Читать книгу Милые обманщицы. Идеальные - Сара Шепард - Страница 3

Тебе не приходилось разочаровываться в друзьях? Когда тот, кто казался близким и хорошо знакомым, преображается настолько, что становится чужим? Я не о детсадовском приятеле, который вырос неуклюжим прыщавым уродом; и не о подружке из летнего лагеря, с которой не о чем поговорить, когда она приезжает погостить на рождественские каникулы; и даже не о девчонке из вашей компании, которая ни с того, ни с сего подалась в готы или заделалась активисткой школы выживания «Готов в путь»[1]. Нет. Я говорю о родственной душе. О подруге, о которой ты знаешь все. И она знает все о тебе. Но в какой-то миг с ней что-то происходит, и ты видишь перед собой совершенно другого человека.

Что ж, такое случается. И это случилось в Роузвуде.

– Не гримасничай, Ария, а то останешься с таким лицом навсегда. – Спенсер Хастингс, развернув обертку, впилась зубами в апельсиновое мороженое на палочке. Она намекала на то, какую сморщенную, как у пьяной мартышки, рожицу скорчила ее лучшая подруга, Ария Монтгомери, пытаясь настроить миниатюрную видеокамеру «Сони Хэндикам».

– Спенс, ты говоришь, как моя мама, – хихикнула Эмили Филдс, поправляя футболку с изображением цыпленка в плавательных очках и надписью: ЦЫПОЧКА ЛЮБИТ ПЛАВАТЬ! ПРОСТО ДОБАВЬ ВОДЫ!

Подруги запрещали Эмили носить футболки с глупыми лозунгами пловцов.

– «Придурок любит плавать! Просто добавь дерьма!» – увидев Эмили, пошутила Элисон ДиЛаурентис.

– Твоя мама тоже так говорит? – спросила Ханна Марин, выбрасывая перепачканную зеленым палочку, предварительно избавив ее от мороженого. Ханна всегда управлялась с едой быстрее всех. – Останешься с таким лицом навсегда, – передразнила она.

Элисон смерила Ханну взглядом.

– Лучше бы мама предупредила тебя, что ты навсегда останешься с такой задницей, – фыркнула она.

Ханна сникла, одергивая бело-розовую полосатую футболку, позаимствованную у Эли. Футболка предательски задиралась, обнажая полоску живота. Элисон похлопала ее по щиколотке мыском шлепанца.

– Шучу.

Близился конец учебного года. Майским вечером, в пятницу, лучшие подруги-семиклассницы – Элисон, Ханна, Спенсер, Ария и Эмили – собрались в роскошной гостиной дома Спенсер. Среди разбросанных на журнальном столике сотовых телефонов стояли коробка с фруктовым мороженым и большая бутылка вишнево-ванильной диетической газировки «Доктор Пеппер». Месяц назад Эли пришла в школу с телефоном-раскладушкой «Эл Джи» последней модели, и в тот же день подруги бросились покупать такие же. Даже чехлы подобрали розовые, как у Эли, разве что Ария предпочла мохеровый, который связала сама.

Ария двигала рычаг камеры взад-вперед, приближая и удаляя изображение.

– И, что бы ты ни говорила, мое лицо не останется таким навсегда. Я просто сосредоточена на съемке. Это же для потомков. Когда мы станем знаменитыми.

– Ну, мы-то все знаем, что я собираюсь прославиться. – Элисон расправила плечи и повернула голову, демонстрируя лебединую шею.

– С чего ты взяла, что прославишься? – вскинулась Спенсер, и в ее голосе прозвучало больше ехидства, чем ей, наверное, хотелось бы.

– У меня будет собственное шоу. Умом и красотой я перещеголяю Пэрис Хилтон.

Спенсер фыркнула. Но Эмили задумчиво поджала бледные губы, а Ханна кивнула, веря на слово. Это же Эли. Она уж точно не задержится надолго здесь, в Роузвуде, что в штате Пенсильвания. Конечно, Роузвуд считался гламурным местечком – местные жители выглядели, как живые модели, сошедшие со страниц журнала «Таун энд Кантри»[2], – но девчонки знали, что Эли создана для бо́льшего.

Полтора года назад она выбрала из серой массы именно их, чтобы сделать своими лучшими подругами. В компании Эли они стали самыми популярными девчонками роузвудской частной школы, где учились. Отныне они обладали невиданной властью – решали, кто крутой, а кто лузер, закатывали самые клевые вечеринки, занимали лучшие места в классе, баллотировались в школьный совет и неизменно выигрывали подавляющим числом голосов. Правда, последнее относилось только к Спенсер, но это не важно. Если не считать некоторых неловких историй – и несчастного случая с Дженной Кавано, обернувшегося ее слепотой, о чем они упорно старались не вспоминать, – жизнь каждой из них превратилась из сносной в идеальную.

– Как насчет того, чтобы снять ток-шоу? – предложила Ария. Она уже мнила себя кинорежиссером и в будущем, помимо всего прочего, мечтала стать ни много ни мало вторым Жаном-Люком Годаром[3]. – Эли, ты – знаменитость. Спенсер, а ты берешь у нее интервью.

– Я буду гримером, – вызвалась Ханна и полезла в рюкзак за виниловой косметичкой в горошек.

– Чур, я займусь прической. – Эмили заправила за уши светлые рыжеватые волосы и бросилась к Эли. – У тебя роскошная шевелюра, chérie[4], – сказала она, имитируя французский акцент.

Эли вынула эскимо изо рта.

– Кажется, chérie называют любимую девушку?

Подруги тотчас рассмеялись, но Эмили побледнела.

– Нет, любимая девушка – это petite amie. – В последнее время Эм особенно болезненно реагировала, когда Эли над ней подшучивала. Прежде за ней такого не замечалось.

– Ладно, – сказала Ария, убедившись, что камера настроена. – Все готовы?

Спенсер плюхнулась на диван и водрузила на голову тиару из горного хрусталя, оставшуюся после новогодней вечеринки. Она не расставалась с короной весь вечер.

– Сними это, – отрезала Эли.

– С какой стати? – Спенсер поправила украшение.

– С такой. Не забывай, что это я – принцесса.

– Почему всегда ты должна быть принцессой? – пробормотала Спенсер себе под нос, а остальные нервно захихикали. В последнее время Спенсер и Эли не ладили, и никто не знал, в чем причина.

Пискнул мобильник Эли. Она потянулась к нему, открыла крышку и наклонила телефон в сторону, чтобы никто не мог подсмотреть.

– Сладкий. – Ее пальцы летали по клавиатуре, набирая текст сообщения.

– Кому ты пишешь? – Голос Эмили, тонкий и хрупкий, прозвучал еле слышно.

– Не могу сказать. Извини. – Эли даже не подняла глаз.

– Не можешь сказать?! – вспылила Спенсер. – Что это значит?

Эли наконец оторвалась от телефона.

– Прошу прощения, принцесса. Но тебе совсем не обязательно знать все. – Эли захлопнула крышку и положила мобильник на кожаный диван. – Подожди снимать, Ария. Мне надо пописать. – Она быстро вышла в коридор, где находилась ванная комната, на ходу выбрасывая в мусорную корзину палочку от мороженого.

Как только хлопнула дверь ванной, Спенсер первой взяла слово.

– У вас порой не возникает желания просто убить ее?

Подруги поморщились. Они никогда не говорили гадости про Эли. Это считалось кощунством, равносильным сожжению флага роузвудской школы на школьном дворе или признанию того, что Джонни Депп на самом деле не такой уж красавчик, да и вообще-то старый и страшный.

Конечно, в глубине души они чувствовали себя уязвленными. Этой весной Эли проводила с ними не так много времени, как им хотелось бы. Она сблизилась со старшеклассницами из школьной хоккейной команды и ни разу не пригласила Арию, Эмили, Спенсер или Ханну присоединиться к ним за ланчем или сходить в торговый центр «Кинг Джеймс».

А еще у Эли появились от них секреты. Тайные эсэмэски, телефонные звонки, смешки о чем-то неведомом. Иногда они замечали, что ник Эли появляется в сети, но, когда пытались связаться с ней онлайн, она не отвечала. Они с готовностью открывали перед ней душу – рассказывали о самом сокровенном, о чем больше никому знать не полагалось, – и ждали, что она ответит взаимностью. Разве не Эли год назад заставила их пообещать, после жуткой истории с Дженной, что они будут рассказывать друг другу все, абсолютно все, до конца своих дней?

Девочки с ужасом думали о том, что их ждет в восьмом классе, если все так пойдет и дальше. Но это не значит, что они ненавидели Эли.

Ария намотала на пальцы прядь длинных темных волос и нервно рассмеялась.

– Убить ее? Разве только за то, что она такая миленькая? – Она включила видеокамеру.

– И за то, что у нее нулевой размер[5], – добавила Ханна.

– Я вот что имела в виду. – Спенсер выразительно посмотрела на телефон Эли, втиснутый между подушками дивана. – Хотите почитать ее эсэмэски?

– Я хочу, – прошептала Ханна.

Эмили вскочила с подлокотника дивана.

– Не знаю… – Она отодвинулась подальше от телефона Эли, словно сама близость к нему бросала на нее тень.

Спенсер схватила сотовый Эли и с любопытством уставилась на темный экран.

– Да ладно. Разве тебе не интересно, кто ей пишет?

– Возможно, это была просто Кейти, – прошептала Эмили, имея в виду подругу Эли по хоккейной команде. – Ты должна вернуть его на место, Спенс.

Ария сняла видеокамеру со штатива и подошла к Спенсер.

– Давай-ка посмотрим.

Они встали кружком. Спенсер открыла телефон и нажала кнопку.

– Заблокирован.

– Ты знаешь пароль? – спросила Ария, продолжая съемку.

– Попробуй ее день рождения, – прошептала Ханна. Она взяла телефон из рук Спенсер и вбила цифры. Экран не ожил. – И что теперь?

– Что это вы там делаете? – внезапно раздался голос Эли.

Спенсер швырнула телефон обратно на диван. Ханна так резко отпрянула назад, что ударилась щиколоткой о журнальный столик.

Эли зашла в гостиную, хмуря брови.

– Вы что, залезали в мой телефон?

– Конечно, нет! – вскрикнула Ханна.

– Да, пытались, – призналась Эмили, усаживаясь на диван и снова вставая. Ария выразительно посмотрела на нее и спряталась за объективом камеры.

Но Эли уже не обращала на них внимания. Мелисса, старшая сестра Спенсер, ученица выпускного класса, ворвалась в кухню Хастингсов через дверь гаража. В руке у нее болтался пакет с логотипом местного ресторана «Отто», где продавали блюда на вынос. Мелиссу сопровождал сногсшибательный красавец, ее бойфренд Йен. Эли выпрямила спину. Спенсер расправила русые локоны и поправила тиару на голове.

Йен шагнул в гостиную.

– Привет, девчонки.

– Привет, – громким голосом произнесла Спенсер. – Как поживаешь, Йен?

– Лучше всех. – Йен улыбнулся Спенсер. – Милая корона.

– Спасибо! – Спенсер захлопала черными, как смоль, ресницами.

Эли закатила глаза.

– Ну не так же явно, – пропела она себе под нос.

Но трудно было не влюбиться в Йена, кудрявого блондина с белоснежной улыбкой и потрясающими светло-карими глазами. И разве можно забыть недавний футбольный матч, когда после первого тайма он переодевал футболку и целых пять божественных секунд они имели возможность любоваться его голым торсом? Все единодушно сходились в том, что он напрасно растрачивает свою ослепительную красоту на Мелиссу, эту чопорную девицу, которая манерами и ужимками так напоминала миссис Хастингс, мать Спенсер.

Йен плюхнулся на край дивана рядом с Эли.

– Ну, чем занимаетесь, девчонки?

– Да так, ерундой всякой, – сказала Ария, снова приникая к глазку видеокамеры. – Снимаем фильм.

– Фильм? – заинтересовался Йен. – А я могу принять в нем участие?

– Конечно, – поспешно сказала Спенсер и уселась по другую сторону от него.

Йен улыбнулся в камеру.

– И что я должен говорить?

– Это ток-шоу, – объяснила Спенсер. Она взглянула на Эли, оценивая ее реакцию, но подруга молчала. – Я – хозяйка шоу. Вы с Эли – мои гости. Сначала я займусь тобой.

Эли саркастически фыркнула, и щеки Спенсер вспыхнули, сливаясь с цветом ярко-розовой футболки «Ральф Лорен». Йен как будто не уловил подтекста в ее словах.

– Ладно. Пусть будет интервью.

Подражая ведущей ток-шоу, Спенсер расправила плечи и скрестила стройные ноги. Она схватила розовый микрофон от караоке Ханны и поднесла его к губам.

– Добро пожаловать на шоу Спенсер Хастингс. Мой первый вопрос…

– Спроси, кто его любимый учитель в Роузвуде! – выкрикнула Ария.

Эли оживилась. Ее голубые глаза блеснули.

– Это был бы хороший вопрос для тебя, Ария. Лучше спроси его, не хочет ли он перепихнуться с какой-нибудь учительницей. Скажем, на парковке.

У Арии отвисла челюсть. Ханна и Эмили, стоявшие чуть в стороне, возле комода, обменялись смущенными взглядами.

– У нас преподают одни уродины, – медленно произнес Йен, не догадываясь о том, какие страсти кипят вокруг.

– Йен, можешь мне помочь, пожалуйста? – Мелисса чем-то грохнула на кухне.

– Один момент! – крикнул он ей.

– Йен. – В голосе Мелиссы звучало недовольство.

– Я поняла. – Спенсер заправила за уши длинные пряди. Ей ужасно нравилось, что Йен уделяет им больше внимания, чем Мелиссе. – И какой подарок ты хотел бы получить на окончание школы?

– Йен, – процедила сквозь зубы Мелисса, и Спенсер взглянула на сестру сквозь широкие стеклянные двери, ведущие на кухню. Свет из открытого холодильника отбрасывал тень на ее лицо. – Мне. Нужна. Помощь.

– Тут все просто, – ответил Йен, не обращая внимания на Мелиссу. – Я хочу получить в подарок урок бейс-джампинга[6].

– Бейс-джампинга? – спросила Ария. – Что это?

– Прыжки с парашютом с крыши здания, – объяснил Йен.

Он принялся рассказывать историю Хантера Куиннана, своего приятеля, бейсджампера, и девчонки подались вперед, сгорая от любопытства. Ария сфокусировала камеру на нижней челюсти Йена, словно высеченной из камня. Она мельком взглянула на Эли. Та сидела рядом с Йеном, уставившись в пустоту. Неужели Эли скучно? Видимо, у нее есть более увлекательные занятия – в той эсэмэске, наверное, шла речь о встрече с гламурными старшими подругами.

Ария снова покосилась на мобильный телефон, лежавший под рукой у Эли на валике дивана. Что она скрывает от них? Что у нее на уме?

У вас порой не возникает желания убить ее? Вопрос, заданный Спенсер, снова пронесся в мозгу Арии, пока Йен продолжал свой рассказ. В глубине души она знала, что все они думают одинаково. Вот если бы Эли просто… исчезла, вместо того чтобы бросить их, променяв на новых подруг.

– Так вот Хантер сказал, что при первом же прыжке получил такой всплеск адреналина… не сравнить ни с чем, – заключил Йен. – Это даже лучше, чем секс.

– Йен. – В голосе Мелиссы появились угрожающие нотки.

– Невероятно. – Спенсер посмотрела на Эли, сидевшую по другую сторону от Йена. – Правда?

– Да. – Эли выглядела сонной, будто пребывала в трансе. – Невероятно.

Остаток недели прошел сумбурно: выпускные экзамены, планирование вечеринок, снова посиделки и нарастающее напряжение. И вот вечером в последний день седьмого класса Эли пропала. Необъяснимым образом. Только что она была в компании подруг, а в следующее мгновение… исчезла.

Полиция прочесывала Роузвуд в поисках улик. Всех четверых допрашивали по отдельности, выясняя, не замечали ли они странностей в поведении Эли, не произошло ли чего-то необычного в последнее время. Они долго и упорно вспоминали. В ночь исчезновения Эли действительно происходило кое-что странное: она гипнотизировала их, а потом, после глупой ссоры со Спенсер из-за штор на окнах, выбежала из амбара и… больше не вернулась. Могли они припомнить и другие странные эпизоды? В памяти сразу всплыл тот вечер, когда они пытались прочитать сообщения в телефоне Эли, но, пожалуй, на этом все и закончилось – как только ушли Йен и Мелисса, Эли вынырнула из забытья. Они устроили танцевальный конкурс, развлекались с приставкой караоке, которую принесла Ханна. Загадочные эсэмэски в телефоне Эли были забыты.

Копы спрашивали, мог ли кто-то, по их мнению, желать Эли зла. Ханна, Ария и Эмили сразу подумали об одном и том же: У вас порой не возникает желания убить ее? Спенсер бросила это в сердцах. Но нет. Она же пошутила. Разве не так?

– Никто не хотел обидеть Эли, – сказала Эмили, прогоняя прочь тревожные мысли.

– Никто, это точно, – ответила и Ария в частной беседе, отводя глаза от здоровенного копа, рассевшегося рядом с ней на качелях на крыльце ее дома.

– Не думаю, – ответила Ханна на тот же вопрос, теребя бледно-голубую веревочку на запястье. Такие браслеты раздала им Эли после трагедии с Дженной. – Эли мало с кем была близка. Пожалуй, только с нами. И мы все любили ее до смерти.

Конечно, Спенсер злилась на Эли. Но, по большому счету, то же самое можно сказать о каждой из них. Эли, такая идеальная – красивая, умная, сексуальная, неотразимая – и бросила их. Может, они и впрямь ненавидели ее за это. Но это не значит, что кто-то из них хотел от нее избавиться.

Хотя удивительно, как многого мы не замечаем. Даже того, что находится прямо перед глазами.