проснулась…

Попыталась скинуть наваждение, поморгав, но у меня ничего не вышло… Потому что волшебный массаж не закончился! Предвкушение вмиг сменилось страхом! Кто-то проник на виллу! Маньяк?

Я дёрнулась и резко откатилась на противоположный край широкой кровати…

– Т-ш-ш-ш. Ты что, испугалась?

Мачо сидел на краю моей постели совершенно невозмутимый. В белой майке и джинсовых бриджах – реальный, как моё грехопадение.

Испугалась? Не то слово! У меня сердце билось где-то в горле, и отчаянно хотелось запустить Емельяну в голову подушкой! Но я вовремя вспомнила вчерашний водопад и благоразумно решила не лишать себя удовольствия общения с этим любителем внезапных появлений в чужих спальнях.

– Нет, не испугалась, – беззаботно махнула рукой. – Это я так каждое утро разминаюсь, перед тем как встать с кровати и поприветствовать неожиданных гостей.

Лёгкой язвительности в голос я всё же добавила. Иначе бы места себе потом не нашла.

– Эффектно! – с серьёзным видом покивал Емельян. – Но зря ты надела пижаму. Она сковала твои движения и украла у стремительности пару долей секунды. Предлагаю прямо сейчас повторить манёвр без всяких помех. Иначе не быть тебе чемпионкой по паническому бегству, Катя…

– Оу, тренер! Это ужасный косяк с моей стороны! Можно я сбегаю на пять минуток в туалет порыдать, а потом вернусь, и вы меня накажете?

– Так уж и быть, иди. Я подожду, – милостиво согласился Емельян и откинулся на мою подушку, а я ловко соскочила на пол и помчалась приводить себя в порядок.

Меня в этот момент невероятно радовало то, что я не взяла с собой на отдых любимую трикотажную пижаму с мопсами, подумав, что на юге в ней спать будет жарко, а прикупила в поездку алый шёлковый комплект из топика и коротких свободных шорт.

Из ванной я выплыла вообще другой женщиной. Приняв душ, почистив зубы и причесавшись, я почувствовала себя готовой на постельные подвиги. Переступала порог, сшибая с ног грацией пантеры, но Емельяна в комнате уже не было…

А что это тогда вообще было-то? Уже начала понемногу верить, что мачо мне просто приснился, когда через открытое окно донеслись мужские голоса и смех. Подбежала посмотреть и застала интересную картину: Емельян стоял во дворе у машины Бориса и о чём-то с ним по-дружески разговаривал.

Точно! Работник Романа Владимировича должен был сегодня привезти продукты! Видимо, Емельян услышал звук заезжающего на виллу автомобиля и спустился. Но зачем? Получается, они знакомы… Может, даже коллеги. Так вот почему Емельян так легко пробрался в дом и даже не подумал, что делает что-то противозаконное! А что теперь обо мне подумают Борис и Нина? А что расскажут хозяину? Всё это проносилось в голове, пока я наблюдала за тем, как Емельян прощается, забирает у Бориса сумки и идёт в дом.

Ух! У него такая походка! И осанка. И мышцы надулись под тяжестью сумок. М-м-м. Да какая разница кто и что подумает? Да и скажет?

Стыдливость как рукой сняло. Побежала вниз помогать своему мачо разбирать сумки и готовить завтрак.

Остановившись в дверном проёме, я с удовольствием полюбовалась на широкую мужскую спину. Мачо меня опередил.

– Прости, если напугал.

Емельян оставил сумки на столе, обернулся и шагнул ко мне, чтобы поздороваться как следует. Глубоким поцелуем.

– Это был приятный испуг, и я уже давно о нём забыла, – голос после жаркого приветствия слушался плохо, и я погладила мачо по щетине, чтобы убедить в своей искренности, – позавтракаешь со мной?

– Нет. Потому что дома мы завтракать не будем. Мы едем в прибрежное кафе, а потом кататься на яхте.

– У тебя есть яхта? – удивилась я.

– У друга. Собирайся и возьми что-то на голову. В море солнце ещё опаснее, чем на берегу.

Не скрою, на языке вертелись всякие вопросы, но что за собой повлечёт моё любопытство? Наверняка последуют встречные вопросы. Ведь за откровенность принято платить откровенностью. А хочу ли я с Емельяном откровенничать? Точно нет.

Обменяться номерами телефонов, показать паспорт, выложить историю своей жизни – это совсем другой уровень. Он предполагает завязку серьёзных отношений, которые между нами невозможны. Так зачем портить сказку лишней болтовней? К тому же вот этот его властный тон, диктаторские замашки и друг с яхтой намекают на то, что Емельян не просто наёмный работник. И это только откидывает нас друг от друга ещё дальше, делая даже мечты об испанском красавчике глупыми. Этот знойный молодой мужчина – моё лекарство. И всё. Оно уже начало оказывать свое благотворное влияние на израненное сердце. Значит, нужно его принимать, пока есть возможность, но главное – не получить передозировку и побочку в виде влюблённости. Поэтому сколько бы нам ни осталось времени вместе, стоит себе об этом неустанно повторять и не лезть в дебри его души с лишними вопросами.

Хотя кто мне запретит вспоминать зимними вечерами этот отдых и фантазировать?

– Пусти, пойду одеваться. Очень хочется кофе, – я заёрзала в обвивших мою талию руках.

Емельян выпустил меня из объятий и, развернув к выходу из кухни, придал ускорения нежным шлепком по мягкому месту, а я, как послушная девочка, полетела собираться.

В этот раз я подошла к свиданию ответственно: первым делом сложила в сумку презервативы. Сначала все три пачки, но потом подумала и две выложила. Всё же надо быть реалисткой. Защитный крем, расчёска, гель для душа, полотенце и кремы перекочевали в пляжный баул. А шляпу с широкими полями и солнечные очки я надела сразу.

– Ты похожа на мечту, Катерина, – сделал комплимент мачо, когда я спустилась, – сегодня в кафе я буду наслаждаться завистливыми взглядами остальных мужчин.

Хм-м. Продолжай, продолжай! Не останавливайся! Я довольно улыбнулась.

– А я – женщин, – вернула похвалу и без всяких феминистических возражений отдала Емельяну сумку, за которой он протянул руку.

Край яркой коробочки с резинками призывно выглядывал из-под полотенца. Надеюсь, мачо намёк поймёт, и я получу сегодня не только морскую прогулку.

В марину – бухту, оборудованную для стоянки яхт – мы отправились на машине. К сожалению, я в них совсем не разбираюсь, но, кажется, она была дорогой. Во всяком случае, внутри выглядела дорого – шикарные просторные сиденья, приборная панель в огнях, навигация. Это дало ещё один повод думать, что Емельян не бедствует.

По дороге мачо принял и сделал сам несколько звонков. С кем-то говорил на испанском, с кем-то на французском – я старалась не прислушиваться к голосам, раздававшимся из динамика, а ответов Емельяна не понимала. Сейчас мне казалось, моё незнание языков – благо. Меньше знаешь – крепче спишь.

Добрались до места минут за тридцать, а завтракали в тенистом уютном летнем кафе, как настоящие испанцы – они предпочитают в это время суток кофе и выпечку. Потрясающее печенье чуррос из заварного теста с корицей, кексы «Магдалена» и воздушные булочки на свином сале невозможно было не попробовать. Оставалась надежда, что все эти калории я при помощи Емельяна вскоре сожгу. Тем более он предложил остаться на яхте с ночёвкой, и я согласилась.

А потом были наши волшебные день и ночь на яхте – небольшой, но с каютой и кроватью. Всё же надо было брать две упаковки. Но суть не в этом. За чередой удовольствий, вкусных блюд из морепродуктов, купанием в открытом море с маской и без, смехом… я поймала себя на мысли, что пора валить! Ещё парочка таких дней, и я уеду отсюда в слезах и в ещё большей депрессии, чем приехала. Поэтому, когда случайно выяснилось, что Емельян ошибается в сроках моего отъезда, я не стала его поправлять.

– Мне сейчас нужно отлучиться по делам, но к вечеру я вернусь, и устроим пикник у бассейна, – сказал он утром следующего дня, когда мы уже катили обратно к виллам, – а завтра поедем в горы.

Это было после его очередного разговора с кем-то по телефону, которому я усиленно не придавала значения.

– Прекрасно, а я, пока тебя не будет, займусь сборами, – бодро поддержала я его идею и только хотела добавить «чемодана», но осеклась, поняв, о чём он говорит, и что завтра меня здесь уже не будет.

Я улетаю этой ночью, и в горы Емельяну придётся отправиться одному или с кем-то другим. Судя по звонкам, у него море знакомых.

Мы попрощались до вечера у моих ворот, и сразу, как только мачо уехал, моё настроение попыталось пробить нулевую отметку.

– Вот видишь, что происходит?! Соберись, тряпка! Взрослая же тётка, всё понимаешь! – сказала я себе вслух, глотая слёзы, и вошла в дом. Произнесённые вслух слова доходят лучше. – Радуйся, что сегодня улетаешь! Дома пару дней поплачешь, и всё! Думай о том, как прекрасно провела время, и о том, что такие вылазки надо повторять каждый год.

Отповедь действительно помогла. Собирая вещи, я обещала себе, что как только приеду домой, тут же поступлю на курсы повышения квалификации по специальности косметолог, а параллельно на физиотерапевтические. Освою аппараты и эстетическую косметологию. Возьму вторую, а то и третью ставку в нашем центре! Косметологи хорошо зарабатывают! Пока буду учиться, страдать вообще времени не останется. А потом так загружу себя работой, чтобы поскорее выплатить кредит, что вообще сопли жевать станет некогда. А ещё куплю абонемент в фитнес-центр и к следующему приезду в Испанию Емельян меня не узнает…

Так! Стоп. При чём тут он? Не стоит зацикливаться на нём. Есть на побережье и другие мужчины!

Тут я немного скривилась. Нет, таких нет…

А когда чемодан был собран, я решила написать Емельяну записку… Да-да, рукописную. Последний раз я их в школе писала – давно забытое занятие. Но номера телефона мачо у меня нет, а хоть я и решила, что наше прощание – лишняя трата эмоций, но всё же пропасть молча было бы некрасиво. Всё же я ему очень благодарна за помощь в возвращении самооценки.

Правда, написание записки стало делом не из лёгких. Во-первых, потому что найти в доме бумагу и ручку оказалось не так уж просто, а писать помадой на туалетной бумаге я считала пошлым. Искомое обнаружилось в кладовой спустя тридцать минут тотального обыска дома.

Но, стоило мне взять в руки вожделенные письменные принадлежности, наступило «во-вторых». Передо мной встал вопрос: а что писать-то? Хотелось, чтобы послание выглядело красивым, запоминающимся и лёгким. Чтобы в записке не было лишнего драматичного пафоса, но в то же время не хотелось и принижать наши проведённые вместе часы…

Устав ломать голову, я обратилась к интернету, заодно посмотрела цены на виллы в Испании. Всё удовольствие: двести – пятьсот тысяч евро! Мне несколько жизней понадобится, чтобы скопить такую сумму. Мд-а… Погрустила. А потом на всё плюнула и написала, как чувствую и умею.

И как только закончила, приехал Борис, чтобы узнать, не перенесли ли мой рейс, и утвердить время выезда в аэропорт.

– Борис, не могли бы вы завтра утром отдать эту записку Емельяну? – я сложила листок вчетверо и смущённо протянула пожилому, но ещё крепкому мужчине.

Перед ним было немного неудобно.

– Емельяну? – почему-то удивился Борис, будто не видел его вчера здесь.

– Молодому человеку, который живёт по соседству, – принялась объяснять я. – На вид лет тридцать, загорелый брюнет…

– Хм-м, Емельяну, значит, – сказал Борис так, будто никогда не слышал или забыл имя соседа. – Да, конечно. Передам.

– Только прямо утром передайте, пожалуйста, а то он зря меня будет ждать…

– Не переживайте, всё сделаю, – серьёзно пообещал Борис, и я тут же безоговорочно ему поверила.

Испанские работники Романа Владимировича отличались от российских коренным образом. Они удивляли своей исполнительностью и умели держать язык за зубами. Ни Нина, ни её муж ни о чём меня не спрашивали и никакими сплетнями не делились. Все разговоры только по делу. Поэтому я нисколько не сомневалась, что Емельян завтра получит моё письмо.

Борис уехал, дел у меня не осталось, и я отправилась на пляж. Захотелось попрощаться с морем и местом, где мне было хорошо. Где я впервые увидела мачо…

Там Емельян меня и отыскал.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – он подошёл сзади и обнял меня за талию, – идём? Я всё приготовил.

Откинула голову ему на грудь и втянула носом воздух. Пахло от Емельяна как обычно – им самим. Это что-то такое натурально-мужское, сообщающее самкам о здоровье и силе самца, смешанное с дезодорантом или шампунем, которые добавляли ему тонкие нотки моря, соли и ветра. Никаких примесей женского парфюма я от мачо не уловила…

Стоп. Что это я делаю? Я же не должна переживать, где и с кем он был весь день, а уж спрашивать и подавно не собираюсь – не моё дело.

– Пойдём. Признаться, думала уже и не дождусь тебя, – лёгкая нотка недовольства всё-таки вырвалась, и я поспешила сгладить её похвалой, – прошлая ночь была насыщенной, и к вечеру я падаю с ног.

Емельян довольно и победно заулыбался.

– Мы сегодня недолго. Завтра в горах нам понадобятся силы.

Я прикусила губу из-за острого приступа угрызений совести. Может, сказать ему, что никаких гор не будет?

Нет, не стоит. Тогда наш последний вечер превратится в вечер прощания и покроется моими слезами. А я не хочу омрачать его тоской. Ничего. Так лучше. В конце концов, мы друг другу ничего не должны. Мы даже фамилий друг друга не знаем! Пусть так и остаётся.

Мы покинули песчаную полосу и перешли дорогу. Я немного удивилась, когда Емельян повёл меня к себе на виллу. Неужели я увижу дом изнутри? Наверняка там есть фото или какие-то другие предметы, которые немного приоткроют мне его тайну.

Но нет. Стол для пикника был накрыт в беседке у бассейна – там мы и провели весь вечер. А когда я изъявила желание сходить в туалет, Емельян отвёл меня в санузел на первом этаже дома, не зажигая света. Всё, что я узнала для себя нового – это был гостевой санузел, и им давно не пользовались.

В общем, когда в конце вечера, нацеловавшись на всю оставшуюся жизнь, я засобиралась домой, меня уже не мучили угрызения совести за внезапный отъезд. Я решила считать его маленькой местью за скрытность Емельяна.

А когда я вернулась одна на виллу Романа Владимировича, уснуть не получилось даже на те пару часов, что оставались до приезда Бориса.

Благодаря этому и прошлой бессонной ночи в самолёт я садилась уже в состоянии зомби. И отрубилась задолго до того, как завелись двигатели. Силы закончились как-то резко. Зато я не переживала и не плакала. Я даже не особо запомнила перелёт.

А вот когда мы приземлились, и Родина встретила меня хмурым небом, мелким дождём и девятнадцатью градусами, я резко осознала, что сказка закончилась. И вот в тот момент уже слез сдержать не смогла. Хорошо, что дождь усилился, и никто не понял, что я плачу.