Читать книгу Второй месяц весны – это апрель - Саша Денисова - Страница 5

В этот день они едут наслаждаться природой. Отдыхать. Новый папа везёт семейство на одной из своих машин в охотничий домик недалеко за городом. Приехали так быстро, что Саша и одного музыкального альбома не успела послушать. Первой выскочив из автомобиля, она заглянула внутрь бревенчатой хижины, построенной между двумя лохматыми ёлками голубого цвета.

В дальнем уголку жилища расположен старинный чугунный камин. На полу обшарпанный паркет. Скрипучий такой, из крупных дощечек. Повсюду чучела хищных зверей и пахнет сосновой смолой.

Пробежавшись вокруг деревянной постройки, Саша обнаружила укромную беседку, где можно посидеть всей семьёй.

– Знайдеш поленья? – подошла мама и показала на мангал, стоящий у обгорелого пня.

– Ну-у ладно, – сказала дочь, прихватив плетёную корзинку.

В поисках дров девушка оглядела окрестности. Местами ещё лежал старый снег. Светило жёлтое солнце, щебетали птички, и дул прохладный ветерок. Саше нравится в этом необитаемом месте. Аж наушники позабыла взять.

Насобирав хвойных веток в плетёнку, приблизилась к маме:

– Вот. Выбрала несколько деревяшек, такие ок?

– Та, конечно. Кинь у пня, Ален их нарубит. Як тоби местечко? – спросила мама, поставив четырёхлитровую канистру молока на дощатый стол в уютной беседке.

– Круто тут. Пройдёмся? – Саша кивком указала на лесную тропинку. – Хочу с кем-нибудь поговорить.

– Доча, Алену треба растопить печь, затем будем ’готовить ижу. Може, позже?

– Пож-ж-же, – меланхолично повторила девушка и направилась в лес одна.

– Саня, ты куды? За’губишся, побудь тут!

– У меня карта есть. Не потеряюсь, – крикнула дочь, помахав телефоном.

Гуляя по весеннему снегу среди еловых шишек и белочек, девушка вдыхала чистый воздух, глядела на кленовые деревья, а мысленно была там. На родине. Размышляла о людях, которых уже нет.

Саша совсем одна. Старые друзья остались за океаном, а новых пока что не встретила. Здесь слишком мало остроумных собеседников, с кем можно пообщаться о чём-то увлекательном. Тем более на родном языке. Сегодня подметила, что уже и мыслит на иностранном.

Она рассуждала об одиночестве. Вернее, об одном из его синонимов. Шла и задавалась вопросом:

«Это одиночество сейчас или уединение?»

Не смогла точно определить и продолжила гулять, глубоко окунувшись в душевные переживания. Добрела так до горного озера бирюзовой окраски. Спустилась к нему по извилистой дорожке.

Прозрачная вода. Отчётливо видно скалистое дно и мелких рыбок. Подобрав прибрежный камень, девушка запульнула тот в озерцо.

^{пульк-сы}_щ-щь

Только булыжник коснулся поверхности – рыбки ловко сманеврировали и уплыли на глубину. Подальше от Саши. Она взором окинула круги на воде, тяжело вздохнула и задумалась:

«Сколько же тут ещё топталось людей, так же бросавших камешки?»

Девушка сидела на берегу, вспоминая своё прошлое. Ей хотелось упорядочить в голове весь тот хаос, который наблюдала у окраины страны. Понять причины его возникновения, перетерпеть ночной кошмар и разложить мысли по полочкам.

з-з-з^иу-з-з-з^иу

В кармане завибрировало. Вытащив телефон, Саша посмотрела на экран. Звонила мама.

– Саня, мы усё при’готовили, ты де? Що робиш?

– На рыбалке я. Рыбу ловлю.

– Рыба? Яка рыба?

– Наловила нам покушать в озерце. А что такого?

– Так, Саша, почэкай, – мама прервалась, спросила что-то на иностранном языке, а затем продолжила: – Ален ’говорит, що тут нельзя ловить рыбу. Выпусти её назад, якщо вона жива.

– Да я пошутила, мам, ну как бы наловила без удочки-то?

– Уф. Напу’гала. Повэртайся скорей.

Саша включила приложение и узнала путь обратно. Шла и недоумевала. В детстве она с друзьями копала червей, точила поплавки, и никто не мешал им ходить на рыбалку, а тут, оказывается, ещё какие-то лицензии нужны.

«Почему нельзя просто порыбачить?»

Девушка задала себе вопрос и не смогла с ходу придумать ответ.

«Но камни-то кидать можно?»

Через пятнадцать минут добралась к домику и встретила у мангала отчима – тот занимался барбекю. Мама рядом накрывала на стол. Заметив дочку, она сказала:

– Як тоби ’горное озеро, ’гарно?

– Самое красивое из тех, что видела. Учитывая, что это единственное.

– Отведёшь нас туда?

– Нас?

– Так. Меня, тебя и Алена.

– Ты же обещала, что пойдёшь со мной одна?

– Раз обещала, то сходим. Алэ сначала обедать.

На столе нарезанные овощи, листья салата, румяные булочки и жареная картошка. Отчим принёс мясо, выложил на тарелку, и все уселись кушать.

Откупорив канистру с молоком, Саша прихлебнула из горлышка.

тьфУ

– Ален, а тебе нравится этот вкус? – спросила девушка на иностранном языке.

Элегантный мужчина налил белую жидкость в прозрачный стакан и после трёх размеренных глотков ответил:

– Ты знаешь, может, в детстве-е, – Ален задумался. – Хотя не помню. Кажется, что да. Да. Раньше было вкуснее. Но зато, ты знаешь, это молоко фермерское и натуральное.

– А у нас вообще всё было фермерским и натуральным, – гордо ответила Саша и сточила огурец.

ахру_мьк-хру_мк-хру_м-хру-хр-р

– Пусть молоко не самое вкусное, зато… – отчим налил себе ещё стаканчик. – Ты знаешь, зато здесь несравнимо спокойней.

Саша возразила:

– Спокойно просто до ужаса.

– Доча, не начинай, – вмешалась мама, перейдя на иностранный. – Мне тоже не особо нравятся местные продукты, но попробуй лучше барбекю.

Саша вытащила здоровенный кусок жареной дичи.

ай-ой

Аккуратно ковырялась ножом, отрезала частички и накалывала их на вилку. Мясо показалось девушке смачней, хотя и привкус отличался от родного. Более приторный, что ли.

Отчим наблюдал за Сашей и немного погодя полюбопытствовал:

– А у вас так едят? Занятно. Ты знаешь, у нас рёбрышки едят руками.

– Ещё не остыли, – девушка скушала безвкусный красный овощ. – Ален, и это фермерское?

– О да, безусловно. Без ГМО.

– Почему тогда не ощущаю никакого вкуса и не чувствую аромата?

Саша задала вопрос, а отчим взял кусочек помидора и медленно прожевал.

– Доча, ты посоли, а, – добавила мама.

– Ну ты чего, забыла, какие у тёти Веры помидоры росли? Сладкие, сочные и без всяких специй.

– И что теперь с её огородом сделали? – строго спросила мать. – Напомнить, какие развалины там остались?

Ничего не ответив, Саша внутри себя проговорила: «Какая-то пластмассовая еда. Не настоящая».

Девушка встала из-за стола, вытащила из рюкзака упаковку зелёного чая и умчалась заваривать напиток в хижину, где есть газовая горелка.

Когда вернулась к родителям с горячей кружкой, Саша задала вопрос:

– Ален, а можно у вас поинтересоваться?

– Конечно, спрашивай, да, – произнёс её новый папа.

– Почему тут нельзя ловить рыбу?

– Как это? Разумеется, можно.

– Ну да. Я погуглила. Какие-то бумажки ещё нужны, – девушка подула на глиняную чашку. – У нас ты просто берёшь удочку и ловишь, сколько захочешь.

– Ты знаешь, вот поэтому у вас в стране и происходят беспорядки. Каждый творит, что хочет, и никто за это не отвечает. А у нас, ты знаешь, люди в ответе за свои поступки, – уверенно заявил Ален.

– Да ладно, если у вас всё так превосходно, почему еда блевотно-мерзкая?

– Саша, прекрати, а, – урезонила мама.

– Что прекратить? Ты забыла, какие на вкус яблоки? А огурцы? Да даже хлеб. Всё у нас вкуснее, – Саша нюхнула терпкого чая. – Фа-ах-х. Почему так? Почему? Если у нас неправильные люди и бардак, как выразился твой муж, почему с едой у нас всё в порядке? А?

– Алекс, ты знаешь, – ответил отчим, – ты ещё не привыкла.

– А я и не собираюсь привыкать. Знаете, нет? И не называйте меня Алекс, я Саша, понятно? Я САША.

Девушка схватила кружку, выпрыгнула из-за стола и побежала в лес. Мама отправилась вслед за дочерью, крича:

– Са-а-аня. Са-ань, сто-ой… Стий! Почэкай.

Свернув с тропинки, дочь рванула прям по рыхлому снегу до кленовой рощи.

– Хоть что-то настоящее, – девушка поставила чашку в пушистый сугроб и обняла коричневое дерево. – Мама, неужели ты забыла, какие на вкус помидоры, а? Зачем привыкать к паршивому, если я знаю, как должно быть на самом деле?

Саша требовала ответов и постукивала кулаком по шершавому стволу вокруг древесного дупла.

– Заспокойся, – сказала мама на полу-родном. – Позабыла, сколько трудов и времени нам стоило, щоб приехать сюда?

– Приехали, а толку-то? Чем мне тут заниматься?

– Та чем у’годно. Що хочешь, то и делай. У нас есть ’гроши, мужчина и большой дом. Що не так-то? – спросила мать в надежде успокоить дочь.

– Деньги есть? Да? Ну купи мне на них хотя бы кефир.

– У супермаркете за у’глом кефир. Чому ты спрашиваешь? Що за ’глупости?

– Это не кефир, мам. Это – жидкая солёная сметана. Вспомни наш кефир. Вкусный, густой, насыщенный и с кислинкой. Найдёшь тут такой?

– Може, ты вернуться хочешь?

– Хочу, да, хочу, – крикнула Саша. – Там остались мои друзья!

Дочь отчаянно зарыдала, а мать заметила, как одна её горестная слезинка упала в чашку с чаем.

– Нэ ’говори чепухи. Мы туды николы вжэ не вернёмся.

– ЧТО-О?! – ещё громче крикнула девушка. – Никогда? Ты же… Ты же говорила, мы вернёмся, когда всё закончится. Ма-а-ам! Ты соврала мне?

– Доча, там цэ вжэ николы нэ кончится, – грустно сказала мать, подойдя к Саше поближе.

– Не говори так, ясно? Да. Не говори. Всё будет хорошо, – девушка села на синеватый снег под деревом. – Всё будет, да, да. Будет. Я не позволю своей родине оставаться на дне. Мы этого не заслужили. За что нам это всё? За что?!

Саша случайно опрокинула кружку и, разлив чай, залилась истерическими слезами. Кричала на всю округу. Всё равно никто не услышит. Даже мама.

∞∞∞