Читать книгу Леони, чуть не ставшая Леди - Саша Анжело - Страница 3

Я, Леони Смит, стояла на холме, откуда открывался хороший вид на замок. Я нарядилась в свое самое красивое платье – единственное, дорогое – купленное на банкет по случаю свадьбы кузена, единожды надетое, но много раз видавшее зеркало в ванной комнате моей квартиры. Из нашего старого серванта я взяла бокал на длинной тонкой ножке. С маминой полки – тарелку из сервиза с серебряной вилкой, ложкой и ножом. Взяла бутерброды и лимонад в бутылке. Поместила всю еду и посуду в плетеную корзинку.

– Я поднимаю свой бокал за вас, барон, и за ваш чудесный замок! – торжественно произнесла я и действительно подняла бокал.

Здесь нужно пояснить, что после той экскурсии я была по уши влюблена в барона несмотря на то, что в тот момент, я пока еще не знала, что он из себя представляет, как личность, как он выглядит и сколько ему лет. С самого детства я знала, что когда-нибудь выйду замуж именно за хозяина этого замка. На тот случай, если хозяином замка мог оказаться пожилой или женатый господин, у меня была надежда, что он передаст свой титул более молодому родственнику, а сам уедет в Америку, откроет там какой-нибудь бизнес, заживет в свою радость, оставив молодоженов в полнейшем счастливом одиночестве. Далее, повзрослев, я поняла абсурдность моих мечтаний и придумала новую мечту: когда я выйду за молодого барона, я сделаю из замка благотворительный центр, если не удастся остаться жить в нём, я согласна перебраться в уютную городскую квартиру с центральным отоплением (к тому времени, я уже ни раз побывала в разных замках на экскурсиях и узнала о неудобствах жизни в них). Шло время, мне стукнуло двадцать, я уже вовсю получала высшее образование и меняла свои монархические представления о власти, на социалистические, вполне возможно и про замок с его бароном я бы забыла, но, ни с того ни с сего, замок открылся для туристов. Барона я так и не встретила, чтобы узнать и полюбить его, как снаружи, так и внутри, но замок… в его внутреннее содержание я втрескалась с первого взгляда. Прошло два года, разум мой говорит мне, что я глупа, потому что я плачу деньги за экскурсии, а значит аристократам, когда все больше убеждаюсь в верности «свободы, равенства и братства… сестренства», а совесть, в свою очередь, упрекает разум, в расчетливости. Но мой внутренний голос добавляет, что искусство, в которое вбухивали свои деньги аристократы, ценят и при социализме.

Мимо проходили молодые люди, которых веселил необычный вид девушки в кринолиновым платье. Они принялись фотографировать меня на свои смартфоны. Вначале я улыбалась, потом они стали хохотать. Тогда я обижено показала им язык. Они и это сфотографировали.

Я представляла, что в лучшие времена это место принимало гостей высшего ранга. Мне не стоило огромного труда вообразить, как весенним днём кортеж королевы чмокает песочную дорожку автомобильными шинами; как летним утром пьют чай на лужайке, задрав мизинчик, изысканно одетые гости и хозяева; как осенними вечерами в окнах горит теплый свет, прерываемый тенями фигур вальсирующих на балу. Я должна быть частью этого, хотя бы в своих ночных фантазиях.