Читать книгу Две недели ожидания - Сара Райнер - Страница 11

– Выпью-ка я пива, – говорит София. Они только что приехали домой, но еще не сняли верхнюю одежду.

Супер, думает Лу, но не пытается остановить ее.

София открывает холодильник. Лу видит морковь, салат-латук, половину банки сладкой кукурузы, сок, несъеденный карри. Ни тебе пива, ни вина. Лу не употребляет алкоголь, а София всю неделю пропадала на работе, так что запасов нет.

– Схожу за пивом.

– Думаю, у тебя похмелье.

София снова берет сумочку и ключи.

– Хочешь чего-нибудь?

Лу качает головой. София уходит, хлопая дверью. Лу садится на диван. Конечности налились тяжестью, голова болит, швы на животе пульсируют. У нее нет сил даже снять куртку. А теперь нужно собраться и подготовиться к очередному раунду ссоры. Хуже то, что этот раунд будет еще и затуманен алкоголем. Лу работала с алкоголиками в качестве психолога. Она помогала Анне, когда у той начался кризис в отношениях с ее ныне уже бывшим бойфрендом Стивом, запойным алкоголиком. София ему, конечно, и в подметки не годится, но в этот раз Лу не отстанет.

У меня нет даже шанса подумать, что я чувствую по поводу перспективы завести ребенка в ближайшем будущем, думает Лу, наклоняясь, чтобы снять ботинки. Я надеялась, что выставка просветит меня относительно возможных вариантов, но все вытеснили разборки с Софией.

Она медленно разворачивается в положении сидя – черт, живот и правда болит! – а потом аккуратно поднимает ноги, чтобы лечь. Лу кладет ступни на подлокотник дивана и подкладывает подушку себе под голову.

* * *

София сидит в кресле под прямым углом к Лу с бутылкой пива в руке и смотрит, как спит ее подруга. Трудно сердиться, когда она так уязвима. Она наблюдает, как подергиваются веки, черные ресницы выделяются на фоне бледных щек. Интересно, что ей снится. Мозг самой Софии занят самыми разными эмоциями: вина, гнев, расстройство, негодование, ревность и… ах да, любовь.

Лу лежит в расстегнутой до половины куртке и прямо в ботинках, торчащих над краем дивана, губы ее слегка приоткрыты, чтобы дышать свободнее, а лоб наморщен, словно бы она на чем-то сильно сосредоточена. София вспоминает, что любит ее. В ней есть что-то невинное, детское.

Какой будет маленькая Лу? Крошечной версией большой Лу, ползающей по всей квартире?

София представляет себе младенца. Это тяжело, поскольку она не привыкла думать о детях. Сначала в ее фантазиях ребенок просто плачет, требует молока, срыгивает, ему нужно менять подгузники и укладывать спать. Но наконец появляются и другие чувства: аромат кожи, мягонькие пушистые волосики, складки на пухлых ручках и ножках… Его глаза впервые фокусируются на каком-то предмете, и младенец улыбается, глядя на мать…

Она не может лишать Лу этой радости.

Теперь София делает паузу, чтобы поразмыслить, хочет ли она ребенка. Увы, она не может поддержать в этом начинании Лу. По крайней мере, не сейчас, но создается такое впечатление, что для Лу это или сейчас, или никогда.

* * *

Лу переминается с ноги на ногу на песке, ей хочется плескаться в море.

– Папа, давай скорее, – нетерпеливо говорит она.

Отец надувает матрас, щеки его раздуваются, он выглядит таким смешным! Наконец он зажимает клапан двумя пальцами и вставляет крошечную заглушку.

– Вот, Лулубель, мы готовы!

– Мам, ты идешь?

– Нет, останусь здесь, – отвечает мама, развалившись на подстилке. Ирэн никогда не купается в море, говорит, что вода холодная. Но хоть раз-то надо ее затащить.

– Я останусь с тобой, – говорит сестра Лу, Джорджия.

– Тогда наперегонки! – предлагает папа. Лу еще не успела встать на ноги, а он уже мчится по пляжу, а матрас подпрыгивает на ветру позади него. – Я первый! – кричит отец, и ветер глушит его голос.

Старт отличный. Отец прекрасный спринтер, но Лу хорошо бегает на длинные дистанции. Она набирает скорость и, хотя ноги у нее куда короче, а легкие уже упираются в грудную клетку, но девочка приближается к нему, а потом догоняет и – ура! – вырывается вперед прежде, чем они достигают мелководья. С победоносным плеском она продолжает бежать и в воде. Лу даже сама не успевает понять, как это произошло, но вода уже ей по пояс, холодная и будоражащая. Она поворачивается лицом к отцу, который ступает в воде медленнее, толкая перед собой матрас, и широко улыбается.

– Я впереди, а ты позади? – говорит он, похлопав рукой по матрасу.

– Я впереди! – восклицает Лу, карабкается на матрас, и пластик поскрипывает.

* * *

Лу просыпается и не понимает, где она находится. На то, чтобы это осознать, уходит пара минут. Свет приглушен. Работает телевизор. Звук на минимуме. Какая-то девица в облегающем платье призывает зрителей играть в азартные игры онлайн. София спит на кресле напротив, запрокинув голову, и чуть слышно похрапывает. В руке опасно накренилась недопитая бутылка пива.

Лу медленно садится, потом встает и на цыпочках подходит к Софии. Она осторожно пытается высвободить бутылку из ее пальцев.

Та вздрагивает, открывает глаза и удивленно смотрит на Лу снизу вверх.

– Hola…[16] – До нее не доходит, что делает Лу. – Ох, прости.

– Ничего. Я беспокоилась, что ты прольешь. – Лу ставит бутылку на пол.

– Да, ты права. Ой, я заснула. Который час?

– Чуть за полночь.

София зевает.

– Я так устала.

– И я.

Лу выключает телевизор, возвращается к Софии, протягивая руки.

– Пойдем в постельку!

София берет ее за руки.

– Спасибо!

Ох! Она довольно тяжелая. Обе забыли, что Лу нельзя ничего поднимать, но она только что это сделала. Она садится на пуховую перину. Студия слишком маленькая, и кровать совсем близко.

– Можешь помочь мне разуться?

– Конечно! – Все еще спросонок София присаживается на корточки, развязывает шнурки и тихонько стаскивает ботинки, затем аккуратно ставит их рядом. Лу наблюдает.

– Прости…

– Все нормально.

– Нет, не нормально! Я ужасно себя вела!

Лу криво улыбается.

– Да.

– Я не знаю, что на меня нашло. Я вела себя как идиотка.

– Угу.

Может, думает Лу, все еще наладится.

Потом София яростно трет глаза, словно это поможет четче видеть, вздыхает и садится на корточки в метре от Лу. Ее голос звучит тихо и жалобно.

– Я не могу… ребенка… ты понимаешь.

Лу вздыхает.

– Понимаю.

София начинает плакать. Лу садится рядом, скрестив ноги, пусть даже швы натягиваются, пока она сползает к Софии, да и деревянный пол удобным можно назвать с большой натяжкой. Лу снова берет обе руки Софии в свои.

Неправильно как-то, думает она. Это София должна меня утешать, ну да ладно. Как есть, так и есть.

– Я не готова, – говорит София.

Лу смеется, почти горько.

– Я сама не уверена, что я готова.

– Ты знаешь, о чем я.

Лу кивает.

– Но я не могу… стоять у тебя на пути.

– Нет.

– Это было бы ужасно, ты бы возненавидела меня до конца жизни. – София смотрит на нее. И снова эти огромные карие глаза, но сейчас они наполнены слезами. Если бы сердце Лу не было уже разбито, сейчас оно разлетелось бы на кусочки.

– Возненавидела тебя?

– Да! И я тоже! Я тоже ненавидела бы себя. Просто ничего не получилось бы.

Они пару минут сидят молча. Лу знает, что София права. Вот тебе и доказательства: стоит подумать над поведением Софии за последние сутки. А ведь если так продолжится, то она станет вести себя еще разрушительнее и жестче.

– Это чепуха, так ведь? – подает голос Лу. Почему-то она не может плакать, возможно, потому, что плачет София.

– Угу. – София усмехается на долю секунды между рыданиями. Она гладит пальцы Лу. Ее прикосновения легкие, как перышко, и нежные. – Жаль, что жизнь… такая сложная.

– Мне тоже. – Лу гладит пальцы Софии в ответ.

– А нам иногда даже сложнее приходится…

– Ты про что?

– Ну если бы ты была гетеро, то могла бы забеременеть случайно…

– Ммм… Может, ты и права. Хотя мне всегда не нравились такие дамочки. Это манипуляция.

– Si…[17] Но нам недоступна подобная роскошь.

– Мы должны все планировать и обдумывать.

– Подходить ко всему рационально.

– Картинка не должна быть размытой.

– А у меня она размыта, – говорит София.

– Так и у меня тоже, – признается Лу. Они улыбаются друг другу. – Только послушай нас. Согласие во всем… Ирония судьбы.

– Точно.

– Но мы и правда чаще всего соглашались по разным вопросам. – Соглашались. Лу употребила прошедшее время случайно. – Я не уверена на сто процентов, что хочу ребенка.

– Знаю, – кивает София. – Хотя и думаю, что хочешь. А я нет. Пока нет, не так быстро. Все выходит слишком поспешно, и я… какое ты используешь слово… обалдела? Но ты же любишь детей. Ты должна стать матерью. Ты заслужила это право, я не могу тебя просить ждать, ведь, возможно, я никогда и не буду готова.

– Но этого может и не случиться, – замечает Лу. – Может, я и не забеременею.

– Но попробовать стоит.

– Да.

Становится яснее. Лу понятия не имеет, как будет растить ребенка одна. Она никогда не думала о роли матери-одиночки. Можно только представить, как будут реагировать окружающие, что скажут родные. Для начала настоящий кошмар устроит мать. Вряд ли Ирэн обрадуется тому, что Лу забеременела с помощью донорской спермы, больше, чем тому, что ее дочь лесбиянка. Она все еще не приняла решение про донорство яйцеклеток и сейчас категорически против этой идеи, однако уверена, что стоит попытаться родить ребенка. Пусть даже это означает разрыв отношений, наверное, самых лучших в ее жизни. Увидеть это ей помогла честность Софии, которую та наконец проявила.

– Спасибо, – говорит Лу.

Потом очень осторожно, даже нерешительно Лу подается вперед и целует Софию. София отвечает на поцелуй, помогает ей подняться, отводит в постель, где они занимаются любовью. Нежно, сладко, печально. В последний раз.